Полила цветы. Вышла. Закрылась дверь. Огромная игрушечная собака, которую кстати она зачем то подарила Женичу на новый год, полетела в след и, глухо ударясь об дверь, упала на пол. На секунду Женич подумал, что умер. Голова закружилась, а в глазах помутнело. С ужасом он понял, что это всего лишь очередной приступ гнева. Он уже не мог терпеть это совковое отношение. Этот, своего рода, культурный шовинизм поколения отцов его просто раздражал. Он ненавидел советский строй и был очень рад, что не успел его застать. Со стороны было отчетливо видно, какими штампами работала советская идеология над детьми. Как год за годом вырастало поколение, воспитанное на группах Цветы и Песняры. Как вырастали образцово-показательные комсомольцы, до этого несколько лет носившие одинаковую школьную форму. Заграничная культура была закрыта для них, рок не существовал, как собственно и секс. Из-за этого в массы практически совсем не проникали новые веяния. Разумеется, с крахом этой 74ехлетней империи, рухнули и завесы запретов, все, что раньше было в андеграунде, постепенно стало красться в общество. Медленно, новая культура начала сдавливать молодежное сознание. Это походило на то, как удав убивает жертву – он сдавливает грудную клетку, а когда жертва выдыхает, он сдавливает сильней. И так с каждым выдохом. Постепенно становится нечем дышать. Тут так же. Волна нового и практически неизвестного окатила народ. Захотелось еще. И еще. Старое отходило на второй план. Третий. Четвертый. Забывалось с каждым разом все сильнее и сильнее. Или не забывалось. Но явно терялся интерес.
В ниши дни Женич с улыбкой осознавал, что о группах The Beatles, The Rolling Stones и Deep Purple он знал намного больше, чем его родители. Именно с улыбкой, причем ироничной улыбкой. Ведь ясно же, что они не виноваты. Просто им с детства говорили, что хорошо, а что плохо. Что же действительно выводило его из себя, так это то, что его родители говорили ему, что хорошо, а что плохо. Вот он – этот нестираемый след эпохи. Как будто бы клеймом выжжен. Почему кто-то мог решать за него, хорошая эта музыка или плохая, вгоняет она в депрессию или нет. Почему, кто-то мог лучше него оценить его переживания, и почему вообще ему запрещают!
Открыл форточку, закурил. Мысли, одна за другой роились в голове. «Я что, наркоман? Алкоголик запойный? Убийца? Маньяк?.. Я просто слушаю то, что мне правда нравится. И не обманываю ни себя, ни их».
Обжегся. «Черт!»
Весь этот гнев, в совокупности с его личными проблемами, отнял у него много сил. Жека даже не заметил, как глаза закрылись. Сидя на окне, упершись двумя ногами в стену, он заснул детским, младенческим сном. Практически перенесся в сказку…