Когда следующей весной ты откроешь дверь своего дома, ты увидишь меня. Я буду стоять у самого порога и пытаться удержать свои слёзы. Ты скажешь: «Ну, здравствуй». А я заплачу и побегу вниз по ступенькам. За тобой я увижу её, твою другую. Новую, красивую. Ты выкрикнешь мне вслед, что нашей весны больше нет, она была прошлой! И всё-таки в нерешительности ещё простоишь некоторое время на лестничной площадке.
А я побегу вниз по ступенькам, задыхаясь от удушающего града слёз, выбегу из твоего подъезда и устремлюсь туда, куда унесут меня мои ноги, мысли и твой ветер. Я буду бежать, и будет весна. Я буду утопать в потоке страшных, ненужных мыслей, но дождь не пойдёт.
Потом меня собьёт машина на шоссе. Виноватой буду я.
Я пролежу в больнице четыре с половиной месяца. Ничего страшного.. просто я больше никогда тебя не увижу. Я буду продолжать проливать миллилитры, литры, вёдра никчёмных слёз. Я буду любить тебя вечно.
Когда я снова встану и пойду, я буду думать, что это просто игра, что ты завязал мне глаза чёрным атласным платком, помнишь, тем, твоим, моим любимым, я буду думать, что кошки-мышки, и ты где-то прячешься. Я буду искать тебя в своей темноте, но не найду.
Потом кто-то откроет форточку, и я услышу твой ветер, вспомню нашу весну и снова пролью свои слёзы.
А ты будешь жить с красивыми, ты будешь любить их так, как любят весну после всего на свете. Ты подаришь им все ещё нераспустившиеся почки, пестики и тычинки, а они будут думать, что навсегда. Но ты не вечен, ничто не вечно. Только, если навсегда..
А я буду танцевать в своей темноте, думая, что для тебя, буду говорить и слушать, думая, что с тобой.
Однажды днём, после обеда, я наткнусь на что-то мешающееся под ногами и упаду. Будет больно, и я позову тебя на помощь, я попрошу развязать мне глаза, я скажу, что больше не хочу играть, и, что я устала, но ты даже не станешь со мной разговаривать. Тебя и вовсе нет.
Я буду кричать, но никто, никтошеньки не ответит, не услышит. Я подумаю, что никого нет рядом.
Никого НЕТ рядом. Никого и не было.