Она лежала в белоснежной ванне, наполненной кровавою водой.
Он тихо подошел и замер – он никогда себе не представлял её такой…
Стекала тушь ручьями темными с её опущенных ресниц,
А в подсознанье пролетали сотни чьих-то незнакомых лиц.
Она хотела всё забыть и раствориться, ей так хотелось ото всех уйти…
Её сердечко ещё тихо билось в уже холодной девичьей груди.
И эхом отражался его стук от пожелтевших влажных стен…
По ещё теплой нежной коже струилась кровь, пульсируя, из вен…
Такая юная, красивая, но уже тронутая смертью…
Он почему-то сразу вспомнил, как она сидела на паркете:
В руках колода карт мелькала, а в глазах он видел блики чайных свеч,
И огненные локоны, играя на свету, спадали с плеч…
Он так любил её такой. Он был готов на всё ради её улыбки,
Бежать туда, где белый снег густыми хлопьями ложится в сумрак ночи зыбкой.
Где он тонул в её руках и на её губах весь без остатка растворялся,
Он помнил, как, смотря в её глаза сквозь ночи полумрак, смеялся…
Как близости мгновения бежали, и как тянулись расставанья дни;
Как за руки, идя, всегда держались, и как ловили на воде огни…
Он рядом с ней всегда готов был быть, но видимо она не захотела…
Алея с каждою минутой всё сильней, прозрачная вода накрыла её тело…
И блики свеч мелькали вновь, но не в её глазах, а на его слезах.
И плавились, как лед, его пустые мысли, превращаясь в леденящий страх…
Молочно-синие от боли губы вздрогнули в последний раз, издав последний вздох,
А сердце медленно остановилось… Душу в небеса с собою поднял Бог.
И вот теперь она лежала под покровом ночи, не дыша…
А он стоял возле неё, как каменный, не смея сделать даже шаг…
Сквозь призрачный туман луна с небес катилась прочь…
Ему она оставила лишь смерть свою в Рождественскую ночь…


19/12/2005