Настроение сейчас - Подавленное

Мой шестой раз)

Как я уже рассказывала в отчете о «Русалочке», на второй неделе апреля в Москве была моя петербуржская приятельница Янина, с которой я познакомилась на служебке «Бала вампиров». Я решила сводить ее на основные мюзиклы, идущие в Москве, и мы, конечно, не могли оставить в стороне «Графа Орлова». Я выбрала состав, чтобы в главной роли был Балалаев – мне хотелось показать его Янине. Тем более что в «Русалочке» он нам не попался. В остальном состав тоже был неплохой. Правда, опять Ланская, не удается мне увидеть Балалаева с другой Елизаветой, просто какое-то проклятье «Монте-Кристо») Но Ланская мне в принципе нравится. Еще в этот день играли Ли и Толоконников, а я ведь хотела посмотреть их вблизи, так что в этом смысле мне повезло. И Маркелов был, я давно его не видела, соскучилась даже) Правда вот, Дыбскому я была совершенно не рада, но что ж делать. Зато удалось показать Янине настоящую цыганку Диану. И Сидорцову, для которой специально была написана партия Екатерины. Так что в целом состав неплохой. Хотя я бы предпочла увидеть Теону, Гусеву, Маракулина и Кирюхина. Но увы.

Я приехала к ТО первая. Сходила в свой любимый МакДоналдс, выпила кофе чтобы не спать на спектакле – я очень не высыпаюсь. Правда, совсем не спать не получилось, в паре не самых интересных мне сцен я все-таки подремала, кажется, вызвав удивление и, возможно, даже осуждение Янины) Тем более что я дремала на ариях Екатерины, которая Янине очень понравилась. Но мне Сидорцова не очень нравится, и вообще я уже в шестой раз, мне можно))

Выпив кофе, я вернулась к ТО. Подумала, не купить ли уже билеты, но решила повременить с этим – я не была уверена, что Янина успеет приехать к началу спектакля, а без нее мне идти не хотелось. Я вообще без особой охоты шла на «Орлова» – не успела еще соскучиться по этому спектаклю, да и одно из двух своих правил, касающихся Орлова, нарушать не хотелось) Правила эти заключаются в том, чтобы, первое, не ходить на ГО, если там нет Балалаева, и второе – ходить на ГО раз в два блока. Вот второе правило я как раз и нарушила, я ведь была в марте. Но я решила, что ради Янины можно – надо же приобщить человека к прекрасному) То есть, показать Балалаева.

Однако идти мне все равно не хотелось, так что билеты я пока не стала покупать. Посидела на лавочке у служебки. Правда, никого из артистов не увидела. А потом мне пришла смска от Янины, что она уже едет и успевает. Я пошла в ТО, купила билеты, потом пошла к метро, встретила Янину, и мы вместе пошли в театр.

В театре я не встретила ни одного знакомого. И вообще не видела мюзикломанок) Обычно они более-менее заметны – даже если я не знакома с ними лично, их можно опознать) Например, по оживленным обсуждениям актеров мюзиклов) Но кроме нас с Яниной мюзиклы никто не обсуждал.
Я показала Янине Белый зал – в рамках знакомства ее с ТО) Ей понравилось. Там стоял постер с Ланской, Янина сказала, что она красивая, и лицо знакомое. Еще я сфотографировала Янину с постером ГО, который висит там, где раньше висел Дыбский спиной в полный рост) А еще мы нашли стоящие рядом постеры Балалаева-Орлова и Елизаветы Шиловской и сфотографировались с ними. Жаль, там была не Ланская и даже не Теона. Но что ж делать.
А потом мы пошли в зрительный зал. В партер, разумеется. Зрительный зал Янине тоже понравился, особенно по сравнению с современной и не особенно интересной «Россией». Там мы посидели на стенке, отделяющей оркестровую яму от зрительного зала. Забытое ощущение, давно я там не сидела) В итоге углядели два самых правых места в четвертом ряду и пробрались туда, когда свет начал гаснуть. Там и сидели. Мне там понравилось. Конечно, поцентрее было бы лучше, но с самого правого края зато было видно, как изготавливаются появиться на сцене некоторые герои) Я видела, как Лера в конце «Власти» пряталась на лесенке за декорациями, ожидая, пока Сидорцова допоет, или как все та же Лера и Игорь Владимирович устраивались на декорации перед «Счастье мое») А еще на самом правом месте можно было подремать, прислонившись к стене ложи) Что я и делала временами. И вообще я думаю, что пора правую половину зала ТО переименовывать из бенедеттофанских мест в орловофанские и начинать там сидеть – вроде, Орлов справа тусит больше, чем слева. Правда вот, финальную арию он поет слева. Ну ладно, буду сидеть то слева, то справа.

Так. Вроде, я рассказала все, что хотела, так что перехожу к актерам и героям.

Граф Орлов – Игорь Балалаев. Игорь Владимирович мне очень понравился. Оказывается, я по нему соскучилась и была страшно рада его видеть и слышать. А я и не знала, что я по нему соскучилась.
И играл он прекрасно, очень интересно было за ним наблюдать. Ну, в общем, Игорь Владимирович плохо играть и не умеет. По крайней мере, я не видела. Правда, в плане вокала бывали у него и более удачные дни, но для меня вокал не главное, особенно когда речь идет об Игоре Владимировиче.
Интересно было наблюдать, как во время песни о том, что у Елизаветы тема сисек раскрыта, Орлов и Иван обсуждали, как бы ее подцепить)) Ну или не знаю, о чем они шептались, но выглядело интересно.
«Держись, Элизабет» была милой. Диалог про «Распиши! – Исполню!» и дальше они проговорили два раза: один раз там, где надо, и второй раз в самом конце сцены, в качестве бонуса, видимо)
Тонкий троллинг Елизаветы в «Жаль, не сумею я» в этот раз получился не так здорово, но Янине понравилось) И все-таки Орлов слишком сильно пристает к Елизавете) Хотя в прошлый раз было сильнее.
«Счастье мое» было милым и нежным. Игорь Владимирович и Лера наконец-то разобрались со своими руками и придумали, как им обниматься во время этой сцены) А еще в конце сцены они снова напомнили мне Эдмона и Мерседес.
В конце первого акта я хорошо прочувствовала, как Орлов шаг за шагом идет неверной, гибельной дорогой, забивает гвозди в крышку гроба своего счастья. С каждым шагом все становится хуже и необратимее. Ну что ему стоило еще в «Не страшно» сказать Лизе, что не надо никуда ехать?.. Ведь он волновался за нее, отговаривал… надо было быть настойчивее! А он пустил все на самотек… Орлов проявил слабость, послушавшись Ивана. Не подумав. Ведь можно было бы найти выход. А он видел только два варианта… Во время финальной арии первого акта я нервно грызла ладонь, которой зажимала себе рот, чтобы не кричать, и глотала злые слезы – было жутко обидно видеть, как Орлов сам, своими руками, роет себе яму, загоняет себя в ловушку и ломает жизнь себе и Лизе. И ничего уже не исправишь, машина запущена и своими жерновами вот-вот перемелет их обоих…
В антракте, чтобы немного отвлечься, я принялась рассказывать Янине, что мы сейчас видели, кто все эти люди, что ими движет, что с ними было до начала действия… Надо было рассказать ей до спектакля, я же помнила, что я с первого раза мало что поняла в этом спектакле, но рассказать я забыла, и в первом акте Янина меня то и дело спрашивала: это и есть Орлов? А это кто? А это уже Екатерина? А это что за лысый дядька? А кто этот азиат?.. В антракте я подробно ответила на эти вопросы, потом мы еще погуляли по театру, я немного пришла в себя и была готова смотреть, как Орлов окончательно доламывает себе жизнь. В этот раз поломка собственной жизни получилась у него особенно мучительной. Для меня, по крайней мере. Мне кажется, для него тоже.
Очень сильной была сцена с Екатериной. Орлов пришел к ней злой и решительный, готовый зубами вырвать прощение и свободу для Лизы, и удивился, когда победа досталась ему так легко – всего-то нужно уговорить Лизу назвать «другое имя – и все, и ступай!» Он недоверчиво спросил: «И если я уговорю ее?..» «Ты знаешь слово мое!», – ответила Екатерина тоном «Ну ясень пень, отпущу, сказала же». «Так много было этих слов…» – Орлов все еще не верил, что все так просто. «Ты стал другим, Орлов…», – прищурилась царица. Орлов ответил ей в том смысле, что, мол, на себя посмотри, Екатерина завизжала: катись уже к своей девке, пока я не передумала, они поорали друг на друга, на прощанье Орлов швырнул Екатерину на пол и ушел. На этот раз действительно швырнул.
А потом была «Эта ночь решает все». У меня сжалось сердце, когда Орлов вышел и сказал: «Все, что есть у меня – это ты». Это было так просто и искренне… Действительно видно, что не нужно ему ничего – ни власть, ни держава, ни признание, ни царские милости – ничего. Была бы у него Лиза. Но он сам, своими руками, навлек на нее беду, и в их страданиях нельзя винить никого кроме него.
А потом к Орлову пришел Доманский. Понаезжал на него, а потом как даст ему по физиономии! Я забыла об этом моменте, от неожиданности аж подпрыгнула в кресле и, сжав кулаки, прошипела: «Ты что делаешь, гад!» Но Орлов молодец, дал сдачи) Дальше они обсудили судьбу Лизы, свои возможности, попытались свалить друг на друга обязанности по спасению Лизы, и Орлов, как обычно, послал Доманского. Молиться. А сам все-таки послушался его и пошел в тюрьму спасать Лизу – как мог.
Орлов и Елизавета очень обрадовались друг другу. Точнее… мне показалось, что на радость и положительные эмоции у них уже не осталось сил. Просто они увидели друг друга и поняли, что наконец-то все правильно. Они вместе. Когда они вместе – это правильно. Так должно быть. Они обнялись крепко-крепко, чтобы до конца ощутить, что они вместе, что это не сон. Облегчение, которое испытывала Лиза, полилось из нее бессвязными словами. Орлов ласково погладил ее по голове и сказал: мы теперь всегда будем вместе, наши мучения кончились. Ты только напиши другое имя – и все будет хорошо. Лиза отпрянула, с некоторым трудом вырвалась из его объятий, высказала поразившую ее догадку: Алеша знал, что ее арестуют… Орлов упал на колени, стал просить прощения, обнял ее где-то в районе бедер… в этот раз мне уже не показалось, что он знал о ее беременности: если бы знал, не стал бы так сильно сжимать. Кажется, ей было больно, поскольку она вырвалась быстрее, чем обычно. Орлов поднялся с колен и снова принялся уговаривать Елизавету назвать другое имя. «Чье?» – спросила она. Орлов подумал, что она готова согласиться, обрадовался, стал совать бумагу ей в руки, приводить новые аргументы, чтобы она не передумала, сказал, что других путей нет, это единственный шанс… Лиза наконец-то взяла бумагу, но все еще колебалась. Орлов снова упал на колени и стал умолять ее спасти себя. Когда он увидел, что Елизавета готова разорвать бумагу, протянул к бумаге руку, но не успел. Его лицо исказилось таким страданием… теперь уже все кончено, она погибла… и он вместе с ней… он так надеялся, что ему удастся исправить свою роковую ошибку, спасти Лизу… но злая судьба не дала ему такого шанса, Лиза предпочла смерть… а не его. Она так горько и твердо сказала: «У меня нет другого имени… граф». И ушла от него – навсегда. Орлов тяжело поднялся и побрел из тюрьмы, кажется, не очень осознавая, где он…
На цыганку Орлов в этот раз накричал от души. С чувством обозвал ее ведьмой. Раньше он бросал это слово как-то… неуверенно, как будто понимал необоснованность своих слов. Он и правда сам во всем виноват, при чем здесь цыганка… это так, попытка сорвать на ней злость. А в этот раз Орлов вообще был злее, и на цыганку действительно накричал. Мне и так плохо, хуже некуда, ты тут еще со своими обвинениями. Без тебя все знаю. Слишком много на себя берешь. Ты вообще понимаешь, с кем говоришь, ведьма?!
В начале финальной арии, когда Орлов в просторной белой рубашке и серых штанах опустился на колени и принялся страдать очень по-балалаевски, у меня возникло ощущения, что я вижу Эдмона в тюрьме) Просто вылитый) Но по ходу арии я об этом забыла и видела только Орлова. Которому невыносимо тяжело от того, что он совершил самую большую ошибку в своей жизни, и ничего, ничего нельзя исправить!.. Это было особенно тяжело понимать – что назад пути нет. И ему было тяжело, и мне. У меня просто душа переворачивалась во время этой арии. Я зажимала себе рот уже обеими руками, кусала пальцы и рыдала в три ручья. Это так знакомо – когда нельзя ничего исправить, и все из-за собственной глупости… безвыходная ситуация, и эта безвыходность сводит с ума. И давит, как огромная корона, опустившаяся сверху на Орлова. Власть окончательно раздавила его жизнь.
Кажется, я, наконец, нашла что-то действительно близкое мне в этой истории.
Но вообще Орлов все-таки… не такой благородный человек, как мне казалось поначалу, даже в исполнении Игоря Владимировича. Ну, про Белявского и Рагулина и речи нет, их герои – настоящие сволочи, которым я не сочувствую. Но вот Орлов Игоря Владимировича казался мне хорошим, правильным и благородным, а теперь… он все-таки немножко тряпка, ведет себя слегка по-бабски. Вместо того чтобы действовать по-мужски, осознать, что, Лиза ему важнее, чем всяческие блага, которые может дать ему милость Екатерины, что он хочет Лизу спасти, и искать способы это сделать, он предается отчаянию, пьет и гуляет, дабы развеяться, может, как-нибудь все там само разрешится, Лизу выпустят и без него. А Лиза тем временем медленно умирает в тюрьме, пока ее Алеша изволит развлекаться. Ну разве настоящие мужчины так делают?.. Так даже я не делаю, хотя я ни в коей мере не претендую на звание настоящего мужчины и имею полное право вести себя по-бабски, истерить и ждать, что все как-нибудь образуется без моего вмешательства) И до этого тоже. Ну вот зачем он послушался Ивана? Ведь понимал же, чувствовал, что поступает неправильно, нет, дядя Ваня сказал, что надо слушаться тетю Катю, и девочка Алешенька послушалась старших. Настоящий мужчина должен быть более решительным, знать, чего он хочет, и уметь настаивать на своем мнении. И потом тоже. «И жизнь, и смерть теперь в руках твоих». Это было неразумно и не очень благородно – возлагать миссию по спасению Елизаветы на саму Елизавету. Во-первых, перекладывать свои героические мужские обязанности по спасению окружающих на хрупкие женские плечи – поведение, недостойное настоящего мужчины. Во-вторых… я, конечно, понимаю, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, но… Алешенька, ты вообще знаешь, с кем связался? Ты знаешь, что твоя Лиза – типичная девушка, поведением которой управляют больше эмоции, а не разум?.. Ты правда верил, что она прислушается к голосу рассудка, что не психанет и не наломает дров?.. Если верил, то очень зря. Как видишь, она как раз психанула в самый ответственный момент. Ты бы хоть по себе судил, что ли. Сам ведь любишь в ответственный момент поистерить, почему ты думал, что она не будет истерить и делать необдуманные шаги, что ей можно доверять такое важное дело – спасение ее жизни? Собственно, из-за этого все и случилось, если бы ты не переложил все на нее, может, еще можно было бы спасти ее и все исправить.
В общем, кажется, у Игоря Владимировича начал получаться не такой положительный герой, как обычно)) Пожалуй, я этому рада – такой Орлов кажется мне… человечнее, что ли. Живее. Он не идеал, а человек со своими недостатками. И это здорово, что он такой настоящий и живой.

Екатерина II – Наталья Сидорцова. Наталья мне более-менее понравилась. Восторга не вызвала, но была неплоха. Только вот мне показалось, что она была несколько не в голосе. Не то чтобы Наталья плохо пела… но, мне кажется, она может лучше. А так и игра была, она была довольно интересной и даже пару раз кокетливо стрельнула глазками) Кажется, в Радзивилла) Когда зачитывала ему письмо и когда они мирились уже лично) То есть, не была совсем уж мужиком в юбке. Но все-таки хочу увидеть Гусеву вблизи. По-моему, она и есть моя любимая Екатерина. А Наталья мне что-то слишком часто попадается.
А вот Янине Наталья очень понравилась. Янина оценила ее еще во время «Власти». Ну что ж… я рада за Янину, что она увидела хорошую Екатерину. Видимо, Янина относится к большинству, которое любит Сидорцову) Это я такая оригиналка, и Наталья не вызывает у меня восторга, как у большинства.

Елизавета – Валерия Ланская. Валерия, кажется, была не в голосе. Я знаю, что она может петь красивее. И играть тоже может интереснее, в этот раз она меня не впечатлила. Но в целом играла хорошо.
А Янине Валерия очень понравилась. Янина сказала, что Валерия очень красивая. Я с этим согласна, но я, видимо, уже привыкла к ее красоте, и красота меня уже не потрясает)

Доманский – Сергей Ли. И все-таки азиат в костюме 18 века – это странно. Теперь я сидела ближе, и мне еще сильнее бросалось в глаза, что он азиат. Янина тоже обратила на это внимание и решила для себя, что у Доманского татарские корни. До этого я не додумалась. Хорошая идея, кстати. Можно будет таким образом объяснять себе его узкоглазость.
Ну а в остальном Ли был ничего так. Снова не впечатлил игрой, но играл неплохо. И пел неплохо. Только вот опять он был слишком спокоен в «Долгах», на мой взгляд. На его лице было некоторое недовольство, но он явно знал, что сейчас придет Иван с деньгами, и просто досадовал, что Иван где-то застрял, и он вынужден общаться с этими неприятными и настырными господами.
И в сцене, где Доманский вешает собак на Орлова, до Доманского опять долго доходило, что он своими словами обидел Лизу. Правда, все-таки дошло, он подошел к ней и попросил прощения. В прошлый раз он вообще не понял, что сказал что-то не то)
Так что, видимо, это особенности игры Ли. Ну что ж… надеюсь, я смогу с ними смириться. Я думаю, Ли будет основным Доманским, которого я буду видеть, поскольку Балалаев мне больше нравится Орловым, Доманский Ремчукова мне неприятен… остается Ли. Он, в принципе, неплохой Доманский, можно на него ходить, когда Балалаев играет Орлова.

Радзивилл – Владимир Дыбский. Дыбский не понравился нам обеим. И Янине, и мне. Он даже не был смешным! Я надеялась, хоть посмеюсь над тем, как он глаза пучит, пузо вперед выставляет и глубокомысленно сосет трубку, а он даже этого почти не делал. И пел так, что я, довольно равнодушная к пению, думала: это еще что за немелодичные выкрики?! В общем, невыгодно это – играть одну роль с моим любимым актером) Маракулина я, конечно, не так сильно люблю, как Балалаева, но тоже… Дыбский с ним не сравнится. Так что жаль, что нам попался Дыбский. Радзивилла, считай, не было. А ведь он мог быть… он мог быть такой роскошной сволочью, как только Маракулин умеет.

Иван – Евгений Толоконников. Нет, все-таки он мне не очень нравится. Так что, как я и предполагала, моим любимым Иваном будет Кирюхин, на втором месте Постоленко, а Толоконников на третьем. Иван Толоконников не очень интересный, по крайней мере, по сравнению с Кирюхиным и Постоленко. Балалаев его полностью затмевал) Постоленко мне удается увидеть даже рядом с Балалаевым, Кирюхина, я думаю, тем более, попались бы они мне только вместе, а вот Толоконников рядом с Балалаевым был совершенно незаметен) Единственная сцена, которая мне у Евгения нравится, это репетиция ареста. И то… не знаю… в этот раз мне показалось, что Евгений несколько переигрывает. У него какая-то чрезмерная радость и оживление) Зато, правда, мне нравится, что он говорит о принцессе в исполнении боцмана такого-то) Другие Иваны просто говорят, мол, а тут появляется наша принцесса, и все. С объявлением исполнителя роли принцессы забавнее) И еще мне понравилась фраза: «И тут она такая: АААА!!! Какое низкое, ужасное коварство!» Евгений очень смешно изобразил визг принцессы) Правда, фраза «и тут она такая» слишком современна, там ведь все-таки 18 век, но… раз уж у них граф крутой мужчина, можно и эту фразу включить, чего уж там)
Но все-таки хочу увидеть Кирюхина с Балалаевым.
А вот Янине Евгений очень понравился. Особенно в сцене репетиции ареста. И она тоже неадекватно реагировала на имя Иван, как я в прошлый раз) А я уже вроде ничего, не дергалась: Ваня?! Где Ваня?! А, это… ну, это ж разве Ваня… это не тот Ваня)

Князь Голицын – Александр Маркелов. Маркелов мне понравился. Я по нему соскучилась) Пожалуй, он нравится мне больше Шляхтова, хоть и не сильно. Его Голицын жестче, и за счет этого лучше смотрится допрос Елизаветы. А у Шляхтова слишком доброе лицо) Так что я была рада, что попала на Маркелова.
А Янина подумала, что это Меньшиков.

Цыганка – Диана Савельева. Диана мне понравилась. Хорошо играла, неплохо пела. Но, пожалуй, моей любимой цыганкой будет все-таки не цыганка Диана, а армянка Карине) Она таинственная и загадочная, а Диана слишком земная. У цыганки есть очень важная, по крайней мере, для меня, фраза: «Когда еще тебе было сказано: ждет тебя любовь настоящая! Настоящая!.. А ты что сделал?..» Диана ее произносит как-то… мягко укоряет Орлова, как не очень строгая мамочка. Мол, эх ты, что ж ты так набезобразничал, сынок) И… не чувствуется в полной мере трагизм ситуации. А вот Карине произносит эту фразу так, что меня пробирает до глубины души. Она – вестница Судьбы, Судьба говорит ее устами, и именно в этот момент понимаешь: ничего уже не исправить. Очень сильная сцена получается.

В этот раз я воспринимала спектакль тяжелее обычного. Раньше меня не очень трогало, теперь, вроде, тронуло. Но этот спектакль – драма, а не трагедия. Нам когда-то объясняли на гуманитарном курсе по психологии в институте, что трагедия заставляет зрителя пережить катарсис, очиститься душой, и в целом дает ощущение легкости. А драма оставляет на душе тяжесть и чувство безысходности. Вот «Орлов» – это как раз драма, оставляющая тяжелое впечатление.
Обычно для того, чтобы убрать у зрителей это тяжелое впечатление, существует финальная сцена или ария, в которой говорится, мол, вы знаете, ребята, а на самом деле все хорошо. В «Орлове» финальная ария есть, но она не до конца выполняет свою функцию. Ария слишком оторвана от содержания спектакля. Стоило бы в этой арии спеть, например, о том, что Лиза все-таки простила Алешу, или что они встретились после смерти/в другой жизни и были счастливы… в общем, не знаю, о чем, но не о том, что любовь – это прекрасно. Оно, конечно, это прекрасно, но мюзикл-то не об этом. Так что и в арии стоило спеть о чем-то другом. Впрочем, чего я хочу, это ж Ким. Хорошо хоть он вообще написал что-то позитивное. Хоть чуть-чуть легче. И можно полюбоваться Игорем Владимировичем, вышедшим из своего драматического образа. Мне очень нравится, как во время финальной арии они с Лерой садятся на ступеньку декорации, она кладет ему голову на плечо, они улыбаются друг другу, и душа отдыхает, когда смотришь на них – так это мило и нежно выглядит. Верится, что у Орлова и Елизаветы все хорошо – в какой-то альтернативной реальности. Только вот Игорь Владимирович в этот раз, кажется, сильно выложился. На поклонах улыбался вяло и с некоторым трудом. С Лерой они все равно сели и обнялись, и голову ему на плечо она положила, но они так обреченно сидели, оба унылые, с печатью страдания на лицах… душа не отдыхала и не радовалась, когда я на них смотрела.

И поэтому я решила пойти на служебку. Я не собиралась, но тут решила пойти. Не хотелось везти эту тяжесть на душе домой, я ж потом еще несколько дней буду ходить в депрессии. А так, может, пообщаюсь с кем-нибудь на служебке, с тем же Игорем Владимировичем, например, может, он слегка придет в себя, пока будет переодеваться и смывать грим, к нему вернется его обычная светлая и позитивная аура, я с ним постою рядом немножко и тоже приду в себя) Да и Янине надо было составить компанию, я ведь не заметила мюзикломанок, так что, возможно, на служебке Янина была бы одна, а одной на служебке несколько неуютно.

В общем, пошли мы вместе. Как я и думала, мы там были одни. Ну, не считая тех, кто выходил из служебки, и прочих прохожих) Пока шли к служебке, встретили Маркелова. Но он уже ушел от служебки, да и Янину он не сильно заинтересовал, так что мы его тормозить не стали. Дошли до крыльца, стали ждать.

Первым вышел Толоконников. Долго разговаривал с кем-то возле крыльца, мы стояли и ждали. Янина тихо сказала мне, что хочет его поймать, но чтобы ловила я. А то она не знает, как их зовут и вообще. Мне кажется, Янина еще и стеснялась) Ну а я что, мне не сложно. Так что, когда Толоконников наконец-то договорил и пошел в нашу сторону, я заступила ему дорогу и попросила автограф. Он написал мне: «Шарлотте на память! Желаю, чтб ваша жизнь была такой же прекрасной, как ваше имя! :) Евгений Т.» Милое пожелание) Почерк у него довольно красивый, ровный такой. И сам по себе он мне понравился, приятный молодой человек, дружелюбный, общительный. Янина тоже взяла у него автограф, а еще мы обе с ним сфотографировались и немножко поболтали. Узнав, что Янина из Петербурга, Евгений сказал, что недавно там был, с гастролями театра Сатиры. «Ванька Ожогин звал меня на «Бал вампиров», но я не смог, к сожалению». Нас с Яниной порадовало это «Ванька»)) И вообще Евгений нам понравился. Мне – больше, чем на сцене. Так что мы с ним расстались довольные друг другом)

Пока Евгений писал нам автографы, на крыльце появилась Сидорцова. Янина заметила ее первой и спросила меня: а это Екатерина? Я сказала, что да. «А у нее можно взять автограф?» – спросила Янина. «Ну… я не против. Бери». «Да нет, она… ну… она дружелюбная?» Перед этим я рассказала Янине о Маракулине и его отношении к поклонникам, Янина, видимо, впечатлилась и теперь боялась подойти к грозной императрице, мало ли, вдруг она тоже недолюбливает поклонников) Но я сказала, что Маракулин такой один. По крайней мере, я не слышала о нелюбви Сидорцовой к поклонникам. Только Сидорцову мы все равно не поймали, пока Евгений писал нам автографы, она ушла. Не вырывать же у него блокнот и не гнаться за Натальей)
Еще примерно в то же время проходила Диана, но ее мы тоже не стали ловить.

Потом на крыльце появились Ли и Александрин и стали разговаривать. Андрей, видимо, пришел как зритель. Я сказала Янине, что Александрин тоже артист мюзиклов, у него тоже можно взять автограф, но Янина не видела его на сцене в этот день и не сочла это хорошей идеей – брать у него автограф. Так что мы стали ждать, пока Андрей и Сергей наговорятся, чтобы поймать Сергея. Наконец они стали прощаться, явно готовые разойтись в разные стороны. Один должен был пройти мимо нас, второй – уйти вниз по переулку, к Большому театру. Мы не знали, кто куда идет, и решили, что, если Ли пройдет мимо нас, мы будем его ловить, а если не мимо нас, то не будем. Нам не повезло, в переулок ушел именно Ли, а мимо нас пошел Александрин.

Пока мы ждали окончания разговора Андрея и Сергея, мимо нас еще прошел Дыбский. Но мы не стали его останавливать, он нам обеим не понравился.
А когда Андрей, Сергей и Владимир ушли, мы с Яниной стали думать, кто же остался. Получалось, что мы не видели только Леру и Игоря Владимировича. Но Лера обычно выходит быстро, так что, видимо, она ушла до нашего прихода. А Игорь Владимирович – с ним все ясно. И мы стали его ждать.

Пока ждали, естественно, замерзли. Успели потанцевать, поболтать, съесть шоколадку, даже спели ему серенаду на два голоса, а он так и не вышел. Мы уже собрались уходить, и тут выглянул охранник, спросил, кого мы ждем. Я с легкой усмешкой сказала, что Игоря Балалаева – кого же еще можно ждать так долго) Охранник сказал, что – о радость – Он идет. И Он вышел. Вместе с какой-то смутно знакомой мне блондинкой. Возможно, это была Оксана Костецкая, я не присматривалась. Блондинка отошла в сторону, а я набрала побольше воздуха и выпалила на одном дыхании: «Здравствуйте, Игорь Владимирович, спасибо за спектакль, Вы нам так понравились, а можно автограф?» Игорь Владимирович чуть улыбнулся, поблагодарил и сказал с мягким упреком, беря у меня блокнот и ручку: «Что ж вы тут мерзнете?.. Как Вас зовут?» Я сказала, что я Шарлотта, да, с двумя «т», а вопрос, почему мы мерзнем, сочла риторическим: почему-почему, Вас ждем, а мерзнем потому, что на улице ранняя весна, а мы оделись не очень тепло, вот и мерзнем) Кстати, Игорь Владимирович, в отличие от Толоконникова, догадался положить наши с Яниной блокноты, в которых писал автографы, на перила крыльца, чтобы было удобнее писать. Я смотрела, как он пишет, и вспоминала, что он и раньше так делал, клал на какие-нибудь перила блокноты и прочие листики. Обычно артисты пишут на весу.
Пока Игорь Владимирович писал, Янина со своей стороны подтвердила мои слова о том, что он нам очень понравился, и добавила, что мы плакали на финальных ариях. «Ну зачем вы это делаете, вот зачем?! – начал нам выговаривать Игорь Владимирович. – Не надо этого, зачем плакать? Не плачьте больше!» Я растерянно возразила: «Ну как же не плакать, он ведь такой… такой… у него все так плохо…» Кажется, этот аргумент отчасти убедил Игоря Владимировича: подумав, он разрешил нам плакать на спектаклях с ним, но только при условии, что это будут самые большие наши огорчения в жизни) Обрадованные, что нам разрешили плакать, мы пообещали, что так и будем делать)
Потом мы еще сфотографировались с Игорем Владимировичем. Он предложил фотографироваться не на фоне знаменитой трубы, а на фоне театра. Только без туалетов. Так мы и сделали. На радостях, что он разрешил нам плакать, мы слушались его во всем)
А потом мы попрощались, Игорь Владимирович куда-то ушел с блондинкой, и мы с Яниной тоже пошли к метро. Янина была под впечатлением от встречи с Игорем Владимировичем. Я хмыкнула: ну так, не зря же он уже четвертый год носит звание моего самого любимого артиста мюзиклов. Я ж абы кого не люблю) Правда, в этот вечер обаяние Игоря Владимировича было включено не на полную мощность. По-моему, он действительно сильно выложился и не смог до конца избавиться от душевного опустошения, которое было в конце спектакля у Орлова. По крайней мере, выглядел он усталым и несколько вялым, мало улыбался, да и нам стал выговаривать, видимо, из-за не очень хорошего настроении. Но все равно от встречи с ним я ожила и смогла убедить себя, это был всего лишь спектакль, а у Игоря Владимировича все хорошо, за исключением усталости, а так он прежний, милый и светлый.
А Янина, кажется, сильно впечатлилась, даже решила сходить на «Орлова» еще раз, 12 апреля, когда Игорь Владимирович снова играл Орлова. Насколько мне известно, Янина сходила, и ей очень понравилась Гусева. Но это уже другая история)