Миколка любил заросли земляники.
Дождётся когда мать уйдёт с пустыми кринками – и ну бежать в лесок. Путь к леску недолгий, пару расстояний между длинными столбами по выеденным дождями пробоинам.
Прибежит в заросли, бросит дудочку. И думает: придёт мать, обнаружит пропажу сына, замашет кулаком. А потом смилостивится, увидев два голубых колодца глаз, белые вихры и веснушки, но пары подзатыльников ему, всё-таки, не избежать, поэтому и тянет время Миколка.
Падает, падает лицом в румяные заросли земляники, ест её, ест, некоторые ягоды улетают за шиворот: матери дополнительная работа.
А дальше в лес ни ногой. А вдруг, если он будет долго смотреть в какую-нибудь пышную крону дерева, ему попадётся костяная нога? А вдруг там из-за куста торчит чей-нибудь серый хвост?
Поэтому только неровные ёлки, отдалённые ландыши и земляника.
И всё такое неизбывное и сказочное.