С тех пор как я целые дни провожу на людях и вижу их делишки и повадки, я стала гораздо
снисходительнее к себе. Раз уж мы так созданы, что все примеряем к себе и
себя ко всему, - значит, радость и горе зависят от того, что нас окружает, и
ничего нет опаснее одиночества. Воображение наше, по природе своей
стремящееся подняться над миром, вскормленное фантастическими образами
поэзии, рисует себе ряд людей, стоящих неизмеримо выше нас, и все, кроме
нас, кажется нам необыкновенным, всякий другой человек представляется нам
совершенством. И это вполне естественно. Мы на каждом шагу чувствуем, как
много нам недостает, и часто видим у другого человека то, чего лишены сами,
приписывая ему свои собственные качества, с несокрушимым душевным
спокойствием в придачу. И вот счастливое порождение нашей фантазии готово.
Зато когда мы неуверенно и кропотливо, с трудом пробиваемся вперед, то
нередко обнаруживаем, что, спотыкаясь и плутая, мы забрались дальше, чем
другие, плывя на всех парусах, и тут, поравнявшись с другими или даже
опередив их, испытываем чувство подлинного самоутверждения.