Тропой альпийской в снег и мрак
Шел юноша, державший стяг.
И стяг в ночи сиял, как днем,
И странный был девиз на нем:
Excelsior!

Был грустен взор его и строг,
Глаза сверкали, как клинок,
И, как серебряный гобой,
Звучал язык для всех чужой:
Excelsior!

Горели в окнах огоньки,
К. уюту звали очаги,
Но льды под небом видел он,
И вновь звучало,словно стон:
Excelsior!

'Куда? - в селе сказал старик.-
Там вихрь и стужа, там ледник,
Пред ним, широк, бежит поток'.
Но был ответ, как звонкий рог:
Excelsior!

Сказала девушка: 'Приди!
Усни, припав, к моей груди!'
В глазах был синий, влажный свет,
Но вздохом прозвучал ответ:
Excelsior!

'Не подходи к сухой сосне!
Страшись лавины в вышине!' -
Прощаясь, крикнул селянин.
Но был ответ ему один:
Excelsior!

На Сен-Бернардский перевал
Он в час заутрени попал,
И хор монахов смолк на миг,
Когда в их гимн ворвался крик:
Excelsior!

Но труп, навеки вмерзший в лед,
Нашла собака через год.
Рука сжимала стяг, застыв,
И тот же был на нем призыв:
Excelsior!

Меж ледяных бездушных скал
Прекрасный, мертвый он лежал,
А с неба, в мир камней и льда
Неслось, как падает звезда:
Excelsior!

Перевод В. Левика