[494x698]
Солнце настойчиво просит тебя проснуться, открыть глаза и улыбнуться новому дню. С кухни доносится запах яичницы и вишнёвого сока. Натягивая узкие джинсы и лёгкую футболку, ты напеваешь песню Green Day. После завтрака и нежного поцелуя мамочки, ты берёшь в руки свой старый, потёртый, но очень любимый скейтборд, рюкзак, обуваешь чёрно-белые кеды и мчишься на площадку, где ждут тебя твои друзья. Огромная площадь кишит скейтерами и роллерами, пестрят граффити, ты прыгаешь на скейтборд, очень ловко и умело минуешь толпу. На чистой стенке ты баллончиком выводишь надпись «Токио Бордель – отстой!», отходишь назад на пару метров, слегка склоняешь голову в бок, любуясь своей работой, криво ухмыляешься, и, забыв обо всём на свете, начинаешь практиковать крутые финты на скейтборде.
Начинает темнеть, асфальт скрывает мгла, вокруг практически никого нет, и ты понимаешь, что тебе пора домой. Уставшая и голодная, но довольная собой, ты идёшь вдоль длинной улицы, несмотря на время года, становится прохладно. Тёмная улица плохо освещена, за углами прячутся тени, ты слышишь позади себя шаги, резко оглянувшись, и не обнаружив никого, тебе становится страшно. Трясущимися от волнения руками ты набираешь телефонный номер мамы, но ты не знаешь, что я уже близко, назад пути нет, теперь твоя судьба и твоя жизнь зависит от меня. Прислушайся … слышишь моё дыхание? Ты плачешь, ускоряешь шаг … глухой удар и ты уже на земле. Тебе сложно дышать, из глаз катятся слёзы, ты блюёшь кровью, больно двигаться, не можешь говорить, из твоего горла вырываются лишь жалостные стоны. Ещё один мощный удар в лицо, и ты теряешь зрение, твоя кровь заливает асфальт. Ты такая беспомощная и жалкая, не можешь встать, дышать толком не способна, только дрожишь всем телом и пытаешься плакать. Очередной удар в живот лишает тебя необходимости двигаться, кровь везде, она заливает тебя изнутри, я стою над тобой и спокойно улыбаюсь. Я совершаю справедливость. Моя улыбка всё шире, а твоё лицо всё больше напоминает мясной фарш. Твоя кожа такая мягкая, так легко сходит с мышц, если провести по ней острым ножом. Твои кровавые зрачки наполнены ужасом, я исполню твоё желание, я убью тебя. Я отрезала твои тонкие пальчики, они ещё тёплые и похожи на пальцы восковых фигур. Кирпич, который сейчас мирно лежит около тебя, тоже вкусил твоей крови, когда я дробила им твой миленький маленький носик, смешно было смотреть, как ты кашляла, давясь острыми осколками собственного носа. Кажется, ты уже мертва, но я не могу быть уверена, а в этой кровавой массе сложно будет отыскать твой пульс. Я с отвращением плюю на эту кучку костей, которая когда-то была частью твоего тела, и, предварительно облив спиртом, которым не так давно прижигала твои открытые раны, зажигаю. Яркий огонь охватывает окровавленную кучку, пахнет смертью. Ржавый запах разносится по тихой улице, я уже далеко от тебя. Не переживай, ты оставила о себе напоминание на стене площадки. И теперь каждый, кто улыбнётся, увидев эту надпись – увидит свою смерть.