В студенческие годы была у меня лучшая подруга Машка. Нас звали сиамскими близнецами, ибо мы не расставались. Подойдя дома к телефону я могла услышать просьбу позвать Машу - и звала, потому что где ж еще Машке быть, если ее нет у себя дома. Мы понимали друг друга даже без слов, а уж сколько было в нашей жизни сближающих занятий идиотизмом - не передать. Мне казалось, что у меня никогда не будет друга ближе, чем Машка. Я оказалась не права. И дело не в том, что появился кто-то ближе, дело в том, что Машка не друг мне больше.
Одно время мы работали в одной клинике, но в разных отделениях. Я так часто забегала к ней, что меня там все знали и считали практически родной.
Потом Машка ушла из медицины. Сначала в какое-то текстильное производство, а потом и в косметологи. Косметологом она работает до сих пор. Поменяла кучу салонов, но нигде особо не прижилась. Это нам в нашей психушке делить нечего - не за пациентов же драться, а там - каждый клиент это деньги.
Как-то незаметно мы начали отдаляться друг от друга.
2003 год - времени на встречи почти не хватает, общаемся ночью по телефону или зависая дома то у нее, то у меня. Но не общаться не можем. Нам ПОКА ЕЩЕ не хватает друг друга.
Потом как-то постепенно при встречах - очень редких, но еще очень теплых,Машка начала ворчать по поводу моих джинсов, рюкзака и подростковых, на ее взгляд, курточек.
Я сначала не реагировала на ее ворчание и ее собственный стиль одежды, а потом Машка стала стесняться встречаться со мной - по ее мнению я выглядела как маленький оборванец, а ее величеству не пристало гулять в такой компании. Чем ей не угодили джинсы и джинцовка в комплекте с рюкзаком - не знаю. Почему оборванец - тоже не догадываюсь - я вроде не грязная и не рваная хожу...
Потом Машка начала стыдиться и места моей работы. Стоило мне упомянуть при ком-то из ее друзей, что работаю в психушке, Машка начинала шипеть и глупо улыбаясь объяснять, что это я так пошутила. В ее глазах профессия медика стала чем-то зазорным.
Мы практически перестали общаться, ибо и понимать друг друга перестали.
Я последний раз видела Машку года два назад - гламурная дефачка...
Глупая курица, такая, каких мы с ней же когда-то высмеивали между собой и радовались, что Бог дал мам мозги и мы не такие. Чем ей опять не угодил мой внешний вид - понятно. Джинсы, куртка, без шапки (дело было зимой), с рюкзаком и почти без косметики... Ее внешний вид вызвал у меня улыбку - она подумала, что завистливую и одобрительную - раскрашена, как матрешка, юбка в рюшечках, кофточка в стразах... Бррррр... Жуть какая-то. Но это ее личное дело. Это ее жизнь. Я не буду вмешиваться, ибо все равно она меня не поймет. Прошли те времена, когда мы говорили на одном языке.
Мои упоминания о бывших сокурсниках вызывают у нее брезгливость и бурю протеста -" не говори мне про этих уродов, до сих пор ставящих клизмы маразматикам и сопливым детенышам."
Вобщем, неприятно как-то. Недавно она звонила - поздравляла с ДР.
- Я бы встретилась с тобой, но тебя ни в одно приличное место не пустят в твоих лохмотьях, да и денег у тебя на приличное место нет.
Что тут скажешь...
Вот я и промолчала.
Когда-то , в студенческие годы, у меня была лучшая подруга Маша, с которой мы ели макароны с сахаром, потому что денег у нас не было даже на еду в тот момент, курили яву на двоих... Умирали от жары на балконе, готовясь к "госам", и Машка кидалась в меня тетрадками, заставляя что-то учить, а я сопротивлялась, ибо страдала от несчастной любви и плевать хотела на экзамены...
А было ли все это...