Для всех, кто читал книгу Райнхардта Гайдна, и для тех, кто нет: ниже приведены высказывания ребят на протяжении всего времени существования группы HIM. Напишите в комментариях, какие цитаты Вам особенно нравятся и, если хотите, причину.
В любом случае, многие из них способны с лёгкостью поднять настроение И, разумеется, это далеко не всё, что есть в биографии, так что, если заинтересуетесь - покупайте книгу, читайте и наслаждайтесь!

Ville Valo

Музыка – моё божество и единственная любовь, которая меня никогда не покидала.

Когда я услышал Элвиса Пресли, я понял, что музыка – моя судьба.

Я воспринимаю музыку с помощью эмоций, поэтому хорошая песня может сделать меня счастливым. Музыка – это таинство, а не способ прославиться и попасть на страницы газет. Это наслаждение, которое мною полностью овладело.

Музыка для меня всегда катарсис. Хорошая песня – это лучший наркотик, способный отвлечь от ежедневных забот.

Весёлые песни навевают на меня тоску. Хуже всего «Vengoboys», от их песен я просто впадаю в депрессию.

У меня нет фаворитов, я могу наслаждаться любой музыкой. Главное, чтобы она была хорошей!

Чем меньше занимаешься сексом, тем больше вдохновения остаётся для прекрасных песен.

Можно просто слить все свои страдания в музыку и быть абсолютно счастливым человеком в реальной жизни, слушать пение птичек есть мороженое.

Некоторые думают, что рок мёртв. Но он никогда не исчезнет.

Мои песни для меня как психоанализ. Так что я даже экономлю... И зарабатываю на этом!

Мы играем на стадионах, но для нас это чересчур – наша музыка более интимная... Наше место – в маленьких засранных клубах.

Если мы делаем хорошую музыку и публика нас любит и покупает журналы с нашими портретами, то, в конце концов, надеюсь, люди нас возненавидят.

Единственное послание, которое несёт в себе наша музыка, заключается в следующем: «Наслаждайтесь жизнью и музыкой, которая помогает скрыться от жестокой реальности мира, пусть хотя бы на несколько минут!»

Мы пытаемся создать что-нибудь такое, чтоб, если какой-нибудь пацан купит нашу пластинку через двадцать лет, она окажет на него такой же эффект, как на нас Нейл Янг или «Black Sabbath».

Наш барабанщик может говорить только о своей барабанной установке, клавишник – о танцевальной музыке и техно-культуре, а гитарист вообще немой!

Я жалею, что мы назвали нашу группу «HIM». Это название меня просто бесит, оно такое идиотское!

Я никогда не ем мясо в гастрольных поездках. Это такая тяжёлая пища! Я бы не смог крутить на сцене бёдрами после сытного обеда.

Ни с того ни с сего наше хобби превратилось в нечто колоссальное.

Мы как «Bon Jovi» наоборот. Всё, что у них хорошо, у нас плохо.

Ненавижу рассуждать о своих песнях. Всё равно они все о женщинах.

Так или иначе, мы всё-таки готическая группа, так что берегитесь! Мы суперужасные и супертаинственные.

Моя мечта сбылась – я могу писать музыку, выступать на сцене и путешествовать.

Мы как хамелеоны, мы можем быть кем угодно. Захотим – накрасимся и станем как Майкл Джэксон!

Обычно во всём обвиняют меня, поскольку именно на мне лежит бремя принятия решений.

У нас в группе нет демократии как таковой, но у каждого есть своя работа. Я, например, - засранец, Лили Лэйзер – пьяный ублюдок, а Миже – наш юморист.

Я счастлив, что Гас доволен альбомом (Love Metal). Про предыдущий он говорил: «Это не металл, это фигня. Я просто хочу играть металл». Он у нас пещерный человек, но жутко обаятельный чувак. Я рад, что он доволен результатом.

Многие считают нашу группу ужасной, но это не так. Мы целуем детишек перед камерой, мы раздаём автографы – если надо, даже на члене.

Наша группа похожа на семейку Адамс. Мы делаем, что хотим. Мы отличаемся от остальных, мы говорим по-другому и играем по-другому, и в этом весь кайф.

Поначалу работа приводила меня в восторг. Я играл с вибраторами как с машинками. В сущности, какая разница, что продавать – бананы или фаллоимитаторы? Да, суют их в разные дырки, но по сути это просто товар!

Однажды покупатель пытался вернуть силиконовую вагину. Бывшую в употреблении. Обменять хотел. Он был удивлён нашей реакцией. Это было так мерзко, что даже смешно!

Когда я был тинэйджером, лет эдак в тринадцать-четырнадцать, у меня был жуткий невроз, я даже вскакивал по ночам, чтобы разложить все предметы на чёртовом столе параллельно друг другу. Всё должно было быть симметрично. А потом я решил забить на это и стал настоящим засранцем.

Родители никогда на меня не давили. Когда я в первый раз напился, они надо мной просто посмеялись.

Адреналин – чудесная вещь, но пиво тоже помогает. Меня не покидает чувство, что однажды я проснусь в палате, привязанный к койке, и всё это окажется только экспериментом по изучению ЛСД, поставленным надо мной финскими военными!

Я большой поклонник Джеймса Дина, потому и начал курить. Сейчас выкуриваю по четыре пачки за день.

Свой язык без костей я унаследовал от отца, с его помощью и покоряю людей.

Я никогда по-настоящему не влюблялся. Для этого я ещё слишком молод.

В сексе всё естественно и прекрасно. Единственная вещь, которую я не одобряю, это секс с животными. Они ведь не могут сказать, чего им хочется и хочется ли вообще!

Чаще принимайте душ и носите чистое бельё. В нужный момент это может впечатлить женщину.

Если за что-то берёшься, сделай это от начала до конца.

У меня нет времени мечтать, вместо этого я напряжённо работаю, чтобы воплотить свои мечты в жизнь.

Ошибки не совершают просто так, всегда есть причина. Поэтому каждый раз приходится совершать новые прекрасные ошибки.

Для определённого круга людей Элвис Пресли заменил Христа. Он тоже в расцвете лет предпочёл смерть...

Мечта моей жизни – устроиться работать на паром, курсирующий между Стокгольмом и Хельсинки, чтобы петь танго.

Даже в школе я изучал этику вместо религии.

Женщины всегда прекрасны.

Мне нравятся сердца. Для меня они символизируют любовь, жизнь и человеколюбие.

Иисусу Христу и Александру Македонскому было за тридцать, когда они стали великими, так что мне не о чем волноваться.

Я старею. Надеюсь, хотя бы не облысею лет до пятидесяти.

Я готов умереть за любовь.


Mige Amour

Раньше я работал садовником. Это офигенная работа – подбирать дерьмо!

В восемнадцать лет меня призвали в армию. Для меня это был отличный опыт: армия развивает характер. После того как тебя два года толкали в спину, гораздо легче смириться с несовершенствами современного общества.

Мы стали общаться после того, как я одолжил у Вилле пару кровавых ужастиков восьмидесятых годов, ну а потом мы стали постоянно вместе тусить. Не самое впечатляющее начало, но со временем мы перешли на более креативный стиль общения: часами сидели на берегу реки и курили дурь.

Мне кажется, Вилле наслаждается происходящим. Особенно экспериментами с макияжем... Что ж, солисты и должны быть тщеславными!

Мы станем настоящими звёздами, когда поедем в турне по Америке. Тогда мы будем давать интервью только за большие деньги!


Lily Lazer

Одна из моих дальних целей – научиться не тормозить.

Жирное и солёное – лучшая пища.

Я так нервничал перед знакомством с Игги Попом, думал, что умру. Но не умер и даже умудрился подсунуть ему пластинку «Naughty Little Doggie» для автографа. Игги ещё пририсовал себе гитлеровские усики на фотографии на обложке.

Мне необходимо было там быть (о рождении дочери). Я даже не знаю, как описать мои ощущения. Это фантастически прекрасно, это – чудо жизни! Я самый счастливый человек на земле!

Emerson Burton

Металл не для мачо, он асексуален, как Гас...

Было здорово наблюдать за их успехом (HIM) через газеты. Я рад, что они добились популярности!

Gas Lipstick

Барабаны всегда были моим любимым музыкальным инструментом. Мне нравится их звук. Помню, я уговорил барабанщика отцовского ансамбля иногда пускать меня за установку. Я каждый раз с нетерпением ждал своей очереди. Он был моим первым учителем музыки.

Отец часто говорил мне, что я пою как раненая свинья.

(О Вилле) Сидел он себе как-то в баре, потягивая пивко, как вдруг неизвестно откуда появляется молоденькая немка с ножницами. Она бросается к нему, отстригает прядь волос и начинает истерически хохотать.

Однажды, когда мне было лет десять, я украл шоколадку. Я был примерным мальчиком и сделал это только потому, что хотел узнать, каково это – быть плохим.

Мы занимаемся этим уже десять лет. Надеюсь, продержимся и следующие десять.