Настроение сейчас - Горькое сожаление.

Я, к стыду своему, не знала, не слышала ничего об этом удивительном уральском поэте, родившемся на рабочей окраине ...тогда ещё Свердловска, на Уралмаше, где теперь живу и я.
О нём, Борисе, я прочитала на одном небольшом, уютном форуме, посвящённом, в основном, искусству, поэзии, нашей угасающей российской культуре.
Вот стихи, поразившие меня искренней, пронзительно-трагической интонацией:

"В том вечернем саду, где фальшивил оркестр
духовой и листы навсегда опадали,
музыкантам давали на жизнь, кто окрест
пили, ели, как будто они покупали
боль и горечь, несли их на белых руках,
чтобы спрятать потом в потайные карманы
возле самого сердца, друзья, и в слезах
вспоминали разлуки, обиды, обманы.
В том вечернем саду друг мой шарил рубли
в пиджаке моем, даже - казалось, что плакал,
и кричал, задыхаясь, и снова несли
драгоценный коньяк из кромешного мрака.
И, как бог, мне казалось, глядел я во мрак,
все, что было - то было, и было напрасно, -
и казалось, что мне диктовал Пастернак,
и казалось, что это прекрасно, прекрасно.
Что нет лучшего счастья под черной звездой,
чем никчемная музыка, глупая мука.
И в шершавую щеку разбитой губой
целовал, как ребенка, печального друга.

1995, ноябрь"
Мне вспомнились недавние , совсем недавние впечатления от игры пенсионеров музыкантов-любителей на площадке перед уралмашевским рынком. Они собирались там по выходным ...лет пять(наверное) тому назад. Ох, как жаль, как жаль, что не было тогда у меня цифрового фотоаппарата, не помню даже--был ли обычный; но не фотографировала я этих людей, эту уходящую от нас навечно натуру.
Что играли они ...пытаюсь вспомнить, напрягая свою небогатую музыкальную память...
"Цветущий май"? Дивный фокстрот ( или танго?), мотивчик которого так хорошо насвистывал мой папа, вспоминая свою юность и то, как лихо отплясывал он с девчонками на школьных вечеринках...В 1953 году... И май точно так же цвёл тогда, как и в моём 80-м, обещая что-то удивительно хорошее, что обязательно придёт , что ждёт уже где-то за поворотом, за углом школьного здания.
Я, сдерживая готовые навернуться слёзы, смотрела на старых музыкантов, на их испитые лица бывших цеховых рабочих, инженеров, может быть, учителей музыки...Все, к сожалению, пьют одинаково...много.И жизнь не щадит никого, втаптывая в грязь повседневности каждого, без учёта уровня образования.
Но как, каким непостижимым образом, удалось им, несмотря на такую долгую, полную лишений жизнь, сохранить в себе, не утратить эту божью искру, что яростно горела солнечным бликом на серебряном раструбе саксофона.
Пожилой саксофонист играл лучше всех, он вытягивал весь оркестр...
Пыльный летний ветер трепал растерзанные по листочкам ноты, толпа вокруг замирала, преполненная воспоминаниями, в прорезь небольшого деревянного ящика
скупо пропихивались затасканные десятирублёвые купюры...Небогатый уралмашевский люд не спешил пожертвовать больше десятки...Да разве в них, в деньгах, было дело?
Это был протест против рутинного,полурастительного бытия, последний всплеск человеческого в людях; ибо только творчество делает человека человеком.
Кончились эти концерты ...так же, как кончается у нас всё. Площадку перед рынком застроили, водрузив на неё убогий и бездарный "билдинг" второго рыночного "терминала", забитого таким много говорящим о нашем времени китайско-турецким тряпьём.
...А Борис Рыжий покончил с собой на рассвете 7 мая 2001 г. Ему было 26 лет.


Интересно, если бы был прибор, позволяющий определять, есть ли у человека душа, у какого процента населения её бы удалось обнаружить?

[700x525]

Фрагмент современного уралмашевского пейзажа.