Сидел в пабе и потягивал сладкое пиво. Все было в полном умиротворении, пока мой взгляд не соприкоснулся с неискренностью отношений одной молодой пары, сидящей за соседним столиком.
Вот все то, что я был в состоянии запомнить из пронесшихся мыслей в моем сознании.

Ей:
В кругу всеобщей обстановки
Присутствует страсть взвода к униженью.
Не то, что бы оно было приобретеньем,
Не так желанно, чтоб свести в единое миротворенье,
Что приобщает удовлетворенье,
Смешать в одном котле с всеобщим уваженьем.

Мое присутствие в миру преображенья
Пустяк с сравненьем человеческой нужды.
Мое ничтожное, Господнее рожденье,
Принадлежит к низам высокомерности и лжи.

Мое пристрастие быть человеком и в виденье,
Всеобщей разности грехов и здравия любви,
Сгущают всю мольбу об общем жизнервенье,
К простым целестремленьям праздности в быту.

Кто знает вкус ингредиента,
Тот ценит каждый грамм приправы


Ему:
Так хочется свести
Все красноречия в едино,
Чтоб складно было на слуху
И в сочетании всех слов
Не так уж примитивно.

Но простота души
Противоречит мыслям,
Которые наивностью своей
Встревают в бой с реальностью игривой.

Реальность окружения судьбы
Насыщена палитрою природы,
И притяжение к недостающейся любви
Отягощается часами жизненной невзгоды.

А может вся проблема в творчестве и в вкусах?
Что сотворили разношерстность бытия?
Что в каждом возрождает личность
И чуждость к искушению себя?

Уродство, совместимо с красотою,
Рождает прогрессивный путь к соблазну.