Самолет прибыл в Ниигату в середине дня. В аэропорту я заметил группу пассажиров, которых встречали девушки с тюльпанами. Одна из них размахивала дорожной картой и что-то говорила гиду, активно жестикулируя…
     Я вышел на транспортную станцию, закурил. Неподалеку шумели моторами, готовящиеся к отбытию, автобусы. На своем ломаном японском я поинтересовался у носильщика, какой номер следует в нужном мне направлении, на что мне вежливо указали на туристический автобус, в который как раз загружалась группа недавно повстречавшихся мне туристов. Поблагодарив подсказчика за помощь, я, не спеша, поплелся к указанному небольшому туристическому автобусу, следовавшему по маршруту "Ниигата – Токио". До конечного пункта назначения предстояло проехать около трехсот километров.
     Плюхнувшись на самое последнее сиденье, я достал из рюкзака карту, на которой был размечен маршрут моего путешествия и принялся делать отметки, прикидывая, какое еще количество времени займет моя поездка.
     Автобус осторожно дернулся, медленно выехал на дорогу и покатил вдоль длинных полей, усеянных красными и желтыми тюльпанами и разбитыми небольшими водными каналами на прямоугольные участки. Местные рабочие мыли колеса крошечных тракторов на узких мостиках, а на горизонте оседал негустой туман розоватого оттенка.
     Параллельно с автодорогой шла синкансё – скоростная железная дорога. Поезда по ней ходят со скоростью маленького самолета.
     Автобус несся дальше по ветвистому автобану с десятками непонятных дорожных указателей. Дорога все время шла вверх. Вскоре начались тоннели, коих оказалось немалое количество. Когда автобус выныривал из них на свет, с тихоокеанской стороны его встречало яркое солнце и трепыхающиеся на ветру воздушные змеи, привязанные к крышам домов...
     - Вы японскую литературу читаете? – спросил вдруг человек, расположившийся на соседнем сиденье, рядом со мной.
     - Конечно! – пробубнил я в ответ, пытаясь вспомнить хоть одного из известных японских авторов, но в итоге ляпнул первое, что пришло на ум, – Харуки Мураками, например!
     - Ну... – он внимательно посмотрел на меня, выдержав секундную паузу, после чего продолжил, – Мураками вам вряд ли откроет японское лицо. Почитайте Ясунари Кавабату. Он лауреат нобелевской премии, если говорить о мировом признании. Очень хорошо описывает национальный характер...
     После этого мой случайный собеседник улыбнулся, и я заметил, что лицо его вдруг стало очень добрым, как будто он поделился со мной чем-то важным, что, несомненно, должно было изменить мою жизнь, и теперь искренне радовался за меня...