Ричард стоял, облокотившись на косяк двери, и смотрел в ночное небо. Тяжело вздохнув, парень затянулся. Он единственный среди детей богатых родителей открыто курил на таких собраниях, пусть даже и на балконе. Парень знал, что половина зала смотрела на него с презрением и холодным высокомерием, вторая – с завистью. Каждому из этих людей надо было скрывать свои скелеты в шкафах, а Ричард Бэнсон с завидным постоянством предоставлял всем им поводы для сплетен, так что было на ком сконцентрировать внимание, отведя глаза от своих грешков. Выпустив дым тонкой струйкой, Ричард поймал отрывок фразы:

- Нет-нет, что вы у них такой примерный брак, я тоже самое подумала, когда услышала о женитьбе, но нет, посмотрите, как она мила и очаровательна…

         «Ясно. Очередной рассказ о благочестивом Бэнсоне, единственный порок которого — женитьба через год после смерти первой жены на девице, которая младше его чуть больше, чем на 20 лет. Правда, он живет с ней уже 5 лет, ни разу не изменив, вот не задача» - подумал парень.

- … а вон он стоит, курит…

         «До меня добрались. Сейчас скажет, что не поймет, как у такого папаши вырос такой урод».

-… я не могу понять, как у такого отца вырос такой сын…

         «А ты, слепая курица, никогда не думала, что когда тринадцатилетнему нужен был отец, тот оставил сына на восемнадцатилетнюю девчонку, которая при всем своем желании не могла приструнить мальца?»

-… он ведь так много для него делал…

         «Конечно, он подарил мне харлей последней модели. Опустим, что для отца это совсем не трата. Да, и ключи вручила Мария на День Рожденья, хотя я мог подождать четыре дня, до приезда отца, и вообще, мне не  нужен был этот харлей»

         Тут Ричард усмехнулся. Нет, вот здесь он лукавил. Счастью не было конца, ведь мечта о мотоцикле сбылась. Парень расцеловал Марию, носился взад и вперед по дому, сшибая все на своем пути, он был горд и абсолютно счастлив ровно четыре месяца. Ричард помнил, как больно щемило сердце, когда Энтони пропадал со своим отцом в гараже, перебирая старый простенький байк. Бэнсон тогда даже поссорился с другом на пустом месте и месяц не разговаривал с ним. Вот тогда-то Ричард и дал себе негласный зарок – ни в чем не походить на отца, ни в чем и никогда.

- Тут так скучно, - сказал приятный девичий голос.

         Парень моменально вернулся к действительности. На балкон вошла высокая стройная, в облегающем платье девушка. Рыжие кудрявые волосы, хорошо сочетавшиеся с зеленым шелком платья, были убраны в некое подобие греческой прически. Длинные сережки с жемчужинами хорошо подчеркивали соблазнительную шею. Она подошла к перилам балкона, давая рассмотреть декольте на спине, отчасти затянутое зеленым гипюром в цвет платья, который переходил с ткани на бархатистую кожу. «Ничего так», - промелькнуло у Ричарда  в голове.

- Ты не находишь, что весь этот пафос просто смешон, а, Ричард?

«Мммм… Банальное начало. Девочка хочет либо изобразить бунтарку, либо хочет поиграть в нее, хотя… собственно, какая разница?» - подумал Бэнсон, но ответил лишь:

- Может и нахожу, - парень знал, что будет дальше, теперь лишь ждал подтверждения.

- Тогда давай сбежим отсюда?

         «Конечно, ведь уже официальная часть этой лабуды прошла, теперь наше отсутствие никто не заметит». Он внимательно посмотрел на собеседницу: поза, движения, взгляд девушки были весьма недвусмысленными. Когда-то, еще совсем недавно, подобное вызывало в Ричарде бурю негодования, но сейчас… В какой-то день вдруг пришла мысль: «а почему нет?». Если девушка хочет с ним переспать, потому что он Бэнсон, Бэнсон-бунтарь или вообще просто так, почему он должен отказываться?

- Давай, - девушка томно улыбнулась: ночь обещала быть долгой и жаркой.