Они запарковывали свои мини-фургоны за шесть кварталов до нужного дома и шли пешком. Они все приходили в темных очках. В приемной сидели, спрятавшись а газетой или журналом, пока их не вызывали по имени. По вымышленному имени, разумеется. Если кто-то из них вдруг случайно встречался с мамой в общественном месте, он делал вид, что они незнакомы. На публике у ни были жены. В супермаркетах - дети. В парках - собаки. И настоящие имена. Они расплачивались влажными двадцатками и полтинниками из хлюпающих промокших бумажников с пропотевшими фотографиями, библиотечными билетами, клубными карточками, чековыми книжками, правами. Обязательствами. Ответсвенностью. Реальностью.