оман написан особой «онегинской строфой». Каждая такая строфа состоит из 14 строк четырехстопного ямба
Тип «лишнего человека», введённый Пушкиным в образе Онегина, оказал влияние на всю дальнейшую русскую литературу.

Онегин и Татьяна.
Эпизоды:
Знакомство с Татьяной,
Разговор с няней,
Письмо Татьяны к Онегину,
Объяснение в саду,
Сон Татьяны. Именины,
Посещение дома Онегина,
Отъезд в Москву,
Встреча на балу в Петербурге через 2 года,
Письмо к Татьяне (объяснение),
Вечер у Татьяны,

Онегин и Ленский.
Эпизоды:
Знакомство в деревне,
Разговор после вечера у Лариных,
Визит Ленского к Онегину,
Именины Татьяны,
Дуэль (Ленский погибает).


-Евгений Онегин — прототип Пётр Чаадаев, друг Пушкина, назван самим Пушкиным в первой главе. История Онегина напоминает жизнь Чаадаева.
-Татьяна Ларина — одним из прототипов можно считать Авдотью (Дуня) Норову, подругу Чаадаева. Сама Дуня упоминается во второй главе, а в конце последней главы Пушкин выражает свою скорбь по поводу её безвременной кончины. В этом образе также можно найти черты Марии Волконской, дочери героя войны 1812 года Н. Н. Раевского (у которого Пушкин гостил в Крыму во время южной ссылки) и жены декабриста С. Г. Волконского, друга Пушкина, а также Анны Керн, возлюбленной Пушкина.
--Ольга Ларина, её сестра — обобщённый образ типичной героини популярных романов; красивый внешне, но лишённый глубокого содержания.
Владимир Ленский —"энергичное сближение Ленского с Кюхельбекером, произведенное Ю. Н. Тыняновым (Пушкин и его современники. С. 233—294), лучше всего убеждает в том, что попытки дать поэту-романтику в ЕО некоторый единый и однозначный прототип к убедительным результатам не приводят". (М. Ю. Лотман. Комментарии к «Евгению Онегину»).
-Няня Татьяны — вероятный прототип — Яковлева Арина Родионовна, няня Пушкина
-Зарецкий, дуэлянт — в числе прототипов называли Фёдора Толстого-Американца
-Не названный в романе муж Татьяны Лариной, «важный генерал», генерал Керн, муж Анны Керн.
Автор произведения — сам Пушкин. Он постоянно вмешивается в ход повествования, напоминает о себе («Но вреден север для меня»), водит дружбу с Онегиным («Условий света свергнув бремя, как он отстав от суеты, с ним подружился я в то время, мне нравились его черты»), в своих лирических отступлениях делится с читателями своими размышлениями о самых разных жизненных вопросах, высказывает свою мировоззренческую позицию. Автор в некоторых местах нарушает ход повествования и вводит в текст метатекстовые элементы («Читатель ждёт уж рифмы „розы“ — на, вот, возьми её скорей»). Пушкин даже изобразил себя рядом с Онегиным на берегу Невы (см. изображение) и хотел поместить этот и ряд других рисунков в качестве иллюстрации к роману в стихах, но не удалось найти общий язык с издателями «Невского альманаха». Сам Пушкин отозвался на это несколькими ироничными эпиграммами.


Недуг, которого причину
Давно бы отыскать пора,
Подобный английскому сплину,
Короче: русская хандра
Им овладела понемногу;
Он застрелиться, слава богу,
Попробовать не захотел,
Но к жизни вовсе охладел.
Как Child-Harold, угрюмый, томный
В гостиных появлялся он;
Ни сплетни света, ни бостон,
Ни милый взгляд, ни вздох нескромный,
Ничто не трогало его,
Не замечал он ничего.