>Настроение сейчас - Лирическое

Начну пожалуй выкладыватьсвою прозу.
То что будет представленно вашему вниманию мои дорогие ПЧ - часть моего превого рассказа. Я разбил его на несколько глав, что бы не грузить вас огромными рамерами текста.
Итак: Венгрия-россия.
Глава 1.

Я поправил берет и позвонил в дверь. Раздались шаркающие шаги, звук отпираемого замка. На пороге появилась - Ольга Ивановна - Викина мать.
- Добрый день, Ольга Ивановна. – Поздоровался я.
- Виктории нет. – Сухо сказала она.
- Ольга Ивановна, а вы не знаете где она? – с надеждой спросил я.
- А что случилось? – сказала она ещё более сухо.
- Нас отправляют в Венгрию. Помогать их армии в войне с янки. -
- В институте Вика. Да ты проходи придёт она скоро. А я тебя обедом накормлю. Ведь домашней еды когда ещё поешь. – Сказала Ольга Ивановна уже более мягким голосом.
При всей своей кажущейся сухости Ольга Ивановна была добрым и сердечным человеком. По Викиным словам она уже две недели видела меня своим зятем. А новость о том, что нас отправляют на войну была для неё ещё более тяжелым ударом, чем для Вики. Так как я недавно был дома, и меня там основательно накормили, то обед у Ольги Ивановны дался мне с трудом. Когда я доедал третью котлету, раздался звонок в дверь. Ольга Ивановна велела мне оставаться на кухне, а сама пошла открывать дверь. В прихожей раздался бодрый и радостный голос Вики. Вдруг он изменился, стал серьёзный и тихий. Потом наступило молчание. Оно продолжалось около минуты. Потом дверь открылась, и я увидел Вику. Её лицо было как камень.
- Нас отправляют на фронт. В Венгрию. Им нужна помощь. – Я сказал это что бы не молчать.
- Я знаю. Ты вернешься. Я знаю. – Она тоже не хотела молчать.
Потом она положила голову мне на плечё и заплакала. Мы стояли и молчали. Она плакал. Я гладил её по волосам и шептал слава утешения. Ольга Ивановна тоже плакала, наблюдая за нами в щёлку двери. Потом из радио полилась «Берёзы» в исполнении «Любэ», и после этого слезы закапали и из моих глаз. Вдруг у меня зазвонил сотовый. Я одной рукой вытащил его из кармана и выключил. В молчании прошло ещё несколько минут. Внезапно раздался звонок в дверь, и Ольга Ивановна, утирая слёзы, пошла открывать. Я услышал, как она недовольным голосом отчитывает того, кто пришёл. Потом я узнал голос Болта – своего друга и сослуживца. Он говорил, что пришёл за мной и что ждал меня внизу уже сорок минут. Я нежным движением отстранил Вику.
- Мне пора идти. Я буду писать. Я вернусь. Обещаю. –
- Я буду ждать. Ты береги себя! – Она посмотрела на меня глазами пустыми и заплаканными.
Я поцеловал её и пошёл к двери, он она меня остановила, сняла с шеи цепочку и протянула мне.
- Что бы помнил обо мне. – Сказала она сдавленным голосом и исчезла в комнате.
Я попрощался с Ольгой Ивановной и вышел и квартиры. Болт ждал меня на лестничной площадке. Я посмотрел на него и пошёл к лифту. Он поймал мой взгляд.
- Извини, Арсеньев рвёт и мечет. – Он пытался исправить положение, но я на него не сердился.
Выйдя из подъезда, Я сел в поджидавший меня «Тигр» на место водителя. Болт молча сел рядом.
До части мы доехали за двадцать минут. Я гнал так, что у Болта, известного лихача, побледнело лицо. В части нас тут же погрузили на старые добрые «Уралы» и повезли на военный аэродром в Красногорске. Там уже стояли четыре «Ил»-76. Во время погрузки два «Урала» заглохли прямо на заезде в самолет. Сразу после взлёта я уснул и проснулся только тогда, когда наши самолёты заходили на посадку. Когда я спускался по трапу, я увидел печальную картину: некогда прекрасный город лежал в руинах, постоянно слышались выстрелы и взрывы. Война это всегда ужасно, а когда война приходит в город, разрушает дома, убивает невинных людей – это ужасно вдвойне.

[370x250]