Я не пью, не курю, я никогда не подхожу к несущимся машинам ближе, чем нужно. Я не колюсь всякой дрянью, не нюхаю клей, не стараюсь смешаться с толпой, будто в пароксизме противоестественной страсти. Я ненавижу то, что сейчас называют любым словом, добавляя в конец другое  - "металл", а после называя это музыкой. Я испытываю отвращение, когда нахожу в интернете пособия  по тому, как правильно петь гроулингом. Нет, вы слышали? ПЕТЬ гроулингом... Я видел список участников евровидения за 200- какой-то  там год - его без содрогания смогут прочитать разве что патологоанатом с историком по обычаям древних племен каннибалов, и то только вместе. Я ненавижу сопливых тощих недоносков,  с их  "пацанскими" выходками и безмозглой жизненной позицией. Я чувствую отвращение по отношению к крутым типам, разгуливающим  все в черном, которые маскируют свою нелепую слабость наносным лоском и кучей блестящих побрякушек. Ненавижу их, когда они с рыданиями приходят, чтобы их успокоили и спели сладкую колыбельню перед сном. Ненавижу истеричных дур, которые размахивают своей дуростью будто флагом, привлекая внимания окружающих к своим жалким и ординарным личностям, при этом даже не стремясь стать лучше. До бешенства в глазах я дохожу, когда слышу матерящихся просто так детей. Ненавижу тупое стадо безмозговых амеб, что собирються, чтобы кого-то мочить - евреев , хачей, педиков, своих, чужих, не важно. Иногда видиться в кровавой пелене, что эти уроды, нападающие как шакалы только толпой, стоят у стены, короткий щелчок затвора, и стена обильно дождит каменными осколками пополам с кровью. Ненавижу...

  И все же я  общаюсь с этими самыми амебами - я раз за разом объясняю им, почему они не правы, я вдалбливаю в их пустые кочаны зародыши бактериеподобного разума каждый раз, когда встречаю их, и, не поверите,  очень редко, но это дает всходы, представляете?. Я перестал обращать внимание на матерящихся детей, это их дело, что говорить, а что нет, и проще пройти мимо, чем объяснять недорослю, почему  нельзя разговаривать матом в присутствии своей маленькой сестры. Я улыбаюсь этим самым дурам, киваю в ответ на их шутки, иногда болтаю с ними, когда им плохо, потому что в другое время они обо мне не помнят. Я выслушиваю вопли тех самых крутых типов с железными побрякушками, я пою им нужную им колыбельную, и они, бывает, превращаються в нормальных вообщем-то ребят. Я снисходительно улыбаюсь на реплики типа "а у меня новый крутой мобильник, тыщу баксов стоит, не то что у тебя..!", потому что со временем даже сопливые тощие недоноски понимают, что мне положить на их новый телефон за тыщу чего там, а с ними я разговариввать не хочу, потому что они представляют из себя натуральные ничтожества, стремящиеся всем и все доказать. Я не смотрю евровидение, и не спорю о музыке со своими знакомыми. Пусть слушают  все что угодно, главное, чтобы в наушниках. Мне неинтересным пособия по гроулингу, а среди моих друзей есть люди, которым без курева - никак. И я с ними общаюсь.

 Знаете, меня гложет один вопрос - что такое свобода? И в когда я более свободен - ненавидя, выпуская наружу себя, или все же улыбаясь и усмиряя бессысленную ненависть? Свобода начинаеться со слова нет. Кто это сказал?