Посмотрела фильм "еще одна из рода Болейн", впечатление так себе... читать мемуары Елизаветы I Английской было намного интересней...
_____________________________________________________________________________

Анна Болейн следует на эшафот.

Генрих уже решил мысленно, что Анна, родившая девочку (будущую Елизавету I) вместо желанного наследника престола, последует за казненным канцлером. Повода долго не пришлось ждать. Дело о "заговоре" было поручено вести канцлеру Одли, который, видимо, решил заодно объявить злоумышленниками всех своих личных врагов. Король разъяснял придворным, что Анна нарушила "обязательство" родить ему сына (у королевы родилась дочь, а в другой раз - мертвый ребенок). Здесь явно сказывается рука Божья, следовательно: он, Генрих, женился на Анне по наущению дьявола, она никогда не была его законной женой, и он волен поэтому вступить в новый брак. В обвинительном акте утверждалось, что существовал заговор с целью лишить жизни короля. Анне инкриминировалась преступная связь с придворными Норейсом, Брертоном, Вестоном, музыкантом Смитоном и, наконец, ее братом Джоном Болейном, графом Рочфордом. Через 12 часов после провозглашения развода в Тауэр прибыл королевский приказ обезглавить бывшую королеву на следующий день. Отсрочка на двое суток была явно вызвана только желанием дать архиепископу Кранмеру время расторгнуть брак. В своей предсмертной речи Анна сказала лишь, что теперь нет смысла касаться причин ее смерти, и добавила: "Я не обвиняю никого. Когда я умру, то помните, что я чтила нашего доброго короля, который был очень добр и милостив ко мне. Вы будете счастливы, если Господь даст ему долгую жизнь, так как он одарен многими хорошими качествами: страхом перед Богом, любовью к своему народу и другими добродетелями, о которых я не буду упоминать". Оставалось теперь немногое. Генрих любил поступать по закону. И законы необходимо было быстро приноравливать к желаниям короля. Кранмер, выполняя приказ Генриха о разводе с Анной Болейн, формально совершил акт государственной измены. По действовавшему акту о престолонаследии 1534 года государственной изменой считалось всякое "предубеждение, оклеветание, попытки нарушить или унизить" брак Генриха с Анной. Немало католиков лишилось головы запопытку "умалить" любым способом этот брак, ныне объявленный Кранмером недействительным. В новый акт о престолонаследии 1536 года была включена специальная статья, предусматривавшая, что те, кто из лучших мотивов недавно указали на недействительность брака Генриха с Анной, невиновны в государственной измене. Однако тут же была сделана оговорка, что аннулирование брака с Анной не снимает вины с любого, кто ранее считал тот брак не имеющим законной силы. Вместе с тем было объявлено государственной изменой ставить под сомнение оба развода Генриха - и с Екатериной Арагонской, и с Анной Болейн. Теперь уж действительно все было в порядке. Но это еще не все. За Анной отправится на эшафот и сам Кранмер. Позже Генрих VIII разведется еще с одной женой, а другую отправит на эшафот и только последняя спасется, переживя короля.

_______________________________________________________________________________

ГЕНРИХ VIII и его женщины


Он казался многим (да, пожалуй, и был) в начале своего царствования почти идеальным молодым монархом. «Природа сделала для него всё, что могла», - писал современник. Высокорослый, пропорционально сложенный, голубоглазый, белокурый красавец, с гармоничными, почти женскими чертами лица, с точёными икрами (которыми, выставляя напоказ, он явно гордился), неутомимый наездник (загонявший до десяти лошадей на охоте с собаками), неизменный победитель придворных турниров и состязаний собутыльников в застолье, стрелявший из лука метче своих лучников, пластичный в движениях (им любовались, как картиной, когда он играл в теннис), с величественной осанкой, это был действительно король Божьей милостью, ибо проще было перечислить то, чего он не мог и не умел, чем то, что он умел и мог.

Он любил музыку и играл на нескольких духовых и струнных инструментах, имел певческий голос и пел с листа, сочинял песни и мотеты (некоторые из них исполняются в церквах Англии до сих пор), писал баллады и драмы (которые разыгрывал в узком кругу придворных), знал латинский, французский и немного итальянский, был незаурядным богословом (письменно опровергал Лютера), великолепным юристом (чего стоит одна подготовка и проведение бракоразводного процесса с первой женой, Екатериной Арагонской), архитектором (по его чертежам был построен дворец «Нонсач», что означает «Верх совершенства») и сведущим в медицине человеком. Умел и любил одеваться, с одинаковым увлечением танцевал и беседовал с учёными людьми. Справедливость, правда, требует отметить, что хотя обаянию его трудно было противостоять, он не был тем, что называется пылким мужчиной (по нескромному свидетельству наиболее любимой им Анны Болейн).

Поразительно, но почти все его дети (и даже внучатая племянница) были высокоодарёнными, и среди них - гений первой величины, незаконнорожденный и не признанный им сын от Мэри Болейн - Генри Тюдор, будущий лорд-камергер Хансдон, управляющий двора своей сводной сестры Елизаветы I.

Следует всё же упомянуть, что на фоне всех достоинств в поступках Генриха всегда проступала некая вызывающая демонстративность, почти театральность, что он, как отмечалось, писал драмы пером, но во второй половине жизни нередко создавал их и топором палача…

Был ли он от природы жестоким? До встречи с Анной Болейн на его совести - двое ненавидимых народом отцовских сборщиков налогов, отданных им в 1509 году при восшествии в 18-летнем возрасте на престол (и, возможно, не без постороннего совета) на растерзание волкам, что, кстати, сильно повысило его популярность в народе, и казнённый в 1521 году герцог Бекингемский, богатейший в стране вельможа, своим вызывающим поведением и неосторожными, задевающими честь короля словами, можно сказать, напросившийся на казнь, ставшую в известном смысле государственной необходимостью.

В марте 1522 года он впервые увидел появившуюся при дворе дочь своего советника и посла во Франции, младшую сестру своей любовницы Анну Болейн, под гипнотическое влияние которой подпал и оставался в течение 14 лет и ради брака с которой он (женатый на сестре испанского короля и императора «Священной римской империи» Карла V) преодолел все мыслимые и немыслимые препятствия, не остановившись даже перед реформацией, т.е. изменением веры своего народа. Современники не могли понять, чем могла плоскогрудая, смуглая, скуластая, с большим ртом, длинношеяя и «пучеглазая» (как называли её в народе) девушка, 11 лет не уступавшая домогательствам богоподобного короля , пленить его настолько, чтобы он из-за неё поссорился с самым могущественным монархом, Карлом V, и с римским папой, наместником Бога на земле?..

Кроме парижского шарма (она воспитывалась при блестящем французском дворе), больших миндалевидных, чуть смеющихся, умных тёмных глаз, пышных длинных чёрных волос, в которых она (по выражению архиепископа Кранмера) как бы сидела, грациозности движений (её никто не принимал за англичанку) и царственной осанки, Анна Болейн имела недюженный ум и непомерное тщеславие, была саркастически остроумной, вспыльчивой, смелой, упорной, резкой в речах и неразборчивой в средствах, (и это при теплоте и верности в дружбе…). Последнее и, может быть, самое главное: в этом хрупком теле обитали непреклонный дух и железная воля, перед которыми пасовал король (жаловавшийся приближённым, что она иногда кричит на него, чего никогда не делала Екатерина Арагонская). Иными словами, по внешности грозный лев, Генрих VIII был подкаблучником у более сильной духом Анны, что довольно часто случается среди высокорослых мужчин скромной сексуальности…

В жертву брака с нею были принесены: первый министр и правая рука короля кардинал Уолси, успевший умереть в преддверии Тауэра и казни; епископ Фишер и лорд-канцлер Томас Мор, один из величайших людей в истории Англии. «Ты виновата в смерти этого человека!» - в сердцах бросил ей уважавший Мора король, получив известие, что палач сделал своё дело. Это относилось ко всем троим…

Родив в 1533 году дочь Елизавету, королева Анна каждый год после этого имела выкидыши, которые, однако, не меняли отношения к ней короля, хотя и жаждущего сына, но по-прежнему покорного супруга. Так, когда 8 января 1536 года умерла разведенная собственным мужем (ставшим для этого главой англиканской церкви) Екатерина Арагонская, он, хотя и оделся в знак траура во всё желтое, устроил (не по наущению ли ставшей теперь несомненно законной женой короля Анны Болейн?) двенадцатидневные увеселения по случаю смерти женщины, бывшей более 20 лет преданной ему женой… Он не спускал с рук маленькую Елизавету, показывая её придворным. Анна, разлучившая его с дочерью от покойной первой жены, принцессой Мэри (которую он любил и по которой тосковал), сияла…

Но угрызения совести, видно, не пустой звук… На двенадцатый день циничных празднеств (21 января) состоялся придворный турнир, на котором Генрих, всегда бравший первые призы, был выбит из седла, и на него, уже лежавшего на земле, упала вставшая на дыбы закованная в сталь лошадь. Король два часа пролежал без сознания. Некоторое время опасались за его жизнь. Когда он пришёл в себя, это был уже другой человек.

Тяжёлый ушиб мозга никогда не проходит бесследно, и в первую очередь утрачиваются самые хрупкие, высшие способности, в результате чего изменяется (иногда довольно резко) личность. После происшествия Генрих стал, как было замечено, менее энергичным и смелым, но более жестоким; он никогда уже не участвовал в турнирах и перестал охотиться с собаками, предпочитая по-мясницки убивать из безопасной засады выгнанную на него дичь. Оставил занятия поэзией и музыкой. Начал страдать головными болями и набирать вес. Но, самое главное, внезапно (как бы очнувшись) разлюбил Анну Болейн…

28 января скромно похоронили Екатерину Арагонскую, а на другой день (многие усматривали в этом перст судьбы) королева имела очередной, третий по счёту, выкидыш… Явившийся к её постели Генрих необычно сурово заявил, что теперь он ясно видит, что Бог не хочет дать им сына, и, хотя она объяснила свой выкидыш волнением из-за несчастного случая с ним на турнире, вышел из комнаты, зловеще пообещав поговорить с ней позже… В тот же день он шептал тем, кому доверял, что она завлекла его в брак колдовством, поэтому тот недействителен, и теперь он может взять себе другую жену.

С Анной после этого мало разговаривал и на масленицу уехал развлекаться, оставив её в Гринвиче одну. Поражённая переменой в ранее абсолютно послушном короле и ещё не оправившаяся от выкидыша, Анна допускала к себе только старшую сестру Мэри, ещё недавно удалённую ею от двора за позорную для вдовы беременность. Не она ли, известная своей чувственностью и «подмоченной» в юности репутацией, и дала ей роковой совет, как подарить мужу наследника, если он не способен произвести его сам?..

Лорду-канцлеру Одли и первому министру Кромвелю король дал указание собрать компрометирующие Анну сведения и судить за колдовство. 29 апреля 1536 года Кромвель получил донесение, что рано утром молодой и красивый придворный музыкант и танцор Марк Смитон выходил из спальни королевы… Можно было начинать действовать.

На майском турнире в Гринвиче Генрих был уже зрителем и видел, как Анна уронила платок, который подобрал победитель - один из самых доверенных его приближённых Норрис. Заметив и другие проявления кокетства с придворными, король в бешенстве покинул состязания, пообещав схваченному Норрису сохранить жизнь, если он сознается в преступной связи… В тот же день были брошены в Тауэр ещё двое придворных, а также музыкант Смитон и брат Анны Джордж, обвинённый в кровосмесительстве.

2 мая после разговора с королём (их видели в окне) Анна была на барже переправлена в Тауэр, который она посетила последний раз в день коронации. Там, опасаясь, что её бросят в темницу, она упала на колени и расплакалась, а потом истерически смеялась…

Она ничего не понимала: как мог её Генрих, которым она 14 лет правила, как он - Англией, так внезапно и страшно перемениться? Единственное правдоподобное (хотя и не без натяжки) объяснение, которое пришло ей в голову и о котором она с улыбкой облегчения сказала тюремщику, было: «Я думаю, король испытывает меня…»

Потом она время от времени молилась и к вечеру пришла в себя настолько, что даже в обычной для неё саркастичной манере шутила по поводу того, что её легко будет потом дразнить «Анной безголовой», и при этом смеялась, но уже не истеричным смехом…

Было схвачено и брошено за решетку множество обвиняемых в преступной связи с королевой. Генрих сгоряча утверждал даже, что в этом подозреваются более ста человек; но потом почти всех их выпустили. 12 мая судили четырёх первоначально арестованных придворных. Из них только музыкант Смитон признал свою вину. К чести Норриса, он не воспользовался перспективой обещанного помилования за клевету на королеву. Все были приговорены к так называемой «квалифицированной» казни: повешению, снятию живым с виселицы, сожжению внутренностей, четвертованию и - лишь после этого - обезглавливанию. Впрочем, всем дворянам король заменил «квалифицированную» казнь обезглавливанием, а музыканту Смитону - повешением. Отец Анны был среди пэров, судивших «заговорщиков» и признавших их виновными, а значит, и его дочь…

Специальная комиссия из враждебных королеве лиц (и среди них - первая её любовь, сосланный за это, лорд Перси) судила её и её брата. Когда ввели Анну, лорду Перси, всё ещё любившему её, стало плохо, и он вышел из зала… Подсудимые держались твёрдо, особенно Джордж Болейн. Анна не сделала никаких признаний и была приговорена как ведьма к сожжению или обезглавливанию (на выбор короля). Брат её сложил голову на плахе через два дня после суда. 19 мая королева Анна взошла на эшафот, до последней минуты пребывая в безумной надежде на то, что Генрих лишь испытывает её… Сверкающий меч специально выписанного из Франции палача положил этой надежде конец… Накануне она спрашивала, не будет ли больно (жаль, что она не поинтересовалась об этом перед казнью Мора). Она ещё добавила, что палачу будет не много работы, ведь у неё такая тонкая шея… Железная Анна знала, что обо всём этом тут же передадут королю.

Когда раздался пушечный выстрел, извещающий, что голова королевы скатилась на эшафот, бывший столько лет её подкаблучником Генрих воскликнул: «Дело сделано! Спускайте собак, будем веселиться!..» И он веселился в тот же день на своей свадьбе с Джейн Сеймур… Тигр вырвался на свободу и лизнул крови… Поражает, что он даже написал драму, которую можно было бы назвать «Анна Болейн», и разыгрывал её с приближёнными… Воистину, драматург на троне…

А потом были ещё три жены. Пятая из них, Екатерина Говард, двоюродная сестра Анны Болейн, тоже кончила жизнь на плахе по обвинению в супружеской неверности, что всецело ей доверявший и называвший её «Розой без шипов» Генрих переживал (повторная психическая травма) особенно тяжело: закричал во весь голос на заседании Тайного совета, когда обвинения были доказаны, и некоторое время даже опасались за его рассудок…

Как бы то ни было, между ранним (до ушиба лошадью) и поздним Генрихом VIII - зияющая пропасть, в которую первой упала Анна Болейн, любимая тётя 14-летнего тогда, непризнанного принца Генри, имевшего повод, оглядываясь на жён отца, воскликнуть в «Гамлете»: «О женщины, вам имя - вероломство!..» Ирония истории, или усмешка рока, состояла в том, что через 22 года после того, как Анна Болейн взошла на эшафот, на престол Англии взошла и на протяжении 45 лет твёрдой рукой правила её дочь Елизавета, и телом и душой - вторая Анна Болейн… (Рыжий парик, который она носила 45 лет своего царствования, чтобы хоть этим походить на отца и скрыть своё сходство с матерью, лишь красноречиво подтверждает истину.)