Вопрос: Кто заменит мужчине самую лучшую девушку?
Бывший чемпион Уимблдона страстно пыхтит в подсобке лондонского ресторана Нобу. Король романтической комедии арестован лос-анджелесской полицией за разврат в общественном месте. Претендент на титул лучшего футболиста мира празднует победу 1:0 над Spurs с шестью девушками, служащими в известном эскорт-агентстве Лидса.
Эти на первый взгляд случайные события разбросаны по двум континентам и двум десятилетиям, но любой теплокровный самец слышит в них один и тот же зов.
«Давай ко мне, Люк, – шепчут они. – Ко мне на Темную Сторону».
Ибо все мы знаем, что есть другой путь, и мы можем вступить на него в любое мгновение. Мы ходим за покупками, ужинаем и пьем вино с нашими женами, но, шагая праведной стезей серийной моногамии, мы
не забываем, что совсем рядом, прямо за венецианскими ставнями Heals, лежит мир, в котором секс – не возвышенный акт единения с любимым человеком, а нечто совершенно противоположное, грязное и порочное. Борис Беккер, Хью Грант, Кристиано Рональдо – мужчины, у которых не было недостатка в добрых и достойных женщинах для серьезных отношений, однако в те роковые вечера они выбрали темную сторону, причем с катастрофическими последствиями для себя. Итог маленького приключения Беккера – незаконный ребенок и развод с женой. Скандал Гранта с калифорнийской проституткой привел его к карьерному кризису. И в самом недавнем из трех инцидентов Рональдо был буквально размазан по страницам таблоидов, когда девушки из эскорта в подробностях живописали его художества. Одна из них повергла в краску менеджера Рональдо, описав для пущей достоверности размеры его кремового дивана. «Он огро-о-омный»,– произносила она с томным придыханием.
Лучше всего об этом сказал Вуди Аллен. «Секс – это грязно? Только в том случае, если заниматься им правильно».
Но чем же нас так привлекает грязь?
Помню одну ночь в Гамбурге. После концерта группа решила выйти в город. Группа была из той породы хеви-металистов, которая даже в те годы была вымирающей, а город был Гамбургом. Поэтому мы отправились на Репербан, к красным фонарям, развратным девкам и всевозможным безобразиям вроде тех, о которых я читал в «Молоте богов», биографии Led Zeppelin. Если вам нужен грязный, порочный секс – а наш барабанщик, кажется, склонялся именно к такому варианту, – нигде вы не найдете больше грязи и порока, чем на Репербан.
Мне было 22 года, и еще совсем недавно мое представление о разврате исчерпывалось тем, чтобы засунуть руку в чей-нибудь лифчик на заднем сиденье Ford Escort.
Прогулка на Репербан с группой рокеров обещала быть самым захватывающим приключением моей жизни.
Мы вышли из автобуса. Я не заметил, куда делись музыканты, но вскоре я остался один. Передо мной стояла женщина по виду вокзальная проститутка. Она не улыбалась. Вернее сказать, она выглядела так, как будто ей ни разу в жизни не пришлось улыбнуться. «Ну, и што ти хочешш?» – спросила она. Я уставился на нее, в моей голове пульсировала кровь. Это было похоже на то, как если бы вы пришли в ресторан и не знали, как пользоваться ножом и вилкой. Все это довольно сложно для тех, кто не владеет этикетом.
«Э... я не знаю, мисс».
Она кивнула. «Хэнд-джоб или обычный секс?» – она показала два пальца. По одному на каждую из предлагаемых услуг.
«Э... обычный секс, пожалуйста, мисс».
Она повела меня вверх по узкой лестнице. Комната освещалась лампочкой без абажура, висящей над матрасом. Не могу сказать, что я ожидал полета к звездам на паутинке – я ожидал именно грязи, – но мрачная реальность определенно нанесла ущерб моей эрекции.
Тут внезапно ее тон переменился с холодно-безразличного на угрожающий. Она хотела деньги вперед, но когда я вручил ей оговоренную сумму, оказалось, что этого далеко недостаточно. Я попытался робко возразить, и в дверях появился он, господин с бритой головой в узком костюме. Это была подстава. Он взял все мои деньги и спустил меня с лестницы. Через секунду я оказался на освещенной неоном улице, даже не притронувшись к женщине. Я пришел сюда в поисках вакханалии страсти, вместо этого меня просто ограбили.
И все же, возвращаясь пешком в Holiday Inn, я размышлял о том, что вечер удался. Хотя бы потому, что я все еще помнил чувство предвкушения, переполнявшее меня по дороге на Репербан. Грязь и разврат гнездятся главным образом в голове. Именно поэтому самые запоминающиеся секс-сцены из «Красоты по-американски» – слюнявые мужские фантазии.
«Я думала, что ты меня помоешь, – говорит белокурая школьница персонажу Кевина Спейси в его мечтах. – Я очень грязная». В реальности она еще девственница.
Когда я вернулся домой в свою редакцию музыкальной газеты, коллеги были возмущены, что я ходил на Репербан. Этот боевой авангард общества вседозволенности, перетрахавший все живое на Вудстоке и на острове Уайт, обвинил меня в том, что я осквернил подошвы своих мартенсов мостовыми злачных мест Гамбурга.
– Что тебе, молодому парню, понадобилось в этой клоаке? – спрашивал меня коллега-растаман.
Я не знал, что ему ответить, но чуть позже нашел цитату, объясняющую суть дела. Я не помню имени музыканта, который это сказал, и его группа давно уже задвинута на самую дальнюю полку истории, но его слова останутся в веках.
«Мне не нужна хорошая девушка с моей улицы, – сказал этот музыкант. – Мне нужна грязная тварь».
Мужчинам нравится иметь серьезные отношения с любимой женщиной. Но им нравится и кое-что другое: секс, не обремененный ничем, кроме жажды удовольствия, и чем грязнее, тем лучше. Это касается всех мужчин, но странность состоит в том, что это особенно касается мужчин, имеющих безграничные сексуальные возможности. Те, кто может взять любую понравившуюся женщину, более всего склонны ходить по темной стороне улицы. Как иначе объяснить поступок Рональдо и его приятелей, заказавших доставку девушек из эскорт-агентства McKenzies? Или Хью Гранта, снявшего проститутку в те дни, когда повсюду гремела слава «Четырех свадеб и одних похорон» и он мог рассчитывать на любовь любой старлетки Тинселтауна? Или молодого Уэйна Руни, регулярно посещавшего ливерпульский бордель, хотя город был полон юных парикмахерш, мечтавших родить от него ребенка?
Это самые желанные мужчины мира. В любой момент они могли зайти в бар или клуб и найти сколько угодно женщин, желающих связать с ними свою судьбу. Но несмотря на риск – нежеланный ребенок (Беккер), арест (Грант), ярость тренера (Рональдо), скандал в прессе (все вышеперечисленные), не говоря уже о риске венерического заболевания, – они выбрали разврат.
И было бы лукавством отрицать, что мы в глубине души их понимаем.
На разврате нельзя построить жизнь или даже долгий уик-энд. Молодой человек может предпочесть грязную тварь хорошей девушке с соседней улицы. Но захочет ли он поужинать с ней в ресторане? Приведет ли он ее домой, чтобы познакомить с родителями? Женится ли на ней? Иногда, конечно, такое бывает, но всегда кончается бедой.
Что для одного старый, добрый грязный разврат, для другого – невыносимая мерзость. Я сам из тех людей, кто не может смотреть порнографию, потому что для меня нет ничего гаже, чем вид пениса другого мужчины. А в глазах моих приятелей-хиппи из New Musical Express моя прогулка на Репербан навеки обеспечила мне клеймо маньяка-извращенца.
В каком-то смысле они правы. Музыкант, сказавший, что ему нужна не девушка с соседней улицы, а грязная тварь, наверняка блокировал дверные замки своей машины, проезжая ночью в районе King’s Cross. Возможно, ему нужна была грязная тварь, но совершенно не годилась немытая вокзальная потаскуха.
Когда мы мечтаем о грязном сексе вроде того, о котором говорил Вуди Аллен, нам нужен секс без границ и условностей, без эмоций и обязательств, то, про что можно сказать «трахались», но нельзя сказать «занимались любовью». Но это пение сирен звучит лишь в нашем воображении. Короткий эпизод между Хью Грантом и старой проституткой Дивайн совершенно не стоил предвкушения, испытанного им на пути к Сансет-стрип. Перепихон Уэйна Руни стоил 45 фунтов, предвкушение Уэйна Руни бесценно. Предвкушение грязной твари всегда лучше, чем сама тварь. Путь на Репербан – или Сансет-стрип, или Патпонг, или в ливерпульский бордель – лучше, чем прибытие.
В 1994 году двадцатилетняя студентка по имени Аннабел Чонг, одержимая путаными идеями женского равноправия, попыталась в течение одного дня заняться сексом с максимально большим числом мужчин. В итоге за десять часов она совокупилась с 251 партнером. Это был грязный секс? Нет, это мрачный и болезненный кошмар. Нам нравится думать о девушках, лежащих в стрингах на леопардовой шкуре и готовых спариваться со всем, что шевелится, но когда мы видим нечто подобное в реальности, нас тошнит. Проблема по-настоящему развратных девушек в том, что они развратничают со всеми подряд, и этот факт портит нам все веселье. Любого человека можно сделать вегетарианцем, показав ему бойню; точно так же большинство мужчин превращаются в пуритан, когда им предлагают больше разврата, чем они заказывали.
Как проблема угреватой кожи или тяга к наркотикам, обаяние грязи слабеет с возрастом. Одно дело, когда вы молоды, глупы и до ушей переполнены спермой, совсем другое – когда научились сопоставлять риск и выигрыш. Разумеется, никакое воспитание не способно начисто стереть тягу к разврату из нашей генетической программы. Глубоко внутри мы по-прежнему верим в мечту о сексуальном беспределе,
но в приверженности к грязи есть что-то детское. Мальчики могут мечтать о грязных тварях; мужчины хотят женщин, способных убедительно играть разные роли.
Двадцать лет назад, когда весь мир изумлялся долговечности союза Джерри Холл с Миком Джаггером, она сказала мне, в чем ее секрет, позволяющий женщине удерживать мужчину: «Быть служанкой в гостиной, кухаркой на кухне и шлюхой в спальне». Это голос разума, опыта и мудрости. Вы, конечно, можете нанять служанку и кухарку. Но кому нужна шлюха в гостиной?
[\more]
Тоин Парсонс