Ясное учение Нового Завета заключается в том, что истинное единство Церкви — это единство в истине. И болезненный опыт церковной истории, особенно последнего столетия, свидетельствует, что всякий раз, когда предпринимались попытки объединить церкви без поиска чистого учения — иными словами, без выяснения того, что в христианстве есть истина, а что заблуждение, — единство не достигалось, и, что еще хуже, разделения всегда усиливались

Единство в церкви существует, когда у нее есть один Господь, Христос, Который действительно присутствует в Своем Слове и Таинстве. Однако в исторической церкви это единство может проявляться лишь в том случае, если мы единодушны в исповедании веры в этого единственного Господа и в единственную истину Евангелия. Единство исторической церкви не достигается ни через одинаковость обрядов и церемоний, ни через тождество организационной структуры и образа жизни, ни даже через единообразие богословской мысли и мнений. Такое единство достигается лишь в том случае, если мы, радостно утешаясь верой в Господа нашего Иисуса Христа, едины в своем понимании того, что представляет собой Его спасительное Евангелие и в своем понимании того, что Он дарует нам в Своих Таинствах. «Для истинного единства Церкви достаточно...», — говорится в Аугсбургском исповедании. Этого действительно достаточно. Но это также и необходимо...

[Лютеранская церковь] также знает, что мы не сможем достичь единства тем, что перестанем серьезно относиться к поиску истины. Ибо молитва «да будут все едино» неразрывно связана с другим прошением: «Освяти их истиною Твоею; Слово Твое есть истина». Итак, вместе с отцами Реформации словами одного и того же гимна мы молимся: «Господи, утверди нас Твоем Слове» и «Ниспошли на землю мир и единство». На протяжении последних четырехсот лет лютеранская церковь несла на себе поношение мира, потому что она убеждена, что суд принадлежит Господу, и что только от Его решения зависит существование церкви.

— Hermann Sasse, Here We Stand, pg. 186-188