[250x329]

Волчица, по моему скромному разумению, должна пахнуть псиной,  горьким сырым лесом или сухими степными травами - в зависимости от породы вышеозначенного млекопитающего. И почему "Волчицей" назван именно этот     аромат,  мне откровенно не понять. Лютеновская "Волчица" с первых же нот окатывает  ликёром Амаретто, которого я имела честь перепить на Новый год, а потому очень тесно с ним знакома: этот сладкий, отчаянно сладкий ликёрный миндаль с горьковатым привкусом ещё долго будет вызывать гримасу безвольных страданий у меня  на лице. Помимо ликёрной волны, аромат низвергнет на вас мелкий град из конфет  "вишня в коньяке", которых я тоже имела честь обожраться в этот Новый год, заедая ими Амаретто. Несложно догадаться, что после такого Нового года моя задница реально слиплась. При вдыхании аромата ощущения сходные - заспиртованный миндаль, сладкие вишни и фирменный Лютеновский нафталин (совсем граммулька) - сладко, приторно, но основательно -   истома на грани безумия. На мне - не злостно,  не агрессивно и без напора. Ни горечи тебе, ни неприступности.  То есть, "Волчицы" фигуральной тоже нет. На улицах, среди любительниц сладких мусипусечных ароматов, "Волчица" теряется, но достоинства не теряет. Она слишком  густая, приземистая для всех этих дешёвых сладостей, источаемых проходящими молодыми тетками. У меня же она вызывает отстранение и отдалённые ассоциации с удавом из "Датуры".  Эти сладости несъедобны. Эти сладости подозрительны. Муляж, такой красивый снаружи и такой пластмассовый внутри. 

Быть может, он просто не нашёл свою стерву.