Это цитата сообщения
Странствующий_рыцарь Оригинальное сообщениеЗапоздавшие Итоги
(Этот пост должен был появиться в годовщину Того Самого Рассвета, как и предыдущие «итоги». Но меня немного отвлекли. Что ж, вот он. Искренне предупреждаю – длинно, скучно, не для всех)
Этот мир, безусловно, не ад. Но человек, считающий мир адом, прав, поскольку у него точно_есть_основания так говорить. Счастливый человек такого никогда не скажет. Если же человек доказывает, что он счастлив, но при этом говорит, что «мир – дерьмо», то он пытается выдать за рациональное суждение ту мысль, которая основана на ощущениях. Я полагаю, что мы видим ту грань мира, какой он повернут к нам. Это не самообман и не излишняя категоричность. Это ощущение – такое же неоспоримое и непосредственное, как тепло и холод, утомление и бодрость. Человек, который говорит, что «мир есть боль», на самом деле говорит «мне больно».
Вообще-то этот мир ровно настолько Ад, насколько люди в нем несчастны. А несчастны они вовсе не из-за своей «непросветленности» или ошибочных суждений. Всякое несчастье мы, конечно же, переживаем субъективно, но в его основе лежит нечто совершенно реальное. Утрата, или равнодушие, или жестокость… есть масса вещей, которые мы не способны – да и не должны! – воспринимать нейтрально. Пытаясь объявить страдания людей плодами их же заблуждений, некоторые мыслители свели любовь – к слепому эгоизму, горе – к самоистязанию, а желание улучшить что-то в этом мире – к глупой и бесплодной суете. Одним словом, чтобы избежать одной ошибки, они поспешили впасть в другую.
Нет, наш мир прекрасен, это правда. Но в нем несомненно существуют вещи, низводящие его до Ада. Смерть, болезни, ненависть людей друг к другу и тотальное непонимание, которое сродни душевной глухоте.
Как бы локальны ни были наши усилия, и как бы мизерно не выглядел их результат, факт остается фактом: каждый раз, пытаясь сделать мир чуть лучше, чем он есть сейчас, мы не только боремся против каких-то частных проявлений зла, но и бросаем вызов принципу, который допускает их существование. Как говорится, надо быть последовательным. Нельзя бороться против одной маленькой несправедливости, не подразумевая в то же время, что несправедливости как таковой нет места в нашей жизни. И нельзя пытаться облегчить страдания людей, не утверждая ipso facto мысль, что всякое страдание – болезненное, неестественное состояние. Тут вообще случилось страшное недоразумение. Люди рассудили, что своей душевной зрелостью они обязаны страданиям и породили мысль о благости страданий. Но ведь мудрость, сострадание и стойкость мы приобретаем не благодаря, а вопреки страданиям. Мы не можем «пользоваться» собственным страданием – мы способны только победить его… или сломаться. Своим совершенствованием люди обязаны не боли, а тому мужеству, с которым они (некоторые из них) проходят через эту боль. И еще – своей способности смотреть чуть дальше, видеть _за_ страданием нечто гораздо более весомое и ценное. Ну, назовем эту способность верой в лучшее… пусть даже она к ней не сводится. А вот хвалить страдания и зло за то, что мы способны одержать над ним победу, да еще доказывать тем самым их необходимость – это уже явная нелепость. Если рассуждать в подобном духе, то грабители, насильники и гопники – это прекрасно, потому что они иногда мобилизуют людей заступиться за слабого или самим проявить отвагу в сложной ситуации. А ведь такие рассуждения действительно имели место быть, хотя и в другой форме. Война, дескать, хороша, потому что пробуждает в людях храбрость и патриотизм. Или же потому, что отвлекает от забот о собственном кармане и требует заботы о стране и своих ближних. Вот уж правда мухи пополам с котлетами. Высоконравственные результаты массовых убийств.
Впрочем, я отвлекся. Я писал о том, что борьба с каким-нибудь локальным злом – это, в конечном счете, все равно борьба с самой идеей зла. С самим его существованием. Возможно ли ценой каких-то человеческих усилий достижение мира, полностью свободного от зла – это уже другой вопрос. И для меня быть рыцарем всегда значило верить в это. …С верой вообще все очень сложно и одновременно интересно. Иногда мне кажется, что вся философия и теология – это побочный результат того, что людям мыслящим необходимы доказательства (хотя бы умозрительные) того, что существует Бог, или что жизнь имеет смысл, или… продолжать можно до бесконечности. Ну, а вера мыслящего человека – это некое предположение, которое он считает истинным и по возможности стремиться доказать. В то время как для меня вера – это нечто совершенно другое по своей природе. Провести разграничение довольно сложно, но я все-таки попробую. Для меня вера – это, собственно, способность жить и действовать именно так, как если бы я точно знал, что все именно так, а не иначе. Потому что там, где все иначе, уже нет (и не могло бы быть) меня. Пусть мир без Нарнии может быть более реален, чем мир с Нарнией, но он не стоит того, чтобы жить и уж тем более не стоит того, чтобы в него верить. И я, вслед за мудрым Грюмом, верю только в Нарнию. Игорь назвал такое мировоззрение Асланоцентризмом, чем привел меня в восторг. Мне кажется, что лучше и не скажешь.
Но, к несчастью, большинство людей, имевших случай познакомиться с моим представлением о мире, сразу же вылавливали из него идею о существовании «первопричины зла», в упор не замечая остального. Думаю, отчасти это все-таки моя вина. Какое-то время я был исключительно несчастен, и, конечно, это не могло не повлиять на мое восприятие. Даже если я не говорил об этом напрямую, это должно было отражаться на всем, что я в то время делал или утверждал. Глубокомысленные рассуждения можно подделать, но вот ощущения не лгут (поэтому-то мне и кажется, что реальность следует искать в синтезе ощущения и мысли, а вовсе не в холодной сфере чистого анализа). Но правда в том, что я никогда не считал этот мир кошмарным местом, где мы ведем нескончаемую и жестокую войну со злом. Напротив, мне хочется верить, что мы шаг за шагом, век за веком, то рывком, а то ничтожным продвижением на пару миллиметров отвоевываем лучший мир, который никогда, ни для кого не будет Адом.