[283x172]
ИЗ ИНТЕРВЬЮ

М: О жизни мастера. Я так наблюдала жизни мастеров, ну и, собственно говоря, собственная шкура кое-что дала попробовать. Это жизнь, сама жизнь мастера физическая намного более сложная и трудоемкая, чем у обыкновенного человека.
А: Конечно. Мастерская жизнь в сравнении с обычной жизнью настолько трудна. Ну, вот взять, например, мою жизнь. Это вообще с точки зрения обычных представлений - ад. Больше двух-трех дней я на месте не сижу, счастье, если неделю. Я все время в поездах, самолетах, я все время живу в чужих квартирах или гостиницах, на чужой койке. У меня нет своих личных вещей, кроме того строжайшего минимума, который я могу позволить себе возить с собой просто в силу тяжести. Все эти гири с собой не натаскаешься. Я знаю многих людей, которые раз в год едут в отпуск и то для них это трудно. И они волокут с собой такое количество шмоток и всего, что им надо, без чего они не могут обойтись. Даже по этому параметру видно, что это очень большая нагрузка - такой образ жизни.


Второе, очень важное: мастер имеет дело с огромным количеством дополнительных контактов с людьми. Это тоже трудно перенести, от этого тоже надо отдыхать, это огромная нагрузка.
Третье. Мастер обязан, когда он работает, отвечать на вопросы. На самые глупые, на весь тот идиотизм и мусор ментальный, который на него выливают люди, совершенно не соображая. Это колоссальная усталость, это колоссальный вызов его способности пропускать через себя всю эту фактически грязь, хаос, глупость…
М: Четвертое – отсутствие социальной защиты. Полное совершенно. То есть это полностью человек совершенно на свой страх и риск работает.
А: Да, он абсолютно незащищен, это классическое предпринимательство, притом высшего сорта. Потому что, ну, скажем, пойти на такие лишения и полное отсутствие защиты, мог бы человек за большие миллионы, это как делают бизнесмены. Но совершенно другой духовный смысл. Поэтому мастера на это идут. Фактически, это мало заметно для внешних людей, но это жизнь самоотверженного человека, по-настоящему самоотверженного. Хотя внешне жизнь выглядит довольно обыкновенно.
Просто они не видят всей картины, всей панорамы. Сейчас мы с тобой сидим в поезде, чем мы занимаемся? Мы занимаемся с тобой мастерской работой. Хотя мне было бы неплохо отдохнуть, и тебе, наверное, тоже. Но я на эту иду, потому что я понимаю….
Кстати, в древности мастера, несмотря на все глупости, которые сейчас пишут про них, давали и инициацию, и обучение ученикам только за материальные ценности: либо за деньги, либо за труд…
М: Крутой труд.
А: Да, крутой труд, по обслуживанию его жизни. Ученик носил воду, коло дрова, если нужно – пахал на участке, где выращивались овощи, фрукты, ходил на базар. Осуществлял все получения поручения мастера, чтобы мастер имел возможность не тратить на это время и силы. Вокруг него постепенно собирались несколько учеников, им надо было где-то жить, они строили жилища, постепенно это превращалось в монастырь. Фактически настоятеля обслуживают монахи. Потом это превратилось уже некими дополнительными формальными уложениями уже в то монастырское устройство, какое сейчас. Но даже сейчас фактически настоятель монастыря живет за счет труда и денег, как прихожан, так и монахов. Вот так. И современный мастер тоже в этом и нуждается, и по праву этим пользуется. Иначе он не сможет осуществлять те функции, которые на него возлагаются технологией передачи. Он не может отвлекаться на другие способы поддержания жизни. Если мастеру придется еще работать где-то, он тогда не сможет половину семинаров проводить, а может, даже все. У него не хватит ни времени, ни сил.
М: Или качество будет плохое.
А: И тем более, будет страдать качество. Вот еще одна из причин…. Поэтому это все сказки, что религия бесплатно. Прихожанин приходит в церковь – копеечку на храм, копеечку на общую свечу, копеечку там еще на что-нибудь. И собралась приличная сумма. И батюшка живет. Приход его кормит.
М: Знакомая рассказывала. Она в католический храм ходит, и она говорит: я как-то стала считать, сколько туда приношу на таинство, на свечечки, на то - сё. Я, говорит, за год-два получила 150 долларов.
А: Да. А если прихожан много, а их тысячи, их значительно больше, чем во всех наших эзотерических практиках, то посчитайте. И батюшки, в конце концов, начинают ездить на Мерседесах. Только в очень бедных приходах деревенских, или типа коктебельских, попы бедствуют. А в принципе, они живут очень неплохо. Одна из причин, по которой шли в религию в то же советское время, было то, что они как были одними из самых богатых, обеспеченной частью, так сказать, нашего населения. В целом.
М: Ну, Александр Сергеевич Пушкин вон еще когда очень хорошо об том написал.