Первое, что я увидел утром, это лицо Дашки, за каким-то чертом лезущей в нашу с Лысым палатку. Насколько я помню, Лысый еще спал. Я не придал пришествию Дашки никакого значения и вновь закрыл глаза.
Через некоторе время свет вновь пробился сквозь мои закрытые веки. На этот раз это был уже Артем. Я и не заметил, как он встал. Вид у него был не очень и он что-то недовольно бубнил. Я попытался заснуть снова, но ничего не вышло. Я чувствовал, что спать все еще хотелось, но что-то внутри меня не давало мне сделать этого. Пришлось тупо лежать с закрытыми глазами и наслаждаться покоем.
А откуда-то с улицы доносился шорох и суета. Я невольно начал прислушиваться к этим звукам. О чем-то спорили Дашка и Женек, к ним в разговор иногда влезал Тема. Кто-то что-то неторопливо собирал... Я понял, что часть нас собирается ехать домой. В принципе так было запланированно(уезжали Женек, Дашка, Ленка, Дино и Ерема). Спустя некоторое время я сделал над собой усилие и достал мобилу. На часах было чуть более 9 часов. Мля... Твою мать. До сих пор интересно, ну кому же в голову пришло после такой веселой ночи так рано вставать? Через некоторое время в палатку влез Женек. Он предложил схавать лаваш, на что получил мое согласие, ибо чувствовался голод. Запивать мы его стали трахуном. Это была наша фатальная ошибка. Никогда после пьянки не ешьте лаваш с трахуном. Да да да, я предвижу шутки в роде "пил, пил, и отравился печеньками". В свое оправдание могу сказать, что до того, как я поел, мне было хорошо. Плюс я узнал позже, что Женька тоже стошнило этой гадостью, а вот Тему, не евшего с нами, не стошнило(мб потому-то слишком лысый;)). Последующий час я бродил по обрыву, жадно глотая воздух и борясь со своим желудком. Теме тоже было не совсем хорошо - надувной матрас, на котором он спал, ночью сдулся. Как оказалось матрас потихоньку спускал воздух и к утру сдулся чуть менее, чем полностью. В итоге Лысый всю ночь спал практически на земле. По его словам, у него были жуткие траблы с легкими. В принципе это было и так заметно по его кашлю.
Женек долго собирал свою палатку. Со стороны было угарно на это смотреть. Ерема до сих пор смотрелся не очень хорошо. Мы с Темой поговорили и решили без палева спрятать всю пищу. Я запхал все, что нашел в пакет со своими вещами и положил сверху кофту. В принципе вряд ли кому-то придет в голову рыться в моих тряпках... Особую ценность представляли две небольшие баночки с икрой, которая полагалась в подарок при покупке водки. От этих пищевых запасов зависила наша дальнейшая жизнь, но уезжающим-то было на нее глубоко насрать. Потому они стремились сожрать как можно больше, и я их прекрасно понимал. Я стоял у палатки, в которой лежал Тема. Все вещи уезжающих были собраны и они уже недалеко отошли, как девченки вспомнили про икру и вернулись к нам. Они потребовали от нас хотя бы одну баночку, что показалось мне довольно наглым. Дашка никак не хотела идти домой без икры и устроила в палатке шмон, осмотрев все пакеты, кроме моего. Женек в нужный момент крикнул, что не собирается больше ждать и уходит, тем самым не допустив Дашку до глубины палатки. Как только они ушли, мы с Лысым самодовольно засмеялись.
Итак, я бродил по обрыву и смотрел, как приехавшая на экскурсию стая суворовцев купается в Волге. Где-то в 10:30 на противоположном склоне пляжа я разглядел Монстра и Антоху, идущих к нам. Было уже примерно 10:30. Монстр был по своему обыкновению молчалив, да и в принципе Антон тоже не много говорил. Вообще царила какая-то молчаливая атмосфера сонного утреннего оцепенения. На Монстре была угарная кофта с капюшоном, который легким движением руки превращался в накамарник. Это существо где-то раздобыло офицерский паек и принесло его сюда, тем самым заслужив мое уважение. Перед тем, как приготовить себе завтрак мы решили немного попридуряться. Антоха выточил два деревянных копья, которые после этого были прикреплены к моей спине скотчем. Потом он так же прикрепил к голени ножик и взял в руки топор. Мы пошли пугать отдыхающих. Все встречающиеся нам на пути косо на нас поглядывали). Ну еще бы... Лично мне не хотелось бы посреди утренней прогулки по лесу встретить на своем пути человека с топором.
Мы вернулись и развели костер для разогревания тушенки. Я услышал, как к нам приближается машина. Неподалеку остановился довольно большой белый фургон. Я был обескуражен, ибо из-за особенностей местности был абсолютно уверен в том, что сюда машина доехать не может ну никак. Тем не менее факт оставался фактом. Из машины вышел какой-то мужик и подошел к нам. Он сказал:"Здравствуйте. Извините что отвлекаю вас, просто на этом месте было запланировано крупное мероприятие. Место было выбранно еще в начале этой недели и мы не ждали, что его кто-то займет. Ожидаются высокопоставленные лица. Будет нехорошо, если мы будем мешать друг-другу... Может вы другое место себе выберете? Просто я не хочу с вами вступать в конфликт..." В последнем предложении я услышал какие-то угрожающие нотки. Он будто выдавливал из себя эту вежливость. Мы подумали и спросили, через сколько времени приедут остальные, ибо нам еще хотелось покушать. Он сказал, что время еще есть и отошел.
Антон: черт... Так неохота отсюда уходить.
Монстр: Ну можешь попробовать вступить с ним в комфликт.
Я: Может его топориком тюкнем по спине, в машину посадим и сбросим со скалы?
Тюкать топориком мы конечно никого так и не стали. Мы довольно долго ели, как мне показалось. Антон позвонил Скелу и спросил, что там насчет баб. Скел был каким-то унылым и сказал, что ему пофигу и пускай сам зовет. Тоха от такого его отношения к этому прифигел, т.к. девченки это были его. Но все же он им позвонил как просил Скел, но и девченки как всегда не были уверены в том, что они поедут. Мне стало скучно и я пошел искать новое место для лагеря. В это время остальные собирали вещи и ждали появления Скела с девченками.
Классные ощущения получаешь, когда бегаешь по незнакомому тебе лесу в одиночку. Первое хорошее место для лагеря мне попалось минут через 10. Потом я побежал дальше и наткнулся на идущую вниз длинную лестницу. В самом низу была небольшая металлическая веранда. В дальней ее части внизу была труба - минеральный источник. Вывеска в этом сооружении гласила, что вода в источнике содержит много железа, из-за чего имеет сладковатый ржавый привкус. Вообще в ручейке под верандой абсолютно все было покрыто ораньжевым налетом. Также там было написано, что вода после отстаивания мутнеет, но при этом остается пригодной для питья. Сама веранда находилась в расщелине, и от нее шло две лестницы вверх. Я поднялся по другой лестнице и дошел до какой-то группы зданий. Этот комплекс не был заброшенным, в нем еще были люди. Мое внимание привлекло двухэтажное здание с заколоченными окнами. Оно выглядело довольно старым, кажется в нем был пожар. Мне почему-то сразу захотелось туда залезть. Позади находилось тоже вполне неплохое местечко. Там было полно сваленных деревьев и сухой травы, что делало это место несколько огнеопасным. Плюс я заметил несколько муравейников в округе и решил, что муравьи не самые приятные соседи. Мне позвонил Антон и сказал, чтоб я возварщался обратно, ибо бродил я довольно долго(где-то 40 минут).
Я побежал назад со всей возможной скоростью. Когда я прибежал, все наши вещи уже были собраны. Также нельзя было не заметить Скела с двумя девченками. Я внимательно посмотрел на последних и понял, что они не вызывают у меня ровно никаких чувств. Для приличия я с ними все же поздоровался. Первую звали Катей, с ней я когда-то говорил по аське. Вторую звали Ксюшей. Я ее видел только на фконтагтах. Некоторое время мы проговорили об значении слова "кошерно". У Ксюши видимо есть знакомые евреи и она каким-то боком имела честь у них это узнать. В мое отсутствие к нашим людям подошел все тот же мужик и дал им мешочек с фруктами, 3 бутылки с каким-то безалкогольным напитком и флягу разбавленного спирта. Я заметил, что сюда же подтянулось еще 2-3 машины. Мы взяли часть вещей и пошли на новое место. Все вещи сразу мы взять не смогли и оставили с оставшимися вещами Скела. Я нес свою палатку, которая была кем-то плохо собрана и норовила выпасть из рук. Эти две особи женского пола шли сзади и подгоняли нас, чем меня только раздражали. Мы пришли и на некоторое время сели отдохнуть. Я заметил, что Антон необычно молчалив. Мы с Лысым поняли, что Скелу там сейчас как-то одиноко и стали собираться к нему. Нам об этом напомнили еще раз девченки. Я и так уже порядком запыхался, но снова пошел в сатрый лагерь за вещами и Скелом.
Скел обрадовался нашему появлению, ибо по его словам, на него уже надавили, чтоб он уходил. По обратной дороге Темыч говорил, что собирается ехать домой. Он пролежал всю ночь на земле и у него побаливали легкие. При этом периодически у него был долгий мокрый кашель. Я пытался отговорить его, но он был уверен, что поедет домой. Потом мы еще поговорили про унылых девок Скела. Когда мы пришли на наше новое место, я чувствовал себя практически истощенным. Антоха ставил палатки, Монстр разводил костер, девченки копошились в вещах. Мы сели и стали о чем-то разговаривать. В разговор вмешалась Ксюша. Они говорила с нами, как с отбросами общества. В ее голосе были те самые снисходительно-пренебрежительные интонации, какие часто можно услышать у Коня. Так и слышалось:"Ну ладно, так и быть. Раз уж мне приходится находится здесь с вами я удостою вас чести услышать мое веское мнение по поводу той чуши, которую вы сейчас обсуждаете." Когда в разговор вступала Ксения, Тема сразу же замолкал и видно было, как в его глазах теряется фокус. Он будто бы уходил в себя и думал там внутри:"Это пипец... Надо же быть такой тупой". С ним вообще такое часто бывает, когда он имеет дело с отъявленным неадекватом. Как-то раз он мне даже в асю писал, что эталонные блондинки вводят его в жесткий ступор. Вот такой вот эталонной блондинкой и была Ксюшенька...
На заднем плане был слышен скрежет ножа о ветки - Антон делал колышки. Все это время он молчал, плотно стиснув челюсть. По лицу было видно, что он чем-то недоволен. Ксюша сказала, что хочет полежать и Скел пошел заботливо надувать матрас. Антон пошел умываться к источнику. Не помню, чем тогда занимался я. Потом помню, что по возвращению Антона к источнику пошли девченки. Я почувствовал усталость и решил прилечь на освободившийся матрас. Лысый недовольно пробурчал что-то насчет приведенных Скелом баб, рассказал о своих легких и снова озвучил свое желание уехать. Антон не стал его отговаривать, что показалось мне весьма необычным. Мне никуда ехать не хотелось и все эти разговоры казались черезвычайно унылыми.
Вернулись девченки. Ксения практически указывающим тоном сказала мне, что они хотят сесть. Я подумал и сказал:
-Ну... Садитесь.
-Но здесь лежишь ты!
-Место еще есть. Вам хватит.
-Мы хотим здесь сидеть вдвоем без тебя.
-Хм. И что же мне теперь вставать из-за этого?
С этих пор она только и искала повод, чтоб высказать очередную колкость в мою сторону. Я пытался сохранять спокойствие и равнодушие к этому УГ, но получалось это у меня не очень. Вообще говоря, Катя вела себя более адекватно. Да, она смеялась над всем, что говорила Ксюша, но не более того. Как я понял она была из той породы людей, которые легко попадают под влияние. Так и случилось - мягкотелая Катя попала под дурное влияние Ксении. У таких людей как правило нет своих взглядов, своей воли и своих чувств. Все это они получают от других и тем самым представляют собой компиляцию нескольких людей, которые на них влияют. По-моему повесть Чехова "Душечка" как раз про такой тип людей. Ксюша же наоборот была редкой стервой. Обе девочки были из довольно богатых семей, просто деньги портят всех по разному. В Ксении был видет этот пагубный отпечаток снобизма - презрения ко всем, кто ниже нее. Она не понимала, что своим положением она была обязана только своим родителям, т.е. воле случая. Просто ей повезло родится в такой семье. Сама же она для своего благосостояния сделала крайне мало. Да и вообще сам факт того, что девушка с золотой медалью учится на коммерческой основе говорит об ее умственном развитии сам за себя.
Ксения сильно портила эмоциональную погоду в нашей компании. Антон наверное сожалел, что позвал ее. Мы начали есть фрукты, дарованные нам буржуями, занявшими наше прежнее место. Кстаи, было очень вкусно. Никогда прежде не ел такой классный виноград. Апельсин я ел не деля на дольки, тупо вгрызаясь в мякоть, за что Ксюшка прозвала меня свиньей). Вообще ее попытки обидеть меня вызывали у меня странное веселье. Мы в своей мужской компании обращались друг к другу довольно просто и привычно. Как правило это было "Слышь, мудень" или "Слышь, животное". Вот подобные мои обращения к Скелу вызывали у Ксении лютый гнев и она защищала его, как могла, чем снова веселила меня. Мы со Скелом сели у костра и стали играть на гитаре. Девченки в это время лежали в палатке и сюсюкались с Монстром. Когда я пел, Ксюша выкрикнула:"Ну хватит ты петь. Не получается у тебя нихрена." Скел просмеялся и сказал, что это был он. "А... Ты... Да не, в принципе не так страшно, но лучше все равно потише",- был ее ответ. Поржали.))
Потом мы пожарили оставшиеся сосиски(правда не все). Ксения догадалась ковыряться в костре тем ножом, который мы использовали для продуктов и не пачкали. Я сказал, что владельцу ножа, Антохе это не понравится. "Ой ну что ты какой сердитый мамочка-Антон"... Потом мне напомнили, что я их уже видел у Петрова. Боже, как я мог их забыть. Они тогда были с Пашей - патлатым чуваком из первой школы. Они сидели, попивали вино и обсуждали наркоту, которую они пробовали в клубах. Я помню, что они меня уже тогда жукто взбесили и я еле сдержался и не убил всех троих. Потом еще они приходили на кухню, где мы с Тохой жарили картошку. Они спросили:"Вам помочь?" Я вспомнил тактику Женька и сказал:"Да. Помогите. Дверь вон там..."
Благо эти девушки находились здесь недолго. Они подумали и решили уйти, и решили правильно. Думаю им не хотелось бы ночью сражаться с войнами упячки. Они пытались еще поугорать надо мной напоследок, но Антон не выдержал и чуть ли не матом начал их успокаивать:
-Блин, какого черта вам надо? Он сидит спокойно, не мешает вам. Хрен ли вы тут на мозги капаете?
-Просто мне вообще такие люди, как он не нравятся. Я их не переношу.
-Да Какие такие нахрен люди как он?! По-моему тебе просто заняться нечем. Чего он тебе сделал?
Помню, как они еще сказали Тохе на прощанье.
-До встречи, Антооон.))
-Надеюсь мы стретимся не раньше, чем на том свете...
Если уж кого они вывели из себя, так это Антона. Скел пошел проводить девок до остановки и мы долгое время еще обсуждали этих двух. Вообще Скел был здесь в неприятной ситуации. С одной стороны он был другом нам и ему не хотелось конфликтовать с нами, с другой стороны он был другом этих двух баб, с которыми тоже не хотел идти вразрез. А, как известно из истории, попытки усидеть на двух стульях сразу никого еще не приводили ни к чему хорошему. Потом мы долгое время отговаривали Лысого уезжать домой. Минут за тридцать управились с ним, пообещав, что выделим ему все самое теплое, и решили все вместе покушать. Мы сделали несколько банок тушака и потом стали уминать офицерский паек. Паек был просто офигенно вкусным. Галеты в нем были питательнее хлеба, консервы внутри были гораздо вкуснее покупных и перловка лучше домашней. Это при том, что дома я перловку вообще не переношу на дух. Может быть просто я проголодался на свежем воздухе? Потом решили сварганить чайку. Вода в пятилитровых бутылках у нас закончилась и мы решили вскипятить в кастрюльке воды из железного источника. Мы закрыли кастрюлю, поставили ее на костер и стали обдувать его крышкой от пайка. При этом мы еще бегали вокруг него и орали, как первобытные люди. Минут через 10 мы открыли крышку и заглянули внутрь. Вода была насыщенно ораньжевого цвета. Минуты две-три мы лежали и смеялись. Решили вылить все под куст и вскипятить заного. Во второй раз мы уже снимали процесс на камеру. Мой унылый телефон к тому времени разрядился чуть более, чем полностью, и я не смог это запечатлеть. Вода получилась такого же цвета вновь. Ну мы забили и кинули туда чаю(в принципе от этого жидкость не сильно поменяла цвет)
Потом мы полезли в то заброшенное здание в лесу. В комплексе еще были люди - три мужика сидели в небольшом домике с большими окнами и бухали. Я просил всех потише орать и пореже пользоваться фонарями. Жалко мы запамятовали вотку в лагере, в этом здании она была бы в тему. Возможно здесь когда-то было жилое помещение. Потом его забросили люди и через некоторое время сожгли. Именно в таком порядке, потому что вещей в комнатах не было никаких, а пожар бы оставил какие-то останки. Деревянного покртия не было практически нигде. Уцелела лишь скрипучая лестница в правом крыле здания. Потом мы пошли к Волге на небольшой помост над ручьем. Наконец уже ночью вернулись в лагер и стали собирать ветки для костра.
Скел порядком нажрался у костра. Я выпил совсем немного. Антоха, Лысый и Монстр и вовсе не пили. Через час мы стали готовиться спать. Я стал надувать матрас, тот самый на котором спал в ту ночь Лысый. В эту ночь на нем предстояло спать мне со Скелом. Скел лез с криками:"Дай я тебе помогу!" При этом он мне совсем не помогал а даже наоборот то и дело выдергивал насадку насоса из матраса. После того, как он выдернул ее в десятый раз я не выдержал и чуть не скинул его в обрыв. У него стал заплетаться язык и он начал плохо выговаривать букву 'Л'. Потом он еще полез в палатку к Антону с криками "Во имя Упячки", где после быстрой драки успокоился. Мы еще некоторое время требовали от них носки в дань, на что получали в ответ отборные маты. Потом мы успокоились и пошли спать.
А в палатке было довольно холодно. Мы лежили близко к обрыву и с Волги дул ветер. Я укутался как мог и попытался заснуть. Получилось это не сразу из-за этого холода. Потом я еще проснулся часа в три на земле и подкачал матрас. Спать там было не очень удобно, но все же я снова заснул...
з.ы. вследствие того, что получилось много букаф, текст не проверялся на орфографические ошибки принципиально и посему представляет собой дикий бред. точка.