Время пришло.

Акт 2: Заржавевшая загадка

Холодное солнце тускло и неуверенно висело на мутном осеннем небе, нехотя освещая собой огромный сад, начинающий погружаться в сумерки. По буреющей траве расходились длинные тени от опадающих и скудеющих розовых кустов, чьи цветы загнивали от прохлады ветра.
Мерно ступая по узкой дорожке, блуждающей по саду, огибающей его по периметру и неизменно приводящей к небольшому фонтану в его середине, среди умирающих кустов прогуливался молодой мужчина. Остановившись перед подмерзшим фонтаном, он заглянул в него, видя в грязной воде, затянувшейся тонким льдом, небольшую лягушку. Ее темный окрас почти сливался с опавшими листьями и грязью, занесенной в воду ветром, но лягушку выдавало дыхание. Она все еще не заснула и не умерла от холода, а лишь сидела на небольшой кучке листьев и смотрела на льдинки в воде, или же созерцающему всего лишь казалось. Лягушка встрепенулась и прыгнула в холодную воду, когда молодой мужчина протянул руку, а на его запястье звякнула пара бубенцов, висевших на тонкой цепочке. Но вода оказалась обжигающе ледяной, и лягушка вновь прыгнула, но на сей раз попалась в ловкую руку. Зажав ее в ладони, гость сада почувствовал омерзительный холод ее гладкой и влажной кожи, за которой билось живое сердце. Быстро и отрывисто, согревая собой все тело, не позволяя ему увядать в холоде.
- Эвиль? Что ты здесь делаешь? - Граф, вышедший с одной из дорожек, удивленно оглядел человека, склонившегося у фонтана.
- Вероятно, то же, что и вы… решил прогуляться, - собеседник выпрямился и, повернувшись к вопрошающему, чуть склонил голову в учтивом поклоне. - Но вас, господин Адье, наверняка ждут к ужину.
- Начнут без меня, - бросил тот, подходя ближе и присаживаясь на бортик фонтана.
- Что же привело вас сюда? - спросил Эвиль, накрывая свою сжатую ладонь другой, все еще чувствуя биение чужого сердца.
- Размышления, - осматривая грязное наполнение летнего водоема, Граф остановил взгляд на небольшой вещице, видневшейся под еще незамерзшей водой.
- О чем?
- О тебе.
- Польщен, но хотел бы знать причину, - Эвиль улыбнулся краем губ и лукаво прикрыл глаза.
- А ты не думал, почему я все-таки разрешил тебе остаться?
- Вы сказали, что я заинтересовал вас.
- Да, но не просто так. Я слышал о тебе… о человеке, приметном темной одеждой, пепельными волосами, бледной кожей и заоблачными речами, - осторожно протянув руку, Граф коснулся поверхности воды кончиками пальцев и тут же отвел их, словно обжегшись ее холодом. - Ведь это ты?
- Допустим, - ровно ответил Эвиль, краем глаза наблюдая за тем, на что смотрит собеседник.
- Да или нет? - подняв на него взгляд, строго спросил Граф. Как-то ему доводилось слышать о человеке, который редко появлялся в городе, но если и приходил, то обязательно находил все, о чем только могут попросить.
- Возможно, все зависит от того, что вы хотите, - уточнил Эвиль, принимая столь тяжелый и требовательный взгляд.
- Значит все-таки верно, это ты… - Граф вернул свое внимание к воде, наблюдая под ней странно знакомую вещицу. - Если ты можешь найти кого угодно, то я бы хотел, чтобы ты оказал мне помощь.
- Какую же? - Эвиль опустил руку, внимательно слушая Графа. Сердце лягушки в его ладони билось все медленнее и медленнее, хотя он и не думал сдавливать ее.
- Совсем недавно пропал юноша, мой крестник... ему всего пятнадцать лет.
- Хм, возможно, вы зря волнуетесь, ведь в таком возрасте…
- Несколько людей видели, как он зашел в один старый и заброшенный дом за озером, но так и не вышел оттуда. Остается лишь молиться, чтобы он не попался людям, имеющим привычку скрываться в таких местах, - перебив, Граф закончил свою мысль.
Все-таки опустив руку в воду, перетерпев ее холодность, он извлек с грязного дна небольшую вещицу, которая тут же глухо звякнула в его пальцах, как только покинула воду. Когда Граф увидел поржавевший бубенчик, то удивленно распахнул глаза, но тут же поправил себя, надеясь, что этого не заметил собеседник.
- Каким именно людям? - Эвиль украдкой заглянул в руку Графа, дабы увидеть, что его так удивило.
- В таких местах обитают одни убийцы и прочие проходимцы, - тут же сжав в ладони свою находку, Граф скрыл ее от глаз Эвиля.
- Если так, то стоит ли искать?
- Стоит, даже если его уже нет в живых… я хочу, чтобы ты нашел его, и заплачу столько, сколько захочешь, - опустив руку в карман пальто, Граф встал, пристально глядя на Эвиля, но тот, похоже, остался чужд его словам.
- Шуты не ищут, но если вы так хотите, то я попытаюсь.
- Отлично, тогда заходи завтра в мой кабинет к полудню, я приглашу того, кто тогда видел моего крестника. Ведь свидетель будет полезен тебе?
- Да, конечно.
- Тогда до завтра, - развернувшись, Граф быстрым шагом покинул собеседника, словно вспомнил что-то важное и спешил исполнить это.
Тихо усмехнувшись, Эвиль подошел к фонтану и опустил на подмерзшую воду лягушку, чье сердце больше не билось, а кожа была суха, словно иссохла на солнце.

В условленное время Эвиль ждал человека, который должен был пролить немного света на события, предшествующие внезапному исчезновению юноши. Это было немного не в компетенции Эвиля, но он не отказался, ибо посчитал это весьма занимательным.
Вскоре дверь приоткрылась, и в комнату вошел Граф, а за ним неприметная женщина, весь вид которой говорил о явной неуверенности. Поприветствовав вошедших легким поклоном, Эвиль молча выслушал Графа и его спутницу.
- Уточните, пожалуйста, почему ваш крестник вообще оказался в том заброшенном поместье, - сидя в кресле, Эвиль положил одну ногу на другую и, наконец-то нарушив свое молчание вопросом, взглянул на Графа. Из всего рассказа пришедшей женщины, наполненного ее личными ассоциациями и домыслами, Эвиль уловил лишь то, что она видела, как юноша вошел в старый дом.
- Кхм, не знаю, почему он пошел именно туда, но… из дома он убежал в порыве эмоций, - Граф сложил руки перед собой на массивном столе и напряженно взглянул на Эвиля.
- По поводу?
- Это знать не обязательно.
- Что ж, возможно и так… - встав, Эвиль подступил ближе к женщине.
- Знаете, я не раз слышала о том, что там водится нечистая сила… и в тот день, когда я подошла ближе, то увидела в доме какой-то свет. Он словно парил у окна, а затем исчез, - она нервно перебирала в руках платок, не поднимая взгляда на собеседника, а когда все-таки подняла, то коротко вздрогнула. - После мне показалось, что из поместья кто-то вышел. Я закрыла глаза лишь на мгновение, а когда открыла, то уже никого не было.
Увидев Эвиля в паре шагов от себя, женщина ощутила ту же дрожь, что и в тот вечер, когда заметила странную фигуру, в мгновение ока исчезнувшую в сумерках.
- Нечистая сила? - Граф в удивлении приподнял бровь. Слышать такое было едва ли не забавно.
- Да, многие говорят об этом. Все хозяева, жившие там, либо умирали, либо сбегали посреди ночи, - женщина не отличалась суеверностью, но начала верить в это, когда увидела неяркий свет среди тьмы поместья.
- От чего же они бежали? - поинтересовался Эвиль, сдерживая улыбку.
- Не знаю, ни разу не видела никого из тех, кто там жил… - потупив взгляд, женщина сжала в руке платок.
Она лукавила. Ей довелось увидеть супружескую пару, которая посреди ночи бежала по дороге, спотыкаясь, падая, вновь вставая и продолжая бежать, словно их преследовало нечто, что могли видеть лишь они.
- Полагаю, нужно навестить это место. Возможно, найдется то, что поможет с поиском, - прохаживаясь по комнате легким шагом, заключил Эвиль, краем глаза наблюдая за реакцией собеседников.
- Я там уже был… и кое-что нашел, - встав из-за стола, Граф подошел к небольшой тумбе. Из шкатулки, стоявшей на ней, он достал маленький заржавевший бубенчик. - Это валялось на самом пороге.
Зажав глухо звякнувшую вещицу в пальцах, Граф продемонстрировал ее. После он положил бубенчик на раскрытую ладонь, и как только Эвиль взял его - Граф достал из кармана сюртука точно такой же.
- Тебе это знакомо? - спросил он, когда Эвиль без особого интереса осмотрел вещицу, которая должна была быть ему более чем знакома.
- Да, это старый бубенчик, - ровно ответил Эвиль, предчувствуя подвох, - но он не мой. На каждом из моих бубенцов есть гравировка в виде трех линий.
Протянув руку, позволяя тонкой цепочке спасть к запястью, он сорвал один из бубенцов и продемонстрировал его в доказательство.
- А что стало с той вещью, что была на твоей шее? - Граф с подозрением взглянул на Эвиля, не наблюдая на нем ленты с несколькими бубенцами, в которой тот явился в первый день.
- Я снял ее, поскольку, если вы помните, один из них оторвался при нашем разговоре.
- Я вспомнила, что слышала тогда короткий перезвон бубенцов, - проговорила женщина, слушая их разговор. Она почти не помнила этого и тогда не придала этому значения, но сейчас это могло оказаться важным. - Он был четким и звонким, а потом резко исчез…
- У моего крестника на руке тоже была цепочка с бубенцами, - тихо произнес Граф, помня, как крестник нашел эту цепочку в одной из старых книг, и, надев, больше ее не снимал.
- Думаете, эти ржавые бубенцы его? - перекатив в ладони вещицы, которые выглядели так, словно слишком давно приобрели такой вид, Эвиль усмехнулся.
- Почему бы нет? - Граф властно и с подозрением воззрился на него.
- А как давно он пропал?
- Несколько дней назад.
- Думаете, за это время они бы успели так проржаветь?
- Кто знает…
Каждый из участвовавших в разговоре придерживался исключительно своего мнения, слушая других лишь для того, чтобы найти ему подтверждение. Женщине было любопытно и хотелось верить в мистичность произошедшего. Граф был слишком категоричен и считал Эвиля так или иначе причастным к случившемуся, ведь наличие этих бубенцов не могло оказаться случайностью, однако сам попросил его взяться за поиск. Эвиль же сдерживал усмешки. Забавно слышать о нечистой силе и тем более о бубенцах, но от этого все становилось лишь увлекательнее.
Вскоре женщина откланялась за ненадобностью, а Граф с каждым словом все больше убеждался в ошибочности своей версии. Слишком глупо считать бубенцы доказательством чего-либо.

Позже вечером Эвиль сидел в каминной, бездумно глядя на огонь, который почти догорел и лишь кротко алел в углях. Достав из кармана свою цепочку, он провел по ней ногтем, соскребая ржавчину. Серебро не ржавеет, но это лишь на словах, ибо серебряная цепочка в его руках была покрыта ржавчиной, а бубенцы на ней потеряли звонкость. Бросив их в камин, вслед за ними Эвиль подбросил немного дров, дабы огонь вновь воспылал, поглощая и плавя податливый металл.
- Я вам не помешаю? - мягко спросила вошедшая женщина, прикрывая за собой дверь.
- Что-то хотели, госпожа? - поднялся Эвиль, до этого стоя на одном колене у камина.
- Я же уже говорила - вы можете называть меня Марией, - хозяйка дома улыбнулась, подходя ближе.
- Как хотите, Мария, - учтиво улыбнувшись в ответ, Эвиль картинно чуть склонил голову.
- Простите моего супруга за сегодняшний разговор, он всего лишь хочет найти крестника, - Мария не менее картинно вздохнула, изображая неудобство за мужа.
- Знаю... и попытаюсь ему в этом помочь.
- Так, значит, это правда вы? Человек, способный найти что угодно? Зачем же тогда вы назвались шутом? - прикрыв глаза, спросила Мария, украдкой наблюдая за собеседником. Шикарные ресницы скрывали блеск искушения в ее глазах, а длинные темные волосы волнистыми локонами перетекли по плечу, когда она повернулась к камину.
- Мне нравится то, что я делаю, будь то поиск или игра, - ответив, Эвиль сел в кресло, открыто принимая изучающий взгляд.
- Как интересно. Нам так и не удалось поговорить ранее, мне кажется, вы весьма интересный человек, - откинув волосы, Мария отвернулась от камина, подступая на шаг к Эвилю.
- Скорее, интересно то, что может окружать человека, а не он сам. Я с большим удовольствием разделю с вами вечер, только вот… разве вам не нужно быть подле своего дитя? - увидев и приняв игру, он улыбнулся краем губ.
- Мне интересно, что же все-таки привело вас сюда?
- Вы разрешите мне сказать, что это был аромат ваших духов? - лукаво прикрыв глаза, Эвиль легко улыбнулся.
- Польщена, но, тем не менее… - Мария ответила довольной усмешкой. Ей льстило, что, будучи зрелой женщиной, она не утратила своего шарма и умения привлекать мужчин. Ее матовая кожа невольно притягивала взгляд, а роскошные волосы источали запах дорогого парфюма и изысканных масел.
- Вероятно, я просто знал, что смогу пригодиться вашему супругу, - обведя ее взглядом, Эвиль отметил для себя, что, помимо красоты, Мария была явно неглупа и при этом не слишком верна мужу. Это читалось в каждом ее взгляде и жесте, ибо женщина, сытая своим мужем, никогда не ищет пиршества среди других мужчин. - А что вы можете сказать об исчезновении юноши?
- М? - Мария удивленно моргнула, не ожидая смены темы. Ведь, по ее предположению, это явно не то, о чем стоит говорить в свете камина в темной комнате.
- Вы можете знать чуть больше других, - уточнил Эвиль, скрывая в тени улыбку. - Вы женщина, а женщины гораздо наблюдательнее мужчин, кроме того, вы должны знать о том, что происходит в вашем доме.
- Я знаю лишь то, что Адам почему-то сильно злился и обижался на моего мужа. В последнее время он избегал встреч и разговоров с Рихардом, а тогда, за ужином, не поднимал взгляда от стола, - задумчиво произнесла Мария, припоминая события.
- Адам… - потерев пальцами подбородок, усмехнулся Эвиль, впервые за все это время слыша имя крестника. - Буду знать, ранее мне не называли имени того, кого я должен найти.
- Да? Хм, я тоже нечасто слышала, как мой супруг звал его по имени. Адам неплохой юноша, за те пару лет, что живет у нас, он почти не изменился с момента приезда. Он всегда был тихим и ненадоедливым, что странно для его возраста, ведь обычно в юности к себе требуют внимания. Большую часть времени он проводил в библиотеке, а так я редко его видела, разве что за ужином.
- Понятно… а за что он злился на вашего супруга?
- Не знаю, я в последнее время была занята головной болью, ребенком и… головной болью, - Мария улыбнулась, подходя ближе к собеседнику. Приподняв подол платья, она резко подняла ногу и поставила ее на кресло между ног Эвиля. - А вот вы… весьма увлекли мой интерес… редко встречаются привлекательные молодые мужчины, не обремененные долгом брака и узами работы.
- Я обременен гораздо более тяжкой ношей, - проводя рукой по открывшейся ноге, Эвиль остановился у края невысокого сапожка, обводя пальцем кружевную отделку, - но она меня не тяготит.
- Хм… - убрав ногу, Мария присела на подлокотник кресла, приникая руками к груди Эвиля, начиная плавно расстегивать сюртук и рубашку, восприняв данные слова как знак к согласию. - Не знаю, о чем именно вы говорите, но мне нравится вас слушать.
- Так, может, и ограничитесь лишь речью? В спальне, наверху, вас ждет супруг, - лукаво произнес Эвиль, не препятствуя изящным рукам, умело расстегивающим пуговицы. И лишь усмехнулся низким тоном, когда Мария расстегнула его рубашку и удивленно отстранилась.
- Что это? - осторожно прикоснувшись ладонью к жесткому медицинскому корсету, она чуть свела брови. Корсет был затянут так туго, что, казалось, шнуровка вот-вот лопнет.
- Ничего особенного, - отведя ее руку и запахнув рубашку, Эвиль наблюдал за удивленным взглядом, который так внимательно его рассматривал. - Если это так претит, то вам все же следует подняться к мужу.
- Претит? Ничего подобного! Это даже интригует… - опустившись с подлокотника на кресло, Мария перекинула через Эвиля ногу, усаживаясь ему на колени.

Осторожно скрипнувшая дверь не разбудила Графа, спящего на огромной кровати. Он лишь шумно вздохнул и повернулся на другой бок. Вошедшая супруга мягко откинула одеяло и легла на свою сторону, прикрывая глаза и довольно улыбаясь.
По коридору разносились мерные шаги, которые постепенно угасали, скрываясь в холле, а после и вовсе стихли. Эвиль вышел из поместья и, казалось, словно растворился в ночной темноте, как только сошел с освещенной коваными фонарями лестницы.
Среди тьмы ночи, размеченной лишь звездами и луной, несложно найти заброшенное поместье, которое словно манит к себе обманчивой тишиной и спокойствием. Его дверь даже отторгающе не скрипит и не отталкивает тяжестью, а будто приглашает в гости.
Взяв с пола подсвечник, Эвиль зажег на нем лишь одну свечу. Ее свет чутко дрожал от каждого шага, когда Эвиль проходил вглубь коридоров и комнат. Он шел неспешно, прислушиваясь к шороху пыли на стенах и прохладе, блуждающей по полу. Темный коридор с множеством извилин и поворотов, дверей и пустых канделябров нехотя встречал гостя, словно желая запутать его в своем лабиринте.
Остановившись, Эвиль осмотрелся, освещая свечой пол подле себя. В углу, окруженный пылью и недавно сплетенной паутиной, лежал ключ. Подняв его, Эвиль подошел к одной из массивных дверей, которая с ржавым скрежетом позволила отворить свой замок. Задув свечу, Эвиль скрылся в непроглядной тьме комнаты, чья дверь с грубым и тяжелым звуком закрылась за ним.

Продолжение следует…