В колонках играет - Сплин - "Приходи"
Настроение сейчас - скучаю по мужу...

Что бы вы сделали, если бы умели управлять вещами, жизнью только одним лишь взглядом?..
Я иду по улице, и во мне накапливается раздражение. Грязные стекла домов, пыльные автомобили, проносящиеся по шоссе, толкающиеся, вечно спешащие люди. Толкающиеся. Раздраженные. Им плевать на тебя, тебе плевать на них. И теперь я иду и толкаю их. Мне в спину летят ругательства и проклятия. Я сквозь зубы отвечаю, но уже с чувством какого-то удовлетворения. Бесят, как же они все меня бесят!
Я смотрю на огромную толпу, которая идет мне на встречу. Ни один из них не посторонится. Они так и будут ломиться, толкаться… Толпа, как огромный слизняк, ползет, надвигается… Во мне занозой зарождается страх. Я начинаю понемногу паниковать. Это столкновение неизбежно. Я обращаю внимание на огромный транспарант, висящий над головами людей-монстров, движущихся мне навстречу…
Иногда бывает, что смотришь на что-то, и тебе безумно хочется, чтобы это что-то сдвинулось, переместилось под воздействием твоего взгляда. И ты себя убеждаешь в том, что это что-то сдвинулось на миллиметр, вздрогнуло… С такими же мыслями я смотрела на транспарант. Воздух дрожит. Конечно, не получилось. И не получится. Я стою и жду столкновения с толпой. Я закрываю глаза, я зажмуриваюсь, я уже почти чувствую локти, сумки, руки, которые толкают меня, пихают в бока, я слышу противные голоса… Я зажимаю уши руками…
Скрип, скрежет и грохот. Крики. Стоны. Я открываю глаза, я убираю руки. Я вижу кровь. Слышу крики, стоны. Он все-таки рухнул. Транспарант. Он упал и придавил их. И они умирают. Я озираюсь. Я смотрю наверх, туда, где висела приветливая реклама «Nescafe». «Отличный вкус, отличное начало». И правда, начало отличное. Но правда ли?.. надо проверить. Я не обращаю внимания на стонущих, я иду мимо. Кто-то тянет ко мне руку, что-то говорит, о чем-то просит. Мне плевать. Я наступаю на протянутую руку, я иду мимо.
Я уже достаточно далеко от места происшествия. Во мне живет злость, страх, жажда эксперимента. Что я еще могу? И могу ли я? И я ли это?.. Стекло магазина – вдребезги. Крик – кто?! Не знаю. Фонарь – вдребезги. Лобовое стекло машины – вдребезги. Я улыбаюсь. Власть ли это?.. Я проверю. А они… смешные, глупые, такие омерзительно-суетливые, мерзкие. Вы противны мне. Вы все. Но я вам улыбаюсь.
Вот идет Она. Она считает, что прекрасна. Что все в ее стиле соответствует, что ей все должны поклоняться. Она в черном пальто, черном платье, черных полуботиночках на шпильке и красной шляпке. С величественным взглядом. Презрительным взглядом. Кто же тебе сказал, дура, что красная шляпа тебе идет?.. Да, черное с красным сочетается, но не так! Где твоя корзинка с пирожками, Красная Шапочка? Я усмехаюсь. Если в твоем одеянии есть хоть одна деталь выделяющегося, броского цвета, она должна быть поддержана. Цвет должен быть поддержан. Красная шляпка – красный поясок на платье. Красная шляпка – красный бантик на сумке. Хоть что-то. Ну ничего, Красная Шапочка, я тебе помогу. Я исправлю отсутствие у тебя вкуса.
Ее шляпка взлетает над головой. Она хватается за голову – как обычно делает человек, у которого ветром срывает головной убор. Но ветра нет. Ее шляпка несколько секунд парит у нее над головой. У нее расширяются глаза. Ее шляпка взрывается сотней красных лоскутков, и они опадают к ее ногам лепестками розы. Она испугана, она пытается бежать. Я стою в пяти шагах от нее. Я прислонилась к фонарному столбу – так удобнее наблюдать. Она пытается бежать. Не стоит этого делать. Спотыкается. Черт, как некрасиво вышло – кажется, она сломала ногу… Бедняга. Плачет. Наверное, больно. Как жаль, что мне все равно. Итак, приступим к исправлению нашего внешнего вида. Нога начинает опухать – это очень подойдет к нашему будущему стилю. Я думаю, платье можно чуть покороче… Как считаешь?.. И побольше небрежности – она оттенит презрение, которое сквозило в твоем взгляде. Его, конечно, уже там нет, в глазах у нас теперь страх, боль.
Что это? Ты чувствуешь запах горелого? Я тоже. А, это же наше платье. Да, я решила его немного укоротить. Не спорю, способ экзотичный. А что поделать? Такой вот я человек. Ну что же ты орешь? У меня начинает болеть от твоих воплей голова. Хватит. Ну хватит уже!.. Черт… Сама виновата.
Я ухожу. Она лежит на асфальте. Ее платье горит, оставляя ожоги на коже. Огонь, подбирающийся к горлу, гаснет – его тушит кровь, толчками выходящая из ее разорванного горла. Вот теперь в ее стиле все соответствует – спутанные белые волосы, разорванное горло, тлеющее платье, распухшая посиневшая нога.
У меня поднимается настроение. Оказывается, это здорово – делать людям зло. Убивать – это красиво. Я иду. На моих губах играет улыбка. Привет, глупые. Я замечаю тройку чертят, которые стоят кружком и держат в руках камни. Они еще дети. Глупые дети. Зашумели, задвигались. Что-то заметили. Задумали. Я останавливаюсь в стороне. Я смотрю на них, а они меня не видят. Они видят облезлую бездомную кошку. Рядом с ней носятся котята. Трое маленьких котят. Такие забавные. Толкают друг друга лапами, кувыркаются. Волна злости и ненависти, плескавшаяся у меня на уровне горла, отхлынула. Моя улыбка смягчается, перестает напоминать оскал волчицы, готовящейся к броску.
Я слышу пронзительный крик одного из котят. Он плачет. Я не понимаю, что произошло. Я оглядываюсь по сторонам, что же?.. Черт… Маленькие уродцы. Я совсем про них забыла. Они стоят по-прежнему втроем рядышком и кидают камни. В котят. И смеются. Ненавижу! Теперь с их лиц одновременно слетают улыбки, а из рук выпадают камни. Они бледнеют. И начинают хватать и запихивать обратно кишки, выпадающие из их разорванных животов. Меня трясет от злости. Кровь течет по их рукам, они еще не понимают, что происходит, они запихивают и запихивают кишки, пыльные, грязные, извалявшиеся в земле. Они путают свои собственные кишки с кишками друг друга. Между ними лежит огромная кровавая куча. Они кричат. Я заставляю их сердца биться, я не даю им умереть. Я плачу. Я плачу по маленькому беззащитному котенку, лежащему в пяти шагах от них, умирающему. Я подхожу к нему, я беру его слабое, маленькое тельце на руки, убаюкиваю. По моим щекам катятся слезы. За моей спиной лежат три бездушных мертвых тела, которым теперь уже точно не суждено подняться. Я уношу котенка, я не смотрю на оставленную мною кучу мяса. Я ухожу.
Котенок дрожит, внешне не видно, что с ним, но я знаю – у него сломаны тоненькие ребрышки. Он пытается кусаться, он пытается защитить остатки жизни от злобных существ, отнимающих у него эту жизнь, от людей. Я плачу. Я не обращаю внимания на укусы. Я прижимаю малыша к своей груди, я отдаю ему часть своей жизни. Он дрожит крупной дрожью.
Я опускаю его на землю. Он отстраняется от меня. Шипит. И убегает. Глупый. Он никогда не поймет, что произошло. А я встаю, оттряхиваю пыль с одежды. Меня немного качает, но моей уверенности в том, что люди – основная причина зла на Земле, не становится меньше. Она крепчает. Так же, как и злость. Как и ненависть. Я иду дальше.
Иногда бывает, что смотришь на что-то, и тебе безумно хочется, чтобы это что-то сдвинулось, переместилось под воздействием твоего взгляда. И ты себя убеждаешь в том, что это что-то сдвинулось на миллиметр, вздрогнуло… Вздрогнуло. Переместилось. Машины, несущиеся по шоссе. Я смотрю на них. Зеленый сигнал светофора – обязательно найдется пара героев, которым законы не писаны. Которые проскочат на зеленый для пешеходов. Вот они. Трое. У них одновременно спускает шины. Авария. ДТП. Столкновение. И в этот же момент начинают движение те, кто остановился на светофоре. Они еще не знают, что там впереди, они не успели осмыслить. Они несутся. Столкновение. ДТП. Авария. Я не смотрю на груды дымящегося железа, осколки стекла. Я слышу взрыв. Я чувствую жар. Я ухожу.
Раздражение, накопившееся во мне, спало. Вы мне безразличны. Я смотрю на огромную толпу, которая идет мне на встречу. Ни один из них не посторонится. Они так и будут ломиться, толкаться… Толпа, как огромный слизняк, ползет, надвигается… Я стою и жду столкновения с толпой. Я закрываю глаза, я зажмуриваюсь, я чувствую локти, сумки, руки, которые толкают меня, пихают в бока, я слышу противные голоса… Я открываю глаза. Я поднимаю голову и смотрю на транспарант, висящий впереди над головами прохожих. «Nescafe. Отличный вкус, отличное начало». Вранье. Кофе отвратительный. А начало… Теперь это только начало. Я делаю глубокий вздох. Я иду. Я иду по улице, я воплощенное равнодушие. Грязные стекла домов, пыльные автомобили, проносящиеся по шоссе, толкающиеся, вечно спешащие люди. Толкающиеся. Раздраженные. Им плевать на тебя, тебе плевать на них. Мне в спину летят ругательства и проклятия. Я не отвечаю.
А что бы вы сделали, если бы умели управлять вещами, жизнью только одним лишь взглядом?..