Для Альтернативного мира ролевых игр

Предупреждение. Яой, изнасилование, педофилия, убийство. Рейтинг: NС-17.

Предыстория. В восьмой части «Шведской семьи» активничал Олаф Шульц и был упомянут его малолетний любовник Дамиан, оставшийся где-то в Австрии. Историю зарождения их любви я и хочу поведать в этом посте.

В маленьком австрийском городке Блуденце есть школа, руководит ею директрисса Янина Райджек, и есть у нее сынок 13ти лет от роду - Дамиан. Злые братья Шульцы, заправляющие бизнесом в этом городке, вознамерились купить землю школы, снести ее и построить развлекательный комплекс для туристов. А чтобы вынудить Райджек пойти им навстречу, старший брат Фридрих приказал младшему Олафу похитить сына этой директриссы и держать его в заброшенном недостроенном отеле за границей города. Мальчика выкрали из самой Польши, родины Райджеков, так что мать понятия не имела, что целых два месяца ее сынок провел в чужих злых руках, связанный не так путами, как наркотиками, подавляющими сознание. Но вот, наконец, она узнала и подняла тревогу, и настало время действовать по плану Шульцев. А именно: Фридрих позвал Олафа на встречу, где приказал ему взять мальчишку и приехать с ним в укромное место рядом со школой, где ждать дальнейших указаний. Олаф был возмущен тоном Фридриха, который недвусмысленно дал понять, что желает выйти сухим их воды, а грязную работу должен делать его младший брат. В пылу гнева Олаф вернулся в отель.
Далее живой отыгрыш без правок.

- Значит, помыкать мною вздумал? - бормотал Олаф, шагая по коридору [и вспоминая детали беседы с Фридрихом]. Всю дорогу в заброшенный отель он медленно и верно закипал. И сейчас даже он сам не знал, чего от себя ожидать. В комнату пленника он ворвался, захлопнул за собой дверь и уставился потемневшими от гнева глазами на мальчишку, что пребывал в отключке на кровати. Избить его? Но мальчишка должен быть невредим. "По крайней мере, внешне," - Крайц ухмыльнулся своей мысли. Да, внешне он останется невредим. Он сбросил пальто, расстегнул рубашку, подходя к кровати. Дамиан все еще был в банном халате. Олаф не связывал его в этот раз. Наркотики - достаточные путы, из них не выбраться.
Олаф подхватил Дамиана под лопатки, поднимая над кроватью, голова мальчишки безвольно откинулась назад, Шульц ощутил, как в нем пробуждается к жизни зверь, жадно разглядывающий из глаз Крайца изгиб беззащитной шеи мальчишки, его бледное личико.
"Брат хочет, чтобы я слепо выполнял его волю. Он считает себя великим стратегом. Но я по горло сыт его указаниями..."
- Я сделаю так, что ты никогда меня не забудешь. Слышишь? - он встряхнул Дамиана. Запустил пальцы в его волосы, удерживая голову мальчика на весу.

Тело Дамиана послушно следовала манипуляциям Крайца, словно кукла набитая тканью. Когда его встряхнули, на бледном лбе мальчика проступили слабые морщинки. Дернувшись, он открыл глаза. В сознание сразу же прокрался луч белого пронзительного света, что с силой ударил в голову, доставляя Дамиану отнюдь не приятные ощущения.
- Мама? - из груди вырвался тихий, хриплый голос. Именно из груди. Как будто из глубины. Дамииан не спешил открывать глаза полностью, скорее всего он физически просто этого не смог бы сделать. И к тому же мальчик сейчас пребывал где то посреди реальности и того сна, в котором находился предыдущие часы. Ты сново пришла меня навестить? - опять тот же неживой сиплый голос. Морщинки на лбу стали проявляться сильнее, Райджек с трудом поднял руку и коснулся ею своего лица, только после того полностью раскрыл глаза и увидел вместо мамы Крайца. Злого Крайца. Он что - то говорил, но Дамиан этого не услышал. Поэтому следущей фразой мальчика было:
- Что? - поинтересовался он, поворачивая голову и осматривая комнату.

- Мама? - Олаф криво усмехнулся. - Даже не пытайся меня разжалобить. Мог бы давно понять, что я не умею жалеть, - он осекся. Парень вряд ли достаточно адекватен сейчас. Олаф смотрел и смотрел на его бескровное лицо, в глаза цвета осеннего тумана. Он переместил ладонь, прижав ее к щеке мальчика, очертил большим пальцем его губы, сухие, такие же белые, как лицо Дамиана. Олаф чувствовал, что в нем что-то с треском ломается, и ему это нравилось и не нравилось одновременно.
- Ты никогда не забудешь меня, Дамиан, - повторил он. Лицо его застыло совсем близко с лицом мальчишки. Извращение? Ну и пусть. Они слишком долго были рядом, много пережили вместе. Они ненавидят друг друга, но ненависть - это тоже страсть. Олаф чуть надавил на подбородок мальчика, приоткрывая его ротик, провел языком по внутренней стороне контура его губ, смял их легонько поцелуем, пока еще невинным, ловя дыхание Дамиана и следя за его лицом из-под полуприкрытых рестниц.

Пару секунд Дамиан тупо поддавался действиям, без возможности дать сопротивление. Нет, он даже и не подозревал к чему клонит Крайц. Однако, этот поцелуй быстро вернул Райджек в реальность.
- Что?! - замычав, мальчик с воплем отстранился от Олафа, в недоумении глядя на него. Сердце в мгновения ока забилось в бешеном ритме, на щеках мальчика выпустил легкий румянец. Его еще никто так не целовал. А особенно мужчина. Слабо упершись руками в грудь, Райджек замотал головой. Отпусти меня!!! - флегматичность, преследующаяего все это время, волшебным образом пропала.
После пары секунд, мальчик осознал весь смысл сказаного Олафом, что привело его в шок. Дамиан попытался вырваться, но куда ему, с его силами.

"Ну вот, а я уже думал, никакого удовольствия не получу! Это же совсем другое дело! Ненавижу, когда они лежат иннертными куклами," - возликовал Шульц.
- Тихо ты, - сказал Крайц почти весело. Мальчишка вспыхнул, как маков цвет. Как мило! Надо было раньше это сделать, чего тянул, спрашивается? Олаф начисто игнорировал сопротивление Дамиана, уложил его на постель, зажал лицо в ладонях, снова приник к губам, на этот раз не церемонясь, властно накрывая его ротик губами, лаская его изнутри языком. Отстранился не скоро, да и неохотно. Рука его сжалась на горле мальчишки, удерживая того от всякого рода взбрыкиваний.
- Даже когда ты вернешься в свой привычный мир, малыш, я тебя не оставлю, - он распахнул полы халата Дамиана, провел раскрытой ладонью по его груди до живота, остановил там руку. - Я всегда буду твоим кошмаром, не так ли, мой сладкий? - хрипло проговорил он.

- Нет.. Отпусти.. - зажмурившись, мальчик бил руками Олафа, тщетно вырываясь. Все эти чувства, которые он сейчас испытывал были чем то новым и неизведанным, а вместе с тем ужасно интересными. Но не в этой ситуации. Сейчас ему было плохо, только от одной мысли что собираться с ним сдеать Крайц. Нет.. нет.. я не готов к этому.. он извращенец.. мне всего 13 лет.. нет... нет.. - бешено крутились мысли в его голове. Дамиану казалось, что он задыхается от нахлынувшей на него паники и страха.
Неет.. я не позволю!- в мальчике проснулась дремляющая все эти месяци необьятная воля, которую так старательно заглушали наркотиками. Извращенец!!!!! - вскричал он в полный голос, царапая ногтями руку Олафа, держащую его шею. Отпусти, не то пожалеешь! - воскликнул он, встретившись взглядом с мужчиной. Оставшись в чем мать родила, Дамиан усилил свои попытки, но неизбежно чувствовал, как силы стремительно покидают его. Ты ничего со мной не сделаешь, жалкий ублюдок!

- Ты так думаешь? - задумчиво проговорил Шульц. Перехватил руки мальчишки, зло прищурился. - Значит, пожалею?
Он рванул мальчишку на себя, и сразу бросил лицом на кровать, рывком стащил с него халат, выкрутив руки, перехватил запястья одной рукой, придавив тело мальчишки к постели. Нащупал в кармане брюк тюбик с кремом, которым запасся, пока ехал сюда; идея изнасилования зрела у него давно, но именно сегодня, не без помощи сволочного братца, он достиг того состояния, когда любые извращения совершаются без особых угрызений совести. Плотоядный взгляд Шульца скользил по изгибам тела Дамиана, он бросил с себя рубашку, становилось жарко в комнате. Склонился к спине мальчишки, коснулся губами его угловатого плечика.
- Если не будешь дергаться, получишь удовольствие, - вкрадчиво проговорил он на алое ушко. Впрочем, они никогда не слушаются, в том и кайф. Продолжают вырываться и дергаться все время, что-то там с гордостью связано. Крайц расстегнул свои штаны, ослабляя давление ткани на напряженный пах. Выдавил из тюбика на пальцы крем, тюбик остался на кровати, а пальцы скользнули в ложбинку между тощих ягодиц мальчишки, размазали крем по окружности его судорожно сжатых мышц дырочки, и продолжал ласкающие прикосновения, пока мышцы немного не расслабились. И сразу скользкий палец проник в отверстие, погружаясь глубоко, поглаживая нежные ткани внутри тела мальчишки. Дыхание Шульца стало тяжелее, он горящими глазами следил за Дамианом, зрелище возбуждало сверх меры. Шульц облизнул пересохшие губы, он бы сейчас не пальцем поорудовал в этой узкой попке, ох не пальцем! Но торопиться по сути некуда. У них еще два часа до того, как они расстанутся...

Зарычав ака загнанный в угол зверь, Дамиан прекрасно понимал, что сейчас его шансы просто равны нулю. Но сдаваться он просто так не собирался. Думай, думай.. тебя собираются насиловать! Кто? Взрослый дядька - педофил! Нееееееетттт!!! - Однако, мысли о коварном плане как назло не лезли в голову Райджеку.
- Ненадо.. Перестань.. - взгляд невольно опустился к штанам Крайца, Дамиан нервно сглотнул и замотал головой. Почувстовав что - то в себе, мальчик закричал от резкой и внезапной боли, выгнулся всем телом и ухватился руками за простынь. Ему стало невыносимо жарко, он, наверное, и забыл, что это за чувство, когда кровь приливает к лицу и нечем дышать. Пожалуйста.. только не это.. - Дамиана стало страшно. Эти новые чувства ужасали его, не говоря уж об удовольствии.

Олаф отпустил руки Дамиана ради того, чтобы удобнее устроиться. Впрочем, мальчик, кажется, передумал вырываться. Или, наконец, внял здравому суждению. Он так трогательно цеплялся за простыню, а обращенная к Шульцу щечка пылала румянцем. Олаф придавил сейчас лишь упреждающе придерживал его за плечо, готовый надавить и прижать на месте в любой момент.
- Не это?
"Сдавайся, малыш. Иначе ты сам пожалеешь, что упустил такую возможность узнать массу нового об этой жизни," - насмешливо подумал Крайц. Он орудовал в попке мальчишки уже двумя пальцами, осторожно растягивая его изнутри, просунул их до основания, согнул, нащупывая уплотнение простаты, принялся осторожно массировать его, позволяя удовольствию нарастать постепенно в теле мальчика, пока он не устанет с ним бороться, не поддасться по своей воле, желая еще большего наслаждения. Инстинкты эти в каждом заложены, пробудить их несложно. Надо лишь знать, на какие кнопочки нажимать. Олаф усмехнулся своим ироничным мыслям.
- Тебе не нравится? - проворковал он, склоняясь к алому ушку, обвел его языком.

За глазах выступили слезы, слезы бесвыходности и беспомощности. Мальчику казалось, что он сейчас умрет от этой боли, которая, кстати начинала... стихать, заменясь чем - то вообще для Дамиана не изведанным. Из груди вырвался слабый стон, губы мальчика полуоткрытись, а глаза, в которых постепенно утихила внезапно вспыхнувшая ярость, вперились в Олафа, уже более бессмысленным взглядом. Райджек закусил губу и со страдальческим выражением лица запрокинул голову назад. Стоны все учащались. Вопрос Крайца он проингорировал, он уже просто ничего не видел и ничего не слышал вокруг себя. Все это было похоже на состояние наркотической эйфории, но вот только здесь Дамиан не мог править своими желаниями и по первой же мысли получить то, что он хочет. Совсем наоборот.

Олаф ощущал, как мальчишка перестал напрягаться и начал мелко-мелко дрожать, а потом вместо слез и рыданий послышались стоны, да такие откровенные, что Олаф разом забыл, что здесь вершится насилие, а не добровольный акт растления. Вдобавок он все больше поддавался ощущению какого-то родства с мальчишкой, что, впрочем, закономерно - два месяца вместе, день в день, пусть даже принудительная, но жизнь, в которой они друг от друга зависели, как члены семьи, Олаф ухаживал за ним, когда тот болел, ловил - когда убегал, не говоря о мытье, когда его взгляду открывалось хрупкое белое тельце мальчишки. Нет, Олаф совсем не удивлялся своему влечению к тринадцатилетнему сопляку. Он лишь надеялся, на этом все закончится, и он не западет на пацана... слабая надежда. Олаф припал губами к тощей спинке мальчика, оставил дорожку из поцелуев от шеи до поясницы, а потом перевернул его на спину. Мельком глянул вниз, на пах мальчишки, улыбка появилась на губах Шульца - надо же, какие четко выраженные желания там обозначились. И Олаф упрочил свои позиции, заключив стоящий и уже истекающий влагой член Дамиана в кольцо пальцев, лаская его нежно, но настойчиво. Его губы коснулись живота Дамиана, легонько водили по коже, согревая и щекоча ее дыханием, сместились на грудь, касаясь поочередно выступающих под тонкой кожей ребрышек (какой же он тощий все-таки!). Запустив руку под спину мальчика, он приподнял его, чтобы голова Дамиана запрокинулась, Олаф скользнул губами по тонкой шее до подбородка и обратно до ключиц, остановился где-то на середине его груди, глянул вверх, и сошел с проторенной дорожки в сторону, накрывая ртом призывно торчащий розовый сосочек. Тут уж в ход пошли и язык, и зубы, лаская и терзая чувствительную кожицу, как им вздумается.

Дамиан понял, что долго не выдержит эту сладкую муку. Его буквально разрывало всего изнутри, каждое прикосновение Крайца было для него как слабый электрический разряд, заставляя грудь вздыматься, а самого дрожать как осиновый лист.
- Ненадо.. - тихо прозвучало вперемешку со стонами. Но звучало уже совсем не грозно, требовательно или угрожающе. Скорее всего, как последная надежда, в которую сам уже не веришь, но она всеже еще живет в тебе. Я.. не выдержу.. - сбивчиво выдохнул Райджек, хватаясь худой ручонкой то за простынь, то за плечо Крайца, словно не ненаходя себе места. Мальчик просто зажмурился, у него больше не было сил следить, противостоять всем ласкам Олафа, но он не хотел сознавать, что сам поддался, что все это ему даже нравится. Эта мысль ужасала его, Дамиан игнорировал её до последнего.

Ободренный реакцией мальчика, Олаф остановил свой напор, навис над ним:
- Шшш, тише, мой хороший, - прошептал на ушко, провел подушечками пальцев по лицу, коснулся губами его лба, щечек, слизнул соленые следы слез, поцеловал приоткрытые губки, из которых рвалось неровное дыхание.
- Если бы я хотел навредить, уже сделал бы это, - тихо проговорил он. - Ирония в том, что кому ты еще можешь довериться безоглядно, как не мне? Малыш...
Да уж, таким знанием характера и привычек мальчишки, пожалуй, даже его мать не обладала. Хотя вряд ли она бы даже помыслила о том, что хотел сделать Шульц. "Я имею на это право. Он мой," - по-хамски нагло заявило сознание, разгоряченное возбуждением.
Олаф провел рукой по телу мальчика вниз, ненавязчиво раздвинул его коленки, поглаживая бедра по внутренней стороне. Пальцы снова нашли и проникли в колечко мышц, действуя еще осторожнее, чем раньше. Олаф переместился, располагаясь между коленок мальчика, не прекращая целовать его лицо и шею.
- Расслабься, малыш...

Дамиан закусил губу. Он что - то слышал, но слышал неразборчиво, еле улавливая смысл сказанного, хотя для него уже это не было важно. Ноющее ощущение внизу живота, все нарастало, пока не достигло своего пика.
В следущее мгновение сбивчивые стоны, соединились в один протяжной. Выгнувшись, Дамиан весь задрожал и почувствовал, что - то ужасно приятное, но тем не менее такое невыносимое, что подумал, что он умирает. Вцепившись пальцами в плечо Олафа, он практически задыхался. Упав на кровать, он почувстовал как напряжение спадает и становиться так спокойно, как будто он вовсе ничего не переживал и ничего не случилось. Шумно выдохнув, Райджек закрыл глаза. Могло показаться, что он потерял сознание, что ж он был где то на грани.

Олаф дал ему возможность отдохнуть, прийти в себя. Пока он сам раздевался, нашел крем, нанес его на свой уже ноющий от напряжения член. Затем поднял Дамиана, посадил на колени спиной к себе, голова мальчика откинулась на его плечо, и Олаф поводил губами по изгибу шеи, гладил его тело. Приподнял его, вторая рука снова легла на пах, просунулась дальше, раздвигая его ягодицы, Олаф протолкнул головку своего члена в колечко расслабленных мышц. Прижал к себе мальчика, не давая ни вырваться, ни упасть, он сам вздрагивал от нетерпения, вынужденный действовать медленно, каждый раз погружаясь лишь на сантиметр больше, не спеша (а куда спешить-то?), наслаждаясь девственным телом с таким узким входом, естественными реакциями, ни ноты фальши в его голосе. Пусть ненависть во взгляде - но искренняя, чистая, какую может подарить лишь ребенок. Олаф не мог позволить себе искренность, но поэтому и ценил ее в полной мере.

Однако, муки не кончились. И мальчик не умер, как ему казалось. Он это уже понял, когда почувствовал, что хотят продолжения его мучений. Нет.. - беспомощно пронеслось в его голове, Дамиан зажмурился, из глаз сново потекли слёзы. Но он не мог этому противостоять. Вскрикнув, мальчик почувствовал ту же боль, когда Олаф начала входить в него. Но на этот раз она была более слабее и не была такой нестерпимой. Успокоившееся на миг сердце стало сново набирать свои обороты. Безвольно повиснув на плече Шульца, Райджек тихо всхлыпывал, жмурясь и мыча, что - то себе под нос.

Сказать, что Олафу стало его жаль... так это вряд ли. Жалость ему и правда была неведома, привыкшему свои желания ставить превыше всего. Но есть еще такая штука, как сочувствие, вот оно, пусть и слабо, кольнуло его сердце совершенно для него неожиданно. Нет, он не ожидал, что мальчику все это понравится. Он же ребенок с нормальным воспитанием и вообще - ребенок еще! Может, он еще не мастурбировал даже, и это у него первый раз во всех смыслах. "Но я ведь не груб, не жесток вовсе," - успокоил себя Шульц. Он вышел из тела мальчишки, уложил его на постель, снова на спину, головой на подушки, лег сверху, стараясь удерживать свой вес на локтях и коленях. Приник к губам мальчика в поцелуе, снова вошел в него медленно и осторожно, но настойчиво, удерживая его под поясницу, погружаясь почти целиком, следя за его лицом внимательно и касаясь периодически бархатных щечек губами, ощущая во рту соленый привкус его слез.
- Не плачь. Не хочу, чтобы ты плакал, - прошептал он в горячке возбуждения. - Дами... - дыхание срывалось в хрипы. Сопротивления мышц мальчика почти совсем ослабло, но его вход оставался неимоверно узким и горячим, сжимал член пульсирующими тесными стенками, как плотной перчаткой. Но Олаф также представлял себе ощущения малыша, у него ведь тоже когда-то был первый раз, пусть не такой, но...
- Дами, - он гладил его лицо, заглядывая в глаза, ища в них хоть какой-то отклик.

Мальчик практически не подавал признаков жизни, только слегка вздрагивал при каждой попытке Олафа проникнуть в него глубже. Казалось, Дамиан просто отключился от этого мира, но это было не так. Сколько бы он не хотел, сознание всеравно продолжило фиксировать все, что с ним сейчас происходило. Слезы уже не текли, Дамиан и так уже понял, что они бесполезны.
А тем временем все это опять началось сново. Ощущение внизу живота, назымаемое возбуждением опять начинало расти, всеже мальчик не мог сопротивляться естесвенному.
"Дами"... - так его называла бабушка, когда Райджек ни в чем не провинялся. Она сидела в большом кресле и гладила его по голове, обращаясь к нему в уменьшительно - ласкательной форме. Надо же, Дамиан это вспомнил. За это время он мог бы попросту забыть как выглядят все его родные, а тут так внезапно вспомнил.
Мальчик вздогнул, когда Шульц начал повторять его имя.
- Я... тебя... - выдохнул он, открывая по - детски большие серые глаза. Ненавижу... - последнее слово даже больше походило за хриплый звук, чем на полноценное слово. Но оно очень хорошо выразилось в пустом взгляде мальчике, который был обращен на Крайца.

Ничего другого Олаф от мальчишки не ждал. Не могло быть ничего другого. И это славно. Это отрезвляло - сразу после того, как больно кольнуло в сердце. "Все-таки я придурок, на что рассчитывал?" Он отстранился, взгляд снова заледенел. Рукой сжал член Дамиана, снова налитый кровью, готовый к продолжению насильного банкета. Пусть говорит, что хочет, пока он в руках Крайца - ему ничего не изменить. Толчки члена внутри него стали резче, прицельнее, Олаф хотел закончить все это, главным образом потому, что ему совершенно не нравилось противное липкое чувство, возникшее в его душе. Это чувство говорило с отвращением: "Ну, ты это сделал, молодчага, и дальше что? Доволен результатом?" Но природу тоже не пересилишь. Еще несколько движений - и он закусил губу, зажмурился, пряча лицо от мальчишки, молча кончая в его тело. "Классно. Теперь я еще и наследил. Полиция будет счастлива получить мое ДНК! Вот так и осуществляется сотрудничество криминала и властей." Он думал о ерунде, пока лежал рядом с Дамианом, восстанавливая дыхание. Оргазм есть оргазм, каким бы путем ни получил его - какое-то время тело ликует, что бы там ни бормотал надоедливый разум.
Крайц сел на кровати спиной к Дамиану, оделся. Затем вышел в соседнюю комнату за одеждой мальчишки. Дамиан валялся в полуотключе, Олаф сел рядом с ним, провел салфеткой по его животу, стирая следы спермы, поднял его коленку, убирая влагу с ягодиц. Развернул одежду мальчика - ту самую, в которой он ехал в школу в августе - и принялся одевать его инертное тело. Сверху закутал в одеяло с кровати. Поднял на руки и вынес из комнаты, прижимая к себе чуть более бережно, чем обычно. Совсем чуть-чуть, даже не заметно.
Наверное, даже хорошо, что мальчик сейчас не осознает ничего. Олаф не получит неожиданностей, когда будет ехать по людным улицам города, следуя к месту назначения.

Кончив одновременно с Олафом, Дамиан как будто впал с забытье. А что следовало ожидать? Мальчик устал и физически, и морально. Райджек превратился в куклу с пустым, стеклянным взглядом. Его привели в порядок, одели, закутали. Тепло, которое разлилось по телу, стало стремительно исчезать, он его просто не чувствовал. Опять стало холодно, даже в одеяле, даже на руках у Крайца.
Неизвестно, что творилось сейчас в сознании у мальчика. Но можно уверено сказать, что сейчас мир для него рухнул.

Мальчика он уложил на заднее сидение своего авто. А затем еще минут пять выдавал ЦУ Руберту и ближайшим подручным. Им следовало исчезнуть, раствориться среди населения города, но из Блуденца пока не уезжать. Руберт удивленно вскинул брови после такого заявления.
- Мы, кажется, договаривались, что все сразу уедут из страны. Что-то... изменилось?
Крайц иронично улыбнулся.
- Мы живем в век перемен, Берт, ты еще не привык к этому?
Не мог же он сказать, что отчего-то чувствует опасение остаться без союзников. Но пока еще не признавался себе, что боится не кого-то, а собственного братца. Фридрих перестал быть откровенным, он завел СЕКРЕТЫ от своего ближайшего исполнителя. Такого раньше не было. Следовало блюсти осторожность.
- До встречи в "Руне", парни.
Он залез в авто, заблокировал задние двери, стекла там тонированные, даже при большом желании мальчишка никак не выскочит. "Даже если забыть, что он сейчас и двигаться-то с трудом может. Постарался Крайц..." - он едва не скрипнул зубами, хмурясь больше обычного. Машина плавно снялась с места, неспешно проезжая ухабистый отрезок дороги. "Да ну дьявол!" - Крайц возмутился про себя, когда язвительный внутренний голосочек снова уличил его в излишней заботливости. - "Я машину берегу, ясно? Ма-ши-ну! Плевать я хотел на этого желторотика. Вот щас отвезу его к мамочке и забуду думать даже..."

--- Рыбачья заводь.
/Рыбаки часто наведываются в эту бухточку озера в сезоны рыбалки, рыба клюет отлично, тишина ласкает слух, воздух чист и прозрачен. От трассы сворачивает в лес дорога, до самого берега, где упирается в вычищенную полянку для машин. У берега есть грубо сколоченный короткий мост, чтобы легче было стаскивать лодки в воду. Ну, или сидеть с удочкой, болтая в воде ногами, как кому угодно. С этого места, из уютной бухточки, за деревьями, в основном вечером, можно разобрать огни школьного яхт-клуба, что далеко отбрасывают оранжевые блики на темную воду озера./

Олаф остановил машину, заглушил мотор, опустил стекло окна. Тишина, темнота. Он выключил фары и теперь поляну освещал белый свет луны. Олаф оглянулся назад, пленник не шевелился. Надо было ждать звонка. Он глянул на тебло мобильника - нет, пропущенных звонков не было. На всякий случай набрал смс: "Я на месте. Жду сигнала к отправке." Ну, вот почти все. Уже завтра они оба: и Шульц, и Райджек, - будут отдыхать дома, обласканные (Олаф хотел бы надеяться, что ему тоже найдется дома поощрение за труды), сытые, чистые и довольные, что все, слава богу, закончилось.

Устроившись на задних местах, Дамиан прижал к себе коленки и лицом уткнулся в них. Они ехали, мальчику уже было всеравно куда и зачем, пусть даже его собирались бы убить и закопать в лесу. Что ж, он сейчас и на это был согласен. Однако, когда они остановились и наступила полная тишина, через несколько минут Дамиан поднял голову и вяло огляделся. Темно. Только лунный свет тускло освещает лесистую местность. Убьют и закопают. - похлопав ресницами, Райджек тихо вздохнул. Ну и пусть. - еще раз безразличным взглядом обведя местоность, которую ему удавалось разглядеть, Дамиан сново уткнулся лицом в коленки.

Мальчишка проснулся, Олаф глянул в зеркало заднего вида: сидит и делает вид, что ему все равно. Желания говорить с ним не было. Олаф бы с радостью вообще молча все проделал, доставил его, куда следует и все. Отсюда по лесной прибрежной тропинке до ограды и собственно школы рукой подать. Олаф нервно теребил телефон, чувствуя, что молчание в машине становится наполненнее слов, почти осязаемым. Тогда он вышел, прикрыв дверцу. Сел на капот, добывая сигареты. В темноте вспыхнул огонек зажигалки. Он уставился на блестящую в лунном свете воду. Был бы любимый человек - приехал бы сюда с ним. Романтика... черт возьми! Он еще не докурил, когда раздался телефонный звонок. Олаф вздрогнул, едва не выронил сигарету. Выхватил телефон.
- Ну? Я на месте!
- Наш гость с тобой?
"Гость? Вот блин, он же в школе, там полно народу, точно. И у всех есть уши."
- Ага, - ухмыльнулся Олаф. Как хорошо, что у него есть брат. Иногда это значительно облегчало жизнь. Фридрих всегда решал все проблемы, он их умел решать мастерски!
- Планы меняются.
Только сейчас он заметил, как напряжен голос Фридриха.
- Что случилось?
- Не могу говорить. Все иначе, чем я рассчитывал. Убей его. Тело подбросишь в яхт-клуб, на пороге оставишь. Славная шутка, вполне в духе их праздника.
- Фридрих, - растерянно проговорил Олаф. Он уставился в ночь широко раскрытыми глазами, не веря услышанному.
- У тебя проблемы? Ты ведь говорил, что с радостью пришил бы поганца. Действуй. Дома все объясню. Все, привет.
Короткие гудки. Олаф не с первого раза сумел попасть мобильником в карман. Да, дьявол побери, он хотел пришить засранца маленького - в начале их совместного путешествия. Но сейчас... Олаф взял себя в руки, смутно подозревая, что в его жизни медленно и неотступно наступает поворотный момент. Это Фридриху хорошо, он мнит себя непогрешимим, для него цель всегда оправдывает средства. А вот у Олафа нет такой цели, чтобы он смог оправдать себя в будущем.
Он сжал кулаки, рванул к машине, распахнул дверцу и волоком, грубо вытащил парня. А что церемониться? Он скоро сдохнет все равно! Вытащил его на освещенную луной полянку, бросил на траву. Стал рядом на колено и достал пистолет, приставляя его ко лбу мальчишки.

Практически заснул. То, что сейчас и хотелось сделать Райджеку. Заснуть. Не чувствовать, не слышать, не видеть. Тупо отключиться. Хотя бы сон, он полезен для организма. Однако, спать ему не дали. Бесцеремонно вытащили его из машины. Мальчик больно ушибся коленом о землю. Нахмурился, но промолчал. Когда он поднял глаза на Олафа, что бы понять, что случилось, взгляду Дамиан предстал пистолет, приставленный к его лбу. Я угадал. - сухо усмехнувшись, мальчик перевел взгляд на Олафа. Он казался каким то потерянным. Дамиан сглотнул и потер руки, уставившись взглядом в пистолет.
- Вот сейчас я умру. - тихо прошептал мальчик, опустив взгляд и смотря на свои руки. Он говорил это сам для себя, мысли вслух, совсем не обращаясь к Щульцу. Интересно, это больно быть с дыркой в голове? Зачем меня тогда держали неизвестно сколько, перевозили неизвестно куда.. чтобы потом убить где нибудь в лесу? - Дамиан дернул плечом, полностью погрузившись в свои мысли. Я не увижу ни бабушку, ни дедушку, ни маму.. Хотя, маму я всеравно очень редко видел.. Зато я не пойду в школу. Не буду учиться и делать домашнее задание.. И не стану богатым бизнесменом, у которого будет много денег и он сможет купить себе все, что захочет.. - хмыкнул мальчик, расматривая одинокие травинку, освещенные лунным светом.
Наступила пауза. Дамиан замолчал, решил продолжать свои размышления уже про себя. Прошло некольео минут.
- Стреляй. - бесстрастно ответил мальчик, как будто сейчас не его жизнь висела на волоске, а жизнь того, кого он презирает больше всего. Подняв пустые серые глаза, он посмотрел на Щульца. Зажмурившись, из глаз его сново потекли слезы,он стал ждать своей смерти.

Олаф поморщился. Из Дамиана полился какой-то словесный бред, но слова его странным образом задевали за живое. Да, не увидит. Да, не станет. Да, СДОХНЕТ! Но нафига это еще и вслух проговаривать? Комментатор хренов!
- Заткнись, - процедил сквозь зубы Олаф. - Я сказал, ЗАТКНИСЬ! - он влепил ему пощечину, повалив на землю. Ринулся следом, перевернул на спину, ухватив за грудки и поднимая к себе.
- Ты достал меня, пацан! Знал бы, что все равно убью...
"...не стал бы делать то, что сделал."
Дуло пистолета снова ткнулось в лоб мальчишки, Олаф держал палец на курке, но рука отнялась, предавая его решимость выстрелить. Не дрожала, нет. Он никогда не колебался перед выстрелом, не боялся убить - просто... отнялась, онемела, палец не сгибался.
"Что за хрень?! Малодушный придурок! Трахнул его и уже разнюнился, как последняя баба!"
- Это Я тебя ненавижу, - процедил он сквозь зубы, судорожно пытаясь разбудить в себе злость.
"Не плачь. Не хочу видеть твои слезы. Сволочь маленькая! Разжалобить меня пытаешься?! Ты сдохнешь - и все закончится. Ты..."
Ничего не закончится. Олаф это понял, как и то, почему не может его убить, хотя это не единственный труп на его совести. Проще было все бросить и сбежать, чем нажать на курок. Даже зная, что ему грозит тюрьма, едва пацан оправится от похищения и опишет его полиции. Он убрал оружие - и только тогда смог нормально вздохнуть. Пистолет выскользнул из руки, и уже не понимая, что и зачем делает, он притянул парня к себе, обнял, прижимаясь щекой к его виску, замер на миг.
- Когда вернешься домой, - хрипло прошептал он. - Научись снова улыбаться, малыш.
Вдохнул и задержал дыхание, закрыл рот и нос мальчишки платком с эфиром и держал так, глядя в его глаза, пока они не затянулись дымкой сна. Мальчик отключился. Теперь он не проснется до утра. Пусть отдыхает. Это все же лучше, чем вечный сон. Олаф усмехнулся, поднял хрупкое тельце на руки, пошагал в сторону школ. На душе так легко было, даже темнота ночи стала не такой... темной.
*****
Итак, Олаф не выполнил приказ Фридриха, и тем поставил последнего перед опасностью раскрытия его заговора. Когда Дамиан придет в себя и сможет дать показания, он непременно увидит Олафа и укажет на него, а дальше полиция выйдет на Фридриха и весь отстроенный по кирпичику семейный бизнес рухнет в один момент. Фридрих не мог такого допустить, не мог положиться на провидение, поэтому он назначил встречу с братом в том же месте, где тот не сумел убить мальчишку Райджека.
Отыгрыш:

Когда он подъехал к ответвлению дороги, ведущему через лес к озеру, небо затянуло тучами, на лобовом стекле расплылись первые капли грядущего ливня. Олаф гадал всю дорогу, о чем разговор пойдет? Но он никак не ожидал увидеть пустую машину Фридриха на берегу, а самого брата - застывшего на самом краю широкого причала одинокой мрачной фигурой, освещенной фарами машины. На миг Олафу даже жаль его стало: наверное, сложно ему было создать такую громадную махину, как их фирма, управлять ею, следить, чтобы все колесики были смазаны и исправно крутились, и вдруг получить такую горсть песка в сердце двигателя, как младший брат. Ведь от родни меньше всего ожидаешь удара в спину. Олаф почувствовал себя самым распоследним гадом на земле. Он подошел к брату, уже готовый раскаяться и согласиться на любые условия, лишь бы помочь исправить свою ошибку. Ну, почти на любые...
- Привет. Давно ждешь? - он протянул Фридриху бутылку холодного пива.
- Нет, сам только приехал. О, спасибо, - он почти выхватил запотевшую бутылку из рук Олафа, сразу приложился, осушив почти на половину. При свете фар их машин было заметно, как осунулось лицо старшего. Фридрих постоянно отводил взгляд, и Олафу показалось, что совесть брата отягощает что-то нехорошее. В смысле, совесть у Фридриха никогда не отличалась особенной чистотой. Но сейчас, кажется, виноватым он себя чувствовал именно перед младшим братом.
- Такое впечатление, что ты стащил мою игрушку и сломал ее, а теперь не знаешь, как об этом сказать, - усмехнулся Олаф. - Давай уже выкладывай.

Фридрих вздрогнул: неужели его самоконтроль дал слабину и что-то отразилось на лице? Впрочем, они с Олафом столько лет рядом, душа в душу, мог научиться распознавать... "Душа в душу. Н-да. Неужели я смогу это сделать?" В нем боролись два противоречивых чувства: он любил брата, по-своему, но любил, и в то же время не меньше дорожил своим статусом в обществе. Приходилось выбирать, и Фридрих злился на брата за то, что поставил его в такое нелепое положение. Если уж на то пошло, репутацию свою он ценил гораздо больше, чем чью-то жизнь. Поэтому основной проблемой, которую он, собственно, решал целый день для себя - кем он сможет заменить брата (все-таки отличный помощник был, если бы так глупо не подставился) и как от него избавиться.
- Как я понимаю, своего решения ты не изменил? Насчет Райджека, - последняя попытка. "Ну же, я даю тебе шанс." Но Олаф покачал головой, нахмурясь и упрямо сжав губы в полоску. Когда он делает такой неприступный вид, можно не тратить слова на убеждения, бесполезно. Фридрих тихонько вздохнул. "Ты сам виноват, у меня просто нет иного выхода."
- Я так и подумал, - он прошелся по деревянным доскам причала, передернул плечами. "Ты ужасно подвел меня. Я так разочарован, Олаф!"
- Прохладно. На, подержи, - он отдал Олафу свою бутылку пива, сделал пару шагов к машинам, оставляя безмятежного и доверяющего ему брата стоять на краю причала. Момент истины, нахлынула паника: может, не надо? Как он жить с этим будет? Но стальная воля задушила колебания в зародыше: если не сейчас - то никогда. Один шанс, один миг. Он развернулся, чтобы встретить взгляд Олафа и увидеть в нем растерянность, недоумение - и неожиданное понимание. "Я буду помнить этот момент и это лицо всю жизнь." Вспышка выстрела - и лицо Олафа исказила боль, он отступил на шаг, бутылки глухо ударились о деревянный настил, покатились и, стукнувшись о бортики причала, застыли. Словно в замедленной съемке, Фридрих видел, как Олаф взмахнул руками и опрокинулся назад, не издав ни одного звука. Громкий всплеск. Рука Фридриха тряслась, онемела, только тогда он догадался опустить пистолет. На ватных ногах шагнул к краю пристани - и с ужасом отшатнулся: тело Олафа всплыло, и его отрешенное лицо белело страшным пятном на темной воде. Мертв. Без сомнения. "Что я наделал?!" Разум опасно балансировал на грани безумия. Фридрих застыл на месте, ужас перед содеянным застилал разум паникой. Только бы никто не узнал! Тогда и он сможет забыть об этом грехе, который никак не смыть, не замолить. А теперь остается только замести следы, придумать легенды, отрепетировать соответствующие случаю выражения лица и фразы. Это проще. Фридрих поспешил к своему автомобилю, стараясь не смотреть на водную гладь озера, чтобы не увидеть случайно... его.

Ветер гнал волны, одна захлестнула безвольное тело Олафа, он закашлялся от попавшей в легкие воды, но это помогло ему прийти в себя, вынырнуть из тягучего беспамятства. "Я еще жив? Странно." Тупая боль в груди напоминала, что там дырка примерно 38го калибра, может даже сквозная - выстрел был с близкого расстояния. А жив он только потому, что Фридрих никогда не был хорошим стрелком, плюс отчаянно нервничал в момент выстрела. Странно, как он вообще попал. Олаф пошевелился, пытаясь определить, где он находится. Ледяная вода сковала тело, а грудь обливало горячим, это кровь смешивалась с водой, согревая ее. "Я истеку кровью и умру, если раньше не замерзну в ледяной воде," - но паники не было, спокойная констатация факта. На лицо упало несколько капель - а вот и дождь, как вовремя, он уже думал, хуже не бывает. "Фридрих... брат... как ты мог? Зачем? Неужели твоя чертова фирма тебе дороже моей жизни?" И сам понял - так и есть. Олаф ведь тоже чужие ценности ни в грош не ставил. Такие они с братом были и будут. Не ему осуждать Фридриха. "Но я могу бороться за свою жизнь. Это все, что мне остается."
Где-то слева яркими огнями светился домик школьного яхт-клуба...

*****
Олаф не умер, его выловили работники яхт-клуба и перенесли в лазарет школы, где его выходил местный доктор. Едва Олаф пришел в себя, Янина Райджек пришла говорить с ним, и узнала все детали преступления Шульцев, цель их заговора, который в дальнейшем они вместе сумели предотвратить. А в тот вечер малыш Дамиан узнал, что его мучитель Крайц совсем рядом, ранен и жизнь его в опасности. Мальчик решается увидеть Олафа, чтобы... но он и сам толком не знает зачем.
Отыгрыш:

Дамиан добрался до медпункта. Вокруг было так шумно и людно, мальчик зажмурился, не желая слышать все эти крики, обрывки разговоров, все они были так чужды ему, что вызывали даже некой раздражение. Голова начала шуметь и Дами был безумно счастлив, ну насколько позволяло его положение, когда они зашли в медпункт.
Здесь было тихо. Мальчик облегченно выдохнул.
- Спасибо.. - посмотрев вслед девушки, прошептал Дамиан и тут же стал оглядываться. Увидев на одной из коек того, кого и искал, он поджал губы и уставился на Олафа расстерянным взглядом, незная что делать дальше.
Сев на койку, Дами растерянно кивнул доктору, все время поглядывая на койку, которая была занята. Доктор дал ему конфету и ушле по своим делам. Мальчик завернул конфету и засунул за щеку, сам не понимая как он это сделал, ведь взгляд его был прикован к до боли знакомому мужчине.
Ведь это он, да? Он? - Райджек судорожно перебирал пальцами, кусая губы. Он сново терялся в свомнениях, в чувствах, в мыслях. Все друг другу противоречило.
Конфета оказалась вкусной. Только сейчас мальчик ощутил её вкус и ненадогло замер, вспоминая давно забытое чувство приятности.
Однако, когда он проглотил её, Дамиан сново занервничал. От этого поднялась температура, ему стало даже жарко. Но взгляд оставался в одной и той же точке. Крайц? Он заберет меня обратно? - мальчика переднуло, ему захотелось бежать отсюда. Дамиан слез с койку и побежал, хотя вдряд ли это можно назвать бегом, в сторону двери. Заперто. Мальчик подергал ручку и сново перевел взгляд на койку. Но он же не убил меня.. - слёзы навернулись на глазах бедного, он робко подошел к койке, где лежал Крайц. Спит. Мальчик вглядывался в лицо. Он не ошибся. Его похитилель собственной персоной.
Еще пару минут Дамиан стоял у койки, глядя на него.
- Крайц? - как то даже само вырвалось у мальчика. Он вздрогнул от своего же вопроса и отшатнулся от койку, не отводя взгляда.

Тишина. Благословенная тишина после гула голосов, бередивших сознание, раздражавших до ужаса. Доктор, наверное, вколол успокоительное, потому что даже мысли Олафа замолчали, он погрузился в блаженное оцепенение, без боли и памяти. Но он не спал, и очень удивился этому, хотя, конечно, это удивление не шло ни в какое сравнения с горячей волной волнения, отозвавшейся покалыванием по телу, при звуке робкого голосочка, который он никак не ожидал услышать. Он здесь? Что он тут делает? Один? Судорожно продираясь сквозь давящую пелену беспамятства, Олаф разлепил веки, словно налитые свинцом. Осторожно повернул голову туда, откуда шел звук, мутный взгляд нашел тонкую фигурку мальчика. Вздохнул судорожно, рывками проталкивая воздух в сдавленные легкие. Он. Солнышко мое. Пришел. Ты ведь боишься меня, малыш. Убегай скорее. Я чудовище - ты знаешь об этом лучше всех. Но сказать это вслух он не смог, горло перехватило - просто лежал и смотрел, желая продлить этот миг.
- Дами, - тихо сипло выдохнул он, наконец, сглотнул, закрывая глаза. - Зачем ты здесь?

Услышав знакомый до боли голос, Дамиан рванул к койке, упал на колени, уцепившись за край руками и заплакал.
Зачем я здесь? Я сам незнаю.. - Если бы сюда сейчас вошел доктор, мальчик не думая выбежал из кабинета, лишь бы только невидеть, не слышать, не знать.
- Крайц, крайц.. они хотят убить тебя.. все хотят тебя убить.. - сбивчиво голосил Дамиан, перебирая пальцами по простыни. Но ведь ты же меня не убил... - после этого последовали затяжные рыдания надзрыв. Видишь, даже сейчас они хотят тебя убить..

Олаф нахмурился: о чем мальчик говорит? Никто, кроме Фридриха... ну и парочки личных врагов, которые, к счастью, в тюрьме, вряд ли прямо сейчас жаждет смерти Шульца-младшего. Хм, хотя вот насчет Людвига и Янины он не был так уж уверен. Ладно, шутки в сторону. Олаф осторожно коснулся светлых локонов на затылке мальчика, легонько погладил по голове, ожидая, что тот опомнится и отпрянет в любой момент.
- Дами, успокойся, - тихо, но властно проговорил он. - Никто не хочет меня убить... кроме того, кто стрелял, - Олаф помолчал, размышляя, говорить мальчику правду или нет? Но если сегодня он убережет ребенка от нового потрясения - не станет ли это завтра причиной гибели Дамиана по беспечности?
- Слушай, малыш. Тот, кто стрелял в меня, это он приказал тебя убить. Я отказался, но он найдет другого, наемника. Будь осторожен, малыш, хотя бы неделю, пока я оправлюсь и смогу защитить тебя сам. Пожалуйста, обещай мне, что будешь очень осторожен?
Пальцы Олафа скольнули по щеке мальчика, сердце защемило, Олаф стиснул зубы, чтобы не выдать своих чувств, оставить лицо бесстрастным.

Почувствовав прикосновение, тело Дамиан покрыли муражки. Мальчик зажмурился, тряхнув пепельной головой и резко остранился от Крайца. Он окончательно повалился на пол и упершись руками, испуганно посмотрел на Олафа.
Убить? Меня? Нет, ненадо, ненадо.. Никто не сможеть убить меня.. ведь ты тоже не смог..Не смог.. - Мальчик опустил голову и всхлипнул. Почему? - Он встал, сново подошел к двери. Все без изменений. Зачем доктор закрыл эту четрову дверь? Дами хотел убежать, он уже сто раз проклял себя за то, что вообще пришел сюда. С яростью дернув ручку, мальчик оставил свои попытки.
- Янина сказала, что не даст меня в обиду. - немного успокоившись, сказал Дами. Но я ей не верю.. Я никому не верю.. - Мальчик прикрыв глаза, совершенно по - взрослому тяжко вздохнул и потер переносицу.
- Почему ты не убил меня тогда? - внезапно спросил он. В горле сново начал образовываться комок, Дамиан поджал губы и усердно рассматривая пол, сново успел пожалеть о том, что сказал.

Олаф следил за метаниями Дамиана с сочувствием: если бы мог стоять на ногах, тоже бы метался сейчас, как лев в клетке. А доктор, оказывается, запер дверь. Как глупо... и как предусмотрительно с его стороны. Может, малыш бы давно убежал прочь - что в общем-то правильно, - но вот он вынужден оставаться в одном помещении со своим главным обидчиком и задавать волнующие его вопросы. И его совершенно не заботит, чего стоит Олафу на них отвечать. "Дьявол, я чувствую себя таким же растерянным и жалким, как этот мальчишка! И разница в 15 лет совершенно не чувствуется, когда кругом виноват, а правду сказать не можешь, потому что она звучит.... идиотски! Дамиану хорошо, он хотя бы обвинять может." Он заставил свой голос звучать насмешливо:
- Я с тобой столько возился, и после всего - просто взять и убить?! Мне стало жаль потраченных усилий.
Да-да, вот так и надо отвечать, пусть пацан лучше злится, чем пугается. Если даже сам Олаф слово "любовь" воспринимает исключительно через секс - то Дами после того, как его... эээ... "ты изнасиловал," - угодливо подсказала совесть. О дьявол! Да гори оно все...
Олаф с тоской посмотрел на капельницу над собой - побольше бы жидкости в вены да побыстрее, чтобы скорее восстановилась кровь и прошла эта противная слабость. Сбежать отсюда ничего не стоит, если твердо стоишь на ногах - а тогда он просто пойдет к Фридриху и сделает так, чтобы мерзавцу надолго стало не до паршивых интриг. Олаф медленно выдохнул, заставляя себя не злиться прямо сейчас, потом, когда он выберется отсюда, достанет оружие, заручится поддержкой своих людей... черт, мобильник утонул. Или нет? Может, повезет... А где его вещи, кстати?
- Дами, пока ты еще здесь, пожалуйста, найди мои вещи, они где-то здесь. Во внутреннем кармане куртки был телефон. Мне он нужен.

"Я с тобой столько возился, и после всего - просто взять и убить?! Мне стало жаль потраченных усилий."
Эта фраза в голове Дамиана отдалась эхом.
Все так просто. А чего ты ожидал? - Теперь мальчик из за всех сил держался что бы не заплакать. Куда делась его гордость в конце концов? За два месяца разве тебя так испортили? Чего ты ревешь как истеричная девица? перед кем? Перед своим же похитителем? перед тем, кто эти два месяца убивал в тебе все живое, а когда практически уибл взял и.. изнасиловал? Что случилось с тобой Дамиан? - Мальчик поджал губы и сжал кулаки.
- Вещи? - прошептал он, прищурившись. Сейчас.Теперь я ему еще и мальчик на побегушках? Раз пришел, значит делай, что хочешь? - нервно перебирая пальцами, он обошел вокруг койек и шкафов и наконец нашел вещи. Достав из куртку мобильник, он прочно сжал его в руке, а остальные вещи сгреб в охапку и пошел по направлению к окну. Никуда ты не убежишь. Потому что я так хочу. - Ухватившись за ручку окна, он буквально повис на ней, приложив усилия, что бы открыть.

Из-под прикрытых рестниц Олаф наблюдал за перемещениями мальчика, отмечая, что ходит тот уже довольно шустро - и это после двух месяцев вынужденной гиподинамии. Правду говорят: дети быстрее отходят от любой напасти. Олафу бы такое умение прямо сейчас...
Оп-паньки, а окно нам зачем?
- Дамиан! - почти рявкнул Олаф, открывая глаза и дергаясь, чтобы встать. Разумеется, дернулся зря - грудь пронзило словно раскаленным лезвием, дыхание перехватило, он упал на подушку.
- Что ты задумал, мелкий пакостник? - прохрипел он, глотая воздух ртом.
Выкинуть вещи он хочет, что тут непонятного? Зачем? Вот детишка неразумный! Можно подумать, Олаф не найдет, во что одеться, если соберется удрать. Наверное, ему надо было бы разозлиться, но, вопреки всему здравому, Олаф усмехнулся.
- А знаешь, - сказал он почти нормальным голосом, с улыбкой закрыв глаза. - Я рад, что ты по-прежнему верен себе. Даже соскучился по твоим хитроумным пакостям. А, Дами? Как в старые добрые времена?
Он посмотрел на мальчика, прищурясь.
- Почему ты хочешь, чтобы я не мог уйти отсюда, малыш? - снова нежность в сердце, совершенно непонятная и даже пугающая. - Разве тебе не противно и страшно, когда я рядом? - провокаторски тихо спросил Олаф.

"Дамиан!" - Мальчик дернулся, отпустил ручку окна, повернулся к Олафу. Он закусил губу, подавляя жалость к мужчине, которая сжимало его сердце похуже любых клещей.
"Как в старые добрые времена?"
Дами сглотнул.
- Добрых не было. - отрезал мальчик, стараясь не встречаться с Крайцем взглядом.
Я все время был верен себе. И как бы ты не старался.. Что ты говоришь? Молчи, не мучай меня... Да, откройте кто - нибудь эту дверь!!!! - взгляд все время попадал на двери, в ожидании завертого щелчка.
"Почему ты хочешь, чтобы я не мог уйти отсюда, малыш?"
Боже, когда же ты замолчишь... - Дамиан выпустил из рук одежду, та послушала упала на пол.
- Они все тебя убьют. - повторил мальчик, потому что сказать больше ничего не смог.

Брови Олафа дернулись к переносице, он поспешно отвернулся от Дамиана. "Ты прав, парень, я вел себя по-скотски. Потому что не хотел привязываться и привязывать тебя к себе," - он ощутил разочарование.
- Не беспокойся, доктор скоро вернется, - мрачно бросил Олаф. - Передай мне мобильник, пожалуйста? - он протянул свободную руку, не проткнутую иглой капельницы, ладонью вверх.
- И прекрати делать вид, будто тебе не все равно, что со мной будет, - кажется, он начинал злиться. - Я не понимаю, зачем ты явился сюда. Убедиться, что я не могу двигаться? Успокойся, я не буду тебя преследовать. И о себе сам позабочусь. Я не жалкий беспомощный мальчишка, опекать меня не нужно, - отчеканил Олаф, мрачно глядя в упор на Дамиана. "Перегибаешь палку," - тревожный звоночек совести. Но Олафа уже несло. - Я знаю, что причинил тебе зло, и собираюсь его исправить, хотя бы угрозу отвести. А ты, раз уж вспомнил, так не забывай, что это я тебя мучил и насиловал, - он криво усмехнулся. - Хотя, сдается, не так уж тебе и противно было. Так, может, ты пришел за продолжением?
"Что ты творишь?! Он сейчас сам с одеждой в окно выпрыгнет! Я бы не его месте тебя сам убил, задушил бы шлангом от капельницы!"
Олафа бросило в жар, сердце заколотилось, срываясь аритмией, но он лишь упрямо ожесточил лицо, прищурившись на мальчишку. Очень своевременно в соседней комнате, медпункте, раздались приглушенные голоса. Олаф усмехнулся, закрыл глаза. Спасательная команда прибыла кстати. Иначе он бы еще много чего наговорил Дамиану, чтобы тот сумел на него достаточно разозлиться и - забыть. "Все равно вместе не будем, только мучиться и мучить друг друга. Недоверие, ненависть, вальсирование туда-сюда, без возможности приблизиться, хоть на шаг... Ха! Послушай себя, разнылся тут! Это все потеря крови, мнительность проснулась. О чем ты вообще шепчешь, какие отношения? С малолетним пацаном? Прийди в себя!"

Дамиан стоялу окна, вертя в руке мобильник, пока Олаф не начал говорить. Каждое его слово врезалось в разум мальчика, било током, сжимало сердце. Но мальчик поднял голову и вполной мере ощущал на себе взгляд мужчины, не отводя глаза в сторону.Его взгляд постепенно становился стеклянным, может быть от слёз, которые так и норовили в сотый раз смочить щеки мальчика, может просто потому, что Райджек не хотел слышать того, что говорил Олаф. Он боялся этого.
- Ты мне не нужен. - хрипло, но уверенно проговорил Дамиан, стиснув зубы и со всей силы бросив мобильный об пол. От него что - то отлетело и закатилось под койку. Не нужен! Не нужен! Не нужен! - практически проорал, он бросился к койке Олафа и начал бить его кулаками.
- Я тебя ненавижу! Они все убьют тебя! Ты сгниешь в тюрьме! Янина лично тебя придушит!! Заткнешься же ты, когда - нибудь? Почему тебя на этот раз не убили?! И мне будет всеравно!!! Я буду танцевать на твоей могиле!!! Я буду счастлив, когда ты сдохнешь!!! - крик переходил на хрип, удары становились все слабее ( хотя, какие это были удары). Но слёз, как ни странно не было.

Удары кулачков Дами обычно Олаф не счел бы даже за попытку ударить, мальчишка пока не в состоянии был сильно ударить. Но и сам Олаф был не в том состоянии, чтобы даже такие неловкие колотушки совсем уж не заметить. "Вообще-то, я это заслужил в полной мере." Олаф пытался закрыться, перевернувшись на бок, даже сумел сесть на койке и, пропустив-таки пару-тройку прицельных попаданий по груди, - дыхание перехватило и легкие взорвались бешенной болью, - он поймал мелькающие ручонки, сжал пальцы на тонких запястьях, удерживая разъяренного бесенка, пока восстановится дыхание и разойдутся радужные пятна перед глазами. Вдобавок, на сгибе локтя саднила ранка от выпавшей из вены иглы, в пылу битвы забыл про капельницу. Но ведь совсем не сопротивляться Олаф не мог - глупо это как-то. Вот поправится - тогда его можно бить как угодно... правда не кому угодно.
- Да... ми... - сипло проговорил он с упреком. Ему не надо было смотреть на себя, и так чувствовал, как на повязке расплывается бурое пятно. Додергался! Бедный доктор, его усилия тоже пущены на ветер. Впрочем, у Олафа были и другие поводы поволноваться: он все пытался понять, какая может быть другая причина у мальчика так себя вести? "Он разочарован. Он зол... И он разбил мой телефон. Ладно, это может подождать."
- Дами, - почти нормально повторил он. - Угомонись. Или ты хочешь ускорить счастливый момент своих танцев на моей могиле?
Он все еще тяжело дышал, но в голове прояснилось.
- Скоро придет полиция, чтобы поговорить с нами о наших... проблемах, - он невесело усмехнулся. - Тебе лучше решить, что ты им скажешь. Моя жизнь в твоих руках... Хотя прямо сейчас все немного наоборот, - улыбка пропала, взгляд Дамиана, потемневший от гнева, гипнотизировал.
"Ну и черт с ними всеми! Пропадать - так с песней! Терять мне уже нечего."
Олаф дернул мальчишку на себя, наплевав на боль и противную слабость в дрожащих руках - чтобы прижать к себе хрупкое тельце, много усилий не нужно - одной рукой обхватил за талию, пальцами другой сжал в горсть волосы на затылке, замер на краткий миг, впитывая страх, вспыхнувший в дымчатых глазах. И впился в нежные губы поцелуем, сперва сминая их властным напором, парализуя сопротивление, но потом, увлекшись, ласкающе обвел их внутренний контур языком, пробираясь в сладкий ротик в поисках язычка Дами... Пальцы на затылке расслабились, машинально приглаживая льняные прядки, лаская затылок.
Нехотя отстранился, выдавил из себя усмешку:
- Что ж, теперь и умереть не страшно, - пошутил он севшим голосом, а сам продолжал смотреть в лицо мальчика, не желая пока отпускать его. Может быть, это последний раз они так близко...

Дамиан продолжал бы так вечно буянить, если бы Олаф не остановил его. Пару раз дернувшись, он заметил пятно крови на повязке мужчины и немного угомонился.
- Отпусти!! - рявкнул Дами. Прозвучало так же как во время того, последнего раза. И мальчик это тоже понял. Чтож, продолжение последовало. Он ощутил язык Олафа, мгновеное тепло разлилось по всему телу. Ему сново стало жарко, но потом..в полной мере осознав, что с ним сейчас происходит, мальчик широко раскрыл глаза, замычал и замахал руками.
Нет! Не надо! - все недавние воспоминания сплыли с новой силой, как будто это случилось только что. Больше всего он боялся продолжения. Хотя, в самой глубине души особых сопротивлений и не выказывал.
- Ты чудовище.. ненавижу тебя.. - прошептал мальчик, но уже без такой сильной угрозы. Освобождаться от обьятих Олафа, он не спешил..

- Что, правда ненавидишь? - с улыбкой шепнул Олаф, поводил губами по его лицу, скользя от губ к переносице, легонько поцеловал веки, лоб, снова припал к губам, поглощая его дыхание и с упоением ощущая отклик его тела на свои непритязательные ласки. Рука его осторожно погладила по выгнутой спинке мальчика. Если бы тот вырывался, Олаф не стал бы его держать, но... Олаф судорожно вздохнул, утыкаясь лицом в светлые локоны над ушком.
- Дами, не верь мне, - покаянно шепнул. - Я говорю тебе гадости, а сам боюсь, что ты исчезнешь. Ты прав, я чудовище, да к тому же глупое - меня окрутил ребенок 13-ти лет от роду.
Олаф отстранился, серьезно посмотрел в его лицо: щечки заметно покраснели, губки припухли от поцелуев, но в глазах плескался прежний страх. Как же сделать так, чтобы ты перестал меня бояться? Я так скучаю по твоей улыбке, хотя никогда ее и не видел. Олаф провел подушечками пальцев по щеке мальчика, очертил большим пальцем контур его губ.
- Я больше не причиню тебе вреда, малыш. Не заставлю делать то, что тебе противно. Никакого насилия. Обещаю.
Ну, и надо же выполнять обещания: Олаф расслабил руку на спине Дами, не убирая, но и больше не удерживая мальчика.

Поцелуи так приятно грели, что Дами просто закрыл глаза и глубоко выдохнул, стараясь забыться. Но это не удавалось."..меня окрутил ребенок 13-ти лет от роду." - мальчик приоткрыв веки, посмотел на Олафа. Что за чушь ты говоришь? - проведя рукой по лицу, он отошел от койки.
Не верю, не верю, не верю. Я не хочу ему верить. Ты всегда врёшь. А все это делаешь потому что тебе так хочеться. Ты уйдешь и забудешь про меня. Словно я даже и не существовал.. - он сново подошел к окну, после долгих усилий все таки открыл его. В лицо подул холодный ветер, редкие капли дождя. Он вдохнул свежего воздуха и тут же закашлялся. Видимо, перестарался.
Каждая минута проведенная в одном помещение с Олафом становилась для него невыносимой. Чтож, теперь он будет ненавидеть докторов ( а школьного, в особенности) до конца своих дней.
Тебе всеравно. Я для тебя просто игрушка. Ведь нет ничего забавней посмотреть на мальчика связанного по ногам и руках. - Мальчик сполз по стенке на пол и обхватил руками голову. Я не хочу тебя видеть. Не хочу ощущать твоих поцелуем. Я знаю, это все ложь. - уткнувшись лицом в колени, Дамиан принялся раскачиваться на месте.

Олаф вздохнул, откинулся на подушку, закрыл глаза, боль и усталость накатили тяжелой волной. Вот, все, он фактически признал свое поражение. Больше никаких насмешек, недоговорок, непоняток - все предельно честно. Только Дами не поверит. И не должен. Олаф бы не поверил, а сперва задумался: этот человек зависит от моего слова. Скажу "это он" - лишится свободы. Скажу "я его не знаю" - спасу от тюрьмы. Вероломный человек готов мне даже в любви признаться, лишь бы я его не сдал. Верно ведь? Преступник он и есть самый вероломный притворщик.
Кстати о преступниках. Олаф покосился с койки на пол - развороченный корпус мобильника чернел на светлом линолеуме. Наверняка детали разлетелись по комнате. Карточку бы найти хотя бы. Там телефоны нужных людей...

****
Потом приехала полиция, и Дами решил не выдавать Крайца властям, он промолчал о своей связи с Шульцами, доверившись словам Олафа. Олаф же соврал, что ничего не помнит о прошлой ночи, кто в него стрелял, как он оказался в школьном озере? А чуть погодя он смылся из лазарета и пропал из видимости.
Прошла осень, наступила зима. Дамиан почти оправился после своих приключений и наркотической зависимости.
А Фридрих решился сделать следующий шаг, он нанял для убийства Райджека сбежавшего из тюрьмы маньяка-убийцу, который уже похитих и убил ребенка в парке этой школы несколько лет назад. Маньяк получил новые документы, устроился в школу дворником, выслеживая Дамиана и выстраивая для него ловушку. Дами получает предупреждение из совершенно неожиданного источника и бросается в город искать следователя, который один раз уже арестовывал этого маньяка. Но в городе мальчик заблудился и попал в фабричный не самый благополучный квартал. Продающие себя женщины, тусклые фонари, грубые люди, злачные заведения - на фоне всего этого маленький хрупкий мальчик выглядел странно.
Отыгрыш:

Нерушимая интуиция подсказывала мальчику, что он свернул не туда. Но он не виноват, он всего лишь следовал за теми людьми, которые встречались таким поздним вечером.
Особенно ему не нравились те девушки, которые выстроились в ряд и так пристально его оглядывали, насмешливо улыбаясь. Да и вообще, машины, люди, все это пугало Дамиана до дрожи в коленках. Надо возвращаться! Вдруг это было ловушкой? - сомнения сново заполнили сознания Райджека. С одной стороны, если он возвратиться - его непременно убьют, с другой - если он так прошагает целую ночь, на его пути обязательно попадется тот, что захочет его остановиться. Да и почему это он был так уверен, что его должны были убить именно в школе? Но, как бы там не было, Дамиан уже понял, что притягивает неприятности как большой огромный магнит.
Однако, мальчик продолжал идти, повторяя про себя только одно имя: "Курт Флойд" По плотнее закутавшись в куртку, он, устремив взгляд в землю, упрямо шагал по улице "неизвестно куда".

Девицы уже не просто помахивали ручкой маленькому мальчику, они посматривали с подозрением: может, конкурент? Юный, красивый, прилично одет, оглядывается, делая вид, что заблудился, но не стоит обманываться наивным видом - много их таких ангелочков.
- Эй, пацан, заработать хочешь? - нагло позвал парень из недешевого авто. Похабная ухмылка исказила симпатичное лицо, делая его уродливым. Пара девиц тут же рванула через улицу, одна оттолкнула Дамиана, вторая склонилась к окну машины:
- Слушай, дорогой, зачем тебе этот недоносок, если есть такая красавица, как я?
Из-за угла вырулила компания парней. Даже вернее мужчин, но они кутались в ватных куртках, джинсы и кроссовки - все это не сразу выдавало в них взрослых, скорее гуляющих подростков. Вымахавших под два метра. Группа поравнялась с парочкой девиц, одна из которых оттащила Дамиана за локоть к стене дома и тряхнула с силой, зашипев: "Ты что, клиентов отбивать вздумал, сопляк? А ну быстро отсюда..." Парни расхохотались, перебивая тираду тетки, один приобнял ее за талию:
- А что, если мальчик хочет заработать, почему бы нам не помочь ему, а? Парни?
Их было около пяти, трое окружили Дамиана, перекрывая пути к отступлению, они улыбались, но недобро так, ничего хорошего их улыбки не сулили юному заблудшему созданию. Но вот с лица одного из них улыбка сползла:
- Райджек?! - неверяще произнес он, перекрывая смех товарищей. Откинул с головы капюшон, обнаруживая под ним Руберта, подельника Крайца в деле похищения Дамиана, который должен был уехать из Блуденца сразу после возвращения Дамиана домой. Парни недоуменно оглянулись на Руберта. - Эээ... ребят, это же...
"...тот, кого мы по стране возили месяц, забыли?" - конец фразы он проглотил, но парни и сами врубились. Отшатнулись от Дамиана, смыкая круг вокруг мальчика, настороженно оглянулись по сторонам.
- Вот черт... Ты что, чокнулся, парень? Нафига сюда приперся? Дома не сидится? - Руберт самовыдвинулся для ведения переговоров. Вытащил телефон, кнопка быстрого набора, он приложил телефон к уху. - Ты хоть знаешь, что Крайцу из-за тебя на улицу нельзя показаться? - проговорил он с упреком, пока слушал длинные гудки. - Он там носится как об...ный, чтобы тебе помочь, а ты сам в руки убийц лезешь... О, привет, - в трубке отозвались. - Знаю, что договорились уже. Тут мы на улице котенка бродячего нашли, напротив девочек. Из школы забрел. Нееет, ЭТОГО котенка ты не сможешь выкинуть, - Руберт усмехнулся на длиииинную паузу, возникшую в телефоне. Опустил трубку, глянул на Дамиана, покачал головой.

Эти шустрые девицы и какой то наглый голос со стороны машины заставили Дамиана ускорить шаг, но чьи - то длинные острые ногти впились в локоть мальчика, останавливая и оттаскивая его к стене. Дамиан молчал, зажмурившись.
" А что, если мальчик хочет заработать, почему бы нам не помочь ему, а? Парни?" - эта фраза прожгла сознание Дамиана, он пошатнулся, ибо уже еле держался на ногах и опустил голову еще ниже. Курт Флойд. Курт Флойд.
- Я ничего.. - прошептал мальчик, зябко поежившись. Янина спаси меня!! - пронелась в голове паникующая мысль, после чего захотелось бежать. Он был последовал зову инстинкта сохранения жизни, но тут кто - то очень четко произнес его фамилию. Прекрасно.. еще и засветились.. - иронично подумал мальчик, сам весь дрожа и был готов при первой возможности рухнуть в обморок.
Когда пути к оступлению не было, Дамиан растерялся окончательно. Столько людей, все вокруг него, что - то говорят.. это было много для мальчика, который предпочитал проводить время в полном одиночестве и уже успел отвыкнуть от общества разумных существ.
В одном из них мальчик смутно узнал знакомое лицо, но вот откуда вспомнить не смог.
"Ты хоть знаешь, что Крайцу из-за тебя на улицу нельзя показаться?" - он поднял голову, щурясь. Я невиноват.. я невиноват.. - уже на автомате подумал Райджек.
- Курт Флойд. - громко повторил он, сжав руки в кулаки. Меня хотят убить. - со стороны Дамиан казался не очень то вменяемый. Растрепанные серые волосы, торчащие в разные стороны, пугающе - серьезное выражение лица. Что он забыл на этой улице с таким видом?
Дамиан вздернул голову, хмыгнул носом и обвел грозным взглядом собравшихся бугаем, хотя сам был на грани обморока.

- Мальчик, я знаю, что мы давно не виделись, но я с тех пор имя не менял. Какой Курт Флойд? - скривился досадливо Руберт. "Детектив местный, старая ищейка," - тут же подсказали знающие. парни снова заткнулись и начали оглядываться.
- Так ты нас что... сдал? - тихо прошипел Руберт, сжимая в руке мобильный. - Навел ищеек? - он грозно надвинулся на мальчишку, краснея от гнева.
- Руп, - Крайц подошел к группе не замеченным ими, сжал плечо подельника. Глянул на Дамиана встревоженно, открыл было рот задать вопрос, но только головой покачал. - Все, парни, спасибо, идите.
Словно солдатики, мужчины развернулись и пошли дальше по улице. Крайц смотрел на мальчишку, с удивлением сознавая, как сильно по нему соскучился.
- Что тебе нужно от Курта... - он осекся, заметив, как мальчик поежился от холода. Сам Олаф тоже забыл, что выскочил в спешке, набросив на плечи куртку. - Ладно, потом... Идем.
И сам понял, какую глупость сморозил: пойдет мальчик с тобой, как же, держи карман шире. Олаф сжал его кисть, потянув за собой.