Если ты прислушаешься в темноте - твое сердце бьется. Сокращается, выталкивает кровь по хрупким сосудам, рвется вон из тесной клетки ребер. Если прислушаешься - это ветер шумит в каменной пустыне. И ты - мягкий песочник, мнящий себя твердой скалой. Жизнь ветром несется между сотнями таких, как ты, потихоньку, незаметно превращая тебя в изрезанный каменный цветок. Ты не замечаешь когда, но точно знаешь, что вчера ты был другим. И она несется, дышит, бьется миллиардами сердец. А потом все останавливается. Приходит она - в стоптанных сапогах из потрескавшейся кожи, изможденное, обрюзгшее лицо, глубокие морщины, дорогами времени лежащие под древними глазами. она приходит просто и банально - машиной навстречу, сталью ножа по горлу, болью в сердце или асфальтом девятью этажами ниже твоего этажа. Она приходит, скучающая, она - забиравшая так же богов, и людей, которых называли богами, она - старый опытный жнец, которому наскучила работа. И ты упадешь в пустоту. И никто не заметит. Где-то зажгут огонь на плите, где-то раздастся первый крик ребенка, а где-то разобьется стакан, и кто-то будет стоять и наблюдать за ровными фигурами воды, пожирающими бриллианты осколков. И ты тоже так разобьешься, оставив людям после себя только осколки, кому-то больше, кому-то меньше. Но если сложить их все, цельности не будет никогда. Слишком много мелочей затерялось в щелях паркета. И эти осколки - самое твое ценное сокровище, это твоя жизнь после смерти. Это та часть тебя, выжженная в памяти кого-то еще. Не волнуйся, всегда немного больно, н6о ветер уносит боль, снова изменяя форму скалы, ветер уносит слезы и страх, одиночество и грусть, радость и смех. Ветер уносит все. Он уносит тех, кто хранит твои части. Словно гигантские шестеренки, в непрерывном движении разводящие нас друг от друга все дальше и дальше, ты - навеки замершая в ту секунду смерти, и все вокруг, продолжающие деформироваться под натиском жизни. Это не страшно. Даже не больно. Все так и должно быть.

Под влиянием фильма "Генуя". Когда я вышла с него, с этим немного саднящим чувством где-то в груди, я обнаружила что мой плеер стоял на песне Dir en Grey - Vinushka. В последнее время тема смерти преследует меня, nicht wahr?

Возможно, впервые за долгое время мы с отцом говорили о смерти, о тех, кого рядом нет. И не было. Даже о тех, воспоминания о которых сводятся к белому шкафчику с облупившейся краской на кухне, и о руках, протягивающих мне, маленькой, сахарные кубики. Только этих рук давно уже нет рядом.  

[480x384]