Сказать по-правде, я не осуждаю старое поколение за презрительные взгляды и колкие речи. Все же мы в рекордное время сумели разрушить все идеалы и нормы, которые строились не одно десяти, а то и столетие. Мы кричим там, где раньше было принято краснеть, прячем за плечами истории, за которые раньше убивали. Мы слишком любим самих себя в нас. И всячески это демонстрируем. Это нам на почве зависти и не прощается.

Вместо того, чтобы ставить свечки в церквях и ходить на исповеди, мы дарим жизнь старым квартирам, курим траву и пьем много водки, доверяя все самое сокровенное друг другу. Такой образ жизни накладывает свои отпечатки, стирая со временем все грани. Свое тело перестает быть чем-то интимным, а мысли давно уже подслушены тысячами стен. Мы кладем на страхи и риски. Мы не думаем о завтра. Теряемся и ищем себя часто не в том и не так. Страшимся любви и поклоняемся деньгам. В наших головах живет слишком много богов, и когда приходит черный день, мы просто теряемся и не знаем, кому из них молиться. А если бы и знали, что толку... все равно молиться не умеем.

К слову будет сказано, да, я не могу говорить за других людей. И рассуждая тут, я не охуел окончательно (представьте себе, что есть еще люди, которые не считают меня ебнутым зазнавшимся болоболом). Я просто знаю, как пахнут люди вокруг меня. И да, так проще говорить. Все же выставлять себя в неприглядном свете лучше в компании. Пусть даже такой аморфной ')

Но я счастлив, что я такой. Счастлив, что люди вокруг меня иногда сводят|сходят с ума. Я совсем позабыл каково это, - быть наивным. По-настоящему наивным я имею ввиду. Сегодня вся моя наивность сводится к тому, что я кладу на все хуй и при этом верю в светлое завтра. И я выживу. Сколько бы чужих психотравм мне это не стоило. Поделом им|вам|мне.