В самом центре мира, где небрежно стелется покой, в недрах кромешной тьмы стоит дом, укрытый пологом тишины. Заря всегда обходила это место, боясь, что её мягкое прикосновение заставит дом загореться, и пламя, высотой в мир охватит ближайшие окрестности. Иногда, когда дождь маленькими крупинками колотил по обветшалой крыше, окна сами собой открывались, впуская в недра дома расстилающийся туман. Невозмутимые ленты тумана пробирались внутрь, блистая серебром клубящегося пара.
Туману предлагалось обойти весь дом, восхититься убранством, проскочить сквозь ширмы, ровно стоящие напротив входа в каждую комнату, и вернуться обратно.
Эта экскурсия по покою могла длиться целый день. И туман никогда не уставал. Лишь изредка серые ленты замирали, предвкушая новые открытия, таящиеся в этом месте.
Каждая лента, словно росток возвышалась над землей, пытаясь показать своё превосходство перед братьями, равенство которых зачастую наводило на неё гнет.
Туман, словно живое существо, озорное и торопливое, стремилось и летело навстречу неизведанному, даже не подозревая о возможных неприятностях.
Размокшие от дождя деревянные створки окон словно клонились в сон, не желая больше впускать серое существо. Но ленты тумана успокаивающе терлись о стекла и деревянные панели, давая дому понять, что в их появлении нет ничего страшного. Что всё, что они с собой принесли, уйдет вместе с ними, не оставив и следа вторжения. И даже мягкий покой, покорно смирившийся с участью, принимал всё, что давал ему туман, в надежде отблагодарить дождь за своё творение, медленно умирающее в его недрах.