В каждой отдельно взятой квартире – лечебница для душевнобольных. У каждого своя икона.
Деньги.
Причёска.
Секс.
Отражение в зеркале.
Власть.
Одежда.
Работа.
Нужное подчеркнуть. Или добавить своё.
Остальное выбросить на помойку.
Всё, чему мы поклоняемся, достойно лишь презрения.
Раньше богов боялись.
Теперь боги боятся нас. Боятся того, что мы напечатаем их изображения на рулоне туалетной бумаги. Обязательно трёхслойной и обязательно с ароматом лесной земляники. Они сидят в своих пантеонах и трясутся от одной мысли, что могут стать главными героями толстых журналов, в которых больше рекламы, чем текста.
Представьте себе:
«Зевс имел гомосексуальную связь со всеми своими сыновьями! Дочери негодуют!»
«СЕНСАЦИЯ!!! Только у нас: Исида рассказывает нам о своих мужчинах. Интервью на 163 страницы».
«Эксклюзив! Будда и его техника орального секса. Открыты все тайны!»
Каково, а?
Спрос рождает предложение. Мы получили то, чего так хотели.
Жаловаться не приходится: наши желания исполняются быстрее, чем мы успеваем их сформулировать. Видимо поэтому, удовлетворения всё меньше. А желаний всё больше. А мы всё мельче и мельче.
Наши боги похожи на обиженных детей. Смотришь на них, и сердце сжимается от жалости. Они смотрят на нас из темноты разрушенных храмов, и их души наполняются ностальгией по былым временам.
Временам, когда слово «человек» звучало гордо. Когда это слово можно было писать с большой буквы. Временам, когда мы обладали несокрушимой волей. Временам, когда мы были творцами.
Пирамиды.
Плечо друга.
Сикстинская капелла.
Уважение.
Великие поэты.
Любовь.
Нужное подчеркнуть. Или добавить своё.
Это было время богов с человеческими телами.
А сейчас эра раздражённого туловища. Желательно в общественном транспорте. Эра одинаковых мыслей и желаний. Эра нытья. Эра роптаний. Древние давно в могилах. А на их могилах уже давно возведены наши дворцы и места поклонения. Панельные дома. Шестиполосные автострады. Торговые центры. Быстрее, выше, сильнее. Быстрее жить. Выше подняться. Сильнее кричать. Шёпот богов заглушён дикторами, которые рассказывают об оргиях во дворце Клеопатры. Рассказывают о том, как Осирису отрезали член. О том, что его так и не нашли. О том, что археологи бьются над этой задачей.
Жри, жри, жри.
Тонны информации, мимо которой так трудно пройти. Можно её критиковать. Можно принять. Но пройти мимо – никак нельзя.
А лучше бы мы шли вперёд, заткнув уши. Закрыв глаза.
Лучше бы взяли любимого человека за руку и заглянули ему в душу. Потом улыбнулись и сказали: «Я хочу слышать только твой голос. Хочу видеть только твою красоту. Мне больше ничего не нужно. Это ведь так просто. Я люблю тебя». Вот.
Или часами разговаривать с той, за которую готов отдать жизнь. Тихо, тихо. И ласкать каждое слово радостным взглядом. В такие моменты даже боги вылезают из своих нор, отряхивают тряпьё, бывшее когда-то прекрасным одеянием, и боязливо идут рядом.
В их глазах блестят слёзы.
Слёзы счастья.
А может быть и надежды.