Воск на солнце

Все было хорошо на этой новой квартире - кирпичные стены необычайной толщины, потолки три метра с лепниной, паркетные планки, пригнаные одна к одной и старые клены во дворе.

Единственно, что было плохо - это были соседи. Добротный, сталинских времен дом когда-то принадлежал литейному заводу, потом депо, потом еще чему-то, и каждый хозяин оставлял в квартирах, разбитых на коммунальные комнаты, неустроенных алкашей, не способных ни на что, кроме пития. Так как времена стояли странные и денег за работу не платили никому, в особенности на литейном, который даже перестал издавать серный запах, столь характерный для этих мест, то половина жителей дома находилась в постоянных мучительных поисках.

Когда мы перетаскивали мебель, они смотрели на нас изо всех дверных глазков, они сидели на лавочках, на ступеньках, иногда привставая с места с предложением помощи и протягивая нечистые руки к нашим стульям и связкам книг. И уже через пятнадцать минут после того, как последняя коробка была внутри, раздался звонок в дверь. Темнолицее от печеночных ядов существо почти прилепилось ко мне и забубнило - здравствуйте соседушки, пять рублей до получки, с приездом вас, я - Валера, ваш сосед слева....

Я схватил соседа за рубашку и зашипел ему в лицо : "Никогда, ты понял, никогда, ни за что на свете не сметь! Не сметь звонить и стучать в эту дверь. Я никогда, ты понял, уяснил, никогда я не дам тебе никаких денег, ни копейки!" И захлопнул дверь, благо дверь была звонкого металла.

Конечно, это не помогло с первого раза, но за месяц-другой бедняги уяснили, что здесь поживиться не удастся и перестали стучать и скрестись в мою дверь. Иногда, конечно, кому-нибудь приходила в голову новая идея, типа похорон матери или украденого кошелька, и они пытались опробовать ее на мне. Но это было редко, и легко управляемо.

Лишь одна семья беспокоила нас всерьез. Они были по-настоящему опасны. В их огромную коммуналку приходили какие-то новые и новые люди с синими от татуировок пальцами, они медленно ползли по лестнице наверх, плюя на пол и растирая свои слюни тяжелыми грязными ботинками. Под утро они разбредались неверными шагами, натыкаясь на стены, и если попадало встретиться с ними взглядом, то можно было заметить, что глаза у них были белы и пусты. Это была не водка. Это было что-то похлеще.

Хозяином всего этого был длинноволосый парень, не без ума в глазах, прячущийся от дневного света, как сыч. Он долго смотрел в глазок на каждого посетителя, открывал дверь, жал руки и, ничего не говоря, закрывал дверь на замок. И еще один замок.

И это все делало нашу жизнь напряженной. И это было плохо, потому что остальное было хорошо, и если бы не это... то можно было бы просто лежать на диване и придумывать, и мечтать, и видеть какие-то голубые и зеленые картинки из того, что будет когда-нибудь...

Сергею было тогда пятнадцать и он был в том странном состоянии, которое, как мы думали, пройдет с возрастом... да оно так и осталось навсегда. На него нападала какая-нибудь всепоглощающая страсть, которая занимала все его время и истощала его, а потом, спустя какое-то время, исчезала и сменялась на что-нибудь другое. Это мог быть английский язык, собирание папиросных коробок, Стивен Кинг, Егор Летов, аквариумные рыбки и что угодно. Это начиналось внезапно, обрастало знаниями и деталями, достигало абсурда и потом лопалось. Мы не могли остановить процесс и только желали, чтобы новое увлечение было бы по крайней мере безобидным.

И как раз в то время он переключился на вуду. Последовали книги из библиотеки, перепечатаные ксерокопии, фотографии чернокожих полуразложившихся мертвецов и прочая мерзость. Длилось это довольно долго, и кончилось необычно.

Была ночь и было жарко. Мы лежали под простыней и беседовали о чем-то. Наверное о билетах на поезд, о температуре воды, о сахаре и крышках для банок. Неважно. И тут из-за стальной двери послышались крики, беготня и стук. Я подошел к двери и приник к глазку. Лампочка не горела - никакая лампочка не могла задержаться больше чем на сутки в этом подъезде - у нее было две ночных судьбы - или ее разбивали, или выкручивали. Видны были только тени людей, бегавших взад и вперед. Через замочную скважину пополз запах дыма. Через минут десять (не Америка, но все же быстро) подоспели пожарные, залили пол дома водой и вытащили хозяина нехорошей квартиры. Милиционеры стали выносить какие-то полусгоревшие коробки.

Наутро квартира была уже опечатана. Сергей проснулся и, выслушав наш рассказ, ринулся на балкон. "Ты что?" "Ничего, воздуха глотнуть".

Я тихонько спустился вниз и после пятиминутных поисков нашел расплавленную огненными лучами солнца восковую куколку с трижды обмотаным вокруг безглазой головы рыжим секущимся волосом.

Поднимавшись по лестнице я столкнулся с Сергеем, несущим на помойку ведро со всеми этими фотографиями, статьями и записками. Я не сказал ничего. А как пришел домой.... ну да что об этом. Через месяц эту квартиру купили какие-то разбогатевшие челноки и дальше все было без проблем.