Ребенок

Дополнительная история 4: Основные черты

- Пошла вон!
- О, как грубо, - Моника притворно обиделась и демонстративно надула губы, постеснявшись разве что показать язык своему брату, взгляд которого в данный момент не выражал ничего хорошего. - Не скалься, зубы треснут.
- У меня скоро мозг от тебя треснет, - бровь Дэвида пару раз нервно дернулась, когда Моника присела на край его стола и, положив одну ногу на другую, принялась поправлять ажурные чулки.
- Нужно кальция больше есть... - не особо обращая на него внимание, она продолжила свое занятие, с особым интересом разглядывая узоры на чулке.
- Моника, - бровь вновь нервно дернулась, - мой словарный запас не позволяет описать, как ты уже достала.
- М? - поменяв положение ног, Моника подтянула второй чулок. - Чем это я тебя достала? Я же тебе не мешаю.
- В том-то и дело. Мечтаю, когда ты хотя бы изредка начнешь мешать мне выполнением своей работы.
- Я делала - ты придирался, и мне надоело! Позвонят-придут-спросят - пошлю, куда нужно, а вот вся эта писанина и бумажонки, прости - не мое. Для этого у меня слишком дорогой маникюр, - она протянула руку и помахала яркими ногтями перед лицом брата.
- На копытах делают маникюр? Куда прогресс зашел... - откинув от себя ее руку, несильно ударив по ней свернутыми бумагами, Дэвид ухмыльнулся.
- Что?! Да как ты... Ха! У тебя тоже, значит, копыта, мы же родственники, - все-таки показав ему язык, Моника, с выражением искренней обиды на лице, вернулась к своим чулкам.
- Из меня воля и труд сделали человека, а ты так и осталась на стадии черта, питающегося чужими мозгами.
- Тогда уж дьяволицы... - Моника вытянула ногу, оценивая, как хорошо смотрятся новые туфли и ажурные чулки, - ...роскошной и обольстительной. Ну, как тебе? Красота, да?
- Нет, - фыркнул Дэвид, неопределенно скривив губы.
- Почему это?
- Юбки не хватает.
- Сходи проверь зрение... Кстати! Потрогай, как я подкачала ноги. Они такие упругие, - перехватив руку брата за запястье, когда тот уже от безысходности хотел закрыть ладонями лицо, Моника приложила ее к своей ноге.
- Поставишь протезы - будет вообще шикарно, - Дэвид провел пальцами по краю чулка, подцепляя его и слегка оттягивая.
- Дебил.
- Они понадобятся, когда я вырву тебе ноги, - со всей силы дернув, он легко разорвал чулок, и по разрыву вниз тут же разбежались полосы расходящихся нитей.
- Я же только вчера их купила! - тут же подскочила Моника и, завидев довольную ухмылку брата, немедля перегнулась через стол. Она схватилась за лацкан пиджака и безжалостно порвала его. - Да у меня свидание через час!
- Моника! - схватив за руку, Дэвид дернул ее на себя, заставляя лечь грудью на стол. - А куда я в таком виде?!
- Пиджак - не чулки! Снимешь! И пойдешь мне за новыми! - громко говорила Моника, но при этом улыбалась. Ради того, чтобы позлить брата, она была готова пожертвовать даже дорогим предметом своего гардероба. - А будешь брыкаться, наденешь эти и пойдешь в них! Чтобы размер не спутать!
- Если ты сейчас же не прекратишь и не займешься своей работой, то я начну ломать тебе ногти, - спокойно ответил Дэвид на буйство ее эмоций и изощрений. Кроме того, он знал с десяток методов, как заставить сестру работать, и чем ближе они были к ее внешности, тем быстрее воздействовали.
- Я не создана для работы! Я здесь для поддержания красоты обстановки! Отпусти! - Моника дернулась, пытаясь освободиться, но замерла, зло сверкнув глазами, когда Дэвид зажал кончиками пальцев ее длинный ноготь. - Не вздумай!
- Мой офис не из тех мест, что так остро нуждаются в поддержании интерьера, - чуть согнув ее ноготь, Дэвид наглядно продемонстрировал, насколько быстро приступит к обещанному, если она не заткнется.
- Ладно-ладно, - не желая лишаться своего ногтя, Моника послушно закивала. - Пойду и допишу те документы на квартиру, хорошо?
- Хорошо, - Дэвид отпустил руку сестры и окинул ее холодным, но довольным взглядом.
Моника ушла, картинно вздернув подбородок, и с силой захлопнула за собой дверь.
- На! Смотри! - вернувшись всего через полчаса, она с размаху открыла эту многострадальную дверь и с порога швырнула в сторону брата папку с бумагами.
Поймав ее, Дэвид притязательно взглянул на Монику, заведомо зная, что так быстро ничего хорошего сделать нельзя.
- Дописывай! - он бегло просмотрел бумаги и ответно бросил папку в сестру. - Нет планировки и нотариальной печати.
Монике не удалось так же ловко поймать ее и, лишь скользнув по папке рукой, она почувствовала, как сломался ноготь.
- Сволочь! - глядя на испорченный маникюр, выкрикнула она и, быстро наклонившись, подняла с пола упавшую папку. Почти все бумаги выпали, но это не помешало Монике вновь запустить ею в обидчика.
Дэвид недобро прикрыл глаза, когда папка пролетела мимо него и ударилась о стену за спиной.
- Гад! Гад! - подбирая бумаги, Моника принялась рвать их на мелкие клочки, которые разлетались в разные стороны.
Обиженная девушка гораздо хуже толпы врагов.
- Похоже, я не вовремя... - остановившийся в дверях Рафаэль смахнул небольшой кусочек бумаги, упавший ему на плечо.
- Угадал! - почти в голос отозвались озлобленная Моника, рвущая важные документы, и явно недовольный Дэвид.
Рафаэль нервно улыбнулся краем губ, обводя взглядом порванный чулок Моники и плавно переходя к Дэвиду, который едва не подумывал о том, чтобы закрепить порванный лацкан пиджака степлером.
- Кхм... я решил сам зайти за документами, - выйдя из ступора, пояснил Рафаэль, проходя в кабинет. - Готовы?
- Да, - кивнул Дэвид, указывая на множество клочков бумаги, валяющихся на полу, - можешь начинать собирать.
- Аха-ха... - усмешка Рафаэля тоже получилась слегка нервной, когда Моника, стоя за его спиной, бросила в сторону Дэвида остатки того, что порвала. - Зайду позже. Не хочется нарушать семейную идиллию.
- Не думаю, что позже будет готово, - процедил Дэвид, смахивая со стола особо мелко изорванные остатки документов. Раздражение постепенно отступало, ведь он понимал, что это не первый и далеко не последний раз, и такой сценарий повторяется из раза в раз.
- Понятно, - поведя бровью, Рафаэль улыбнулся. Его не переставало поражать, как взрослые и серьезные люди могут вести себя хуже малых детей. Как минимум одна из них, а второй же просто терпит, когда надоедает подыгрывать.
- Можешь считать, что ты спас Дэвида от жестокой расправы! - фыркнула Моника, выходя из кабинета, и хлопнула дверью так, что от порыва воздуха обрывки бумаги на полу встрепенулись и разлетелись.
- Хорошо... - Рафаэль снова улыбнулся, буквально чувствуя раздражение Дэвида и то, что его это не особо забавляет. - Надеюсь, тебе действительно нравится твое решение.
- Меня все устраивает. В новой квартире мне вполне удобно, а тебе - в той, - Дэвид откинулся в кресле, медленно выдыхая, охотно сменив тему разговора.
- Это очень выгодное место для моего частного офиса, хотя не думаю, что будет много клиентов. Не все любят, когда кто-то копается в их мыслях и душах, - носком ботинка Рафаэль отталкивал от себя обрывки документов.
- Никогда не думал, что ты еще и психолог, - закрыв глаза, произнес Дэвид, на мгновение задумавшись, что вообще мало что знает о человеке, который всегда был ему ближе всех.
- Еще во время работы в больнице в этом я практиковался куда больше, чем в хирургии, - присев, Рафаэль начал собирать с пола обрывки бумаг, как врач просто по инерции соблюдая порядок.
- Оставь, Моника потом уберет, когда спесь сойдет, - Дэвид придвинулся к столу и, упираясь в него локтями, сложил руки под подбородком.
- Прости, привычка, - сдувая с ладони белые обрывки листов, которые вертелись в воздухе и снова падали на пол, Рафаэль встал.
- Бывает.
- Не злись на нее, она же делает это ради забавы, - обойдя стол, он остановился возле Дэвида и неуверенно прикоснулся к его плечам, осторожно поглаживая. - И ей нравится видеть тебя не таким напряженным. Кроме того, Моника, похоже, восполняет нехватку общения с тобой в детстве.
- Лучше бы она восполнила нехватку работоспособности или хотя бы мозгов, - спокойно ответил Дэвид, никак не реагируя на руки, разминающие плечи.
- Она не столько не умеет, сколько не хочет, - Рафаэль продолжил свои действия, не получив отрицательной реакции на них. Он слегка оттянул ворот пиджака, и Дэвид, поддавшись этому жесту, снял его.
Тонкая ткань рубашки позволяла более отчетливо ощутить прикосновения теплых ладоней, поглаживающих плечи. 
- А детство... откуда ты знаешь, что мы росли не вместе? - сведя брови, не помня, чтобы говорил об этом, спросил Дэвид.
- Как-то, когда я ждал тебя здесь, она рассказывала о прошлом, и о том, какой ты непрошибаемый и упертый, - усмехнувшись, Рафаэль легким движением собрал со спины длинные темные волосы, стянутые в хвост, пропуская их сквозь пальцы, и нехотя перекинул на плечо.
- Что еще? - Дэвид обернулся и колко взглянул на собеседника.
- Лишь то, как она скучала по своему братику, когда была вдали от дома, - мягко ответил Рафаэль, собирая волосы, вновь рассыпавшиеся по спине, когда Дэвид обернулся. - А ты разве по ней не скучал?
- Не помню, но уверен, мне было не до этого, - перехватив свои волосы из его рук, Дэвид откинул их на другое плечо. В детстве он крайне редко видел свою сестру, потому что она осталась с матерью, когда та решила уйти. Точнее, он видел ее до этого самого ухода, лет до семи. Вновь они встретились уже после смерти отца и всего произошедшего, когда Дэвиду было уже далеко за двадцать и он был тем, кем является и по сей день. - Ты решил и в моей душе покопаться?
- Нет, мне просто интересно, - Рафаэль продолжил прерванное занятие, неспешно поглаживая напряженные плечи Дэвида и мягко массируя у основания шеи.
Возникшая тишина робко нарушалась лишь едва слышным шорохом ткани, сминаемой теплыми ладонями.
- Кстати, - оживился Рафаэль, вспомнив цель своего визита, - я, вероятно, нашел того, кто сможет избавить тебя от шрамов на спине.
- М? - нехотя запрокинул голову Дэвид. Он невольно расслабился от массажа и был занят другими мыслями.
- Ты говорил о шрамах... - Рафаэль провел рукой ему по спине, очерчивая шрамы, никак не видимые под рубашкой, но ему и не нужно было, ведь он и так хорошо помнил расположение каждого из них. - И нашелся некто, кто может удалить их.
- Пластика? - чувствуя, как рука безошибочно касается шрамов, Дэвид едва ощутимо вздрогнул.
- Нет, чуть проще, но эффективнее, но к этому нужно отнестись вдумчиво.
- В смысле?
- Подумай, что бы ты хотел увидеть на своей спине, - вернувшись к плечам, Рафаэль несильно сжал их, а после мягко погладил.
- Я хочу увидеть чистую кожу, без шрамов.
- Именно это невозможно, поскольку никакая пластика не сможет их свести, не оставив своих следов. Но шрамы можно скрыть, нанеся татуировку. Хотя, нет, не так... можно избавиться от них, если правильно подойти к этому вопросу.
- Ничего глупее еще не слышал. Если бы я хотел сделать татуировку, то уже давно бы ее сделал, - недовольно дернул плечами Дэвид и повернулся, заставляя тем самым убрать от себя руки. - Ты об этом не думал?
- Думал, но попробуй взглянуть на это немного с другой стороны. Не все рисунки на коже просты и статичны, - присев на край стола, Рафаэль скрестил на груди руки и загадочно улыбнулся.
- Ну и? - расправляя плечи, поводя ими, Дэвид было ощутил значительное облегчение после незатейливых действий Рафаэля, но снова напрягся.
- Ну и... ты согласен?
- Нет, в моем понимании тату - это всего лишь чернила, въевшиеся в кожу, которые с годами теряют свою четкость. Кроме того, ассоциации у меня с ними не самые приятные, - небрежно бросил в ответ Дэвид, вспоминая о человеке, место которого занял.
- Ассоциации - процесс наживной. Просто доверься мне... - Рафаэль сделал акцент на последних словах и посмотрел на Дэвида с особой серьезностью.
- Дело не в доверии, - категорично отсек тот, - если выбирать между шрамами и какой-то мазней на коже, то я выбираю первое.
- Хе-хе, это же не из-за боли? - скрывая усмешку, Рафаэль прикрыл рот ладонью.
- Тебе ли не знать...
- Что боль тебе безразлична? - закончил он, легко встречая ледяной и недовольный взгляд. - Я же пошутил. Зато теперь я понимаю, почему вы так не ладите с Моникой.
- Ваши шутки мне тоже безразличны, - еще категоричнее произнес Дэвид, выискивая взглядом свой пиджак, но недовольно цокнул языком, вспомнив о его непригодности.
- Дэвид... - вздохнув, Рафаэль опустил руки. - Может это и прозвучит грубо, но мне жаль, что в такой ситуации ты не хочешь доверить мне свое тело. Ты доверял его мне, когда его терзала боль... так почему сейчас отказываешься от моей помощи?
- Потому что это больше похоже на твою личную прихоть, нежели на помощь, - вкрадчиво озвучил свои подозрения Дэвид, вставая из-за стола. Он изогнул бровь, когда посмотрел на Рафаэля и встретился с его огорченным взглядом.
- Прости, что натолкнул на такие мысли, - отпрянув от стола, Рафаэль чуть склонил голову, театрально отвешивая поклон покаяния, - но у меня действительно были другие намерения. Ты говорил, что хочешь избавиться от шрамов, и я предложил тебе вариант. Спасибо за внимание, это было так великодушно с твоей стороны - уделить мне немного времени.
Рафаэль твердым шагом направился к двери. Он вполне понимал, с чем связаны такое недоверие и выводы, поэтому злился лишь на себя. Но где-то отдаленно призрачно-тонкой нитью витала эгоистичная мысль, что тот, кто обязан ему жизнью, не может довериться в такой мелочи.
- Не нужно все извращать, - ровно сказал ему вслед Дэвид и, когда Рафаэль уже почти открыл дверь, добавил: - Я подумаю над твоим предложением.
- Конечно, как пожелаешь, - обернувшись, Рафаэль усмехнулся, на что в его сторону стремительно полетела пустая папка. Ударившись о косяк, она упала на пол, развеивая клочки изорванных бумах вокруг себя.
Вновь сев, Дэвид придирчиво осмотрел свой кабинет и полный бардак в нем. Возможно, он и ошибся в своем выводе, но видел все именно в таком свете. Всего лишь чужая прихоть. Но с другой стороны - едва ли бы от этого стало хуже.
- Моника! - позвал он, собираясь приладить ее к уборке в кабинете, но она не отозвалась. Повторив более громко, Дэвид встал, так и не дождавшись ответа.
Выйдя из кабинета, он не обнаружил Моники и за ее столом. Напряженно потирая виски, он вспомнил, что в рабочее время она не только не работает и сидит без дела, но еще и на свидания ходит.

По лобовому стеклу автомобиля неприятно барабанили капли дождя, а стояние на одном месте начинало раздражать.
Дэвид отвлекся от созерцания пробки перед собой, слыша, как звонит телефон.
- Да? - флегматично ответил он, продолжая сверлить взглядом неподвижные машины.
- Прости, что беспокою, но... где Моника? Я в офисе, но здесь ни тебя, ни ее. Мне нужны документы... - голос Рафаэля с того конца звучал беспристрастно и устало.
- Не сказал бы, что уволена, но она в бессрочном отпуске.
- Понятно... значит, документов нет, - вздохнул Рафаэль.
- Есть, - опроверг его догадки Дэвид, - у меня еще остались грамотные работники.
- Когда мне зайти?
- Их привезут тебе, когда окончательно во всем разберутся, - достав свободой рукой сигареты, Дэвид закурил. - Кстати, твое предложение еще в силе?
- Что? - припоминая, о чем это он, Рафаэль не сразу нашелся с ответом. - Ах, да, конечно... ты все-таки решил согласиться?
- Нет, я решил подумать. Окончательное решение будет зависеть от того, что ты предложишь мне в итоге.
- Если ты сегодня свободен, то я буду ждать тебя и постараюсь предложить то, что удовлетворит тебя.
- Ага, - нажав на отбой, Дэвид без особого энтузиазма еще раз задумался о своем решении, глядя на уже надоевший бампер впереди стоящего автомобиля.
Он пришел к выводу, что все не так плохо, а мазня на коже будет хоть как-то отвлекать его от шрамов. Желание избавиться от них не всегда было таким острым и возникало лишь тогда, когда он смотрел на них, а они напоминали о весьма неприятных вещах.

- Ха, неужели клиент боится боли? - спросил мужчина, сидевший на большом диване, крутя в руках капсулу с краской.
- Нет, - усмехнувшись, Рафаэль подошел к столу, рассматривая различные инструменты, - он просто слишком категоричный.
- Вот как. Кстати, что делать-то будем? - поинтересовался приглашенный мастер.
- Он сам решит... но у меня есть одна идея, и, думаю, никто лучше тебя ее не воплотит.
- Уж постараюсь! - широко улыбнувшись, мужчина откинул от лица светлые пряди волос. Будучи татуировщиком, он немало повидал, но к каждому новому рисунку относился как к чему-то особенному и уникальному, даже если по десять раз на дню набивал разным людям одну и ту же бабочку.
- А вот и он... - сказал себе под нос Рафаэль, слыша стук в дверь.
Идя по длинному коридору, он пару раз глубоко вздохнул, надеясь, что все пройдет так, как он того хотел. Хотя все уже пошло слегка не так...
- Едва ли стоит стучать в свою бывшую дверь.
- Я не оставил себе ключей, - с порога съязвил Дэвид, начав сомневаться в своем выборе. Но, решив оставить все как есть, он направился в гостиную.
- Похоже, ты не в настроении... - идя за ним, поделился своим наблюдением Рафаэль.
- В своем обычном, - не оборачиваясь, ответил Дэвид.
В гостиной их встретил мужчина средних лет, раскладывающий на столе свои инструменты.
- Кхм, я представлял тебя иначе, - протянул он, окидывая Дэвида беглым взглядом. Отчего-то он ожидал увидеть нечто среднее между человеком и шкафом, облаченное в чуть ли не похоронный костюм, но перед ним стоял высокий, еще весьма молодой мужчина, стройный и длинноволосый, одетый в классические брюки и серую рубашку.
- Как и все, - констатировал факт Рафаэль, обходя Дэвида.
- Тут нельзя угадать, - мужчина отложил перчатки, которые непроизвольно вертел в руках. - Ну, что зря говорить, давай взглянем на холст.
- Холст? - брезгливо бросил Дэвид, ловя на себе внимательный взгляд.
- А что ж еще? Татуировка - это искусство, а кожа - холст, - с гордостью за свое дело провозгласил мастер, душевно не переваривая категоричных неучей, считающих татуировки привилегией уголовников и прочих малоприятных личностей.
- Без разницы, - пожав плечами, Дэвид отвернулся и, расстегнув рубашку, скинул ее к локтям.
- Чтоб меня... кхм... - у татуировщика не хватало цензурных слов, чтобы описать свое впечатление от лицезрения открывшейся ему спины. Стоящий перед ним мужчина казался мастеру слишком несовместимым с такими отметинами, которые говорили о своей давности и перенесенной боли. - Ну... что тут скажешь... будет сложно, но не невозможно.
Дэвид накинул рубашку обратно и подошел к дивану, разглядывая несколько листов с рисунками, лежавшими на спинке. Он едва удержался от того, чтобы не дернуть плечами от неприятных ощущений, охватывающих его всякий раз, когда кто-то смотрел на его шрамы, а за такую реакцию хотел если и не убить, то как минимум покалечить.
- Постарайся обходиться без комментариев, - сказал Рафаэль вкрадчиво и ровно, так, чтобы смысл его слов был точно понятен мастеру без лишних уточнений.
- Ну, и что ты мне предложишь? - не найдя в рисунках ничего приглядного, поинтересовался Дэвид.
- Нечто большое, но легкое, - пояснил Рафаэль, подойдя к нему. - Нечто, что заберет себе то, что есть у тебя.
- В смысле?
- Не думаю, что такое можно объяснить... полагаю, работник данного искусства согласится, что не стоит недооценивать силу рисунка, особенно, если в него заключен особый смысл, - Рафаэль обнадеживающе улыбнулся, словно прося поверить ему на слово.
- Точно, тату - это не просто рисунок на коже, это всегда символ и часть хозяина, - согласился мастер, даже не подозревая, что именно будет набивать, но зато был уверен, что сделает все в лучшем виде. Он прекрасно понимал, насколько подобные вещи могут быть значимыми.
- Проще говоря, ты предлагаешь мне согласиться вслепую? - категорично подвел итог Дэвид, всегда будучи слишком далеким от такой философии и данных рассуждений в общем.
- Нет, я предлагаю то, что можно понять, лишь увидев, - не оценив такого подхода и настроя, парировал Рафаэль. Он мог описать затеянное словами только тогда, когда рисунок будет нанесен, а так - все это пустые разговоры.
- Можно ли удалить татуировку? - не задумываясь, спросил Дэвид у мастера, решив, что едва ли будет хуже, учитывая, что его спину все равно мало кто видит.
- Можно, но это очень кропотливый и болезненный процесс, - развел руками татуировщик, в глубине души будучи ярым противником удаления татуировок, так как считал это варварством и уничтожением прекрасного труда.
- Значит, посмотрим, что получится, - усмехнувшись, все-таки ощутив интерес ко всему сказанному, Дэвид взглянул в сторону Рафаэля.
- Обещаю, тебе понравится, - мягко ответил тот и направился к выходу из гостиной. - Сейчас принесу эскиз, он в кабинете.
Когда Рафаэль вернулся, то Дэвид уже сидел на стуле, сложив перед собой руки на спинке, и без особого интереса наблюдал за мастером, который в стороне от него настраивал машинку.
Рафаэль остановился позади Дэвида и внимательно осмотрел его спину, словно сравнивая, правильно ли запомнил ее, создавая эскиз.
- Вот так, каждым изгибом охватывая шрамы, как показано на рисунке, - легко проводя пальцами от плеча Дэвида до поясницы, очерчивая витиеватую линию от шрама к шраму, Рафаэль инструктировал мастера, а тот, в свою очередь, ответственно вслушивался в его слова и отмечал каждый жест.
- Обычно на шрамах рисунок смотрится иначе, но тут, похоже, они являются его частью и неплохо дополняют, - наконец отозвался татуировщик, приняв к сведению все указания, глядя на эскиз. - Почему-то я уже сейчас уверен - получится нечто!
Еще раз все осмотрев, он обработал Дэвиду спину и начал переносить эскиз на нее. Мастер безошибочно копировал каждую линию, нанося рисунок на кожу, искренне восхищаясь тем, что ему еще только предстояло сделать. Но, даже не зная Дэвида, он был более чем уверен, что такой рисунок подойдет ему как ничто другое.
- Ну, приступим! - похлопав свой "холст" по плечу, воодушевленно улыбнулся мастер, закончив с эскизом и уже зарядив машинку.
На что Дэвид кивнул, неопределенно хмыкнув, и уперся подбородком в сложенные под ним руки.
Нанесение основного контура заняло не один час, но мастер не замечал времени, с головой уйдя в работу. Он с ювелирной точностью наносил каждую линию, уверенно очерчивая рисунок. Подобные татуировки не делаются за раз, но, так как никто никуда не спешил и не жаловался, мастер решил не останавливаться, увлекшись процессом, лишь иногда прерываясь на короткие перекуры.
Дэвид стоически терпел зудящую боль, но после первого же часа она приелась и стала почти незаметна, а Рафаэль молча наблюдал за ним, сидя на диване и взглядом повторяя каждую новую линию на чужой спине.
- Прекрасно... - невольно произнес он шепотом, глядя уже на почти законченный рисунок, когда мастер вновь отошел передохнуть и размять руки.
- Он обязан быть минимум нормальным, при таких-то жертвах, - отозвался Дэвид, закрывая глаза.
- Устал?
- Немного.
- Скоро будет готово.
- Скажи... в чем подвох? - скривив губы, спросил он.
- Никакого подвоха, - пообещал Рафаэль, с восхищением глядя на новоявленную татуировку.
Когда мастер вернулся, то еще не один час прорисовывал детали и наносил тени, одну за другой меняя иглы. За время создания этой татуировки он успел понять ее предназначение и смысл, хотя ничего и не знал о человеке, над спиной которого работал.
Закончив, мастер еще раз обработал спину Дэвида и заклеил ее, чтобы дать коже хотя бы немного успокоиться. Он был более чем доволен своей работой, ведь ему удалось не только передать смысл рисунка и нанести его на кожу, но и сделать все так, будто эта татуировка всегда была и являлась неотъемлемой частью Дэвида.
- Спасибо за прекрасную работу, - довольно улыбнулся Рафаэль, глядя на то, как мастер устало собирает инструменты.
- Не за что, мне самому понравилось, - усмехнулся тот, потирая затекшую спину. - Знаешь, я бы не отказался от фото этой татушки, когда она заживет.
- Ничего не могу обещать.
- Эх, кто бы сомневался... ладно, пойду, а то прямо здесь и сейчас завалюсь спать! - мастер вскинул на плечо массивную сумку и пошел к выходу.
Проводив его, Рафаэль вскоре вернулся, наблюдая Дэвида в ванной. Тот стоял у зеркала и аккуратно отклеивал защитную повязку, чтобы уже наконец взглянуть на итог многочасового ожидания.
- Имей терпение, - встав позади, Рафаэль положил руку ему на плечо, приглаживая почти отклеившуюся повязку.
Дэвид молча кивнул и накинул на себя рубашку, устало закрывая глаза. Все это надоело ему еще где-то в середине процесса, но отказаться он не мог, в силу своей принципиальности и врожденной вредности.
- Останешься? Завтра я тебе все объясню, - вынимая из его волос заколку, Рафаэль поймал гладкие черные пряди, осторожно поглаживая их, постепенно отпуская, позволяя им рассыпаться на спине.
- Они тебе нравятся? - сухо поинтересовался Дэвид, в зеркало глядя на собеседника.
- Кто? - Рафаэль пару раз удивленно моргнул, отвлекаясь от своего занятия.
- Мои волосы, - уточнил Дэвид, забирая пальцами несколько прядей, отчего тут же ощутил жжение на спине. Раздраженная кожа болезненно отзывалась на каждое движение.
- Сложно сказать... я всегда помнил тебя таким: с холодными голубыми глазами и длинными черными волосами. Впервые я коснулся их, когда смывал с них кровь... тогда казалось, они все состоят из нее, - на меланхоличной ноте говорил Рафаэль, проводя ладонями по волосам, собирая их в хвост, но плавно отпуская. - Позже я узнал тебя по ним же... и на них опять была кровь. Хотя едва ли такое можно с чем-то сравнить. У меня тоже длинные волосы, но это просто волосы, а твои... они словно живые. Они многое помнят о тебе, они впитывали твою кровь, когда тебе было больно.
- Хм, насколько я помню, они, вероятно, единственное, что отцу нравилось во мне... ведь за них всегда было удобно поймать меня и ударить, - усмехнувшись, Дэвид подумал, что ему всегда было приятно, когда Рафаэль касался его волос, гладил их или пропускал сквозь пальцы, словно расчесывая. Хотя сам Дэвид никогда не обращал на них особого внимания и иногда подрезал, когда они слишком отрастали и начинали мешать.
- Н-да, не самые приятные ассоциации, - тихо протянул Рафаэль, собирая длинные пряди вместе и слегка закручивая их.
- Какие есть, - перехватив свои волосы, Дэвид перекинул их на плечо. - Кроме того, у меня все тело затекло, так что отложи свои душещипательные беседы хотя бы до постели.
- Конечно, - согласился Рафаэль.
Уже в комнате Дэвид облегченно вздохнул и лег на большую кровать, обхватывая руками мягкую подушку. Шевелиться вообще не хотелось, учитывая, что жжение на спине утихало и возобновлялось лишь тогда, когда Дэвид непроизвольно хотел лечь на спину или на бок. Он уже смирился, что на его спине находится рисунок, который он даже не видел, но почему-то было все равно.
- Ты чем-то недоволен? - осторожно спросил Рафаэль, наблюдая во взгляде Дэвида явную задумчивость, когда тот лежал, прикрыв глаза и глядя куда-то на пустую стену.
- Нет, - ложась удобнее, Дэвид перевел взгляд на Рафаэля, который присел возле постели и навалился на нее локтем. - Задумался о своих волосах... не могу вспомнить, почему они всегда были такими. Помню только руки отца, больно сжимающие их и тянущие за собой... и кровь, капающую с них, - мерно говорил он, мысленно продолжая перебирать воспоминания.
- Значит, они не имеют для тебя какой-то особой ценности?
- Вроде того, просто это единственное, что не изменилось во мне с тех пор.
- Я не берусь судить, но почему-то мне кажется, что ты многое скрыл глубоко внутри себя. Сколько бы сущностей человек не имел - он все равно остается самим собой, даже если это никто и не видит. Иногда достаточно присмотреться, и многое встанет на свои места. Например, ты уже давно повзрослел и стал сильным мужчиной, но иногда, глядя на тебя, я вижу того же юношу, можно сказать, еще совсем ребенка. У тебя те же волосы и холодный взгляд, который, однако, с годами все больше и больше отдаляется от того образа, - протянув руку, Рафаэль почти невесомо коснулся нескольких темных прядей, лежавших на плече Дэвида. - Но ты все-таки прав, они - атрибут прошлого.
- Когда-нибудь я и об этом забуду, - тихо ответил Дэвид, почти засыпая. Голос Рафаэля успокаивал своим приятным тембром и ровным тоном, а слова незримо оседали на слух. Перебрав почти все свое прошлое, все, что мог вспомнить, Дэвид так и не нашел ничего, что бы могло сказать, почему он носил длинные волосы. А за всеми болезненными и неприятными воспоминаниями теплилось то странное ощущение, когда чужая рука гладила волосы, отвлекая от чудовищной боли в теле.
- Если ты забудешь, то от этого тебе станет только легче... - произнесенное уже едва ли достигло свей цели, ибо ответа не последовало.
Рафаэль все так же сидел возле постели, глядя на спящего Дэвида, и успел передумать множество разных мыслей, то и дело противоречащих друг другу. И одна из них, навязчиво звенящая среди других, подталкивала к непростительному поступку, своевольному и эгоистичному.
Все-таки поддавшись ей, Рафаэль встал и ушел в свой кабинет. Он достал из кейса острый нож и вернулся в спальню. Проверяя, спит ли Дэвид, Рафаэль провел по его щеке кончиками пальцев, отводя несколько прядей, но Дэвид никак не отреагировал. Он крепко спал, вероятно, впервые за долгое время, а на его лице были отражены такое редкое спокойствие и расслабленность, словно он видел исключительно приятный сон.
Еще раз подумав о своем намерении, взвешивая все "за" и "против", Рафаэль аккуратно собрал волосы Дэвида в хвост и сжал их в ладони, открывая шею. Такая возможность могла и не представиться во второй раз, поэтому медлить было нельзя...
Лезвие ножа успело лишь холодно сверкнуть в тусклом свете прикроватной лампы, прежде чем исполнило свое предназначение.
Обрезанные пряди опали к шее, скрывая ее под своими неровными кончиками, едва достающими до плеч... а в руке Рафаэля остались длинные волосы, в мгновение ставшие мертвыми. Одно четкое движение лезвия убило их, забрав вместе с ними и напоминание о прошлом. Они норовили рассыпаться и выпасть из ладони, крепко сжимавшей их, но Рафаэль, даже не раскаиваясь в содеянном, выбросил их в пустой черный мусорный пакет.

Блеклое солнце холодно светило, пробиваясь сквозь тяжелые шторы. Оно было слишком слабо для того, чтобы разбудить собой, но ему помогал дождь, шумно бьющий по стеклу.
Дэвид нехотя проснулся, потягиваясь и тут же вспоминая о татуировке, которая поспешила напомнить о себе неприятным жжением. Встав, он потер лицо руками, окончательно просыпаясь, и направился в ванную, чтобы наконец увидеть свою спину. Дэвид зевнул и, выдохнув, потянул за край повязки, медленно открывая спину, начиная с плеча.
Когда повязка уже валялась на полу, Дэвид широко распахнутыми глазами смотрел в зеркало на белесого дракона, который перетекал по его спине. Холодные оттенки портило разве что легкое покраснение кожи, но в целом рисунок был хорош. Длинное извилистое тело дракона имело множество шрамов, словно затянутых инеем. Глядя на них, Дэвид понял слова Рафаэля о том, что это нужно было именно увидеть.
Мифическое создание забрало себе то, от чего Дэвид всегда хотел избавиться. Дракон принял на свое тело каждый шрам, принадлежавший другому. Ледяной дракон был под стать Дэвиду, сильный и гордый. Иногда лед бывает тверд как камень и способен разрушить все на своем пути. Тело дракона, отмеченное множеством шрамов, говорило о пережитом, о том, что он защищал себя и никогда не сдавался.
- Тебе нравится? - стоя в дверях ванной, спросил Рафаэль, не видя в глазах Дэвида неприязни. И это могло значить лишь то, что рисунок не оказался лишним.
- Не знаю, но выглядит неплохо, - Дэвид повернулся к нему, пожимая плечами.
- У него есть свой смысл... ты избавился от шрамов, как и хотел, теперь они принадлежат ему, - улыбнувшись краем губ, Рафаэль подошел ближе.
- Да... - усмехнулся Дэвид. Ему вполне нравился смысл, вложенный в эту татуировку. - Это ты создал его? Хорошая идея...
- Если что-то нельзя убрать материально, то иногда стоит подойти к этому духовно, - снова улыбнулся Рафаэль. - Думаю, тебе прекрасно подходит ледяной дракон, выживший в мире огня.
- Возможно, но едва ли это что-то изменит.
- Со временем многое изменится, если ты иначе к себе отнесешься, - подойдя к Дэвиду, рассматривая татуировку, Рафаэль восхищенно скользил взглядом по каждому ее изгибу. - Быть может, тебе и не нужно меняться, но нельзя всегда жить прошлым... оно давно мертво, и пора обо всем забыть.
- Хм... - Дэвид вновь взглянул на себя в зеркало. В мгновение показалось, что изменилось что-то еще, но из-за мыслей, прикованных к татуировке, оно не сразу бросилось в глаза.
- Ты больше ничего не замечаешь? - удивленно поинтересовался Рафаэль, уже давно ожидая недовольных восклицаний о своем поступке.
Рассматривая дракона, Дэвид окинул его взглядом снизу вверх, от поясницы к плечам... а их основания едва не касались неровные пряди.
- Волосы... - резко подняв руки, он запустил их в волосы. Ладони слегка покалывали кончики недавно срезанных волос, которые слишком быстро выскальзывали из рук, когда Дэвид пропускал их сквозь пальцы. Однако он смотрел на себя в зеркало без особого удивления или какого-либо недовольства.
- Ты не злишься? - протянув руку, Рафаэль поправил несколько темных прядей, растрепанных после сна и "осмотра".
- Нет, - равнодушно ответил Дэвид, сам до конца не понимая, почему ему все равно. Он слишком легко отказался от всего, что напоминало ему о беззащитном мальчишке, который когда-то терпел боль не потому что был слишком горд, а потому что некому было его пожалеть. Сейчас же он мог вытерпеть любую боль, потому что больше не нуждался в жалости и слишком повзрослел для этого.
- Кстати, есть еще кое-что... не помнишь? - Рафаэль посмотрел в зеркало.
- М? - обернувшись через плечо, Дэвид задумчиво взглянул на его улыбку.
- С днем рождения, Дэвид, - усмехнувшись, Рафаэль прикрыл глаза и осторожно поцеловал в основание шеи, касаясь кончиков обрезанных волос.