Настроение сейчас - живая

День 8
Палатка была расстегнута. А нет – показалось. Дверцы кто-то открыл, оставив лишь москитки, оттого солнце и пробралось да разбудило. Очнулась я одна. Народ уже, по-видимому, завтракал, наверху было движение по крайней мере.. А меня только разбудило солнце. Разглядывая небо и шевелящийся народ, лениво потянулась, расстелила спальник, как большое мягкое одеяло… сладко… Пришла Настька, сказала пора вставать идти есть и всё-таки одеться…
Мдям'с… Одежда отчего то оказалась раскидана по всей палатке – сознание было ещё пьяно, ощущала как всегда проблемы с размерами помещения. Позитивные проблемы – все широко и ярко.))) Ещё раз потянулась. Нашла на боковушке пачку Эссе, засунула за пояс, нашла зубную пасту – пошлепала умываться.
тёплая вода, прямо в тапочках по колено зашла… Опять плавают блестящие чешуйки песка – ритуал свершился. Закурила по дороге к людям. Йо, бэби, день начался! У палатки нашла кружку с остатками кофе – в памяти заворочалась вчерашняя просьба – всё-таки принесла)))
Далее передвиженья были практически лишены смысла. Налила кофе, кто-то выдал сырок. Завтрак состоялся.
Солнце… наконец-то солнце светило и грело, без томительного налета облаков. Самым разумным сейчас было облачиться в купальник и ловить его, заседая на камнях, ибо силы ещё делать что-то не проснулись, да и мыслей-то, собственно говоря, тоже не было. Была лишь бесконечная лень…))))
Все возлежали на камушках, Николя в спальнике, народ на пенках, кто-то лениво переползал с места на место, периодически попивая чай. Потом было решено отправиться в плавание – купаться. Взяли кат с камушком – Лёлик, Юлик, Димка, я – потом прибежал Коля. Отплыли. Была ль я балластом иль с веслом не помню… да и не важно это…
Солнце, тёплый ветер, наконец-то тёплая вода, из которой не хочется выпрыгивать. Занырнув лишь дважды, я зависла между баллонами ката, периодически опуская то одну ногу, то другую в воду, потом вытягивая и наблюдая или просто чувствуя высыхающие и стекающие капли.
Наверное, после часа жадно ленивой ловли солнца захотелось курить. Грустно подумали с Юлькой об оставленной отраве на берегу, но грести обратно было лень. Хотели покричать о никотиновой помощи, но курящих у берега не наблюдалось.
У берега осуществляли мыцион девчонки. Приплыла Галя почему то с двумя тюбиками шампуней типа «Свобода» - мысли понеслись в младые годы, в галантерею близ квартиры на Болотниковке с однажды зелёной рекой, ужасно прилипучей банановой конфетой, со своим особенным запахом, присущим старым магазинам тканей и косметики, и покупкой: две ленты для волос – голубая и красная – обычные полупрозрачные, из которых вяжут на девичьих головах огромные банты – они до сих пор лежат у меня в шкафу; безопасная бритва с насечками – папан ещё попросил выбрать – зелёная или коричневая. Я выбрала коричневую, потому что на ней было золотое колечко и крем массажный Балет – им мне растирали ушибленную коленку. Странно, но кроме крема все так и осталось нетронутым. Лишь однажды бритвой порезала себе всю икру – всему виной была реклама, а бритва оказалась не такой уж безопасной.
Галька отплыла, чтоб вернуться с судном – взять кат. Народ периодически что-то говорил, я периодически отключалась от действительности. Забавно, но иногда надо уехать, чтобы что-то вспомнить, понять или забыть.
Причалил к нам второй кат – пришлось одной своей половиной зацепиться за него, другой половиной откинуться на свой. Лежа с приоткрытыми глазами слушала воду и изучала уже во многом знакомых людей. Кирюшка периодически хватал за руку – думал сплю. Обещала причесать и заплести косички.
Хороший.
Что к чему не помню, но тепло солнца начало постепенно угасать или каты начало уносить или просто возлежание на воде утомило… Не помню… Подошли к берегу. Покурила. Потом сидели на скале до обеда расписывали пульку – я жестоко продула. Тем временем приготовили обед. Оживление…
Есть не хотела, но ела. Было что-то сытное с вермишелью млин))) Беседовали с Юлькой о чтиве, о чем-то великом…
А потом все разъехались-разошлись-расплылись-разлеглись. Галя, Юля, Дима и Николя отправились на вылов рыб на кате. Макс с Маринкой отправились в романтик путешествие – смотреть камушек – за ними правда побежал Миша со спиннингом. Другой бурчащий Димка занялся выловом плотвы на берегу, явив миру нового Затевахина в прямоэфирных Диалогах о рыбалке. Юрич с Колей возлежали на скале и созерцали сей дивный телевизор, периодически излавливая оводов и втыкая им в задницу иголку-хвоинку. Они (оводы) довольно своеобразно с хвоинкой в заднице пикировали со скалы. Настька грелась на солнышке, я заплетала ребенку косички, Таня сидела с нами, Никитос всё пытался принять ванну в озере.
Словом, все были заняты делом.
Кирюша сразу меня выцепил – пошли с ним искать нитки, чтобы зафиксировать косички. Нашли. И часа два в позе лотоса я занималась тем, что оплетала мыслями, косами и разговорами сие милое созданье.
Все-таки в детской искренности можно ловить нити своего чего-то необъяснимого. «Маш, ты ж в купальнике! Иди оденься, ты ж замерзнешь… Ну Маш…Машшшш… Смотри: Машшш – Кирюшшш. Ха! Да мы похожи! Сколько там уже косичек заплела? О-о-о-о… И всё-таки я схожу за спальником. Погляди, какой у меня спальник!!! С цветочками… Тебе нравится? Я знаю – нравится. Ну давай сядем как раньше, чтоб теплее было. Спинкой… Я держу нитки, держу…»
- Маш, а можно я пойду камушки покидаю?
- Ну иди…
- Спасибо, но давай обязательно доплетем сегодня.
- Хорошо.
Итак, мой спутник отпустил меня. Зажигалка сдохла. Я пересела поближе к заседавшим на камнях персонажам. У Записыча весьма неплохо правда циклично ловилась плотва. Для повышения эффективности клёва он то и дела извращался по страшному: то из ванькиного коврика вырезал поплавки, то ловил рыбу по берегу, накрывал кан с рыбами шлемом. Диалоги о рыбалке. Ни дать, ни взять. Коля с Юричем пытались выловить новых авиационных жертв хвойной смерти через задницу, но тщетно. Видимо среди оводов прошёл слух, что здесь стрёмно. А я нашла какую-то козявку похожую на палочника – долго изводила её палочкой, пока не потеряла
Параллельно лучам заходящего солнца шли пересуды о местонахождении канистры со спиртом. Думалось нам, что отряд рыболовов её забрал. Грустили по этому поводу. Также думали об исходе романтического путешествия. Воображали себе трепетные картины. Что делают они на камушке, на который они изначально отправились и как вокруг них наворачивает круги так некстати подвернувшийся гондольер Миша. Никитос периодически подбегал в своих черных штанах, без слёз не взглянешь, к Юричу и вопрошал нельзя ли поплавать, получал отказ и шёл как бы невзначай мокнуть по колено.
Итак, предаваясь мечтам о том, как бы переключить этот National Geografic с медленно опускающимся солнцем и Записычьими диалогами о рыбалке, сидела и курила.
И тут как гром средь ясного неба явился Никитос с вообще мокрыми штанами и канистрой в руке… и чайки нам запели на знакомом языке)))
- Михаил Юрьевич, а это наша канистра? Я её за верёвку вытянул…
- Конечно наша, Никитос, иди купайся. Бог с тобой!
Дела были брошены и центрифуга нашей жизни завертелась чуть быстрей. Сначала, как водится, налили флягу… О это была ювелирная работа. Потом уже налили.
Первой купаться пошла Настька, издавая характерные для её погружений звуки. «Не иначе как порноканал включили,» - сказали мужики и принялись в сматриваться в силуэтное плавание. Только Записыч бурчал, что рыбу распугают.
Чуть позже решила вымыть гриву. Зашла по колено в блестящую воду. Пару раз выныривал Никитос – просил намылить его. Забавные они. Под сахарные кубики и апперитив высокоградусный делали все, чтобы не заболеть.
Потом Записыч и говорит: «А знаете, гондольер то на камне стоит и рыбу уже третий час ловит». Неожиданный поворот судьбы, однако.
Вернули всё на свои места. Кирюша вернулся – правда вскоре налетело много мошки, пошли с ним в нашу палатку. Плести косички. Ребёнок посвещал меня в тайны своей жизни, травил анекдоты, постоянно просил пересчитать косички. Получив ответ, постоянно выводил насколько он хорош. Малой согрелся и под разговоры и причесывание уснул у меня на руках. Я доплетала ему шапку для снов. Ведь обещала, а если ребенку обещаешь – разбейся, но сделай. Ведь это маленькое предательство, а для маленького человека это черта между вами.
Уже сама начинала вырубаться, но пришла Таня – просила отвести Кирюшу обратно спать, потом Настька – забрать флягу. Доплела - оставила ребетёнка на своем месте, но он ушёл ( а может и не сам).
Захватила лимон с ножом, закурила и пошлёпала на скалу, туда, где народ распевался. Ах, какой был славный закат. Такой красивый и нежный. Такой тихий пронзительный и зеркальный. Впервые за поход я распаковала фотоаппарат. Потому что реально, это было прекрасно. Даже для пьяного сознания прекрасно. Чтобы избавиться от мух жгли ягель в продырявленной нескафешной баночке, и было таааааак весело. Потом была допита канистра и маленькая коньячная фляга.
Горланились песни от Короля и Шута до казачьих. Миша, разбежавшись, въезжал головой в деревья, хорошо, что не прыгал со скалы. Накричавшись и наобщавшись,0 потихоньку начали расходиться.
А мне не спалось… Пошла ловить рыбь. Ибо всё, что для этого надо было лежало внизу. Выловив штук пять, душа моя успокоилась. Поговорили с Димкой о превратностях зрения и жизни, надеюсь, поняв меня, мальчик пошёл спать.
А я сидела до самого утра на камушке, докуривала. Думала. До тех пор пока по озёрным островам и пирамидам елей не пополз сначала желтый, а потом розовый отсвет, пока не кончилась пачка и грусть, вызванная разговорами о рыбках, крючках и жизни. Потом умылась и пошла спать. И снов не видела.
Порой тяжело носить на себе взгляды. Конечно, не дело это, на переработке мыслей и отношений на слегка нетрезвый ум приводит к безразличью и грусти. В этот день я многое для себя решила, за некоторые мысли порой корю себя.