[202x208]
ИМЯ: АргРокд
ПРОЕКТ:Отражение
ОТ АВТОРА:Человек живет иллюзиями. От серости бытия его спасают фантазии, мечты и сны. Сокрушаемый давлением проблем, человек, одинокий по призванию, впадает в уныние, погружается в депрессию, и бежит от всех, от себя. В свои придуманные миры, откуда не хочется возвращаться, но пока еще нужно. Балансируя на грани трезвого мышления и аморфной отрешенности, становится все труднее отличать вымысел от реальности.
Да и зачем?.............Слышишь?...............
Это голос безумия…. Он зовет…. Иди…

ОТРАЖЕНИЕ



I

Излияния разболтавшейся психики или шутки воспаленного подсознания

- Что за черт! – пробормотал Х, не без труда вынимая из собственной спины здоровенный нож. [314x235]
Не успел он должным образом удивиться, как с неба что-то рухнуло прямо ему под ноги и разбилось на две дюжины искрящихся осколков. Образовав замысловатый узор, осколки стали отражать Х и острый предмет в его руке. Тут Х показалось, что нож ему улыбнулся. Ухмыльнувшись ему в ответ, Х побрел куда глаза глядят, понимая, что либо он спит и видит сон, либо, наконец-таки, спятил, чему удивляться не приходится.
- Уж лучше бы второе, - подумал он, продолжая глупо улыбаться. – Так интереснее…
Выйдя в какую-то дверь, Х споткнулся обо что-то большое и тяжелое. Нагнувшись и прищурившись, он пригляделся к внезапному препятствию. Все волосы, что были на его теле, разом зашевелились, стало щекотно, но улыбаться, тем паче хихикать, Х уже не мог (хотя щекотка всегда страшно его веселила): у его ног лежал он, Х. Собственно. Точнее, его труп. Лежал на боку, из спины торчал тот самый нож, который Х держал в руке. Лицо нежильца, прекрасное в своей мертвенной бледности и неподвижности, выражало неподдельное удивление. Х крепко зажмурился, потом разжмурился - тело лежало на месте. Х яростно протер глаза и снова уставился на труп, который в свою очередь перевел стеклянный взгляд на Х, игриво осклабился и ласково пропел:
- За окном снежинки лают, за окном кого-то убивают… - после чего встал и, вприпляску разбежавшись, выпрыгнул в закрытое окно. Стекло под таким бескомпромиссным натиском с хрустом сухого печенья раздробилось на 13 аккуратных квадратиков, которые сложились хаотичным параллелепипедом и стали отражать друг друга.
На улице, в ночной промозглой тьме весело кружились снежинки.
Х озадаченно подошел к окну, холодные льдинки тут же облепили его со всех сторон, стали наперебой дергать за ресницы и просить покатать их. Х устало от них отмахнулся и посмотрел вниз, на засугробенную твердь земную. Его тело, картинно распластавшись, мирно покоилось там, постепенно погребаемое зимними осадками.
В каком-то не то смятении, не то ступоре Х медленно двинулся назад к двери, однако не нашел ее. Сплошная безжизненная стена удручающе монолитно преграждала путь. Х, почувствовав себя самым несчастным и потерянным предположительно мертвым человеком в этой запорошенной белыми тварями беспроглядной ночи, сел на пол и стал вертеть в руках нож, который теперь не улыбался, а во всю ширину окровавленного лезвия издевательски ржал. Х это очень разозлило, он размахнулся что есть силы и запустил злобный нож в окно.
Стало совсем одиноко и грустно. От безысходности и тоски Х заскулил. Потом со всей мощью, на которую только были способны его голосовые связки, завыл. Затем просто закричал, дико так, отчаянно. Но, испугавшись собственного крика, примолк, сжался в комочек и больно прикусил губу. Заныла рана в спине. Заверещала вьюга на улице. Замяукали собаки. Загавкали птицы. Заматерился дворник. Задергался левый глаз.
- Дурдом! – вслух подумал Х.
- И вот так всегда... - послышался чей-то голос неподалеку.
Х ошарашенно посмотрел в направлении звука и задал вполне логичный, как ему казалось, вопрос:
- Который час?
- …Ищут себя, ищут всю жизнь, а когда находят еще и недовольны чем-то!.. - из темного дальнего угла вышло куцее мохнатое существо цвета параноидально-депрессивной мигрени, подошло вплотную к Х и, обиженно насупившись, клюнуло его в лоб своим длинным крючковатым носом. От такой наглости Х ненадолго опешил, затем решил непременно и немедленно дать сдачи обидчику. Для пущей грозности он лихо поднялся на ноги, вытянулся во всю высоту своего роста и…стукнулся мочкой правого уха об пол. Из-под ног на него укоризненно смотрело разбитое окно, где-то то ли сзади, то ли спереди исподтишка ухала незапертая дверь.
Совершенно дезориентировавшись в пространстве и событиях, Х обхватил голову руками и застонал:
- Прекратите это! Я больше не могу! Хваатиит!!!
- Ну что ты кричишь, как припадочный? – опять подало голос существо. – Ты сам хотел вкусить немыслимости бытия, всю жизнь к этому стремился. Помнишь?
Х мучительно захотелось что-то вспомнить, но в голове была лишь какая-то неопределенная пустота.
-Ты мечтал постичь непознанную эфемерность бреда… вихри хаотичных мыслей ощутить…в забвение погрузиться… я знаю, что ты этого хотел… за этим ты сюда шел… [235x286]
Х напряг мозги, чтобы изгнать пустоту, с третей попытки ему удалось запечатлеть вполне ясную мысль, что все это он уже где-то видел… это уже с кем-то было…снова пустота…
…Х не мог сказать, сколько времени пробыл в забытьи. Очнувшись, он стал искать мохнатое существо, но никого не обнаружил. Стал звать, но никто не откликнулся.
Он был совершенно один в мрачной холодной комнате.
Небритая опухшая луна мутно взирала на Х через разбитое окно и оглушительно молчала…
Потом возникли какие-то пожухлые невнятные носки и карамель в пипетке… еще мелькали белые халаты, кашемировые носилки, липкий зеленый крест и больше НИЧЕГО…

2.10.05

II

Шумы

Распластанная подо мной незримость оповещала о своем присутствии мягким шорохом и свистящим треском. Танцующие в глазах помехи оборачивались сквозной невесомостью и самозабвенной отрешенностью.
Из тумана благообразного хаоса выплыло чье-то лицо, из глаз его со звоном падали льдинки. Мой голос хотел вырваться навстречу ему, чтобы обволакивающей бескорыстной нежностью растопить холод, но лицо ощерилось и изрыгнуло на меня черным ртом грязный ком, шевелящийся, склизкий и зловонный. Поборов обиду, я вновь окунулось в волны шумящих звуков, заполнивших собой все вокруг.

12.12.05

Ниспадение [272x235]

Спасаясь от вынужденного созерцания нелепости настоящего мира, мысленно вплетаюсь в абстрактную материю окружающего пространства, всецело растворяясь в ней, и потоком мельчайших незримых частиц отчаянно устремляюсь ввысь, в эфирную бесконечность…
Но тяжкий груз обязанностей неумолимо тянет вниз. Жесткий, холодный асфальт реальности все ближе и неизбежнее…БОЛЬ…и постоянное ноющее чувство наполненности пустотой……………

Июль – август 2003





III

Грустный клоун

Эй, вы! Чуть расступитесь и ловите меня! Держите, держите!!.. Ну что же вы! Разбежались, трусы! Эй! Самое смешное еще впереди! Вернитесь, господа! Шоу только начинается!.. [235x262]
И вот все время так! Хочешь приносить людям радость, а они не понимают. Ведь у них под ногами валяется счастье, нагнись и подними, а они, даже споткнувшись, не замечают его! Стоит слететь с шестого этажа и тебя уже за человека не считают. Монстр я что ли какой?!.. (Блин, левая пятка в глаз больно тычется, позвоночник во рту мешается, все не слава богу…)
Неблагодарная публика! Вон они, с большими глазами стоят вдалеке, будто боятся, что я прыгну на них и начну щекотать зверски…
Люди! Ну почему вы не смеетесь?.. Я с детства знал, что мое призвание – клоунада, но с тех самых пор я вызывал у всех лишь горькие усмешки и слезы. Теперь, в свои 32 я подозреваю, что делал что-то не так… Неужели всю свою жизнь я потратил зря?!..
Но что это?.. Ах! Дети! Дети смеются! Тычут в меня своими маленькими пухлыми пальчиками и смеются! Ну куда же вы уводите их, черствые создания? Они ведь СМЕ-ЮТ-СЯ! Я рассмешил их, у меня получилось!
Я до смерти рад!
Жизнь удалась?
Ха-ха-ха…

Двадцать восьмой август 2006

IV

Спи...

Я заворожено смотрю на свет. Он льется серебряным потоком из раскрытого окна, подобострастно растекаясь по дощатому скрипучему полу, по старым обшарпанным стенам, по моим босым ногам, и проходит сквозь Его золотисто-огненные волосы, живописно разметавшиеся шелковым вихрем по молодому сильному телу. Он тихо спит, положив голову на мои колени, едва заметная улыбка притаилась в уголках его нежных губ, так похожих на лук Амура. Светлые ресницы чуть подрагивают на закрытых веках, тонкая белоснежная кожа будто вся соткана из этого чарующего, безжалостного света. На шее пульсирует тонкая голубоватая линия… Все мои мысли сейчас обратились к ней, я чувствую алчный зов голода, но я не трону эту восхитительную хрупкую жизнь. Не сейчас. Никогда. Я убью в себе желание смешать вкус соленой крови и сладких слез на твоих остывающих бледных губах. Я лишь в последний раз прикоснусь к ним, сейчас таким теплым и мягким, прикоснусь всем своим существом. И благоговейно запутаюсь холодными дрожащими руками в этих непокорных пушистых локонах, похитивших мой покой.
Осталось совсем немного воли, чтобы уйти. Уйти к той, которой я поклялась в вечной преданности, она ждет. Светлоликая властительница души моей, я иду. Лишь оставлю один последний поцелуй Ему. Только не открывай глаза, заклинаю, не открывай! Иначе я пропаду в бескрайности этой пронзительной небесной синевы. Спи, ангел…
Ты не увидишь меня и не назовешь мое темное имя, когда вновь тебя примет в объятия замерзшая ночь. Не вспомнишь мой печальный облик днем, обласканный яркой неистовостью солнца. Пусть моя тоска не коснется тебя. Спи…

13 октября 2006 г.