Шепоты и крики.

Коля — 23-летний помощник машиниста метрополитена. На плановом медобследовании он узнает, что может умереть абсолютно в любую секунду. Никаких предварительных недомоганий, предвещающих скорую смерть, он даже не почувствует. Просто в один момент сердце перестанет биться, и жизнь прервется. Но пока этого не произошло, он по-прежнему ходит на работу, встречается с девушкой, на чьих-то днях рождения занимается случайным сексом в ванной комнате и смачно материться за бутылочкой пивка с закадычным другом. Все идет своим чередом, вот только жизнь перестала казаться бесконечной.

У Хомерики получилось выстроить удивительно однотонный и практически лишенный эмоций фильм, в котором, тем не менее, почти каждый кадр безмолвно кричит отчаянностью существования, обреченного на скорую смерть. Черно-белый кадр, нарочито-монотонная игра Яценко, унылые зимние московские набережные и гул питерского метро (спускаясь в московскую подземку, герой по режиссерской прихоти оказывается в подземке питерской) — все это лишь по-бергмановски усиливает эффект молчаливых «криков»? прорывающиеся сквозь заунывные «шепоты» ничем не примечательной жизни Коли. И только появление в одном из эпизодов Ренаты Литвиновой в роли эксцентричной гадалки-целительницы, попавшей в кадр как будто из совсем иной истории, нарушает композиционную однообразность картины.

У Бертолуччи фильм «Под покровом небес» заканчивается цитатой из одноименной книги Пола Боулза: «Поскольку никто из нас не знает, когда умрет, то мы не думаем, насколько жизнь быстротечна… Что каждый из нас может вспомнить о своем детстве? Разве что несколько эпизодов, которые почему-то запомнились. Но нашу жизнь без них невозможно представить. Сколько их? Может, четыре или пять. А сколько раз мы наблюдали, как в небе появляется луна? Может, раз двадцать… Жизнь только кажется бесконечной…». Хомерики же в своем фильме очень убедительно показал трагедию человека, волею судеб утратившего такую иллюзию.