Том! Где ты был так долго? – спросила мама, когда Том вошел в дом.
- Мы с Георгом и Густавом в футбол играли, - ответил он. Недоговаривал, конечно.
- Вынеси мусор, пожалуйста,- попросила мама, протягивая сыну мешок.
Том нахмурился.
- Ну почему опять я?! Сегодня очередь Билла, я вчера выносил!
Мама закатила глаза.
- Не пререкайся, Билл себя плохо чувствует, вынеси мусор, помоги мне и брату.
Том замолчал и торопливо выбросил мешок в контейнер на улице, а потом быстро поднялся в комнату к Биллу.
Когда Том приоткрыл дверь, пол перечеркнула яркая полоска света из коридора. В комнате было темно, шторы задернуты.
- Билл? Ты спишь? – тихо позвал Том.
Он услышал шорох одеяла, а потом увидел Билла, приподнявшегося на кровати.
- Том, это ты что ли? Заходи. Только свет не включай, ладно?
Том кивнул, зашел в комнату и прикрыл дверь. Он подошел к кровати и уселся на краешек. Билл же откинулся обратно на подушки.
- Что с тобой? Сейчас только восемь часов. Ты никогда не ложился спать так рано. И в футбол с нами играть не пошел. Что случилось? – Том поправил свалившийся конец одеяла и заботливо подоткнул его. Билл даже, кажется, немного удивился.
- Да я себя чувствую погано. Голова кружится и адски болит, слабость во всем теле. Не знаю.
- Может, у тебя температура? – предположил Том и пощупал сначала лоб Билла, а потом свой. – Да нет, вроде.
- Мама мерила, сказала, что все в норме.
- Может, врача нужно вызвать?
- Нет, ты что! Ни за что! – Билл терпеть не мог врачей. Впрочем, как и Том.
Том поерзал, и Билл немного сдвинулся к стенке.
- Я тебе, наверно, мешаю. Ты же спать хотел?
- Нет-нет, останься, пожалуйста. Мне тут так грустно одному. Давай, раскладывайся, - Билл совсем прижался к стене, освобождая место брату. Том улыбнулся, скинул кроссовки и улегся рядом прямо на одеяло.
- Эй, ты одеяло-то мне отдай! – запротестовал Билл. – Мне же холодно!
Том приподнялся, и Билл извлек из-под него как минимум половину своего драгоценного одеяла. Когда все устаканилось, Билл спросил:
- Ну, рассказывай. Как вы там с парнями поиграли.
Том повернулся на бок лицом к Биллу.
- Ну, я забил два гола, потому что Георг стоял на воротах.
Братья засмеялись.
- Густав вообще сегодня какой-то сам не свой ходил. Я долго его пытал, прежде чем он наконец признался, что его бросила девушка. Мы с Георгом долго его утешали, а в конце концов повели его в наше любимое кафе на углу. Там он как-то уже развеселился даже, шутить начал. А то совсем кислый какой-то был, как таракан раздавленный.
Билл усмехнулся.
- А чего еще?
Том глубоко вздохнул и замолчал. Билл понял, что потом было что-то не очень хорошее.
- Что-то случилось?
Том замялся.
- Ну, когда мы возвращались, мы встретили Эмиля с его бандой.
- О, черт! – Билл приподнялся и постарался принять полусидячее положение. – И что же?
- Ну, они нас помяли немножко… Ну, не немножко, конечно, - добавил Том немного погодя.
- Показывай, - потребовал Билл.
- Давай лучше не сейчас, Билл. Ты сейчас плохо себя чувствуешь и все такое…
- Показывай немедленно, - повторил брат. – Я тебе брат или кто?
Том нехотя сел на кровати и приподнял свою длинную футболку. Прямо на прессе красовался свежий порез длиной сантиметров пятнадцать. Он еще немного кровоточил, и на ткани остались пятнышки крови.
Когда Билл посмотрел на это, он застонал.
- О, черт, Том… - Билл протянул руку и легонько провел по ране. Потом Том опустил футболку.
- Вот так, - заключил он. – Если честно, он собирался распороть мне брюхо, но я еле увернулся. Спасибо Георгу, он меня буквально за шкирятник оттащил.
Билл, совершенно позабыв о своей головной боли, поспешно уселся, закутавшись в одеяло. Он выглядел очень взволнованным.
- Как ты можешь так спокойно обо всем этом говорить? Он же тебя чуть не убил!
Том пожал плечами.
- А что я могу сделать?
- А в следующий раз он выпустит твои кишки наружу, и Георг тебе уже не поможет! Черт, Том, это же опасно! Кстати, рану нужно обработать.
Том только отмахнулся.
- Да ничего с ней не будет. А к маме я не пойду, я не хочу, чтобы она узнала об этом. Понимаешь меня?
- Я все понимаю. Но, Том… Я… - Билл отвернулся, и Том недоуменно посмотрел на него. Билл открывал и закрывал рот, пытаясь найти нужные слова. Наконец он поднял взгляд на Тома и сказал:
- Я очень боюсь за тебя.
Том покачал головой и ничего не ответил. Потом он произнес:
- Билл, я совершенно запутался. У нас отпуск на месяц, а нас хотят убить собственные одноклассники! Сегодня первый день нашего долгожданного сентябрьского отпуска, а ты заболел, меня чуть не пустили на колбасу… Что за дерьмовая жизнь?! – он обреченно спрятал лицо в ладони. Потом почувствовал руку Билла у себя на плече.
- Не расстраивайся, Том. Все наладится. Я думаю, что завтра утром я буду чувствовать себя лучше и вместе с вами пойду пинать мяч. Мы постараемся не попадаться Эмилю на глаза, и все будет хорошо. Мы не дадим какому-то ублюдку испортить нам отпуск.
- Он пообещал, что найдет нас. Цитирую: ｫЯ поймаю тебя и твоего педика-братца и уделаю так, что вас мать родная не узнает!ｻ Конец цитаты, - глухо отозвался Том, не отнимая рук от лица.
Билл вздохнул. Опять он педик, опять…
- Ну, я думаю, что он преувеличивает, - неуверенно произнес Билл, хотя он совершенно так не думал.
- Ты так не думаешь, - ответил Том, поднимая взгляд на Билла.
- Я так не думаю, - эхом отозвался Билл и откинулся на подушку.
Потом они еще о чем-то поговорили. Том начал рассказывать анекдот, когда в дверь постучали, и вошла мама.
- Том, Билл, вы все еще болтаете?! – она была удивлена. – Сейчас уже почти десять!
- Да ну?! – удивились братья хором в ответ. – Мы уже два часа языками чешем, Билл! – добавил Том.
- Вот именно, так что давайте-ка по кроватям. Том, Билл сейчас не очень хорошо себя чувствует, так что не приставай к нему.
- Мам! – возмутился Том.
- Мам, мне уже лучше, не волнуйся, - соврал Билл. Он совсем не хотел, чтобы Том уходил.
- Точно? – недоверчиво спросила мама.
Билл согласно кивнул.
- Несмотря на это, уже поздно, так что вам надо обоим выспаться. У вас всего лишь месяц отпуска, а потом вы снова завертитесь в этой сумасшедшей жизни с концертами и клубами. Том, иди к себе.
- Ну мам! – вдвоем завели Билл и Том.
- Никаких разговоров. Том, я кому сказала? Быстро к себе!
Тому ничего не оставалось, кроме как нехотя подняться. Но, когда он шел к выходу, он незаметно для мамы обернулся и подмигнул брату. Тот намек понял.
- Спокойной ночи, Билл, - ангельским голосом сказал Том, заговорщически улыбнувшись. Билл не выдержал и рассмеялся.
- Спокойной ночи.
Том с мамой вышли, и мама закрыла дверь в комнату Билла.
- Том, я иду спать, а ты смотри не колобродь, понял?
- Да, мам, - Том послушно направился к своей комнате. – Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, милый, - мама зашла в свою спальню и плотно закрыла дверь.
Том тоже вошел в комнату и включил свет. Теперь надо подождать, пока мама уснет, и тогда можно будет вернуться к Биллу. Думая, чем бы заняться, Том побрел по комнате. Он подошел к письменному столу. Помнится, когда Том еще учился в школе, этот стол был все время в беспорядке, и, сколько мама ни уговаривала его убраться, Том никогда этого не делал. Иногда Билл, когда нечего было делать, раскладывал все тетрадки и книжки брата как следует. У Билла всегда все было в порядке. Помнится, Тому совсем не нравилось, что Билл постоянно трогал вещи на его столе. И, тем не менее, он ему все прощал.
Том вздохнул, вспоминая то время, когда их с Биллом все в школе терроризировали, и даже по морде ездили… Ну да ладно, теперь-то все иначе. Сейчас и девушек куча, и друзей достаточно.
Том задумчиво подошел к столу и стал по очереди выдвигать ящики. Сейчас стол был в безукоризненной чистоте – видимо, мама постаралась. В ящиках аккуратными стопками лежали тетрадки Тома и его учебники.
Физика, алгебра, география…
Учился Том неплохо, не намного хуже Билла. В аттестате за девятый класс у него стояла всего одна тройка – по физике. В остальном он учился только на четверки и пятерки.
Просмотрев все ящики, Том побрел к кровати, а потом плюхнулся на нее и так и остался лежать. Усталость навалилась так неожиданно, что Том даже ничего не успел подумать. Ему хотелось просто вот так лежать и не вставать никогда…

Том резко открыл глаза и понял, что лежит в темноте. Он быстро перевернулся на спину и приподнялся на локтях. Кто-то выключил свет, пока он спал. Глаза Тома нашли на стене часы. Одиннадцать двадцать пять. Черт! Билл же заснул уже, наверно!
Том встал и прокрался к двери. Ему вдруг стало так легко на душе. Он вспомнил, как когда-то, когда им с Биллом было лет по двенадцать, они так бегали друг за другом по дому среди ночи, стараясь никого не разбудить. Это было весело.
Том приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Пусто. Он прошел к соседней двери и тихонько нажал на ручку. Дверь открылась бесшумно, и Том почувствовал себя настоящим профессионалом. Он аккуратно закрыл дверь за собой.
Билл спал, повернувшись к стене. Том видел его черные волосы, рассыпанные по подушке, и голую спину. Том прислушался и услышал дыхание брата. Они оба, когда спали, дышали очень тихо, почти неслышно.
- Билл! – шепотом позвал Том. – Билл, ты спишь?
Ответа не последовало. Том на цыпочках подошел к кровати и, встав на нее на колени, перегнулся через брата, опершись одной рукой на стену. Глаза Билла были закрыты.
- Билл! – снова позвал Том и теперь легонько потрепал брата по теплому плечу. Тот зашевелился и медленно перевернулся на спину. Когда Билл открыл глаза, Том сначала прочитал в них только сонливость, а потом резкий испуг. Он заметил, как стремительно расширяются зрачки брата, прежде чем он подскочил на кровати.
- Черт! – воскликнул Билл. – Ты что, с ума сошел? – он тяжело дышал. Неужели правда испугался?
Том улыбнулся.
- Да тише ты, маму разбудишь. Вот тогда мне влетит.
- Том, ты больной? Ты должен был прийти часа два назад, - уже тихо продолжил Билл.
- Нет, ну, если хочешь, я уйду, - Том демонстративно встал и направился к двери.
- Да подожди! Иди сюда, раз уж пришел.
Том вернулся и сразу забрался под бок к Биллу.
- Черт, ты что делаешь?! – Билл сидел в одних боксерах посреди кровати, пытаясь вернуть себе одеяло, которое Том заграбастал себе.
Том смеялся, как ненормальный. Он нарочно подмял одеяло под себя, и Билл вскоре тоже не выдержал и заулыбался. Потом у них началась шутливая драка; Билл взял подушку и начал молотить ею по Тому, а Том, рыдая от смеха, пытался увернуться. Все это происходило в относительной тишине, ведь, если бы мама проснулась, то вряд ли ей бы все это понравилось.
Наконец Билл получил обратно свое одеяло, и они с Томом улеглись рядом, повернувшись лицом друг к другу. Они лежали молча и смотрели друг на друга. Билл спросил шепотом:
- И чего теперь?
Том пожал плечами:
- Не знаю. Давай поболтаем о чем-нибудь.
Билл помолчал немного, потом сказал:
- Как ты думаешь, нас не могут отправить в школу на этот месяц? Ведь сейчас начались занятия, и…
- О нет, Билл, я так не думаю! – перебил брата Том, поморщившись. – Только этой проклятой школы не хватало. Никуда я не пойду.
- Но, пока вы играли, я же домой пришел, и мама сказала, что звонил наш директор и оставил сообщение на автоответчике. Мама сказала, что перезвонит ему завтра.
Том заметно занервничал.
- О Господи, Билл, да это же катастрофа! Нет, я никуда не пойду. Все, я сказал. Я никуда не иду… Нет, ни за что…
- Том, успокойся, это еще ничего не значит. Я сомневаюсь, что нас отправят в школу, тем более что через месяц мы будем вынуждены ее снова оставить. Так что не волнуйся.
- Да я уже нахлебался этой поганой школы! – вдруг взорвался Том. Он перевернулся на спину, заложил руки за голову и теперь смотрел в потолок. – Знаешь, Билл, если честно, я так устал от всего этого. Сегодня, когда я в первый раз вышел в свой родной двор, пришел на нашу футбольную коробку с Георгом и Густавом, я встретил Эмиля, который чуть не выпустил мне кишки. И еще погрозился с тобой разделаться. Вообще, все началось-то с пустяка. Он просто проходил мимо со своими ублюдскими ребятами, заметил нас и сказал что-то вроде: ｫО, а вот и наши кретины! Эй, а где твой брат-девочка? Он случайно не в гей-клубе торчит?ｻ Он тогда был совсем близко от меня, и я ему врезал. Так смачно получилось, - Том усмехнулся, - прямо в скулу ему двинул, так что ему тоже досталось. А они… Они все вчетвером на меня накинулись, тут, правда, Георг с Густавом подоспели. Георг, я видел, заломил руки одному из них – ты же знаешь, он это дело любит. Но их было больше. Их было четверо, а нас трое. Короче, они нас помяли, как следует. – Том вздохнул и замолчал.
Все это время Билл очень внимательно слушал. Он почувствовал, как тепло разливается внутри, когда услышал, что Том вступился за него. Это действительно много стоило. Билл чувствовал, что брат еще не договорил, и потому молчал.
Том скрестил руки на груди и сказал:
- Так вот к чему это я. Понимаешь, прошел всего день, даже меньше, а я уже ощутил на себе все то, что было с нами года два назад и вообще все время, которое мы учились в школе. И это меня убивает, Билл. Просто убивает. Знаешь, я, признаться, не ожидал такого. Я, конечно, знал, что эти ублюдки, все наши бывшие одноклассники, все еще ненавидят нас, но я надеялся, что не встречу их, а если и встречу, то они просто пройдут мимо, ухмыляясь своими гадкими ухмылками и косясь на меня, но не более того. А тут оказалось… Прошлое вернулось, Билл. И я сделал для себя вывод, что так будет всегда, когда мы будем приезжать домой. Да, наверное, так.
Том замолчал. На потолке дремала серебристая тень, и он невидящим взглядом смотрел на дрожащие отблески.
- Том… - Билл прекрасно понимал брата. Он сам почувствовал это. – Я тебя отлично понимаю, все, что ты чувствуешь. Это ужасно, все, что с нами происходит. Прошлое вернулось, ты прав. Оно будет всегда поджидать нас здесь, за каждым углом, за каждым деревом. Понимаешь, годы прошли, но осадок остался. Он отпечатался здесь. И, наверно, так будет всегда.
Билл положил руку Тому на плечо, и тот повернулся к нему. Том приподнялся и сел, облокотившись на стойку у изголовья кровати. Поднял голову и посмотрел брату прямо в глаза. И когда Том это сделал, ему показалось, что он смотрит в зеркало… Те же глаза, ореховые, такие родные…
- Билл, и что нам с этим делать?
Билл склонил голову набок.
- А ничего. Просто не думай об этом, и все будет путем.
- Ты так думаешь?
- Я в этом уверен.
С этими словами Билл взгромоздил Тому на голову подушку, и Том засмеялся. Стало легче.
Они стали толкаться, бросаться подушками, сталкивать друг друга с кровати, и при всем при этом дико ржать. Когда Билл в очередной раз пытался спихнуть Тома на пол, а тот цеплялся за простыню, рыдая от смеха, дверь открылась и на пороге комнаты появилась мама. Она выглядела очень злой.
- Так! Том! Что ты тут делаешь?! Я выключила тебе свет, чтобы ты спокойно спал! Что это за хулиганство такое! Мне завтра на работу, а вы тут что устроили?! Билл, как тебе не стыдно!
Братья слушали ее и смеялись, как ненормальные. В конечном итоге Том, конечно, свалился на пол, и теперь хохотал до слез. То же самое делал и Билл, растянувшись на краю кровати и смотря сверху на брата, валяющегося на прикроватном коврике.
- Они еще смеются! Так, Том, немедленно к себе в комнату!
- Ма-ма… - Том пытался что-то сказать, но задыхался от смеха, и из его рта не вырывалось ничего связного. Билл, слушая все это, хотел повернуться на бок, и свалился с кровати прямо на Тома. И на них накатила новая волна смеха, и они вот так валялись друг на друге и ржали безудержу.
У мамы просто не было слов. Она стояла в дверях, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег.
- Том, Билл! Немедленно прекратите! Том, поднимайся и иди к себе.
Том, которому под тяжестью Билла говорить стало еще труднее, все-таки умудрился выдавить из себя:
- Я не могу встать…Черт, Билл сдавил мне легкие, я умираю…
И они с братом снова расхохотались. У них обоих дико болел живот, но остановиться они не могли.
Билл, поглядывая на маму, подвывая от смеха, сказал:
- Том, мне кажется, что я сейчас описаюсь…
- О черт!
Том попытался выползти из-под Билла, но сумасшедший хохот прибил его к полу. Он хохотал и не мог остановиться, конечности отказывались слушаться. Билл от него ничуть не отставал. Он начал сползать под кровать и, чтобы удержаться, стал хвататься за Тома. Все это вызвало новую вспышку смеха. Том повернулся на бок, чувствуя, как Билл растягивает его футболку. Хохот душил его, а брат – тот так вообще разрывался на части.
Мама смотрела на этот цирк, и вся ее злость куда-то улетучилась. Она заметила, что улыбается. И в который раз она поняла, что ее сыновья – просто прелесть. Она покачала головой и удалилась к себе в комнату.
ｫДети, что с них взять? Пусть дурачатсяｻ
ｫДетиｻ тем временем начали успокаиваться. Билл наконец-таки улетел куда-то под кровать, как и ожидалось; Том откатился в середину комнаты, ему начало казаться, что Билл все-таки успел на него написать. Они все еще смеялись, но уже не так остервенело. Минут через пять они успокоились полностью, и тогда Том повернулся к Биллу, который смотрел на него из-под кровати.
- Билл? – Том улыбался.
- Да? – Билл тоже улыбался.
- У меня к тебе один маленький вопрос… - Билл уже приготовился смеяться. – Билл, скажи, пожалуйста, ты все-таки написал на меня?
И они снова взорвались хохотом. Правда, смех уже заканчивался в них, и потому успокоились они довольно быстро.
- Том, я пошутил.
Том облегченно закатил глаза.
- Том, я спать хочу.
Том с легким удивлением посмотрел на брата, не понимая, шутит он или нет.
Они еще немного повалялись, большую часть времени молча, а только поскуливая иногда от смеха. Через двадцать минут Том нашел в себе силы подняться и вытащить брата из-под кровати. Они еще похихикали, а потом на обоих навалилась адская усталость, и поэтому они пожелали друг другу спокойной ночи, и Том ушел к себе.
Когда Том зашел в свою комнату, на часах был час ночи. Том усмехнулся, стащил с себя одежду и забрался под одеяло. Напоследок он решил еще постебаться над Биллом, и начал барабанить ему в стену. Том засмеялся, услышал, как смеется Билл…
И, наконец, лег спать

* * *

Билл и Том сидели на площадке на окраине города. Они всегда собирались там, потому что там было спокойнее. Площадка была огорожена металлической сеткой, она находилась на обрыве, а рядом пролегало шоссе.
Георга и Густава пока не было, но они обещали скоро прийти.
Оба близнеца выглядели грустными.
- Билл, я никуда завтра не пойду! – категорично заявил Том, нарушив молчание.
Билл устало взглянул на Тома, помолчал немного и ответил:
- Том, всего на один день. Надо сдать тест, а потом – гуляй!
- Тест, блин, тест… Так говоришь, как будто это тест на беременность!
Билл усмехнулся.
- А вдруг? Откуда ты знаешь?
Том ничего не сказал, поднялся с полуразвалившейся скамейки, на которой они сидели, и начал пинать мяч. Билл сидел и наблюдал за ним.
Том попытался провести мяч, но его огромные джинсы путались под ногами, и поэтому вместо гола получилась штанга.
Том тихо чертыхнулся, зло отбросил от себя мяч и, повернувшись к Биллу спиной, встал на месте, опустив голову.
- Том, - позвал Билл.
Том молчал.
- Том, - на этот раз чуть громче.
Снова молчание.
- Том, черт возьми!
Том резко развернулся, и Билл на миг испугался. Том выглядел одновременно злым, расстроенным и задумчивым. Таким Билл его еще никогда не видел.
- Ну что Том? Что Том?! Билл, мой отпуск превращается в кошмар! Меня вынуждают встречаться с теми, о ком я даже вспоминать не хочу! – Том говорил быстро, но отчетливо, и в каждом слове Билл чувствовал ярость и грусть одновременно, и от этой странной смеси мысли в голове путались.
- Я уже жалею, что вообще домой приехал! – Том сорвался на крик, но потом сошел почти до шепота:
- Билл, я… Я просто раздавлен.
Том снова отвернулся и побрел к сетке, ограждавшей площадку. Дойдя, он буквально упал на нее и, вцепившись руками, застыл на месте.
Билл все это время внимательно следил за братом. Кажется, вся эта ситуация его реально напрягает.
Билл встал и задумчиво стал ворошить пыль под ногами.
- Знаешь, Том, ты прав во всем. Абсолютно. Но вот что я хочу тебе сказать. Нашему классу уже наверняка объявили, что мы завтра придем. Они ждут нас. Том, слышишь меня? Они нас ждут! – последнюю фразу Билл выкрикнул, желая каким-нибудь образом достучаться до Тома; Том прислушался. Билл чувствовал это. Он смотрел, как теплый вечерний ветер треплет дреды его брата, и хотел, чтобы Том понял, насколько важно, то, что он говорит.
- И если мы не появимся, то нас сочтут трусами. Знаешь, Том, если ты не пойдешь, то я, конечно, тоже никуда не пойду. Я без тебя – никуда, - Билл грустно усмехнулся. – Но, знаешь, чего я хочу больше всего на свете сейчас? – Билл специально замолчал, желая получить от Тома ответ.
Том не отвечал. Билл не продолжал. Наконец Том не выдержал и повернулся к брату.
- Ну, так чего же ты хочешь? – спросил он и отпасовал ему мяч.
Билл поднял голову, принял мяч и, поставив на него ногу, ответил:
- Я хочу, чтобы вся эта куча дерьмовых ублюдков, которые сидят там, выстроились в очередь, чтобы целовать нас с тобой в зад.
На миг повисло молчание. А потом парни расхохотались.
- Это клево придумано! – сквозь смех одобрил Том. – Давай закажем большой транспарант, а?
И они смеялись и смеялись.
Пришли Георг и Густав.
- Нет, в этой ситуации ты не прав, понимаешь? Ты ее обидел, и… - Георг отчаянно что-то доказывал другу, на что Густав реагировал бурно.
- Это я-то? Ну, ты, брат, загнул. Я… - увидев хохочущих близнецов, он осекся.
- Эй, парни, чего ржете? – Георг заулыбался в непонимании.
- Да Билл тут решил организовать некое ОЦЗ, - задыхаясь от смеха, выдавил Том. Билл облокотился на сетку и, все еще улыбаясь, в недоумении посмотрел на Том.
- Что за ОЦЗ? – не понял Георг.
Том заржал еще больше.
- Общество…Целующих…в зад! – и они с Биллом снова покатились со смеху.
- У них сегодня явно не все дома, - изрек Густав, и они с Георгом дружно покачали головой.
- Ну так вот! – вдруг вспомнил Георг. – Короче, ты ее дико обидел, и…
- Я?! Я все сделал нормально. Это она…





* * *

Парни гоняли мяч. Они разделились на две команды – Том с Густавом и Билл с Георгом – и пытались забить друг другу гол.
- Ага! – победно воскликнул Том. – Все! Георг, дай пять! – мяч, ловко посланный Каулитцем, попал точно в цель, сбив Билла с ног.
- Черт, Том, ты меня всего в пыли извалял! – пожаловался Билл, так и оставшись сидеть в воротах.
К его руке подкатился мяч, и он, взяв его в охапку, прислонился к штанге.
- Вы нас обставили! - возмутился Густав, от досады пиная камешки под ногами. - Ну да ладно, мы еще возьмем реванш! – пообещал он. – Правда, Билл?
Билл промычал что-то нечленораздельное, но Густав подумал, что это означает согласие.
- Да ладно, вы слабаки! – ухмыльнулся Георг. – Билл из всех мячей, что я ему послал, поймал только два!
- Да ты послал мне только три! – съязвил Билл.
Том улыбнулся.
- Да ладно вам ругаться. Ну подумаешь, Билл весь в пыли? Ну подумаешь, вы просрали игру? Ну подумаешь?..
Георг захохотал, Густав бросил на Тома испепеляющий взгляд, Билл так и остался молча сидеть.
- Ага! – поддакнул Георг, и Густав, не выдержав такой несправедливости, пошел выяснять с ним отношения. В шутку, конечно.
Том тем временем подошел к воротам, где сидел его брат, и сел на корточки.
- Эй, Билл, ты еще долго собираешься сидеть тут с мячом в обнимку? – поинтересовался он.
- Сколько надо, столько и буду сидеть! – огрызнулся брат.
Том удивленно вскинул брови.
- Ты чего, из-за того, что проиграл, расстроился?
- Да нет!.. – отмахнулся Билл, и на все последующие вопросы Тома только бурчал что-то неопределенное.
После пятой бесплодной попытки Том сдался и оставил брата в покое. Он поднялся и направился к друзьям.
Георг в этот момент как раз боролся с Густавом. Густав пытался надеть ему на голову мусорную корзину, стоявшую несколькими минутами раньше у входа на площадку. Георг бегал от друга по всему полю и кричал:
- Эй, Густав, ты чего? Я же голову только вчера помыл! Если ты это сделаешь, то у меня заведутся вши!
Густав только ржал без остановки и отвечал:
- Ничего-ничего! Ты не расстраивайся, мы с тобой создадим клуб любителей вшей, будем разводить их у тебя на голове! Будем выводить разные виды, скрещивать, изучать… Это же целый бизнес, как ты не понимаешь?..
Том только усмехнулся и уселся на перекошенную скамейку у калитки. Он откинулся головой на сетку и стал смотреть на гаснущую ниточку заката на западе. Внизу, в овраге, на краю которого стояла площадка, было озеро. Они с Биллом, помнится, ходили на него купаться когда-то…
Том задумался.
ｫС Биллом определенно что-то не то. Интересно, из-за чего он такой?..ｻ - подумал он.
Том посмотрел на брата. Билл зашевелился и подобрал под себя ноги. Все его джинсы были в пыли, в одном месте даже штанина порвалась. Билл покрепче прижал к себе мяч, как будто он был маленьким ребенком, а мяч – плюшевым медведем. Билл одной рукой ощупал голову, видимо, проверяя, все ли нормально с его прической. Из волос он выудил камешек. Том засмеялся. Билл стрельнул глазами в его сторону, а потом злобно отбросил камешек.
Мимо Тома пронеслись Георг и Густав. Том не удержался и поставил подножку. Георг споткнулся и, заорав ｫПРЕДАТЕЛЬ!ｻ, свалился на землю. Тут-то его и настиг Густав. Он скакал вокруг бедного Георга, как бешеный, все пытаясь надеть ему на голову эту несчастную корзину.
Том смеялся до слез.

А вот Биллу было не смешно. Он очень сильно ушиб коленку, когда пытался схватить последний мяч, брошенный Томом. И зачем только он встал на ворота?..
Билл пошевелился. Нога адски болела. Билл сжал зубы, чтобы не застонать.
ｫСейчас я встану…Все…будет…ｻ
- Ах, черт! – воскликнул Билл, когда, пытаясь приподняться, он не удержался, и нога случайно согнулась под неестественным углом.
Парни одновременно оглянулись на него. Густав воспользовался секундой замешательства и тут же напялил корзину на голову Георгу. Георг взвыл, как раненый кабан и, сбросив с себя зловонную корзину, погнался за улепетывающим Густавом, чтобы устроить ему настоящую головомойку. Они, дружно крича, выбежали с площадки и побежали куда-то в неизвестном направлении.
Том быстро вскочил.
- Билл, с тобой все в порядке? – он подлетел к брату и подхватил его под руку. Тот сразу оперся на него и тихо застонал.
- Нога… - жалобно протянул Билл, зажмуриваясь от боли.
Том помог ему дойти до скамейки и осторожно усадил на край.
- Ну, как же ты так умудрился? – недоумевал Том.
- Да я откуда знаю?! – раздраженно отозвался Билл.
- Да не кипятись ты так…С каждым бывает.
Билл взорвался.
- Ну конечно! С каждым, блин. Не с каждым, а с Биллом Каулитцем! Вечно я во что-нибудь вляпаюсь! – сердился Билл. – Кто забыл микрофон за сценой? Билл. Кто на репетиции чуть не поджег все оборудование? А? Кто это, как вы думаете? Билл, конечно! Кто пропустил все мячи? Билл. Кто ногу ушиб, да так, как только Билл мог? БИЛЛ!!!
От негодования, переполнявшего его, Билл вскочил на ноги, забыв о больной коленке, и тут же заорал от ужасной боли. Том наблюдал, как его брат скачет по площадке на одной ноге и ругается на весь белый свет.
Том безнадежно покачал головой.
- Билл, послушай…
Но Билл, конечно, не хотел никого слушать. Он самозабвенно прыгал, и на каждый его прыжок приходилось ровно одно ругательство.
ｫНда…У Билла точно сдают нервы…ｻ

Том лежал на кровати в своей комнате и разглядывал потолок. Времени было всего полдевятого, но, тем не менее, занятия себе Том не находил. Завтра нужно было вставать в несусветную рань, чтобы переться в школу…
ｫНичего, это всего на один день…ｻ - утешал себя Том.
Билл сидел внизу в гостиной и смотрел телевизор. Он почему-то решил, что это Том виноват в том, что теперь ему придется некоторое время хромать.
Том вздохнул и лениво поднялся с постели. Он стал задумчиво бродить по комнате, думая, чем бы заняться. Он бы сейчас с радостью поболтал о чем-нибудь с Биллом, но брат обиделся на всех окружающих его существ, кроме, может быть, Скотти. Когда Том поднимался наверх, он заметил, что Билл позвал пса посидеть с собой на диване.
ｫЕму с собакой лучше, чем со мнойｻ - подумал тогда Том. И обиделся.
Сейчас Том подошел к своему столу и уселся на стул. Ему пришла в голову необычная мысль. Тому вдруг захотелось написать песню. Ну, так, чисто из интереса, посмотреть, что получится.
- Интересно, а как Билл это делает? – пробормотал Том.
Он вытащил из ящика стола блокнот, взял ручку и задумался. Как можно начать песню? Он не знал. Том хотел было пойти спросить у Билла, но вспомнил, что ему сейчас на все пофиг. И потом, Том хотел написать песню сам. От начала до конца.
Том подумал немного и решил, что сначала надо, наверно, придумать, о чем будет песня.
- Ну, о любви, наверно, - тихо сказал Том. У него была привычка, когда он один, иногда говорить с собой. Том решил, что, когда пишешь песню, просто необходимо говорить с собой. И обязательно вслух.
Мысли его захлестнули. Ему самому стало очень интересно, и он прям весь чуть ли не дрожал.
- Ну ладно, - решил Том. – Напишу пока первое, что придет в голову, а потом посмотрим.
И он стал писать. Первое, что пришло в голову. Причем стараясь уложить все в рифму.
Том написал четыре строчки и прочитал написанное. А потом расхохотался.
Вот что у него вышло:

ｫСлоники летают где-то
В твоей голове.
Ты не видишь их, но знаешь точно,
Что они есть…ｻ

- Что за бред! – закричал Том в исступлении. Он представил на миг, как Билл будет петь эту песню, и его чуть не вывернуло наизнанку от смеха. Том прокашлялся и решил попробовать еще раз.
Получилось еще хуже.

ｫЭто сложно, ты просто не понимаешь.
Твои мысли мешают мне думать.
Убери их! Ты видишь ошметки мусора на улице?
Это все, что осталось от твоей любви…ｻ

Том хохотал, как ненормальный. Он не знал, откуда у него в голове такие мысли. Что за чушь?
- Ошметки мусора – это все, что осталось от нашей любви… - Том уже просто скулил от смеха.
А потом он вдруг резко остановился. Мысли в голове завертелись в бешеном круговороте. Том вмиг посерьезнел и принялся строчить что-то, не отрываясь. Это оказалось очень захватывающе. Сначала он писал без остановки, быстро, торопливо. Потом останавливался, долго думал, перечитывал написанное, зачеркивал что-то, что-то дописывал. Безжалостно выдирал блокнотные листки, комкал их и бросал, не глядя, в ведро. Том даже не услышал, когда дверь в его комнату тихо приоткрылась, а потом, спустя минуту, закрылась снова. Он не замечал, как летит время. Он с головой окунулся в собственные мысли, и ничто его не интересовало.
Прошел час. Том сидел на стуле и держал перед собой смятый, весь исписанный листок. Руки дрожали от нетерпения и волнения. Том сам не понимал, что его так волнует.
Он написал песню. Первую в своей жизни песню.
Том перечитывал ее снова и снова. Ему нравилась эта песня, и он понял, что это правдивая песня. Он выложил на бумагу свои мысли…

ｫКогда-нибудь, я знаю точно,
Я встречу тебя – удивительную девушку.
Ты существуешь.
Но не все дороги, по которым ты идешь, верны.

И в действительности, все равно,
И ты все же без меня.
У тебя есть обычный новый друг,
Который живет для тебя.

Я люблю тебя такой, какая ты есть,
И то, как ты меня понимаешь,
И то, как ты вскружила мне голову,
И это тянется.
У тебя есть эта привилегия.

Для тебя я иду через стену.
Ты означаешь для меня совершенство,
И все это происходит не из-за простого влечения.

Всегда, когда я думаю о тебе,
Это как музыка в ушах,
И даже фальшивые ноты
Кажутся мне прекрасными.

Однажды один – дважды четыре.
Множество ангелов предостерегают.
И не существует небес,
Если их нет с тобой.


Я люблю тебя такой, какая ты есть,
И то, как ты меня понимаешь,
И то, как ты вскружила мне голову,
И это тянется.
У тебя есть эта привилегия.

Для тебя я иду через стену.
Ты означаешь для меня совершенство,
И все это происходит не из-за простого влечения…


* * *

Билл сидел в темной гостиной, и его лицо озарял голубоватый свет от экрана. Показывали какой-то фильм про детективов. Они расследовали дело об убийстве министра. Билл не особо любил детективы, но смотреть больше было нечего, и поэтому он сидел, поджав под себя ноги и закутавшись в плед, и глядел в стеклянный экран. Под боком у него лежал мягкий Скотти, который грел его. И Биллу было очень уютно. Но одиноко.
Он приглушил звук в телевизоре, чтобы не разбудить маму, которая пораньше ушла спать. В руках у него был стакан шоколадного коктейля, который она заботливо приготовила для них с Томом. Но Том не стал пить свой, потому что ｫБилл своим поведением испортил ему аппетитｻ.
Билл вздохнул.
Ну что же, он теперь не имеет права на истерику? Он тоже устал! И ему самому ох как не хочется идти завтра эту чертову школу, чтоб она сгорела. А Том ведет себя, как настоящий эгоист, и когда ему плохо, то его все должны утешать, а когда ему самому надо кому-нибудь помочь, то он рычит на всех и жалуется на то, что ему портят аппетит.
Билл задумался и понял, что не прав. Том пытался понять, что с ним, еще тогда, на площадке. А Билл наорал на него, хотя Том-то в чем виноват?..
- Сам ты эгоист, - уже вслух сказал себе Билл. – И нечего ругаться на всех.
Билл понял, что уже не слушает, что говорят в фильме, а полностью погружен в свои мысли. Он решил сходить к Тому и помириться.
Билл осторожно, стараясь не разбудить Скотти, выбрался из-под пледа, и ему тотчас стало прохладно. Он на цыпочках поднялся по лестнице и остановился перед дверью в комнату Тома. Прислушался. Тихо.
ｫМожет, он спит?ｻ - подумал Билл.
ｫНет, он никогда не ложится так раноｻ.
Билл тихонько приоткрыл дверь и заглянул. Том сидел в темноте, спиной к брату, и что-то усердно писал. Билл не видел, что, но, кажется, это вызывало у Тома большой энтузиазм. Билл постоял так немного, не решаясь помешать ему, а потом так же тихо закрыл дверь и вернулся в гостиную. Он снова завернулся в плед и попытался сосредоточиться на фильме.
Но ему не давало покоя то, что писал Том. Что это было? Может, Том пишет ему, Биллу письмо? Нет, это исключено – это не в его стиле. Билл грустно вздохнул. В любом случае, что бы это ни было, про него Том даже не вспоминает. А жалко…



* * *

Том долго думал, прежде чем осмелился спуститься вниз к Биллу. Он очень хотел показать ему свою песню. Том надеялся, что брат одумался и унял свою агрессию. Все-таки Тому очень не хотелось ссориться с ним из-за какой-то ерунды.
Том выскользнул из комнаты. На часах было что-то около десяти. Он крадучись спустился в гостиную и прислушался. Работал телевизор. Совсем тихо работал, так что Том совсем ничего не разобрал. Он вошел и увидел Билла, который сидел к нему спиной. Он смотрел какой-то фильм, как понял Том, детектив.
Том сделал несколько шагов вперед и позвал полушепотом:
- Билл!
Билл не откликнулся. Том решил, что он увлечен фильмом и потому не слышит, и позвал еще раз, немного громче:
- Билл!
И снова молчание.
ｫНеужели ему так нравится ссориться со мной?!ｻ - раздраженно подумал Том.
Он подошел вплотную к дивану, взглянул в лицо Биллу и сразу наругал себя за плохие мысли о брате.
Билл спал. Мирно дрых, привалившись к Скотти, который, свернувшись калачиком, устроился прямо под боком у Билла. Том не смог не улыбнуться. Билл зашевелился во сне и улегся на бок, положив голову Скотти на живот. А пес и не возражал. Он только поплотнее свернулся клубочком и продолжил посапывать.
Том решил, что это просто необходимо сфотографировать. Он быстро сходил за фотоаппаратом, но в последний момент понял, что вспышка может разбудить Билла. Тогда он отключил вспышку и сделал несколько кадров. Фотоаппарат был цифровой, так что Том смог сразу увидеть получившиеся снимки. Он глядел на маленький экранчик и улыбался.
ｫПрикольноｻ - подумалось ему.
Том отложил на время свои бумажки и стал искать пульт. Он оказался где-то в области Билла. Том вытащил пульт из-под брата и выключил телевизор. Потом заботливо подоткнул Биллу плед и отправился спать. А бумажки так и оставил на столе…

* * *

Ночью Билла разбудил Скотти, которому внезапно захотелось спрыгнуть с дивана. Пес сполз на пол, толкнув Билла в голову. Билл вздрогнул и проснулся.
Правая рука затекла от странной позы, в которой Билл лежал. Естественно, диван же был таким узким, а Скотти занимал почти всю его половину. Билл с трудом разогнулся и попытался сесть.
- Черт… - Билл зевнул и стал шарить рукой по тумбочке в поисках часов.
- Три часа…Надо спать… - Билл завалился обратно на подушку и натянул на себя плед. Но внезапно его рука задела какие-то листки, и они слетели на пол.
- О черт! – прошептал Билл и стал опять шарить рукой, по полу, подбирая бумажки.
Он поднес листки совсем близко к глазам, чтобы прочитать, что там написано. Текст был рукописным, было много зачеркиваний и исправлений.
Билл привстал.
- Я че, песню писал? – еще не до конца проснувшись, спросил Билл сам у себя.
Но текст был написан почерком Тома. Это Билла заинтересовало, и сон как рукой сняло. Билл потянулся к светильнику на тумбе и включил его, при этом чуть не свалившись на пол.
Он стал читать.
- Ты означаешь для меня совершенство… - бормотал Билл. Его глаза быстро бегали по неровным строчкам.
ｫТак вот что он писал тогда!ｻ - вспомнил он. – ｫПесню! Он писал песню!ｻ
Это Билла очень удивило. Чтобы Том писал песню? Нда…
ｫОчень хорошая песня. Она мне нравится. Том превзошел сам себя…ｻ
Билл удивленно покачал головой, потом спрятал бумажки под подушку, потушил свет и заснул с мыслью о том, чтобы завтра спросить у брата про его песню.

* * *

Я только что вернулась из клуба, куда меня потащил мой брат. Сама я не очень люблю шумные вечеринки, но Макс меня очень просил с ним сходить. Он познакомил меня со своими друзьями. Ничего, нормальные ребята. Один там, правда, стал руки распускать, но Макс его быстро на место поставил. Он вообще за меня человека готов убить.
Макс старше меня на четыре года, ему двадцать. Он живет в Германии, учится на переводчика и работает. В совершенстве владеет тремя языками – русский, естественно, немецкий и английский. Я к нему приехала на месяц, пожить и подучить язык. Мы с ним живем в его двухкомнатной квартире.
Макс очень клевый парень. Он очень буйный, все время полон сил, поэтому он всегда на ногах. Он очень упрямый, и только мне удается его приручить. Во мне души не чает, бережет от всех. Но прекрасно осознает границы и не пересекает их. Любитель экстрима и всегда стремится познать новое. Приучает к этому и меня, хотя меня, в общем-то, приучать и не надо. Я катаюсь на скейте, ношу камуфляжные штаны, кеды и гриндерсы. Обожаю галстуки и перчатки без пальцев. Максу это нравится. Но вот мою консервативность он не одобряет. Я не люблю сильные перемены в жизни, мне не нравится приспосабливаться ко всему снова и снова и так без конца. Нет, я, конечно, приспособлюсь к любым условиям, но я ненавижу этот период адаптации. Мне гораздо приятнее и легче жить так, как я живу, ощущать себя постоянной и ничего не менять.
Я отговаривала Макса от его затеи, но он, конечно, не стал меня слушать. Он настаивал на том, чтобы я поучилась неделю в школе, которая располагалась через дорогу. Ну, просто так, для смены обстановки. Я приехала всего два дня назад, друзей у меня тут не было, вот Макс мне и сказал, мол, познакомишься там с кем-нибудь, может, и какого-нибудь симпатичного парня подцепишь.
Я рвала на себе волосы. Мне совсем не хотелось идти ни в какую школу, а уж тем более учиться там. Я приехала отдыхать! Но нет. У Макса в школе были знакомые, и он все устроил. Я просто буду сидеть на уроках и слушать, ничего не делая. Могу выполнять работы, могу не выполнять. Могу конспектировать, могу нет. Все от меня зависит. В принципе, такое положение дел меня вполне устраивало, и я нехотя, но согласилась.
В школу – завтра.

* * *
- Да нет, твоя тетрадь лежит в моей сумке! – доказывал Билл.
Том закатил глаза:
- Да что ты гонишь! Моя тетрадь в моей сумке, и вообще, я, по-моему, ее не брал!
- Да я же видел сам, как ты случайно положил ее ко мне в сумку!
- Да я к тебе твою тетрадь положил, идиот! Она валялась у меня под кроватью!
Билл тотчас сменил тему.
- А что она делала у тебя под кроватью? Ты что, собирал ею крысиный помет?
- Нет, Билл, я собирал ею твой помет, потому что кроме тебя, у меня под кроватью никто не водится! – съязвил Том.
Билл вздохнул.
- Том, сделай паузу, в тебе слишком много дерьма.
Братья замолчали.
Это была обычная утренняя стычка по пути в школу. Билл и Том шагали по аллее, направляясь к школе. За плечами у них были школьные сумки. Совсем как в былые времена…
Братья вошли в здание школы и сразу направились к лестнице. Ребята, шедшие им навстречу, удивленно смотрели на них, шептались и показывали на них пальцами.
- Черт, Билл, я чувствую себя зверем в зоопарке, - простонал Том.
- Да, ты похож. На бабуина, - сказал Билл и захохотал.
- Сам ты опоссум! – обиженно отозвался брат.
- Да ладно, не парься. Сейчас они угомонятся…
В этот момент на горизонте замаячил Эмиль со своими дружками. Том уже открыл рот, чтобы сказать об этом Биллу, но говорить не пришлось. Эмиль вырос перед ними, преграждая путь.
- Эй вы, педики! – прогнусавил он. – Приперлись-таки, да?
- Эмиль, а ты ничуть не изменился, - тихо сказал Билл.
- Точнее сказать, видоизменился, - поправил Том. – Такой же жирный, страшный и прыщавый!
Эмиль рассвирепел.
- А вот я сейчас видоизменю твое лицо, сопляк! – и он сделал шаг к Тому.
- Захлопни пасть, ублюдок! – вступился Билл.
Он оттолкнул верзилу в сторону и хотел было пройти, но Эмиль размахнулся и ударил его в скулу. Билл не успел увернуться, и голову пронзила сильная боль. Он еле устоял на ногах.
Том, увидев, что сделал Эмиль, просто взбесился. Он не терпел, когда обижали его брата. Том сбросил сумку и, налетев на врага, стал безжалостно молотить его кулаками. Удар в глаз. Ногой в бедро. Пара секунд, - и Эмиль валялся на полу, а Том отбивался от трех здоровых парней, которые били его, не жалея.
Билл не успел даже подумать, что же делать, а ноги уже несли его Тому на помощь. Он пытался оттащить одного из дружков Эмиля, но тот, безусловно, был сильнее.
А вокруг, тем временем, собралась толпа учеников. Они внимательно наблюдали за дракой, девчонки скандировали имена Тома и Билла. Творилось просто невероятное.
- Что тут происходит! – голос директора разнесся по всей рекреации, и крики в толпе прекратились. Но дерущиеся даже и не заметили ничего. Эмиль со своими приспешниками продолжали жестоко избивать Каулитцев. Конечно, Том и Билл не сдавались и пытались как-то отбиться, но все было тщетно.
Директор приказал старшеклассникам разнять их, и парней, с трудом, но растащили.
- А вы чего тут стоите?! – заорал он на толпу. – Быстро на урок!
Ученики загудели и медленно потащились в классы. Вскоре этаж опустел, в рекреации оставались только Том с Биллом и Эмиль. Трое его дружков куда-то смылись.
Директор был в гневе.
- Что это такое?! Каулитцы! Вы первый и единственный день в школе! Даже на урок не успели попасть – и снова драка! Нет, вы посмотрите на них! Я буду говорить с вашей матерью! У вас вообще осталось что-нибудь святое, а?!
- Но они первые на нас напали… - возразил Билл.
- Заткнись! – прервал его директор. – Вы думаете, что, раз вы такие известные, то вам теперь все можно?! Вы так думаете?!.
Он еще говорил что-то, ругал бедных братьев, а Эмиль стоял все это время и гнусно улыбался. Он, как и всегда, выйдет сухим из воды, он знал это. Его родители платили директору школы крупную сумму, чтобы к их сыну не придирались. Результат налицо.
Наконец Том не выдержал и крикнул:
- Вы не правы! Вы даже не знаете, как все началось, а уже ругаете нас с Биллом! А вот почему к Эмилю претензий не предъявляете? Он ведь тоже, между прочим, принимал участие в драке…
- Послушай меня, мой мальчик, - директор сбавил тон, но голос его дрожал от гнева. – Не пререкайся со мной, а иначе у тебя будут большие проблемы…
- Да пошли вы к черту со своими проблемами! – выкрикнули в один голос Билл с Томом и, развернувшись, подхватили сумки и направились к своему классу.
Оба молчали.
По пути они зарулили в мужской туалет.
- Ну и видок у тебя, - присвистнул Том, оглядывая брата.
- Да у тебя не лучше, - усмехнулся Билл.
- Дааа… - задумчиво протянул Том, глядя на себя в зеркало. – Хорошо они нас потрепали…
- Да не то слово, - Билл включил холодную воду и стал умываться.
Том слегка прикоснулся к рассеченной губе и сразу отдернул руку. Больно.
Все тело ломило от ударов Эмиля и его банды. Лицо, к счастью, не сильно пострадало, но губа кровоточила.
Биллу тоже пришлось несладко. На скуле наливался фингал, а к тому же Билл еще со вчерашнего дня сильно хромал.
- Думаю, нам стоит пойти в класс, - сказал он.
- Не могу с тобой не согласиться.
Они с Томом вышли и отправились на урок, на который уже опоздали.

* * *

Я совсем не нервничала. Хотя Макс говорил мне, чтобы я ответственно подошла к этому ｫмероприятиюｻ, я, безусловно, на все это забила. Это же бред!
Оделась как обычно – кеды, камуфляжные штаны (мои любимые! Ношу, не вылезая!), майка без рукавов, галстук и, конечно, горячо мною обожаемые ремень и браслет с шипами.
Мне нужно было быть в школе к девяти часам. Вот дерьмо. Даже выспаться как следует не удастся. Проклятье…
Но вот одно меня все-таки заинтересовало. Макс сообщил мне, что как раз в мой первый школьный день в школу придут знаменитые братья Каулитц. Tokio Hotel. Макс, наверно, думал, что я буду скакать, визжать и орать от этой новости – так он лукаво на меня смотрел и улыбался. Моя реакция повергла его в шок. Я помолчала немного, а потом спросила:
- А в столовой на завтрак вкусно кормят?
Макс как-то странно посмотрел на меня и сказал:
- Ты чего, не рада?
Я пожала плечами:
- А чему радоваться?
- Ну, это ведь те самые Каулитцы, которых обожает весь мир!
Я покосилась на брата и стала заваривать чай.
- Вот уж не знала, что ты трансвестит.
Макс только усмехнулся.
- Да ну тебя! Но ты же вроде слушаешь этот Отель?
Я кивнула.
- Слушаю, музыка хорошая. Да и парни, в общем-то, тоже неплохие. Но, понимаешь, я не фанатею от них. Я считаю, что человек, который фанатеет от кого-либо – или просто больной на всю голову, или, - я усмехнулась, - находится в полном дерьме!
Макс засмеялся.
- Здорово, что ты так считаешь. Ну, а все же, кто тебе из них нравится больше всех? Ну, так, между нами говоря? – Макс хитро прищурился.
Я взяла свою горячую чашку и, облокотившись на столешницу, внимательно посмотрела на брата.
- Ну, меня, конечно, впирает от Тома. Он такой придурок! – мы засмеялись. – Не, серьезно. Я думаю, что он прикольный парень, но на самом деле знаешь, кто он?
- Догадываюсь.
- Ну-ну, догадывайся, ни за что не догадаешься!
Макс вопросительно посмотрел на меня. Я сделала большой глоток. Горло приятно обожгло.
- Ну, так вот, он – просто жертва юношеской сексуальной гиперактивности. Еще маленький, понимаешь?
Макс молча улыбался.
- А чего ты улыбаешься? Он думает, что, раз отымел полмира – значит, крутой. И еще так рассказывает о своих похождениях, как будто он – царь горы, блин. Царь жопы, скорее. Ага… - я замолчала.
Макс давился от смеха. А вот мне было не смешно.
Мне и вправду нравился Том. Но в то же время я его не переносила. Он вселял в меня какое-то смешанное чувство, которое просто разрывало меня на куски. На самом деле, когда Макс сказал мне про то, что Каулитцы завтра будут в школе, я была встревожена. И кардиограмма показала бы, что мое сердце бьется в пару десятков раз чаще, чем обычно. Но я одернула себя.
ｫНикаких чертовых Каулитцев. И без них жизнь хреновая!ｻ
Кстати, хочу заметить вот что. Многие меня критикуют из-за моей ｫпустойｻ речи. Слишком много сленга и слишком мало смысла. Так кажется поначалу. Максу тоже так казалось. Но потом он как-то заметил, что, несмотря на обилие в моей речи ｫвсякой ерундыｻ, как он сказал, я выражаю свои мысли очень четко и развернуто. Я удивилась. Нет, конечно, я и сама вижу все это, но не ожидала, что кто-то еще это заметит.
Моя речь – просто часть моего стиля. Внешнего стиля. Моя речь зависит от настроения. Чаще всего (вот как сейчас) я пребываю в каком-то среднем настрое: все нормально, немножко одиночества, немножко усталости, немножко жизнерадостности и чуток апатии. Такой вот микс. Иногда меня впирает по полной. Причем часто в абсолютно противоположные стороны. Иногда я просто смеюсь без остановки, жизнь кажется одной сплошной шуткой. Или – что случается гораздо чаще и обычно на закате и ночью – мне становится жутко тоскливо и одиноко. Внутри появляется пустота, и я просто не знаю, чем ее занять. Тогда я склонна философствовать. А еще бывает так, что я просто схожу с ума. Ну вот просто. Я начинаю совершать разные странные поступки и настоящие безумства. Например, однажды, я поднялась зачем-то к соседке, живущей этажом выше, позвонила ей в дверь, а когда она открыла, спросила, не нужны ли ей презервативы с клубничным вкусом. Она ответила, что нет, а я ей тогда сказала, что нужно выбирать безопасный секс, развернулась и молча ушла. Она потом всегда, когда мы сталкивались на улице, смеривала меня неодобрительным взглядом, ясно давая понять, что считает меня сумасшедшей. Я ничего против не имела. Потом фрау Шульц рассказала обо всем Максу. Брат только поржал. Его мои безумства всегда очень веселили. Соседке, кстати, шестьдесят три года. Это так, к слову.
Макс давился от смеха. А я, задумавшись, даже забыла, о чем говорила. Вскоре вспомнила.
- Я тут, кстати, анекдот сочинила, - задумчиво произнесла я.
- Ну давай. У тебя дар к сочинительству, - Макс просто разрывался от хохота.
- Выходит Том из бара с двумя пьяными девками, а в луже перед баром лежит пьяный парень. Девки заверещали: ｫТом, ты же в группе Токио Отель играешь, стихи, наверно, красивые, сочинять можешь. Сочини, пожалуйста, что-нибудь про этого бедного парня!ｻ Том походил, подумал, встал в позу и говорит: ｫЛежит безжизненное тело на нашем жизненном пути!..ｻ Тело в это время приподнимает голову и говорит: ｫА вам-то, блин, какое дело? Могли бы взять да обойти!ｻ Том задумчиво: ｫПошли, девочки, это Билли…ｻ
Мы с Максом взорвались смехом. Анекдот и вправду был смешной, он мне как-то совершенно спонтанно в голову пришел. Да. Все великие вещи рождались спонтанно.
- Алис, ты просто гений! Расскажи это завтра Каулитцам, они заценят!
- Я уже думала об этом. Наверно, я так и сделаю!..
Мы еще о чем-то посмеялись, поболтали.
А потом я пошла спать. Ну, то есть, сначала я собиралась идти спать, но потом я задержалась ненадолго в Сети – часа на два-три – и еще мне захотелось почитать книжку. Джека Лондона, между прочим. На немецком.

* * *

- Класс! – в помещение вошла фрау Лорнхарц; Том с Биллом еле успели проскользнуть до ее появления.
Когда они появились, то большинство их одноклассников – в основном, парни – стали их всячески обзывать и кидаться в них тетрадями, ручками и скомканными бумажками. Братья стоически выдержали все это, пропуская мимо ушей идиотскую болтовню девчонок, большинство из которых просто свихнулись, когда их увидели. Они подбежали к Каулитцам и стали требовать у них автографы. Билл и Том только отмахнулись.
- Пошли все к черту! – не выдержал Том, когда одна из фанаток случайно смела с парты его учебники. Она сразу стала вымаливать у него прощение и собирать упавшие книжки.
ｫВот шестерка!ｻ - подумал Том.
Они с Биллом сели в самом конце класса. Когда фрау Лорнхарц поднялась на кафедру, все встали. Братья тоже неохотно поднялись.
- Садитесь, - сказала учительница. Она стала внимательно оглядывать учеников, выискивая кого-то. – А Алисы нет, что ли? Наверно, опаздывает…
По классу пробежал удивленный шепот.
Фрау Лорнхарц сказал:
- Так, у меня для вас новость. Сегодня к нам придет девочка, девушка – поправилась она, - приехавшая из России. Она приехала в Германию пожить, а сейчас она будет посещать занятия ровно неделю. Это своеобразная практика. Она сейчас что-то запаздывает…
- Небось какая-нибудь ботаничка или овца, - прокомментировал шепотом Том. Так, чтобы его услышал только Билл.
- Ну чего сразу так… Может, она нормальная? – он пожал в ответ плечами.
Вдруг в коридоре послышался гул. Все, как по команде повернулись к двери, которая в этот момент распахнулась, и в класс влетела девушка на скейтборде. Она ловко подпрыгнула на нем, подхватила доску в воздухе и сунула под мышку. Учительница была в шоке.
- Алиса?
Девушка прокашлялась.
- Она самая. А что, что-то не так?
- Да нет, я просто немного по-другому себе представляла… - она смущенно замолчала. В классе заулыбались.
Алиса равнодушно пожала плечами.
- Извините, какая есть. Трансформироваться не успела.
Послышались смешки.
- Итак, это Алиса, про которую я вам только что рассказывала, - фрау Лорнхарц подозрительно косилась на новенькую.
Алиса повернулась к классу.
- Здравствуйте, - с серьезным лицом, но с намеком на шутку сказала она.
- Здорово! – крикнул с задней парты Том.
Взгляд Алисы устремился к обладателю голоса, задержался на миг и сразу умчался прочь.
ｫНе узнала, что ли?ｻ - удивился Том.
- Так, Том Каулитц, вам с братом противопоказано сидеть вместе. Отсядь за соседнюю парту.
- О Боже, - простонал Том. – Вы сведете меня с ума!
Он переместился на соседний ряд и услышал, что Алиса усмехнулась его шутке. Это ему здорово польстило.
Билл только улыбнулся.
- Так, Алис, давай, садись за парту, - продолжила фрау Лорнхарц, - и начнем, наконец, геометрию.
Алиса осталась стоять.
- Садись же!
Она повернулась к учительнице и тоном воспитателя в детском саду спросила:
- Куда?
Фрау Лорнхарц окинула взглядом класс, выискивая свободные места.
- Ну, ты можешь сесть рядом с Томом, рядом с Биллом, рядом с Мари Эн или вон – на самой последней парте, одна.
Алиса молча пошла по проходу между рядами. Том решил, что она идет к нему, потому что Алиса внимательно изучала его место взглядом. Наверно, весь класс так решил. Но девушка прошла мимо и уселась в гордом одиночестве на последней парте.
Билл задохнулся от беззвучного смеха.
Том бросил на него испепеляющий взгляд, но это его не заткнуло. Тогда Том бросил в брата скомканную бумажку, но Билла это только еще больше веселило.
- Обломали тебя! Майн Готт, я буду помнить этот день всю свою жизнь! Тома Каулитца обломала девушка! – шептал Билл Тому, чуть не падая со стула от хохота.
- Пошел к черту, дурак! – огрызнулся Том. – Заткнись!
Но Билла заткнуть не так-то просто, особенно если он сидит за партой в соседнем ряду. Том уже почти дотянулся до него линейкой, когда фрау Лорнхарц воскликнула:
- Каулитц!
- Что?! – одновременно крикнули Билл и Том.
- Том, прекрати донимать брата линейкой! Билл, что тебя так рассмешило? Скажи вслух – мы тоже посмеемся.
- Я…ООО…Тома….хахаха! – Билл пытался выдавить из себя что-то, но хохот заставлял его просто задыхаться.
- Да он просто линейку дома забыл, фрау Лорнхарц, - с самым невинным видом сказал Том. – Можно я ему передам?
И, не дожидаясь разрешения, Том встал, подошел к Биллу, огрел его линейкой и, сказав: ｫСпасибоｻ, сел на место.
Класс лежал.
Девочки класса. Парни с презрением смотрели на все это. Алиса только усмехнулась. Да, братья действительно очень забавные. Пять баллов.
- Класс! Тишина! – прогремела фрау Лорнхарц, и все замолчали. – Значит так, вы должны сидеть тихо! Совсем уже обнаглели! Итак… Мы с вами должны повторить пройденный в прошлом году материал…Так… Ну, давайте начнем с теоремы Пифагора. Доказательство на доске пишет… Есть желающие?
Желающих не было.
- Том очень желает! – воскликнул Билл.
- Пошел к черту! – ответил тот, но они оба улыбались.
- Боже, появились Каулитцы, появились проблемы. Пожалуйста, тихо! – взмолилась учительница. – Ну, кто хочет? Алис, как у тебя с геометрией?
Все повернулись к Алисе, которая полулежала на стуле и катала ногами скейт под партой.
- С геометрией? Да все нормально было, пока к доске не вызывали.
Все засмеялись.
- Давай, выходи.
- А почему я? Там Том же, вроде, очень желал? – Алиса бросила мимолетный взгляд на Тома, который, в свою очередь посмотрел на нее и улыбнулся. Она только закатила глаза.
Алиса нехотя вылезла из-за парты и направилась к кафедре. Кто-то выставил ей подножку, так она, не церемонясь, шибанула по ноге своим кедом на толстой рифленой подошве, и пошла дальше. Парню, который это сделал, было очень больно.
Опять все смеются. Фрау ругается. Плевать.
Алиса стояла у доски с кусочком мела в руках.
- Ну и? – фрау Лорнхарц выжидающе смотрела на нее.
- Да я, думаете помню ее, эту теорему? Я таблицу Пифагора еле помню, а вы мне тут теорему…
Класс упал. Алиса только покачала головой. Потом повернулась к доске и начала писать.

Билл
ｫА она прикольная!ｻ - подумал он. Она ему сразу очень понравилась. Его порадовало, что она не еще одна сумасшедшая фанатка. Она не строила из себя непонятно кого – просто была собой.
Первые десять секунд знакомства – ключевые.
Билл знал это. Он подумал, что Алиса несколько замкнута, но, приглядевшись получше, понял, что некоторая суровость – только маска. Под ней, Билл видел, теплился огонек жизнерадостности.
ｫСкорее всего, она в душе – безнадежный романтик! Слушает, по-видимому, рок… И на скейте катается!..ｻ
Биллу Алиса очень понравилась. Он видел в ней идеал своей девушки: романтичная, в стиле рок. Он так мало был знаком с ней, но он видел, что Алиса умна, и ему очень нравилось ее чувство юмора. А еще она из России. Просто в точности соответствует стереотипу Билла. Нда…
Билл посмотрел на Алису. Очень красивая. Солнце путалось в ее волосах, и, несмотря на агрессивность ее внешнего вида, она выглядела довольно женственно. Она показалась Биллу хрупкой и беззащитной.
Но внутри она очень сильная. И Билл сразу это понял.

Том
ｫЧерт, как же…ｻ
Он весь урок пребывал в шоке. Он так привык, что все девушки тают от одного его взгляда, что эта неудача очень сильно задела его самолюбие. Он не был бабником, как писали в журналах – вовсе нет. И не спал он со своими фанатками! Но он почему-то был точно уверен, что если бы на месте Алисы была какая-нибудь другая девушка, ему было бы на нее полностью плевать. А вот Алиса… Том сам удивился, когда понял, что ему хочется, чтобы именно она улыбнулась ему и обратила на него внимание. Она чем-то зацепила его. Том решил, что нужно обязательно поговорить об этом с Биллом. В Алисе было какое-то особое очарование. Том взглянул на нее и понял, что еще ни разу в жизни не встречал такой красивой девушки. Он понял, что за то небольшое время, что он знает ее, он может рассказать о ее характере много всего. Том задумался. Задумался и понял, что Алиса очень открытая. Ее сердце открыто. И, несмотря на ее необычный внешний вид, внутри она, наверно, романтичная…
Том смотрел на нее и думал о том, что Алиса – девушка его мечты. Думал о том, что, пожалуй, в первый раз за свои семнадцать лет, он влюбился по-настоящему.
И это было важно.

* * *

Мне не понравился этот класс, в который меня определили. Когда я только вошла и все взгляды устремились на меня, я по этим взглядам прочитала, что за партами сидят одни ублюдки. Парни думают о себе слишком много, курят, показывая свою ｫкрутостьｻ и пытаются затащить девчонок в постель на спор. А девчонки ведутся. Я обежала глазами представительниц прекрасного пола и поняла, что все они – воздыхательницы Tokio Hotel. Меня аж передернуло.
Я встретилась глазами с Томом. Мне показалось, что душа оставляет мое бренное тело. Виду не подала. Отвела взгляд.
Я с самого начала знала, что буду сидеть одна. Я ощутила такое моральное удовлетворение, когда увидела глаза Тома, округленные от удивления. Конечно, этот придурок думал, что я побегу к нему. Ага, да, сэр. Уже лечу. Георй-любовник, блин.
Я одернула себя. Мне самой было неприятно, что я обзываю парня, который мне, в общем-то, нравится.
А ну нафиг!
Когда я шла к доске, какой-то поганец хотел поставить мне подножку. Я ему устроила. В следующий раз ему будут судно ставить, поскольку сам встать с кровати он будет не в состоянии.
Хвастунишка хренова. Как будто ты сильнее него. Ага, конечно. Разбежалась.
Я просто не терплю издевательств над собой, и, когда попадаю в незнакомую среду, я сначала веду себя очень враждебно по отношению ко всем. Мне нужно время, чтобы узнать, кто друг, а кто враг. И уже с первого дня знакомства я показываю, что я – отнюдь не слабое звено, и что делать из меня козла отпущения не рекомендуется…
Уйди к чертовой матери. Я уже устала изображать из себя черт знает кого. Я просто… я просто девушка. Одинокая, романтичная. Я встречаю закат и думаю о том, что на рассвете все изменится, и я не буду больше ощущать это всепоглощающее чувство безысходности. Каждый закат я надеюсь на это, и каждый рассвет приносит мне разочарование. Я должна быть сильной, но я не понимала сама, почему. От кого мне защищаться? Я не знала. Но другой стать уже не могла.
Мне нравился Том, но я никогда не сказала бы ему об этом, потому что какая-то его часть мне не нравилась абсолютно. А это значит – к черту.

* * *

- Билл, привет! А где Том? – поинтересовался Георг, когда Билл в одиночестве пришел на футбольную площадку.
- Он пошел отлить, - отозвался Билл.
Густав гонял мяч, а Георг потягивал Red Bull, который сам же и купил.
- Дай глотнуть, - попросил Каулитц.
- Ага, знаю я, как ты глотаешь, - хмыкнул Георг. – Так глотнешь, что потом сам отливать пойдешь.
- Да ну тебя! Жадина!
В этот момент вошел Том.
- Привет, парни! – он поздоровался за руку с Георгом и Густавом, а потом тоже стал приставать к Георгу, чтобы он дал ему Red Bull.
- Том, отвали! Пойди запишись в кружок ｫПомоги себе самｻ.
- Ну ты и сволочь! В следующий раз, когда тебе что-нибудь понадобится, не подходи ко мне, понял? – и Том уселся рядом с братом на скамейку.
- Как там в школе? – поинтересовался Густав.
Билл и Том переглянулись.
- А как ты думаешь? – спросили они одновременно. – Вот у тебя есть какие-нибудь предположения? – добавил Билл.
Густав пожал плечами.
- Нас снова потрепал этот чертов хрен Эмиль, а потом Том огрел меня линейкой! – сообщил Билл.
Том засмеялся.
- А за что? – удивился Георг.
Билл с лукавой улыбкой взглянул на брата и сказал:
- Я над ним ржал.
Пауза.
- Билл, захлопни пасть, пока я тебе ее чем-нибудь не заткнул сам, - приказал Том, улыбаясь.
Но Билл даже и не думал.
- Короче, расскажу все по порядку. К нам пришла одна девчонка, зовут ее Алиса, она на практику приехала из России. Ну и Том, конечно, решил ее закадрить.
- А она чего? – Георг с Густавом явно заинтересовались. Особенно Георг.
- А она прошла и даже на него не взглянула! Я там чуть не описался от смеха! Вы бы видели, какие у Тома глаза были! – потом все, кроме Тома захохотали, а Том погнался за братом, чтобы его отлупить. Он поймал его у ворот. Завязалась драка. Шутливая. Том очень сильно толкнул Билла, так что тот упал на землю. Улыбки сползли с их лиц. Они застыли на месте, глядя друг на друга. Том стоял над братом и тяжело дышал. Он выглядел очень раздраженным. Билл серьезно посмотрел на Тома, а потом вдруг вскочил и полез на него с кулаками. Теперь все было по-настоящему.
Они безжалостно дубасили друг друга, они сцепились там чуть ли не насмерть. Георг и Густав помчались их разнимать.
- Эй, ребят, вы чего?
Георг принялся оттаскивать Тома, в то время как Густав пытался унять Билла, который брыкался, как бешеный.
- Пустите меня! – кричал он. – Я набью этому ублюдку морду!
- Эй, остынь! – успокаивал его Густав.
Том тоже не хотел просто так отступать.
- Георг, отпусти…ааааа! Больно, ты, засранец!.. – Георг заломил Тому руки.
- Не нервничай, брат. Успокойся.
Как же они брыкались! Им, очевидно, очень хотелось друг друга убить.
- Георг, Билл пытается ударить меня по яйцам! – завизжал Густав. – Билл, уйми свои чертовы ноги!
- Отпусти меня, Густав! – уже почти в истерике завопил Билл.
Том начал успокаиваться.
- Георг, я хочу свалить отсюда, - спокойно сказал он другу. – Мне надоело общество этого педика.
Георг слегка ослабил хватку, Том вырвался и ушел, не попрощавшись.

Был закат. Том задумчиво брел по улице. Идти домой не хотелось, и он, надвинув козырек кепки на лицо и засунув руки в карманы, шел по тротуару.
Ну зачем они с Биллом поругались? Из-за чего? Из-за Алисы? Ну и бред…
Том думал, что это Билл виноват в их ссоре, потому что не фига было прикалываться.
Том подумал об Алисе. Больше они, наверно, не встретятся. В школе Каулитцы больше не появятся, а через неделю и ее там уже не будет. А Том даже не знает, где она живет…
Погрузившись в свои мысли, Том даже и не заметил, как дошел до школы. Было восемь вечера, смеркалось, детей на школьном дворе почти не было. Том замешкался, а потом прошел через ворота.
Школьный двор был огромным. Прямо перед зданием была площадка для начальной школы – качели, турники и перекладины. Дальше был просто пустырь, там росли раскидистые деревья и лежали два громадных валуна. Том уселся на один из них и загрустил.
Он стал оглядываться по сторонам, пытаясь отвлечь себя от гнетущих мыслей. Его внимание привлекла фигурка на скейтборде невдалеке. Там была небольшая, залитая асфальтом площадка, с несколькими вазонами и парапетами. Алиса каталась там, выделывая разные трюки.