-Хасанова, хватит болтать!
Ничего не знаю, но у Хасановой должны быть пельмени домашние налеплены
И рубашка-поглажена
Это как это так, чтобы Хасанова ходила без пельменей, любимых, в рубашке неглаженой (она и не будет, пунктик-все гладить)
Я впервые такая
Я понимаю что такое любовь
Любовь-это прощение. Любовь-не гордость, любовь-это забота. Это вопреки логике.
Хасанова делает мне очень больно иногда. В ней живет два человека-один моя любимый человек, и один-мой мучитель и насильник, когда она пьет.
И у меня часто не укладывается в голове как так...
Но я встаю, одеваю платье, крашу лицо и иду в бой
В бой-не за себя, за нас..нет. За нее.
Я за тебя воюю. Я буду воевать. Я смогу. Я сильная. Для тебя-сильная.
Могу не пить, не есть, не спать, не дышать-только ты мой кислород
Мне дает это силы.
Да, такого унижения и мучения я не испытывала никогда и это ниже достоинства любого человеческого...
Но я понимаю. Я могу простить. Она опустошает, она же и наполняет.
И я не испытывала таких страстей за год с Машей...
Да и 2 года с Олей были более игрой в семью, ожидание предложения, предложение..расписанное все, нам всего 21...
А теперь я пьяная, злая в ответ на "ты лживая мразь" кричу ей "да я тебе хочу пельмени лепить и рожать детей если ты захочешь!"
И она в ответ, ночью, на Краснопресненской идет по улице и кричит и размахивает руками
"Вера! Вера!!! Ну люблю я тебя понимаешь? Люблю!"
Потом встает на колени и плачет. Говорит что по пальцам пересчитать сколько раз перед другими плакала. И я верю.
Я знаю о ней, что никто не знает. И мне больно от этого знания
И больно что я не могу (и не считаю нужным) поделиться ни с кем этим. Эти отношения-только наши. Нас тут двое. Я не хочу рассказывать маме, друзьям, или даже дневнику-ничего.
Это только мое. Я знаю правду. Слова могут убивать. Но глаза-не лгут никогда. Я вижу ее глаза. Я знаю правду. И она знает правду.
Остальное-мишура.
И да, это конечно. Мы разные. Такие разные...но такие похожие...в чем то очень важном.
Я выпью до дна эту чашу. До донышка.
Мани говорит что я со всеми так, всех любила...
Нет, не всех.
Но...если люблю-я люблю королев, я люблю до смерти, до крови, до боли, до ошметков.
П.с. Я думала что моя боль Оль никогда не исчерпается настолько, что мне нечего будет сказать о тебе.
Но сегодня все что я смогла рассказать о тебе-твое имя. Я даже почти забыла поменять глагол "ее ЗВАЛИ" на "ЗОВУТ".
Для меня тебя зваЛИ. Закрыто и затерто.
Через 2 года мне придет письмо из прошлого, которое я написала сама себе. И мне даже интересно как сильно все будет уже не так. Но точно-моя боль кончена.
Любовь стерла. Любовь Манижи.
Она смешно проверяет меня-будит посреди ночи и спрашивает "как меня зовут". Я отвечаю. У меня одно имя на уме. Только твое. Манижа. Мани. Мэни. Любимая моя. Моя дорогая. Моя маленькая. Моя. Моя...