Клод Пирон
      

Где мифы, где реальность?

Когда я был маленьким, мне говорили: "Не бойся спрашивать
дорогу. Используй свой язык, и ты доберешься до края света".
Однако уже через несколько километров пути оказывалось,
что там пользуются другим языком. Поэтому и обращаться
к кому-либо на улице было бесполезно.

Мне говорили: "Чтобы общаться с иностранцами, учи иностранные
языки в школе". Но я заметил, что 90 процентов взрослых
не могут полностью выразить то, что они хотят, на том языке,
который они изучали в школе.

Мне говорили: "Зная английский язык, ты сможешь быть понятым
в любой точке земного шара". Но я видел однажды, как в одной
испанской деревне столкнулись два автомобиля: французский
и шведский; и водители не смогли объясниться ни друг с другом,
ни с полицейским. В маленьком таиландском городке я видел
одного туриста, отчаянно пытавшегося рассказать о своих
симптомах местному врачу - но напрасно. В течение долгого времени
я работал для ООН и ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения)
на всех пяти континентах и могу засвидетельствовать, что и
в Гватемале, и в Болгарии, и в Конго, в Японии, и во многих
других странах английский язык практически бесполезен вне больших
гостиниц и аэропортов.

Мне говорили: "Благодаря переводам, культурные ценности даже
наиболее удалённых народов теперь доступны для каждого".
Однако когда я сравнил переводы с оригиналами, я нашёл столько
пропусков, несоответствий и искажений смысла, что я пришёл
к следующему выводу: переводить на наши языки на самом деле
означает обманывать.

Мне говорили в странах Запада, что они хотят помочь странам
третьего мира, одновременно уважая местные обычаи и культуру.
Однако я видел, что использование английского и французского
языков сопровождается сильнейшим культурным давлением. Я видел,
что без учёта "языкового достоинства" других людей мы с самого
начала стараемся навязать им наш язык, чтобы разговаривать
с ними. И я был свидетелем множества проблем, возникших
при обучении местных кадров, поскольку специалисты из западных
стран не знают местных языков, а учебников на этих языках
просто не существует.

Мне говорили: "Общественное образование для всех гарантирует
равенство возможностей для детей всех классов". А я видел,
особенно в странах третьего мира, что богатые семьи посылают
своих детей в Англию и США для изучения английского языка;
и я видел народные массы, буквально закованные цепями
собственного языка, задавленные той или иной пропагандой,
без какой-либо внешней перспективы, народы, которые (опять же
с помощью языка) насильно удерживаются в состоянии социальной
и экономической отсталости.

Мне говорили: "Затея с эсперанто позорно провалилась". Однако
я был свидетелем того, как в одной европейской горной деревне
дети местных жителей свободно разговаривают с японскими
туристами только после шести месяцев обучения этому языку.

Мне говорили: "В эсперанто отсутствует человеческий фактор".
Я изучал этот язык, я читал стихи и слушал песни на этом языке.
На этом языке мне поверяли свои заветные мысли бразильцы, китайцы,
иранцы, поляки и даже один юноша из Узбекистана. И вот я -
некогда профессиональный переводчик - должен признаться, что эти
беседы были самыми непосредственными и глубокими, которые я
когда-либо вел на иностранном языке.

Мне говорили: "Эсперанто - это конец всякой культуры". Однако
когда в странах Восточной Европы, Азии, Латинской Америки меня
принимали эсперантисты, я всякий раз убеждался, что практически
все они более развиты в культурном отношении, чем их
соотечественники того же социального слоя. И когда я присутствовал
на международных дебатах, которые проводились на этом языке,
на меня всякий раз большое впечатление производил их поистине
высокий интеллектуальный уровень.

Разумеется, я говорил об этом с людьми, которые меня окружали.
Я говорил им: "Послушайте! Смотрите! Вот нечто экстраординарное:
язык, который действительно решает проблему коммуникации между
народами. Я видел, как венгр и кореец обсуждали на этом языке
философские и политические вопросы, причём с невероятной
лёгкостью, несмотря на то, что со времени начала обучения этому
языку прошло только два года. Я видел то и это, и ещё вот
это..."

Однако мне возражали: "Это несерьёзно. И, кроме того, этот язык
искусственный".

Я не понимаю. Когда яркие чувства человека, его побуждения,
тончайшие оттенки его мысли выражаются непосредственно с помощью
языка, рождённого в результате удачного скрещивания многих
национальных языков, мне говорят: "Он искусственный!"

Но что я видел, путешествуя по свету? Я видел, как люди
в отчаянии оставляли какую-либо надежду поговорить с теми, кто
населяет страну, через которую они проезжали или в которой они
находились. Я много раз был свидетелем объяснений с помощью
жестов, что нередко приводило к нелепому непониманию. Я видел
людей, которые жадно стремились к культуре, однако языковые
барьеры не позволили им прочесть столь необходимые им книги.
Я видел огромное число людей, потративших более 6-7 лет на
изучение какого-либо языка, которые при разговоре спотыкались
на каждом шагу, были не в состоянии найти нужное слово, имели
чудовищное произношение и, пытаясь что-то выразить, полностью
теряли нить разговора. Я был свидетелем того, как языковое
неравенство и даже дискриминация процветали во всем мире.
Я видел дипломатов и специалистов, говорящих в микрофоны и
слышащих через наушники голос, совершенно отличный от голосов
их действительных партнёров по переговорам. И это вы называете
"естественной коммуникацией"? Неужели искусство решения проблем
с учётом как интеллектуальных, так и эмоциональных аспектов
более не свойственно человеческой природе?

Мне говорили многое, однако я чувствовал, что всё это не то.
Поэтому я сбит с толку и блуждаю в замешательстве в этом
обществе, которое декларирует право каждого на общение с другими
людьми. И я не могу понять, то ли меня намеренно обманывают,
то ли я сошёл с ума.

[http://www.esperanto.mv.ru/RUS/piron.html]

[1] Клод ПИРОН (Claude PIRON) - профессиональный переводчик,
специалист в области индивидуальной и социальной психологии,
автор многих научных и художественных произведений на разных
языках, включая язык эсперанто.