Как всегда живость описания восхищает. Как будто всё это сам видел:
«Запрокинув голову, Лаудон с огромным напряжением наблюдал за мельканием островерхих колпаков на фоне несущихся серых октябрьских облаков, каждую секунду ожидая, что ночь вот-вот взорвётся выстрелами. Над парапетом стены появилась голова, и гренадер негромко махнул рукой — «сюда давай». Десять юношеских лет, проведённых в российской армии, не пропали даром, Эрнст-Гидеон понял послание мгновенно и без переводчика и, отвалив квадратную курляндскую челюсть, заорал:
ВСЕ ВПЕРЕД! ВСЕ BLYAD! ВПЕРЕД ВСЕ! ПОШЛИ-ПОШЛИ-ПОШЛИ, НА СТЕНЫ! БЫСТРЕЕ, БЫСТРЕЕ! ДАВАЙ-ДАВАЙ! ПОШЛИ БЫСТРЕЕ!!!
Австрийская орда с рёвом и стрельбой в воздух бросилась наверх, перемахнула через стены и потекла в город-крепость. Сонных пруссаков кололи в дверях, расстреливали через окна, кидали гранаты в каждую тёмную щель. Гренадки эти, снабженные фитилём из обычной верёвки, чаще не взрывались, чем приносили какой-то вред врагу, но здесь получилось иначе. Зачищая мрачные закоулки неосвещённых крепостных сооружений, австрияк бросил гранату в тёмный проём окна полуподвала. Гулко грохоча по деревянному желобу, она скатилась куда-то вниз, разбрасывая искорки.
«Чё это было?»
Это был элеватор главного порохового погреба Швейдница, где хранились прусские килотонны пороха, запасённого на кампанию 1761 и 1762 годов...
Взрыва, как такового, никто не увидел, просто город приподнялся на пару-тройку сантиметров, выгнулся дугой, а затем рухнул вниз в воронку кипящего серого и бурого крошева. Четыреста австрийских солдат пропали, просто испарились, а прусских и партикулярных людей никто и не считал...
Описание участия Александра Александровича Прозоровского заслуживало того, чтобы посвятить ему основную часть выпуска. Особенно на фоне более известных имен отдать дань уважения полководцу, бравшему Берлин первый из трёх раз (большинство из нас знает только второй и третий). Ну а самое наверно важное – это его вклад в то, чтобы Крым стал нашим еще в 1778 году.
...Служебные передвижения во второй половине XVIII века, полученные чины и награды князя вы можете проследить по энциклопедиям, мне бы хотелось остановиться на главном моменте, чем же, собственно говоря, ценен Прозоровский для широкой публики, для России. Конечно, не только участием в Семилетней войне, где он был одним из сотен обер-офицеров и где его похождения интересны лишь SYW-фрикам, рассматривающим их под лупой. Имя Прозоровского не связано с каким-то грандиозным сражением (пускай даже и проигранным), и поэтому в воображении читателя не возникает чёткой пары (Миних —Очаков, Суворов — Измаил, Румянцев — Кагул, Кутузов —Бородино), это обстоятельство сильно мешало раскрутке бренда в XIX веке, отчего имя Прозоровского так и не вошло в топ-листы великих полководцев.
Анонимные авторы Вики также теряются перед несоответствием их знаний о деяниях князя и обилием наград.
Главное дело Прозоровского описано одной строкой, да и то цитатой из наградного листа: "В 1778 году, предводительствуя знатным отрядом войск в Крыму, содействовал в выполнении всей препорученной ему от Его Императорского Величества секретной комиссии и уничтожением всех неприятельских действий".
...
Прозоровский не выиграл ни одного крупного сражения с турками, не взял сильной крепости (а под Браиловым и вовсе был побит), что приводит викиавторов в фрустацию, заставляя перечислять малозначимые стычки, явно не соответствующие наградному иконостасу, в надежде угадать правильный ответ. Что же сделал Прозоровский, в чём суть «секретной комиссии»?
Прозоровский дал нам всем Крым.
Напомню, что до сравнительно недавнего времени русский человек мог побывать на этом благословенном солнечном побережье только в рамках программы Work and Travel, проездом с оптового рынка рабов в Феодосии на перепродажу в Стамбул и далее на постоянное место работы. Завоевывали Крым русские много раз, но эти походы были сравнимы с протыканием шпагой теста, которое возвращается в свои формы после чудовищных ударов, которыми можно убить слона.
Прозоровский подошел к проблеме с другой стороны. В его многолетней работе русские войска уже не захватывали Крым, но оказывали интернациональную помощь татарскому народу в борьбе за свободу и независимость (от турецкого господства), параллельно защищая демократические принципы избрания хана, оказывая ему вооруженную поддержку. Попросту говоря, Прозоровский разделил татар, стравил их между собой и с турками. В этой мутной жиже крымской политической жизни князь интриговал, давил, влиял, случалось, что убивал, захватывал, арестовывал, отбивался от турецких высадок руками борющихся за независимость татар, добившихся этого миража в 1774 году.
…
Последний крымский хан Гирей сам и добровольно отказывается от власти, крымское ханство аннексируется Россией. Как и положено в компрадорских верхушках, к моменту сдачи страны капиталец давно уже вывезен за рубеж, где и поселяется крымская элита. Лавры присоединения Крыма у Прозоровского оспаривал Суворов, приехавший на готовенькое, отчего между ними не было приязни (а не от неудачного брака троюродной сестры Прозоровского Варвары с Александром Васильевичем, как пишет бульварная тётя Вика).
Описание морских баталий также впечатляет. Особенно на фоне почти вековой драматической истории, связанной с проблемой определения долготы. По сравнению с достаточной интересной книгой Давы Савбел «Долгота» автор не разменивается на сантименты. При таком въедливом подходе вскрываются удивительные подробности того времени, которые автор не стесняясь излагает, не забывая местами упоминать, что это все лишь трактовка тех событий, но как чёрт возьми складно и убедительно.
Ну и под конец выпуска в качестве вознаграждения для тех, кто дочитал до конца, автор предложил своё видение битвы при Лейтене в своем фирменном стиле – со свежими фотографиями тех мест в аналогичный природный период (начала декабря), пройдя самостоятельно маршрутами движения обоих армий. Приведенные доводы настолько убедительны, что невольно погружаешься в те события. Эффект присутствия незабываемый.
Так что всем счастливым обладателям альманаха приятного и, что самое главное, неспешного чтения.
Сергею Доля респект за такой титанический труд.