Нет, он не собирался вставать, он даже не собирался шевелиться или открывать глаза. Нет, не сейчас, даже не сегодня.

- Ричард Бэнсон, - казалось, что нос, уши и волосы сейчас втянулись внутрь головы и жутко давили на мозг.

- Какого черта…- простонал парень

Когда голова Ричарда оторвалась от  столь любимого матраса (подушка потерялась на просторах кровати), он увидел очаровательную девушку, которая сидела в полуразвалившемся кресле. В глазах ее была вселенская тоска,  которая перемешивалась с нежностью и сочувствием.

- Ой… я не могу смотреть на твое печальное лицо, - парень опустил голову обратно, правда, сделал это слишком быстро, что вызвало ощущение того, что мозг, тело и сама его личность абсолютно не связаны между собой.

- Ричард,  - сказала девушка, подождав для приличия несколько минут

- Мммм?

- Надо вставать, - глубоко вдохнув, парень сделал над собой колоссальное усилие, он перевернулся на спину, кажется, тело и мозг начали снова договариваться, вот только почему-то глаза окончательно перестали фокусироваться.

- Скажи мне, почему у всех совесть, как совесть, а у меня - красивая и разговорчивая? – девушка усмехнулась. - Да еще и с таким библейским именем? Может, отец и тут хотел мне подкузьмить?

- Ричард, не смей трогать своего отца, и такими разговорами ты меня обижаешь. Если ты через 20 минут не будешь сидеть за столом, я вылью на тебе ведро воды, - девушка встала, собираясь выходить.

- Оооо…Моя совесть и зубки имеет, - она улыбнулась.

         Через час Ричард вошел на кухню, чмокнул мачеху в щеку и уселся на стул. Состояние было его еще далеко от идеала, но на столе среди всякой съедобной всячины опытные глаза тут же увидели бутылку пива:

- Нет, ты, все таки, святая! – сказал Ричард, переливая драгоценную жидкость в стакан, который моментально запотел. – Холодненькое.

- Тогда покайся, в честь чего была вчерашняя гулянка?

- Я разошелся с этой… - парень поморщился, пытаясь вспомнить что-то – Дженнифер.

- Эх, Ричард, - неодобрительно покачала головой девушка. – Ешь.

         Ричард сидел напротив Марии Бэнсон, в девичестве Марии Картер, и вспоминал, как первый раз увидел ее. Тогда ему было 13, мальчик думал, что возненавидит женщину, которая пытается занять место недавно умершей матери, но… Дверь их дома распахнулась, и в комнату вошла хрупкая девушка, с застенчивой улыбкой, в белом дешевеньком платье. Она так странно смотрелась с мистером Бенсоном, который, как обычно, был одет в строгий, сшитым на заказ костюме. Мария подошла к пасынку и сказала: «Я хочу стать твоим другом, ты не  против?». И с тех пор началась их дружба. Девушка никогда не пыталась быть ни матерью, ни мачехой, она была сестрой. Именно, второй жене отца Ричард доверял все свои секреты и переживания, именно эта женщина рассказа мужу о мечте сына – мотоцикле, а потом уговорила купить его. Время шло, мальчик возмужал, стал широкоплечим и эффектным молодым человеком, а Мария так и осталась маленькой и хрупкой. Только сейчас, по прошествии лет, Ричард понял, насколько странным был второй брак его отца: женившись на молодой скромной девушке из приличной семьи, он привез супругу домой, доверил ей сына, хозяйство и уехал. Мистер Бэнсон чаще видел деловых партнеров, чем жену и сына. Мария же не была охотницей за богатыми папиками и абсолютно не пользовалась положением обеспеченной женщины: первая хозяйка дома наняла минимум прислуги, который требовался по статусу семьи, вторая решила оставить все, предпочитая сидеть дома и читать, чем шляться по магазинам в поисках тысяча первой сумочки от Armani или Dior. А еще Мария очень любила своего мужа и ждала его звонка каждый день, в надежде, что услышит заветные слова: «Я еду домой.»