В колонках играет - Depeche Mode "New Born"
Настроение сейчас - головная боль, описанная в двух абзацах и этого текста...

Дэйв валялся на кровати, тупо глядя на часы. Часы были большими и беспокойными: они постоянно стучали, тикали, на них то и дело поблёскивали пролетающие мимо, но всё-таки притянутые блестящим корпусом солнечные отблески. День, который только-только начался за окном, обещал быть солнечным и душным. Это Дэйву совсем не нравилось.
Солнце всё настойчивее пробивалось сквозь пыльные шторы, узкой полосой ложась поперёк пола, стараясь дотянуться до Дэвида, которому было лениво даже просто отодвинуться в сторону. Немилосердно болела башка, а спину сводило так, будто кто-то дьявольски изобретательный воткнул в неё кол. Протянув руку к прикроватной тумбочке, Дэйв взял упаковку аспирина, вылущил из неё две маленькие таблетки. Подумав, добавил ещё одну. Запрокинув назад голову, он стряхнул их в рот с потной ладони, и принялся разжёвывать. Противно, а что делать? «Потом ещё «Солпадеином» запью. Если не забуду», подумалось ему. Часы мозолили глаза, часы мешали ему не думать о вчера…
…Мартин был не в духе уже пару дней.
- Этот гастрольный тур… Такое чувство, будто у каждого из нас полная задница грёбаных больных зубов. Не знаю, как по-другому выразить… как передать количество дерьма, накопившегося у меня в душе за последние пару недель. Честно, я всех вас убить готов. Некоторых, - он выразительно покосился на Дэйва, который дурашливо улыбался, - некоторых даже по нескольку раз…
Флетчер только пожал плечами, и вышел вслед за Мартином. Из-за полуприкрытой двери донёсся голос Гора: «Флетч, сейчас не самое лучшее время для разговора». Но, похоже, старинный приятель таки уговорил Мартина, потому что их удаляющиеся шаги сопровождались негромкой беседой. Ал непонимающе смотрел на Дэвида.
- Что это с ним?
- Ничего. Просто он единственный, у кого хватило смелости сказать правду. Вот она, тонкая душевная организация гения… Тебе бы только по клавишам лупить, Ал.
- Что ты этим хочешь сказать? - Алан нахмурился, однако по-прежнему выглядел растерянным.
- Блин, всё что я хотел сказать, я уже сказал…
- Я, по-твоему, музыкант хреновый?!
- Да нет… Друг ты неважнецкий. В последнее время… - Дэйв рывком встал, отодвигая от себя стол. Его тёмные глаза были полны злости, досады и какой-то тёмной влаги, похожей на ту, что собирается на дне заброшенного английского пруда к началу мая. Взгляд, которым он одарил Алана, ничего хорошего не предвещал. – Ладно… Пойду, нос попудрю…
- О да, это ты умеешь. Это в твоём стиле… Истинная солидарность группы, бля… Один вот пошёл напиться и нажаловаться на очередную чёрную полосу в жизни его творческой натуры, другой присел на кокаин и делает вид, что всё о´кей…
- Слушай, Ал… - Дэйв обернулся мгновенно, как тореадор, почувствовавший смрадное дыхание быка. – Это было-то всего пару раз. …
- Слушай ты, Дэйв! Всякий, кто имеет наглость указать тебе…
- Не нарывался бы ты…
- Что?! Это я-то нарываюсь?!
- Вот и не надо, ладно? Вмажу ведь! – фронтмен сжал кулаки, подступая к Алану. Тот и не думал отступать.
- Ну, так вмажь! Я плохой друг… Ты зато хороший – со всех сторон. Когда ты в последний раз звонил домой, урод?! Что, нечего сказать. Да?!
- Тебе какое дело? - задохнулся Дэвид. – Какая тебе разница…
- А такая… У тебя сын, а ты… Ты таскаешься с Терезой!
-Тереза – наш пиар-менеджер!
- Ой, самому не смешно?! Какого чёрта она делает по ночам в твоём номере?! Вы там что, пиар-ходы расписываете? Только мы не глухие и не слепые, дружочек Дэйви. «Давай, Дэйв, давай… ещё, ещё…». Урод ты! И хрен бы с ней - это головная боль Джоанны, по большому-то счёту. Да только эта американская шлюха открыла тебе новые горизонты не только в постели…
- Заткнись немедленно. Сам заткнись, не то я тебе помогу! – Дэвид побледнел, схватил Товарища за грудки и прижал к стене.
- Валяй!!! Валяй! Всё равно знаешь, что это правда. Скоро не только нос пудрить. По вене двигаться начнёшь! Ну прекрати ты ЭТО! Хотя бы в ЭТУ жопу не суй голову! Ты пойми, что на ЭТОМ приключения Великого Дэйва могут закончиться… - Алан перешёл на шёпот. Он внезапно почувствовал жалость. Он смотрел на злого, трясущегося от ярости Дэвида так, как смотрел бы на умирающее животное, – Я же люблю тебя, идиот! Как брата люблю, как самого близкого друга, а ты… - Ал притянул затылок друга, с трудом преодолевая его сопротивление. – Кончай корчить из себя Бог знает кого. Сейчас закончится тур, мы вернёмся в старую-добрую Англию. И всё у нас будет по-прежнему. Дэвид… - Вайлдер почувствовал, как плечи Гэхана дрогнули.
- Прости, Ал. Ты многого не знаешь. Я… мы с Джо разводимся. У меня на руках документы на дом в Лос-Анджелесе, и… чёрт, ну почему всё именно так? У нас с Терри скоро свадьба. Вот так. Ничего уже не будет по-прежнему. Ни-че-го…

… В незапертую дверь вошёл Алан Вайлдер. Присев на край кровати, он протянул руку для приветствия. Дэйв с силой сжал ладонь приятеля.
- Доброе утро, красавец. Послезавтра мы летим домой… Ты как? С нами?
Дэйв отрицательно покачал головой. Алан сразу как-то погрустнел и осунулся, будто став ещё более тощим.
- Знаешь что… Выпить есть?
- Ага.
- Уже нанюхался небось, с утра пораньше… - недоверчиво покосился Ал на коллегу.
- Неа… Ал, я прошу тебя. Я делаю это не так часто, как ты упрекаешь меня в этом.
- О, ну это дело наживное… Так что насчёт выпить?
- Виски, коньяк, водка, мартини драй? Тёплое американское пиво… Хотя… какое это, к чёрту, пиво...
- Оторви зад с постели и налей другу коньяка, о´кей? И составь мне компанию, если не в лом.
«Солпадеинчику» бы…» - тоскливо зажмурился Дэвид. Но встал и вернулся с коньяком и тарелкой ветчины.
- Извини, дружище, лимона у меня нет.
- Аааа, ладно! Где наша не пропадала. От пары кусков говядины ещё никто не умер, и я тоже копыт не откину.
Первый бокал они пили молча, мучительно наслаждаясь горечью напитка и медленно текущим из-под штор жаром. Спину у Дэвида вроде отпустило, голова же продолжала монотонно гудеть, будто муха, попавшая между стёкол. Алан уселся, подобрав под себя ноги. «Нескладный. Чудак-человек», подумал Гэхан, улыбнувшись.
- Чего ржёшь, Гэхан?
- У тебя носки разного цвета, Ал…
Это было правдой. Это и только это вызвало улыбку на лице Вайлдера. Однако улыбка эта получилась вымученной, и очень быстро уступила место прежнему скорбному выражению лица…
… - С чего это ты взял, что мне легче будет сказать ему об этом?! Март, это несправедливо… Это… Это жестоко, наконец! Не лучше было бы вместе… Всем прийти и сказать, что так, мол, и так… - Ал пытался удержать Мартина, но тот настойчиво пытался выйти из комнаты прочь.
- Не лучше. Так это будет очень похоже на заговор.
- Бля, а это что? Это заговор и есть!
- Ты имеешь что-то против командного решения?
- Март, не спорю, это и моя позиция тоже. Но…
- Ал, - Мартин внимательно смотрел на него грустными зелёными глазами, - сделай одолжение… Скажи ему сам. Я не хочу выслушивать… Тебе он просто не скажет того, что сказал бы мне. Потом… Потом я сам позвоню ему. А сейчас ступай.
Алан не знал, что ему делать. Он тупо побрёл к номеру Дэйва: ему было стыдно. Стыдно, совестно и больно. Только он знал, что ничем не может помочь слишком далеко зашедшему другу…

… - Нда… Бывает иногда со мной такое. Короче. Скажи мне одну вещь…
- Ты о Терри или о наркоте? - прищурился Гэхан. – Обе эти темы для тебя табу. Ясно?!
- Дэйв, с тобой чертовски сложно разговаривать.
- Конечно, - Дэвид порядочно приложился к своему бокалу. – Я вообще довольно непростой чувак. Ал, ну что ты топчешься вокруг да около? Мне уже почти тридцать лет, я восприму любую новость… Чтой-то сдаётся мне, что у тебя хреновые новости.
- Как тебе сказать…
- Да так и скажи словами. Можешь матерными, если так будет легче.
Алан в который раз отвёл глаза.
- Ну да… Ты ж у нас теперь американец, как-никак. Скоро сам будешь на ковбойском английском изъясняться. На когда вы с… Терезой запланировали свою… ээ.. свадьбу?
- На апрель. Надеюсь, вы будете держать себя в руках, а свои дурацкие выводы о происходящем – при себе.
- Более чем. Ты здорово сэкономишь на приглашениях, потому что мы решили: на твою свадьбу мы не попадаем.
- Вот как? Мы решили… Мы… «Депеш Мод» - это ВЫ и Я? С каких пор «мы» - это ты, Март и Флетч?! Да и… Какое к чёрту решили?! Это Мартин так решил! Мартин Ли Гор! Грёбаная жизнь, что вам сделала эта женщина?! За что вы так её ненавидите?! – в голосе Гэхана не было иронии, одна боль. – Может, за то, что я её люблю?! Да, вашу мать, мне хорошо с ней в постели, она опытна не только в делах любви, она поможет мне стать звездой, она нам всем поможет… Вместо того, чтобы поздравить меня, Мартин, а с ним и ты, и Эндрю, корчит пуританина, который не слышал слова «секс»! Мне надоело это! Понимаешь? Я жить хочу, жить!!! Она и только она дала мне ощущение того, что я – мужчина…
- Бля, а раньше ты об этом не догадывался!
- О да, у Марти спроси, КАК я об этом догадывался…
Алан допил залпом и потянулся к бутылке. Приложившись к узкому горлышку, он сделал несколько глотков, которые Дэвиду показались мучительно медленными и глубокими.
- Послушай… Если всё так запущено, то ты сам должен понимать, что на этом наши пути расходятся. Да, мы по-прежнему будем топтать одну творческую дорожку. Хотя… у тебя уже сейчас на уме дорожка другая…
- Не начинай, прошу тебя! – наступила очередь Дэвида приложиться к бутылке. Алан только болезненно вздрогнул.
- Я не прошу тебя подумать о мальчике, по имени Джек, который зовёт тебя папой. Это твой личный геморрой, пусть и остаётся у тебя на совести. Дэйв… Я хочу только, чтобы ты понял: мы хотели бы пожелать тебе счастья, но с ней у тебя его не будет. Просто быть не может.
- Хочешь честно? - Дэвид улыбнулся так, что Алану стало страшно. – А я УЖЕ счастлив. Счастлив оттого, что вы свалите. Что Марти будет строить тебя и Флетчера, но не меня. Я женюсь на любимой женщине, понятно?! Кому не нравится… все свободны. Не хотите меня? Адью. Вены резать не стану. Я хочу жить своей жизнью, чтобы это ваше лебезящее и насквозь фальшивое «мы» ко мне никак не относилось…
Дэйв захлёбывался словами: сам того не понимая, он выговаривался, раскрывал Алану все свои карты, осыпал его своими же аргументами, взывал к его совести и даже к его либидо… Ал слушал и напивался. Горечь на языке медленно сменялась горечью в сердце.
Уже уходя, он обернулся в дверях.
- Знаешь, за что? Ты ведь хотел знать, за что… За то что она отняла нашего Дэйва. Он был весёлым, бесшабашным, лёгким на подъём и развлечения, но всё-таки добрым и доверчивым парнем. Скажи мне, куда эта сука дела его?! Кем нам его заменить?! Скажи, что ж ты молчишь?! Но это не самое… нет. Того пижона, который бросил всё ради неё, она тоже непременно погубит. Подумай об этом. Уж не девять ли у тебя жизней, милый друг? Хотя… теперь ты не станешь считать меня другом, Дэйв. По-моему, даже суперкосмический трах не стоит того, что было у «Депеш Мод» ещё совсем недавно. И уж тем более, не стоит нашей дружбы. Но ты заплатил, ты – заплатил… - с этими словами Ал удалился.
- Да что ты знаешь… - начал было Дэйв, но потом только махнул рукой с максимальной степенью обречённости и безвольности.
Откинувшись на подушки, он прижал к губам холодное стекло горлышка… Часы маяли его с новой силой. Быть может, потому, что только время показало, насколько пугающе прав был Алан Вайлдер. Вот только сегодня он оказался на редкость неубедителен, потому что за месяц до своего тридцатилетия, Дэвид Джордж Гэхан женился на Терезе Конвей.
Время пошло…