Когда жизнь общества, в котором существует Церковь, протекает ровно и не слишком быстро, потребность в осознанном и целенаправленном исследовании этих трех возрастных групп может и не быть очевидной. Но когда человечество вступает в переходный период, в эпоху изменений, и жизненный уклад меняется, различия между старыми и молодыми порой начинают вызывать тревогу. Вокруг неизменности человеческого сердца люди способны создать постоянно меняющийся контекст, который может породить новые проблемы и соблазны, усугубить существующие проблемы или сместить акценты настолько, что небольшое затруднение на пути Церкви Божьей превращается в серьезное препятствие. Принижать или игнорировать огромное влияние, которое перемены в обществе оказывают на телесную, интеллектуальную и духовную жизнь поколения, ссылаясь на неизменность человеческого сердца и отказываясь изучать то, каким образом изменившиеся условия сказываются на жизни Церкви, — это особенно зловредная форма обскурантизма. Достаточно лишь вспомнить о том, с каким вниманием св. Павел, ведомый Духом Божьим, оценивал различные обстоятельства жизни общин, к которым обращался приблизительно в один и тот же период социальных изменений, чтобы осознать, насколько важно верному пастору быть в курсе происходящих перемен. Столь тщательное изучение мира как он есть позволяет служителю Церкви точно и решительно влиять на жизнь людей, которых Бог вверил его попечению. 

Наши клирики достаточно хорошо осведомлены о тех общественных изменениях, которые обрушились на наш мир при жизни последнего поколения. Тем не менее, важно отметить, что далеко не всегда самые очевидные перемены и тенденции в жизни и труде Церкви — самые важные. Урбанизация нашего народа как в физическом, так и в интеллектуальном отношении, вопиющая безнравственность нашей литературы и нашего театра, усиливающаяся напряженность между социальными классами, изменения в семейном укладе — обо всем этом неоднократно писали наши церковные журналы. Менее очевидны, но вне всякого сомнения гораздо более коварны и опасны изменения в интеллектуальной жизни нашего народа, полная секуляризация почти во всех сферах жизни, а также растущая опасность коллективизма, направляемого государством. Сегодня тоталитарное государство, какую бы форму оно ни принимало, представляет собой, наверное, самую большую опасность на горизонте Церкви. В тех частях Европы, где процесс растворения тела, разума и души отдельного человека в жизни государства зашел дальше, чем в демократических державах, уже налицо все пагубные следствия тоталитарной идеологи. Но и здесь, в Америке, множатся проявления тоталитарного мышления. Два поколения назад мы начали доверять обучение нашей молодежи государству. Сегодня государство пытается завладеть их досугом, которого становится все больше, в значительной мере заботится об их физическом благополучии и приучает их ожидать от государства исправления всех человеческих бед. И речь не об очевидной опасности, исходящей от откровенно антихристианской жизненной философии, которую проповедуют учителя и вожди, враждебные христианству. Скорее, нам угрожает полное молчание о первостепенной важности религии в жизни, низведение религии до минимального набора этических норм, необходимого при сложном общественном устройстве, а также насильственное ограничение религии небольшим уголком сознания подрастающего поколения, размеры которого сопоставимы с количеством времени, которые молодые люди проводят по воскресеньям на богослужениях. Из истории Церкви очевидно, что самыми успешными для нее были дни, когда между Церковью и государством существовала напряженность, и не было ни малейшей возможности рассматривать Церковь как приложение к государству. Разграничительная линия должна оставаться четкой и глубокой. Слова Лютера, написанные в другое время, но приблизительно в таких же обстоятельствах, справедливы до сих пор: «„Ich wollt“ lieber... aller Kaiser, Koenige und Fuersten Weisheit und Recht wider mich lassen zeugen denn ein Iota oder ein Tuettel der ganzen heiligen christlichen Kirche wider mich hoeren oder sehen». Когда наш народ, и в особенности подрастающее поколение, учат ждать от государства указаний в любой мыслимой сфере жизни и деятельности, Церковь должна не только протестовать, но и сформулировать позитивный план действий для того, чтобы Бог и Его Слово и впредь оставались в центре нашей жизни и наших мыслей.

Явные или скрытые перемены или подвижки в жизни нашего общества глубже всего, естественно, затрагивают самую неутвержденную часть членов наших общин — юное поколение. И время и природа этих перемен требуют, чтобы наши служители переосмыслили то, как мы заботимся о молодежи, и как она впоследствии находит свое место в мире, в котором ей приходится жизнь. С точки зрения этой задачи влияние государства будет почти исключительно отрицательным. Его необходимо не только ограничивать, но во многих случаях ему необходимо противодействовать. От семьи, особенно в городской среде, можно ожидать гораздо меньше помощи, чем поколение назад. Оказавшись перед лицом задачи провести новое поколение через переходный период не только в их собственной жизни, но и в жизни мира, верный пастор будет уделять все больше внимания самой младшей возрастной группе в своей общине. На нем лежит двойная ответственность: хранить наследие во дни, когда прошлое слишком легко забывается, и сберегать новое поколение в час, когда противоречивые обещания и угрозы неопределенного и туманного будущего порождают в молодых людях тревогу и беспокойство.

— Отто Пауль Кретцманн (1937)