В общем ангстило меня с утра страшно. А в результате полный ООС , ангст Бьякуи, убийство. Если нервы бережете, то не читайте. Зато потом у меня написался через два часа розовенький и пушистенький фанфик в качестве искупления.
Название: Отчаяние
Автор: Cavo
Бета: не бечено
Пейринг/персонажи:Бьякуя ( и еще на заднем фоне).
Рейтинг:PG
Дисклеймер: права на героев у Кубо Тайто, все остальное мое

Боль. Эта боль в груди. Она убивает. Мешает работать. Смешивает чернила и портит буквы.
И еще злость. Злость и обида. Подозрение гложет изнутри. Уже давно. Заполняет собой все мысли, отъедая кусочки души. Скоро ее совсем не останется. Внутри образовывается звенящая пустота. В голове пульсирует лишь одна мысль, что эту потерю он уже не переживет. Еще одну потерю. Первую надежду у него отняла смерть, вторую отнимает измена. Она уже пустила свои корни. Отравила своим ядом слова, прорываясь сквозь них осколками битого стекла: смятыми листками бумаги, случайными взглядами. Нет! Нет, кричит сердце, умирая от отчаяния. Не надо убивать меня.
Подозрение заставляет приспустить реяцу в поисках чужой. Почти уже чужой. Той, которая совсем недавно была самой дорогой, самой желанной, самой родной. Вот она! Яркая, жаркая, рядом с другой. Они полыхают, слившись.
Срываюсь с места и к ним. Убедиться. Накормить подозрение, отравившее меня.
Вот они - любовники. Сжимают друг друга в объятиях. Подернутые удовольствием секса глаза. Испугались! Наверное, я действительно ужасаю. Убить, растоптать, уничтожить! Напитать свою ненависть кровью уже бывшего любовника. Человека, которого любил больше всей жизни, которому доверился, которому отдал себя. Рука безвольно отпускает меч. Отчаяние полностью поглощает душу. Разворачиваюсь и ухожу, оборачиваюсь на пороге, бросая последний взгляд, запоминая его навсегда.
Отчаяние. Сердце разбилось на куски, и они остались там, под его ногами. Душа умерла. Осталась лишь бесконечная звенящая пустота.
Отчаяние заставляет меня сделать это. Открыть черную дыру портала и ворваться в бесконечные белые пески. Что ж, ты звал меня, ты хотел заполучить меня. Ты получишь меня.
Я мертв.
Врываюсь в пустоту огромного белого зала. Его хозяин радушно улыбается мне. Приветливо подходя близко. Слишком близко для него. Мне даже не приходится активировать свой меч. Ты слишком расслабился. Слишком доверился своим чувствам. Слишком хотел видеть меня своим. Короткий резкий удар и он уже мертв. Ты был не прав, доверяя мне. Никому нельзя верить. Я выучил этот урок слишком хорошо.
На моей одежде кровь, но так даже правильней. Я смогу быть не хуже.
Оглядываю зал, с замершими в немом вопросе его бывшими подданными.
- Правитель умер, да здравствует новый правитель! - говорю я, стряхивая кровь с меча.
Зал ревет.
В груди, там, где когда-то было сердце, начинает разрастаться огромная черная пустая дыра.


по просьбе СпанчБоба, которая хотела про письмо Айзена самому себе
Айзен, по моему представлению, может любить только себя самого, поэтому и письма получились.... соответствующие :alles:

Название: Письма Айзена самому себе.
автор: ну я - Сова, [L]soV@_na_provode[/L]
фэндом: Блич
дисклеймер: нигде не мое, все Кубо...
жанр: стеба что-то не получилось, получился словесный онанизм, звиняйте :alles:
рейтинг: нц-стока-не-живут, исключительно за москоепство автора, а так все вполне прилично :eyebrow:
персонажи: Айзен, Айзен и только Айзен
предупреждения: стандартные: издевательство над персонажами и их характерами, беты нет кстати :gigi:


Письмо Айзена самому себе, написанное до ухода в Хуэко Мундо.

«Здравствуй, мой дорогой Я! Прежде всего, хочу тебе, т.е. себе сказать: Я себя люблю. Да-да, не удивляйся. Я написал сам себе письмо. Помнишь, как Я любил сидеть у окна темными сейретейскими ночами и вздыхать о Хирако о прошлом, светлом прошлом, когда Я вольной птицей бродил за капитаном, где хотел и строил коварные планы. Именно в одну из таких ночей Я и решил написать будущему себе письмо.
Это так волнующе получить от самого себя письмо, Я прямо сейчас уже ощущаю сладкую дрожь в коленках.
Мой прекрасный Я, Я мог бы бесконечно восхвалять себя и слагать о себе и своей красоте, мудрости, дальновидности, хитрости и харизматичности песни, но ты, который Я, прекрасно это знаешь. Поэтому я просто напишу: сильней, чем Я меня никто любить не сможет. Я пытался воспитать подобную любовь к себе в глупышке Хинамори, но, видимо, переборщил. Ее фанатичность меня пугает. Ах, ну почему Хирако-тайчо не поддался моим чарам!!!!
Но не будем о грустном, когда можно поговорить о прекрасном, обо мне.
Мне так интересно, как же Я поживаю. Здоров ли Я? Сменил ли Я прическу, как хотел? Хорошо ли Я смотрюсь в новых очках в тоненькой черной оправе? Я так сексуален в них, как и предполагал? А, может, Я стал носить контактные линзы и мой открытый теплый взгляд пленяет всех вокруг?
Ох, чуть не забыл. Удалось ли мне заполучить хогиоку? Я уже Король? Этот напыщенный Готей признал мою силу? Хотя о чем это я, конечно признал!
Хирако Шинджи уже приполз ко мне на коленях, вымаливая прощение за свое безразличие и признаваясь мне в любви и обожании? Я его простил? Или он мучается в лучах моей силы и моего равнодушия? Мне это, конечно, совсем не интересно… Но все-таки?
Я хотел бы так много еще узнать, хотя и знаю, что не получу ответа.
Но всё, больше не могу писать, под дверью пугающе возбужденно скребется Хинамори…

P.S. Выпроводил Хинамори под предлогом, что хотел бы полюбоваться с ней на глубоководных рыб, кажется, она побежала их ловить.
Не мог закончить письма, не написав еще раз: я хотел бы увидеть себя, того, кем я стану, мой Владыка! Глядя в зеркало, я тону в своих глазах, я хотел бы припасть к своим губам и прижать себя к своей груди, ощутить собственное тепло и дыхание на своей коже. Я пишу эти строки, и кровь все быстрее бежит по моим жилам. Видишь, как скачут иероглифы на бумаге? Я представляю себя и себя, нас с тобой, нет, не так! Нас с собой! Мои пальцы все еще чуть влажные от моего семени, но разве я мог поступить иначе, ведь Я представлял себе себя, нас, свое великое будущее.

P.P.S. Держи эту ехидную сволочь Ичимару как можно ближе к себе, так будет больше шансов заметить, когда он решит нас предать. Конечно, вряд ли это поможет, но попытаться стоит. Но никогда не пускай его к себе в спальню! Он позволил себе шутку о довольной Хинамори, которую он встретил по пути ко мне, и о некотором беспорядке в моей одежде! Как он мог подумать, что Я, только подумай, Я, цитирую: «наконец, удовлетворил лейтенанта в полной мере и с нужной силой». У меня нет слов! Эта ехидная сволочь Гин мне нужен, но иногда он бывает невыносим.

P.P.P.S. НАДЕЮСЬ Я УБИЛ ЭТУ ЧЕРТОВУ ХИНАМОРИ?!!!! ИНАЧЕ Я ПОЛНЫЙ МУДАК (зачеркнуто и перечеркнуто несколько раз)
Хинамори наловила где-то этих самых глубоководных рыб, теперь я сижу и смотрю на кувшин, в котором она их принесла. Кувшин из глины, потому рыб не видно. А она (Хинамори, а не рыба, хотя какая разница) смотрит на меня….. Ками-сама, мне страшно….


Люблю, целую, обнимаю!
Свой любимый Айзен.»





Ответное письмо Айзена самому себе, написанное после ухода в Хуэко Мундо.

«Здравствуй, любимый Я! Получить письмо от самого себя действительно очень волнующе и возбуждающе. У меня все хорошо. Я здоров, красив, умен и у меня множество верных последователей. Я все также, нет, даже больше, люблю себя. В этом благородном занятии меня обошел только Тоуссен. Канаме любит меня, даже больше, чем я себя. Иногда я даже начинаю ревновать себя к нему! Его любовь слепа, мне не достичь таких высот.
Что ж не будем о грустном. Я, как и планировал, сменил прическу и у меня теперь брутально небрежный вид. И я смотрюсь теперь очень даже сексуально, особенно если сижу на троне в пустом тронном зале. Старые очки я разбил. К сожалению, командование отказалось выдать мне зарплату под предлогом, что я предал Готей, поэтому на новые очки, как и контактные линзы у меня денег нет. Но мой теплый, понимающий взгляд с поволокой близорукости имеет бешеный успех у арранкаров, здесь у меня даже не одна, как в Сейретее, а целых две фанатки! Из-за моей близорукости, Тоуссен очень сильно меня жалеет и повсюду сопровождает, даже в туалет , боится, что его любимый Владыка, т.е. Я, где-нибудь споткнется или, не дай ками-сама, упадет. Такая забота очень трогательна, но я опять же начинаю ревновать себя к нему!
Хогиоку Я заполучил, но инструкцию к ней так и не нашел. Без инструкции она почти бесполезна: долго заряжается, толку почти нет, большинство созданных с ее помощью арранкаров полные дебилы не слишком адекватны. Кстати, один из последних экспериментов по имени Вандервайс чрезвычайно заинтересовал Тоуссена. Теперь они почти всегда вместе…. Я ревную себя к Тоуссену, а Канаме ревную к этому убогому Вандервайсу! А вдруг он меня тоже разлюбит.
Я все еще не Король. Просто скромный и всемогущий Бог. Иногда, в особенно чувственные моменты Я себя так и называю: «Ками-сама!»
В Готее одни напыщенные придурки! Не хотят признавать моего величия! Не буду о них писать!
Хирако так и не приполз ко мне, даже просто не заходил поинтересоваться, как мои дела… И привета не передавал!!!! Мне почему-то очень грустно от этого… Он меня совсем не любит.
Жаль, что я не могу отправить себе это письмо, мой прошлый Я, но Я знаю, что ты, который Я, разделяешь и понимаешь мои чувства, как и Я!

P.S. Я пишу, и жар разливается по моему телу, мне не хватает дыхания, когда я представляю: Я и Я, и мы сплетаемся, сливаемся, заполняем собой друг друга. Это больше, чем просто любовь, это горячее, чем просто страсть. И я, кончая, произношу свое имя – самое сладостное из всех имен! Капля моего семени попадает на письмо, и я растираю ее, чтобы бумага впитала мой запах. Я прав, сильней, чем Я меня никто любить не сможет! А Тоуссен будет тем исключением, которое подтверждает правила.

P.P.S. Гин всё такая же сволочь еще верен мне. Я надеюсь…

P.P.P.S. я мудак (старательно замазано). Хинамори удалось выжить. Живучая стерва!!!!

Люблю, целую, обнимаю!
Свой любимый Айзен.»


Название: Тайна
Автор: Бьякусик
Бета: отсутствует
Пейринг: Ренджи/Бьякуя
Рейтинг: R(будет)
Жанр: Романс
Дисклеймер: не мое
Состояние: в процессе
Тихий стон вырвал Абараи из тревожной дремоты, в которой тот пребывал уже где-то полчаса. Нормально выспаться за последние трое суток ему так и не удалось, поэтому каждые два часа он, не зависимо от своего желания оставаться в здравом уме и относительно бодром состоянии, впадал в своего рода прострацию – дремал с открытыми глазами, прислушиваясь к каждому шороху. А еще, как назло, в голову лезли дурные мысли. И как им не лезть – события недавнего прошлого наглядно доказали сравнительно молодому по меркам Сейрейтеи фукутайчо, что и в жизни шинигами бывают сюрпризы. Вот так вот, Абараи Ренджи, а ты как хотел?А ведь хотел, еще как хотел! Всего и сразу! Хотел не потерять Рукию, продвинуться по служебной лестнице, достичь банкая. И разве это предел мечтаний? О, нет, дальше – больше! Превзойти тайчо, да так чтоб все узнали, что он, Абараи, простой руконгайский бродяга поимел таки этого надутого высокомерного аристократа. Со временем, слово «поимел» начало представляться Ренджи в несколько ином ракурсе. Восхищение, переросшее в нестерпимое желание обладать предметом своей страсти, жадные косые взгляды в сторону белого развевающегося на ветру капитанского хаори рокубантай тайчо, жаркие, полные смелых фантазий ночи. И как следствие, обида, разочарование, попытки утопить в саке все свои несостоявшиеся надежды. И хуже того – жалость. Жалость к, как казалось, неспособному любить капитану. И теперь, спустя восемь месяцев после предательства Айзена и событий на Соукиоку, все это уже не имеет значения. Запертые по какой-то роковой случайности в этом странном мире, не имея возможности выбраться, без надежды на помощь – сразу как-то по-другому начинаешь смотреть на некоторые вещи. Особенно, если человек, с которым эти некоторые вещи связаны, умирает. После того как пытался защитить тебя. Почему? А хрен его знает, этого тайчо! То отмороженный как холодильник, а тут взял и удивил. Ну, чего было лезть под удар? С какого такого перепугу ему защищать своего бестолкового лейтенанта? И ладно мечом, нет, своей драгоценной кучиковской особой. Ксо! И после этого он называет его, Ренджи, идиотом? Сволочь вы, тайчо, бессовестная! Были ей и останетесь.
Ренджи подошел к дальнему углу небольшой пещеры и опустился на колени перед импровизированным ложем из сухой соломы и верхней одежды, все, что он смог соорудить на скорую руку. У Бьякуи опять начался жар. Не иначе как та тварь, которая его ранила, была ядовитой.
- Тайчо! – Ренджи откинул со лба спутанные темные пряди и положил ладонь на лоб раненого. – Опять! Ну, что же вы, тайчо, боритесь, вы же сильный, вы сможете.
В ответ снова раздался тихий стон. Третий день Бьякуя был без сознания, с каждым часом ему становилось все хуже. Но страшней всего было ночью. Его мучили кошмары. Ренджи даже думать не хотел о том, что происходило в сознании его странного капитана. Ему хватало сводящих с ума стонов и полузадушенных всхлипов, когда в бреду один из сильнейших капитанов Готеи13 плакал как ребенок. Сводили с ума одни и те же имена, срывающиеся с бледных дрожащих губ. «Рукия», «Хисана» и бесконечные холодящие душу «Простите». На третью ночь он плакал сам. Не таясь, все равно, никто не видит. Этой ночью Бьякуя звал его. Видимо кошмар был страшнее предыдущих, потому что капитан кричал. Очень страшно кричал. И звал его по имени. Ренджи не выдержал и выбежал из пещеры, зажимая уши ладонями, и долго еще не мог заставить себя вернуться, так, скорчившись, и просидел на каком- то камне, пока крики не стихли и Бьякуя не забылся беспокойным сном.
Вечереет. Скоро опять ночь. Ренджи подумал, что и самому было бы неплохо поваляться без сознания какое-то время. Вдруг стало стыдно за свою слабость, за то, что сбежал, не смог выдержать надрывного крика, звука своего имени из уст того, от которого он так мечтал его услышать. Абараи лег рядом с раненым, обнял, тайчо, и, устроив его голову у себя на груди, решительно прошептал в темную макушку:
- Я не уйду, слышишь? Что бы ни случилось, не брошу. Теперь ты мой. И пусть все катится к меносам.
Как он заснул, Ренджи не помнил. Но, по всей видимости, прошло несколько часов, потому как, когда его разбудил тихий шепот, он чувствовал себя гораздо более отдохнувшим.
- Ренджи, - голос Кучики трудно было узнать, таким он был слабым. Бьякуя чуть пошевелился, устраиваясь поудобнее, но от лейтенанта не ото-двинулся. Верно, сил не было.
- Тайчо! – губы Ренджи растянулись в непроизвольной улыбке. Внутри что-то вспыхнуло и разлилось огнем по всему телу. Хотелось вопить от радости во весь голос. Чувствуя, что если сейчас ничего не сделает, то просто разревется как девчонка, Абараи сжал несчастного Кучики в своих медвежьих объятьях и, не обращая внимания на его вялые попытки оттолкнуть от себя этот свихнувшийся рыжий локомотив, горячо зашептал полузадушенному аристократу на ухо.- Тайчо, вы пришли в себя! Наконец-то! Я так испугался, тайчо, так…
- Абараи, идиот, отпусти. Совсем с ума сошел? – возмущенно зашипел Кучики Бьякуя, пытаясь освободится.
- Ага, тайчо, сошел. Не свихнешься тут, как же. Когда вы трое суток без сознания, а я вам даже помочь ничем не могу, - Абараи с видимым сожалением выпустил тайчо из своих объятий и отодвинулся на почтительное расстояние. Надо же, пришел в себя. Надулся. Дотронулись до него, видите ли.
- Три дня? – Бьякуя устало закрыл глаза. Я был без сознания. Я что-нибудь говорил в бреду?
Ага, сейчас я тебе все рассказал. Ты ж меня потом …
- Нет, тайчо!
- Абараи-фукутайчо! – на несколько градусов ниже нуля. Бррр…
- Ренджи.
Ой, послышалось или как? Нет, тайчо не проведете. Когда вы так по-хорошему еще хуже. Знаем, научены. Ща, рожу кирпичом, улыбочку идиотскую и все в ажуре. Не подкопаетесь.
- Ренджи, - Бьякуя открыл глаза и внимательно посмотрел на подчи-ненного. И тихо добавил. – Не лги мне. Я помню, что мне снился ужасный сон. О Хисане, о Рукии, о тебе… Я звал тебя?