Все это было так давно, так давно, целую жизнь назад, целую войну назад. С тех пор как он не был здесь прошло три года, он так много видел, так много совершил, но…. Сейчас ему казалось, что не было тех лет, того ужаса. Здесь все остановилось, чтобы дождаться его. Да, в тот день так же мирно спали березки, все так же стояли покошенные заборчики, все было тоже, все, кроме него. Он шел быстро и бесшумно, а сердце щемило, моля остановиться, вздохнуть и не шевелиться, дать себе возможность наполниться этой тишиной… Собака затявкала, он усмехнулся, она всегда так делала, когда видела его. ОН ВЕРНУЛСЯ ДОМОЙ. Он открыл калитку, надо подправить ее, а то того и гляди свалится. Прошел по тропинке к дому, да, плиты полопались, и в щелях росла молодая травка, а вот куст розы остался таким же, может, стал чуть-чуть погуще, вот разве что пионы были пересажены в тенек, теперь они стали более густого бардового цвета. Дверь дома скрипнула, она всегда скрипела, так было всегда, что с ней не делай, все равно скрипела, из-за двери послышался женский голос:
- Кто там? Проходите, я сейчас.
Он прошел в столовую, там было тепло и светло, пахло фруктами, свежим хлебом. Около большого окна так же стоял деревянный стол, покрытый белой кружевной скатеркой. Спиной к нему стояла женщина, в руках ее была кастрюлька, из которой она выливала в красный стеклянный графин компот, из яблок и красной смородины, откуда он знал? Так ведь это его любимый компот, он всегда был в этом доме, всегда стоял в этом красном графинчике:
- Здравствуйте, подождите секунду, я сейчас закончу.
- Здравствуй, - женщина вздрогнула всем телом, потом медленно развернулась, поставив на стол кастрюльку. На ней была розовая кофточка, коричневая юбка, новая, он их не видел. Она практически не изменилась, все та же маленькая, хрупкая, все те же полудетские черты лица, разве что глаза, в этой голубизне не было более той наивности, зато появилась стальная грусть, которое делало ее лицо наигранно взрослый. Какая же она все таки красивая. Они стояли и смотрела друг на друга, каждый хотел кинуться, обнять, расцеловать, не отпускать никуда, но они не двигались с места, боясь, а вдруг это все таки мираж? Слишком давно это было тогда, целую жизнь назад, целую войну назад.