ｫЖиви секундой…ｻ
* * *
Я потеряла ключи!
Только этого не хватало…
Я только что вернулась с прогулки, катила домой через всю Москву, и теперь стояла перед входной дверью, отчаянно ощупывая карманы. Ключей не было. Мама на работе, вернется поздно вечером. Или… Ё! Да она же сегодня собиралась на корпоративную вечеринку, а потом – заночевать у подруги!.. Да… Мне не везет. Определенно.
Я выскочила на улицу, встала на скейт и покатила вперед. Я не знала, куда мне ехать, денег в кармане оставалось только на один билет в метро. За спиной на ремешке покоилась зачехленная гитара, под ногами катилась доска. Это все, что у меня было. Времени было половина шестого вечера, на дворе – июль, над моей головой разлился тлеющий закат, похожий на исполинское крыло феникса. Гитара, скейт, закат и немного денег – вот все, что у меня было. Ну и телефон мобильный. Одета я была в камуфляжные штаны, легкие кеды, майку без рукавов и галстук. Ну и на руках еще были полосатые нарукавники.
Было грустно из-за собственной безответственности. Разочаровалась сама в себе.
Я совершенно не представляла, куда мне податься. Тогда я решила поехать в Александровский сад, откуда уехала ровно шестьдесят восемь минут назад, попрощавшись с парнями. Они, кажется, еще собирались посидеть немного. Может, успею?..
Я начала набирать скорость. В скейте я была профи. Я вообще безбашенная…
Люди, машины, дома мелькали мимо, я их даже не различала. Я мчалась по тротуару, лихо объезжая прохожих, делая на ходу всякие трюки. Езда меня успокаивала, и уже через десять минут я была почти в форме. Вдалеке я заметила автобус, который отходил от остановки. Я погнала за ним.
Мне казалось, что на такой скорости я еще не ездила, но это была только иллюзия. Мне всегда так казалось. Я мчалась, запрыгивая и скользя по краям парапетов, я была уверена, что смогу обогнать время, если потребуется.
Наконец автобус оказался настолько близко ко мне, что я могла достать до него рукой. Позади меня гудели машины, но я не обращала на них внимания. Когда играешь с жизнью, на все плевать.
Я сделала такое высокое олли, на которое только была способна, запрыгнула на бампер автобуса, а потом поймала в воздухе доску. Получилось отлично. Я схватилась за поручень, с улыбкой смотря на изумленные лица пассажиров за задним стеклом. Машины позади меня уже больше не сигналили, водители выглядели очень удивленными. А я пыталась отдышаться и смотрела на это все. На душе вдруг стало так легко! Никаких грустных мыслей и потерянных ключей! Только скорость, закат и свежий ветер…
Я смотрела на поток машин. Он был достаточно плотным, потому как был конец рабочего дня. Машин было довольно много, все они были разные, но особенно из них выделялся громадный белый лимузин, ехавший метрах в семи от заднего бампера, на котором я стояла. Я стала гадать, кому бы могла принадлежать такая тачка, и первый, кто пришел ко мне в голову – Tokio Hotel. Я видела точно такой же лимузин в прошлом году 18 ноября, когда ехала на концерт к ним. Сердце взволнованно забилось в груди. Я представила себе Тома….
Автобус остановился на остановке, и лимузин проехал мимо. Я посмотрела в тонированные стекла, и вдруг одно из них опустилось, и там был Билл… Он улыбнулся мне, и я от неожиданности чуть не свалилась на проезжую часть. Ведь это с ними я переписывалась все это время по мылу! Я слала им столько своих видео, где мы с парнями играем свои прикольные роковые песни, тусим все вместе, смеемся… Они видели все это, они сами просили прислать еще видео! И я слала… Неужели они меня узнали?!
Автобус тронулся, и я уже не знала, что делать. И прежде чем я успела что-нибудь подумать и на что-нибудь решиться, я уже спрыгнула с бампера, бросила скейт на асфальт и покатила. Все машины резко затормозили, завизжали, засигналили, но было по фигу. Я вскочила на тротуар и снова начала набирать скорость. Я ехала примерно со скоростью машин, потому что машин было много. Окно в лимузине все еще было открыто, но я решила сделать вид, что не замечаю токов, а просто еду себе по тротуару. По пути я чего только не делала: и impossible, и два сложных нолли, и по парапетам прыгала, и даже перемахнула через самодельный маленький столик какой-то старушки, торговавшей сигаретами. Кстати, весьма опасный трюк. Краем глаза я заметила, что парни не отводят от меня взгляд, там в окне и Том нарисовался. Короче, я была без ума от себя. Я присмотрелась, и увидела впереди тот самый автобус. Мне до метро ехать еще довольно долго, на скейте трудно. И я снова погнала за автобусом и снова вскочила на бампер. Том высунулся из лимузина и что-то мне крикнул. Я оглянулась на звук и встретилась с ним взглядом. Том улыбался, и я, улыбнувшись в ответ, помахала ему скейтом. Вслед за Томом из окна вылез Билл и тоже что-то крикнул. Потом открылся люк, и из него появилась голова Густава. И все они мне улыбались. Я не знала даже, что и делать. Зато на тротуаре творилось невероятное. Там шли две какие-то фанатки, которые, завидев парней, немедленно завизжали и ринулись сквозь поток машин. Я посмотрела на них, скептически приподняв бровь, и парни засмеялись. Я представила, как этих двух дурочек сбивает идущая на полной скорости фура, и мне стало смешно. Жестокая я.
Автобус свернул направо, к метро, а лимузин – налево, в центр. Я снова помахала доской, и Токи тоже помахали.
Я чувствовала себя на вершине мира.



* * *

Я доехала на метро до Красной площади, и, после того, как я купила билет, у меня осталось в кармане всего два рубля. Я торопилась, как могла, и все время, пока ехала и шла, у меня из головы не выходила эта удивительная случайность. И все-таки правильное выражение – все, что ни случится, все к лучшему. Все это верно…
Я прошла мимо Вечного Огня и свернула к Александровскому саду, где в центре возвышался большой фонтан, изображающий трех вздыбленных лошадей. Там мы обычно собирались и сидели, а когда хотели петь, мы выходили на балюстраду, где стояли все наши инструменты: небольшая барабанная установка и микрофоны, а гитары мы всегда носили с собой. Установку мы, когда уезжали, собирали и увозили. Мы частенько приезжали в сад, чтобы выступить. Бесплатно, конечно. Так, для себя. У нас там уже была определенная публика, им нравились наши песни, мы многих знали. Короче, веселая у нас была жизнь!
И вот сейчас я буквально бежала по асфальтированной дорожке, надеясь и молясь, чтобы парни все еще были там.
Мои надежды…оправдались. Макс, Андрей и Саша сидели под лошадями и играли в карты. Рядом, на парапете, в кучу были свалены их скейты, а еще чуть поодаль стояли две гитары. Когда я подбежала к ним, неся под мышкой собственную доску, они сначала несколько удивились.
- Ой, Алиска! – воскликнул Макс, поворачиваясь ко мне. Вслед за ним головы подняли Саша и Андрей.
- Ты же вроде домой уезжала, - продолжил Андрей.
- Пришлось вернуться, - и я рассказала им про свою неудачу. Я никогда от них ничего не скрывала. Они были моими самыми лучшими в мире друзьями, мы отлично понимали друг друга и ценили. Они не раз мне говорили, как я им дорога. Мы любили друг друга. По-дружески.
Они знали обо мне все. Начиная от моей любимой еды и заканчивая количеством дней в моем менструальном цикле. Они всегда меня поддерживали, когда мне было плохо, ругали меня, когда я вела себя неправильно, и расстраивались, когда я не могла провести с ними очередную скейт-сессию. Мы были знакомы пять лет, и все это время я была уверена, что никогда не останусь одна и что у меня всегда есть люди, которые меня поддержат.
Парни стали дружно думать, что делать.
- Слушай, я даже не знаю… - задумался Андрей.
- Может, ты сегодня заночуешь у кого-нибудь? – предположил Сашка.
- Я думаю, мы сможем что-нибудь придумать, - утешил меня Макс. – А пока, давай, садись.
Они подвинулись, и я села.
- Кстати, я, пока сюда ехала, встретила Tokio Hotel! – вспомнила я. Парни уставились на меня.
- Я серьезно!
И я рассказала им, как увидела их лимузин, и как они мне помахали. Макс, Андрей и Сашка любили музыку токов, они ходили со мной на концерт и, естественно, принимали участие в видео, которые я отправляла Биллу и Тому. И эта новость их приятно удивила. Они дружно восхитились, а потом мы стали о чем-то разговаривать, я уже и не помню.
Смеркалось. Небо приобрело сероватый оттенок, солнце уже почти совсем скрылось. Но все равно было очень тепло. Мы с ребятами сидели, Макс наигрывал на гитаре какое-то соло, Андрей задумчиво тасовал карты, а я сидела, привалившись к Сашке и положив голову ему на плечо. Он даже приобнял меня слегка. Но все это ничего не значило. Это был чисто дружеский жест, и все мы уже привыкли к такому. Сегодня меня обнимает Сашка, завтра я сижу на коленях у Макса. Всё это дружба, и мы все это понимали. Мы могли пользоваться своей молодостью, чтобы совершать ошибки, хотя окружающие могли нас неверно понять. Кто-то может сказать, что я веду себя, как шалава, но я-то знаю, что это не так. И парни тоже это знают. Ведь, когда вы сегодня надеваете джинсы, а завтра – бальное платье, никто не говорит вам, что вы псих, правда?
В общем, так. Около половины восьмого приехал Рома. Он тоже состоял в нашей компании. Он был необычным – он был эмо. Он никогда не сдерживал своих эмоций, плакал, когда видел закат, много мечтал и был замкнутым. Но мы его любили, потому что он был настоящим, не фальшивым. Он был таким, какой он есть, и за это мы его любили. Иногда его удавалось разговорить, и тогда с ним можно было вести очень интересную беседу. Он очень много знал, потому что много читал – даже слишком много. ｫВойну и мирｻ - все три тома – он прочитал меньше, чем за месяц. И я не вру. Просто у него всегда очень много времени, ведь он не катался на скейте и не так много гулял. Он писал стихи, и иногда даже помогал мне писать песни. Обычно он не принимал участия в разговоре, но все мы точно знали, что он внимательно слушает. И мы точно знали, что он с нами. Он был очень хороший, этот Рома. Мы с ним познакомились в позапрошлом году здесь, в Александровском саду, летом. Он сидел на парапете этого фонтана. Один. Мы с ним как-то познакомились, и с тех пор он стал считаться нашим другом. Он не состоял в нашей группе, но любил слушать наши песни. Клевый он был.
И вот сейчас он пришел, мы молча поздоровались за руку. Он уселся чуть поодаль от нас и стал смотреть на угасающее небо.
Мы все молчали. Говорить не хотелось. Я прикрыла глаза и представила себя с Томом. Кстати, парни знали о моей любви. И они никогда надо мной не смеялись, я так благодарна им за это. Как-то мы с Ромой пришли сюда, в сад. Так получилось, что мы с ним были одни, все куда-то разъехались, что ли, я как-то уже и не помню. Я его расшевелила, мы стали говорить обо всем, что было нам с ним так близко: о звездах, о том, почему скрипичный ключ такой замысловатый, о том, почему луна щербатая, и кто придумал так, чтобы по осени листья опадали. И мы затронули эту тему любви. Я ему рассказала, что люблю человека, с которым, скорее всего, никогда рядом не буду. Он понимающе кивнул. Я рассказала ему про тот концерт 18 ноября, я рассказала ему про мой сон, который приснился мне в первую ночь после него. Этот сон…. Единственный сон в моей жизни, который я вспомнила после того, как проснулась. В нем я встретила Тома. И мы были вместе, мы держались за руку и…
И когда я рассказывала Ромке про все это, я плакала, дрожащим голосом я говорила ему, что моя песня, моя ｫMy immortalｻ посвящена ему, Тому. Я рассказывала и не могла остановиться, и мне было так тоскливо, ведь я поняла, что такого никогда больше не повторится. Такого не может случиться! Такого сна больше не будет! Жаль, что сны нельзя записывать на пленку… Я тогда подняла взгляд на Ромку и увидела, что по его щеке скользит одинокая слезинка. Он смахнул ее, а потом внимательно посмотрел на меня и сказал фразу, которой я никогда не забуду:
ｫНе плачь оттого, что это кончилось, улыбнись оттого, что это былоｻ
И я помню, как посмотрела на него мутными от слез глазами и сказала:
ｫРома, но это всего лишь сон, понимаешь?ｻ
И как он мне ответил:
ｫСон – это реальность, преломленная призмой времени. Это как разные измерения. И поэтому сны могут становиться реальностью. Нужно только поставить призму под правильным угломｻ
И с того момента я как-то сильно привязалась к Ромке. Мы с ним часто созванивались и ходили вдвоем гулять. Мы не очень много разговаривали, часто бывало так, что мы целый час ходили по городу, взяв друг друга под руку, молча. А иногда мы обсуждали все, что нам хотелось. Мы никогда не говорили о всяком бреде, мы говорили о вещах, важных для нас. И Ромка говорил мне столько красивых фраз, которые, в сущности, и являлись смыслом жизни. Вот только не всегда это люди понимают.
Однажды, по осени, в сентябре, мы пошли с ним в лес. В то время как раз был листопад. И мы с ним шли по пустынным тропинкам, на нас сверху, как будто бы с неба, падали шелестящие листья. И тогда, как сейчас помню, мы с ним говорили про то, сколько же людей на Земле, и возможно ли хотя бы увидеть их всех до одного. И как-то мы говорили и говорили, а потом наступила пауза, и вдруг Рома сказал:
ｫЗнаешь, Алис, на нашей земле живет гораздо больше людей, пропавших без вести, чем нашедших себяｻ
И я запомнила все это. И сейчас, сидя на парапете под тремя вздыбленными лошадями, я поняла, что же все-таки обозначает эта фраза.
Я привстала, и ребята посмотрели на меня.
- Пойдемте, споем что-нибудь.
Мы молча встали. Все, кроме Ромы, который так и остался сидеть. Мы взяли свои гитары, поднялись на балюстраду. Андрей уселся за барабанную установку, мы с Максом и Сашкой подключили свои гитары к автономному источнику питания и к динамикам. Я включила микрофон. Перед нами была большая площадка, на которой сидел народ. В основном, молодежь. Все они сразу повернулись к нам и зааплодировали. Кто-то засвистел. Я сразу заметила знакомые лица.
- Давайте ｫTaking over meｻ - тихо сказала я, не оборачиваясь к ребятам. – Мне надо выложиться.
Мое соло на гитаре, ударные и жесткий гитарный рифф.

ｫYou don’t remember me
But I remember you.
I lie awake and try so hard
Not to think of you.
But who can decide
What do they dream?
And dream I do…

I believe in you, I’ll give up everything
Just to find you.
I have to be with you to live, to breath
You’re taking over me.

Have you forgotten all I know?
And all we had?
You saw me mourning my love for you
And touched my hand…
I knew you loved me then…

I believe in you, I’ll give up everything
Just to find you.
I have to be with you to live, to breath
You’re taking over me.

I look in the mirror and see your face
If I look deep enough
So many things inside that you are just like
You are taking over…

I believe in you, I’ll give up everything
Just to find you.
I have to be with you to live, to breath
You’re taking over me!!!

You’re taking over me…
Taking over me…

Я нереально выкладывалась. Больше всего на свете мне нравилось стоять вот так, рубиться на гитаре и орать в микрофон. Я выбрасывала весь негатив в атмосферу, куда-то в космос. Это как наркотик. Ты начинаешь петь, ты вливаешься, а потом уже не можешь остановиться. А когда песня заканчивается, тебе хочется еще и еще, и так до тех пор, пока у тебя уже не будет сил взять в руки гитару и зажать верный аккорд. И тогда внутри себя ты чувствуешь такое странное ощущение пустоты, и тогда тебе кажется, что, вместе с негативом, ты выбросил и свою душу…
Я видела, как им нравится нас слушать, но на них мне было, по большому счету, плевать. Вот только позади толпы я увидела… о нет…. Огромный белый лимузин. Двери раскрылись, оттуда вылезли трое парней. О Боже, мне кажется, что я сейчас потеряю сознание…
Все вокруг расплывалось. Мне нужно было срочно что-то сделать. И тогда я…
- My immortal, - сказала я в микрофон. И почувствовала, как слезы заполняют глаза. И потом, когда музыка заполнила мои уши, я поняла, что меня просто не хватает. Но я пообещала себе держаться. Для себя, для парней, для Ромки. Он так любит эту песню. Для Тома.


ｫI’m so tired of being here
Suppressed by all my childish fears.
And if you have to leave
I wish that you would just leave
Cause your presence still lingers here.
And it won’t leave me alone.

These wounds won’t seem to heal.
This pain is just too real,
There’s just too much that
Time cannot erase.

You cried and I’d wiped away all of your tears
You’d screamed and I’d fight away all of your fears.
I held your hand through all of these years
And you still have all of me…

You used to captivate me
By your resonating life
Now I’m bound by the life
You left behind.
Your face it haunts
My once pleasant dreams
Your voice it chased away
All the sanity in me…

These wounds won’t seem to heal.
This pain is just too real,
There’s just too much that
Time cannot erase.

You cried and I’d wiped away all of your tears
You’d screamed and I’d fight away all of your fears.
I held your hand through all of these years
And you still have all of me…

I’ve tried so hard to tell myself that you’re gone
But though I still with me
I’ve been alone all along…


* * *

Спустя сорок минут мы сидели на парапете под фонарным столбом, стоящим рядом с белым лимузином. Мы – это я, Макс, Ромка, Билл, Том и Густав. Георга не было, потому что он, как сказал Билл, ｫв отеле отдыхает от перелетаｻ. Андрей свалил домой, прихватив свою барабанную установку в собранном виде. И Сашка с ним и со своей гитарой.
Вокруг нас стояло три телохранителя, но в них не было необходимости. Времени было около девяти, народу поубавилось значительно, так что на нас почти никто не обращал внимания. Подошли несколько девочек, попросили автографы. И все.
Мы разговаривали. Я, если честно, плохо помню, о чем. Токи спрашивали нас о нашей музыке, им понравились наши песни. Еще шутили над чем-то, о чем-то друг другу рассказывали. Билл и Том в тот момент стали для меня друзьями, хотя я знала их всего полчаса. Мы знали друг друга одинаково – по видео и песням. У меня сложилось впечатление, что я им понравилась.
Мы говорили на английском, потому что я на немецком знала всего несколько фраз. Мы довольно весело проводили время, когда вдруг у меня зазвонил телефон. Я достала его и обнаружила на дисплее номер мамы.
- Да?
- Алиса, где ты пропадаешь? Я звоню домой, а там никто не берет трубку. Где ты сейчас?
- Мам, я с ребятами, мы в Александровском саду. Я потеряла ключи и не могу попасть в квартиру.
В трубке послышался вздох.
- Боже, ну как ты так умудрилась? Я сейчас на корпоративной вечеринке и не могу приехать. Что же делать…
Я сразу нашлась. Я взглянула на Макса и подмигнула ему.
- Мам, мы с Максом договорились, я сегодня останусь у него. Так что ты не волнуйся.
- Так, подожди секундочку, ты уверена, что это возможно? Его родители не против?
- Нет, мы уже все обговорили. Так что все хорошо.
- Ну ладно тогда…
Мы еще немного поболтали и отключились. Надо сказать, мама очень хорошо знала Макса, Сашку и Андрея, поэтому она им полностью доверяла. Ромку она знала не так хорошо, и не до конца его понимала.
Все время нашего с мамой разговора Густав усердно переводил мои слова Биллу и Тому. Они улыбались.
Макс сказал:
- Я надеюсь, ты всерьез не собираешься у меня оставаться?
Я только отмахнулась:
- Нет, конечно! Это была отговорка.
- А если она мне позвонит, что сказать?
- Ой, ну, как будто ты не знаешь! Скажи, что я уже легла спать. Придумай что-нибудь!
- Ладно, ладно…
Мы продолжили наше интернациональное общение. Было весело. Позже, когда Максу пора было уходить (он, кстати, согласился взять с собой и мою гитару тоже), он спросил:
- А где ты будешь ночевать?
Я задумалась и честно ответила:
- Не знаю.

* * *

Время – половина десятого. Я сидела в лимузине Tokio Hotel рядом с Томом. Мы договорились, что они достанут мне номер в отеле, в котором они остановились, чтобы я могла переночевать. Ромка куда-то бесследно исчез, даже не попрощавшись; он часто так делал. Я сидела, привалившись к двери, и тупо смотрела в окно, ничего там не видя, кроме бегущей серой разделительной полосы. Я наблюдала за тем, как она стремительно пролетает мимо, и мне становилось легче.
- Алис… - тихо позвал Билл, и я оглянулась. Том вздремнул, положив голову на его плечо, и мне пришлось перегнуться через Каулитца-старшего.
- Чего? – так же тихо спросила я.
На лице Билла мелькали беглые отблески фонарей. Он показался мне таким красивым…
ｫТы же любишь Тома?!ｻ
ｫЕсли честно, я уже и не знаю…ｻ
Билл внимательно смотрел на меня, потом сказал:
- Ты выглядишь такой грустной. Все в порядке?
Я вымученно улыбнулась.
- Думаю, да. Спасибо вам за номер.
Билл тоже улыбнулся, немного смущенно.
- Да ладно тебе…
В этот момент Том зашевелился и повернулся на бок. При этом меня он выбрал в качестве подушки, поэтому я, скорчив смешную рожу смотрела на Билла, который давился от беззвучного смеха.
Остаток пути проехали молча.

* * *

Мы поднимались в лифте. Номер, который достали мне парни, был на восьмом этаже. Номера Билла и Тома находились на этом же этаже, Георга – на девятом, Густава – на шестом.
Все шумно переговаривались, шутили, я принимала активное участие в разговоре. Думаю, я им точно понравилась! Том сказал:
- Если станет скучно, приходи в номер Георга, мы все там будем. Правда, Георг? – Том с лукавой усмешкой взглянул на друга.
Ребята заулыбались, Георг состроил гримасу.
- Черт, вы опять собрались ко мне?! Ну нет, так дело не пойдет! Вы в прошлый раз такое мне устроили! Нет, ты прикинь, - он повернулся ко мне, - они все завалились ко мне, Том стал скакать на кровати, свалил матрас, простыню, подушки и одеяло на пол! Билл в это время с Густавом отправились поедать содержимое моего холодильника, а потом стали соревноваться в меткости – типа, кто попадет в мусорную корзину в углу, развалившись на сваленном Томом постельном белье. Ну, конечно, никто ни разу не попал, зато весь мусор остался на полу. Ну, а что самое главное – они так ушли, и никто ничего за собой не убрал, прикинь?!
Георг рассказывал с таким чувством, а мы с ребятами просто валялись на полу от смеха. Лифт тихонько звякнул и открылся на восьмом этаже, а мы никак не могли выйти, потому что задыхались от хохота. Кое-как Густав с Георгом вытолкали нас из кабины, сами уехали, крича нам вслед что-то про то, что им еще надо разложить сумки.
- Веселенькая у вас жизнь! – сказала я, когда мы более-менее успокоились.
- Это еще цветочки! – усмехнулся Билл.
Мы отыскали наши номера и открыли их. Они находились почти совсем рядом. Мы остановились, чтобы еще поболтать.
- Ну, ты это… приходи, - сказали мне Билл и Том почти одновременно.
Я улыбнулась.
- Да, обязательно.
- Мы сейчас пока разберем вещи некоторые, потом у нас встреча с Дэвидом… Билл, мы же сейчас с ним встречаемся?
- Да, точно. Кстати, я чуть не забыл… Ну вот, так что где-нибудь минут через сорок поднимайся на девятый этаж. Какой там у Георга номер? – спросил Билл у брата.
- Кажется, 903. Да, по-моему, так.
- Будет клево, если Алиса ошибется номером! – засмеялся Билл.
- Да, очень клево! – с сарказмом заметила я, улыбаясь.
- Ну, короче, заметано.
Мы разошлись.


* * *

Я завалилась в номер и нащупала на стене выключатель. Устала дико.
Я прикрыла дверь и плюхнулась на кровать, а потом так и осталась лежать с закрытыми глазами. В голове роились мысли. Усталый мозг не успевал за ними за всеми, поэтому я воспринимала только какие-то обрывки.
ｫЯ встретила токов…Неужели правда? Я…ｻ
ｫНомер…дорогой…что за отель?..ｻ
ｫКак там мама…плиту не выключила опять…ｻ
ｫПесня…как там в My immortal?..ｻ
ｫБред…Спать…Номер 903…ｻ
Стоп.
Надо привести голову в порядок.
Я усилием воли заставила себя перевернуться на спину, но глаза так и не раскрыла.
Я задумалась обо всем, что произошло сегодня. Я встретила Tokio Hotel. Звучало нереально. Но это случилось. Моя мечта сбылась. Я верила в нее, наивно и чисто, без всяких лишних слов. Я любила Тома, честно и сильно, потому что я верила в чудеса. Я и сейчас верю…
А сейчас я встретила Билла. И подумала о нем.
Нет! Я люблю Тома!
Думать не хотелось.
Я услышала, как Билл и Том прошли мимо моей двери, разговаривая о чем-то, и решила, что они идут на встречу с Йостом.
Билл…
Я подумала почему-то о чайках. Мне представилось море, пустынный пляж и… чайки. Их отчаянные крики, полные одиночества и безысходности. Для меня чайки всегда являлись символом одиночества. Не знаю, почему…
С мыслями об этом я заснула.

Когда я проснулась, то поняла, что проспала. Я рывком вскочила с постели, заставив организм мигом мобилизоваться. Я посмотрела на дисплей своего сотового и увидела, что сейчас почти полночь. Я не знала, сидят ли все по-прежнему у Георга, но мне ничего не оставалось, кроме как сходить и проверить.
Я вышла в коридор. Свет был приглушен, и я почувствовала себя очень уютно. Я прошла к лифту и, нажав кнопку вызова, стала ждать.
Вокруг было тихо, все спали. Я потянулась, и в этот момент раскрылись дверь лифта. Я вошла внутрь и поехала на этаж выше.
- Номер 903, кажется… - пробормотала я, ища нужную комнату. Наконец, таковая нашлась. Дверь была приоткрыта, внутри горел свет. Я осторожно заглянула и, не увидев никого, позвала:
- Георг? Том?
Никто не ответил. Я вошла в комнату и остановилась на пороге.
- Билл?
В ответ – тишина. Я решила, что тут никого нет, и пошла назад к лифтам. Я стала думать, куда же они могли пойти. Может, они собрались в клуб, заходили за мной, но, увидев, что я сплю, решили меня не будить? Но почему тогда они свет не выключили? Нет…
Я вернулась на свой этаж и прошлась до номера. Подумала, что можно было бы заглянуть к Тому. Да… Все, как в моих мечтах…
Я подошла к номеру Тома и обнаружила, что дверь тоже приоткрыта. Я собиралась уже толкнуть ее, как вдруг услышала женский голос, говорящий на английском. Я почти все поняла.
- Да нет же! Ты забыла, что ли? Я с Томом встречалась, а не с Биллом! Да! Год назад. Ага, я хочу ему сделать сюрприз! Они сейчас все на внеплановом совещании с этим Дэвидом, все ему что-то неймется, а я проскользнула мимо охраны. Да! Джули, ты не представляешь, как я счастлива! Думаю, Том обрадуется, когда меня увидит. Мы же не виделись с тех пор, как он с братом перестал ходить в школу. Ага. Ну ладно, я тут пока освоюсь, так что пока. Да, пока!
Я отступила на шаг. Потом еще на два. Я почувствовала, как нижняя челюсть предательски задрожала. А потом слезы. Опять. И я подумала, что превращаюсь в эмо.

Я бежала по коридору, не видя перед собой ничего. В голове вертелись слова этой девицы: ｫДумаю, Том, обрадуется, когда меня увидит…ｻ
Обрадуется…
Увидит…
Я на бегу смахнула со щеки слезу, но это не помогло. Слез было слишком много. Черт, как же обидно!
Впереди я увидела Тома, выходящего из лифта. Я неслась прямо на него и не могла остановиться. Том встал на месте и поймал меня, когда я хотела пробежать мимо. Двери лифта закрылись.
- Эй, Алиса, что с тобой?
Я пыталась вырваться, но Том, конечно, был сильнее меня. И этот ощущение его силы, его мужественности, то, как он меня сжал, как заглянул в мои глаза, - все это заставило меня растаять.
- Тише, тише, детка, - он крепко держал меня и шептал мне на ухо что-то успокаивающее. Но я не хотела его слушать.
- Пусти! – я собрала всю свою волю, чтобы запротестовать, чтобы не растаять, но… меня просто не хватало.
- Алис, что случилось, почему ты так себя ведешь? – Том посмотрел мне в глаза, и я не нашлась, что ответить. Я просто обмякла в его руках, а потом, поддавшись какому-то неведомому чувству, внезапно охватившему меня, прижалась к нему. Он обнял меня в ответ, обнял нежно, так, что я просто забылась. Он еще спрашивал меня о чем-то, но я не отвечала, а только молча плакала, сжав его в объятиях. Все это так много значило для меня. Я старалась не думать о том, что будет, когда он войдет в номер…
- Том, прости меня… - я прошептала это, а потом захлебнулась в слезах. Том ничего не понимал, но он ослабил свою хватку, и этого мне хватило. Я вырвалась и побежала к лифту.
- Алиса, стой! – крикнул Том, а потом побежал вслед за мной.
К счастью, лифт открылся сразу. Я заскочила в него и нажала первый этаж. Том опоздал всего на несколько секунд; двери закрылись прямо у него перед носом, отсекая наши взгляды.
Я прижалась к стенке и беззвучно заплакала. Было так больно, так больно! И я снова вспомнила чаек. Их тревожные крики. Полные бесконечной боли и тоски…
Лифт звякнул и двери раскрылись. Я медленно вышла из него, чувствуя внутри себя только пустоту. Я шла по стене куда-то, я сама не знала, куда. Увидела какую-то дверь. Вошла.
Внутри было темно, я совсем ничего не видела. Выставив руки перед собой и все еще плача, я пошла вперед. Наткнулась на стол, потом пальцы нащупали спинку дивана. Я сделала еще несколько маленьких шагов и села… кому-то на колени! Я быстро вскочила, сердце в моей груди забилось так часто, что мне показалось, что оно сейчас взорвется.
- Кто здесь? – дрожащим голосом спросила я.
- Это я, Билл. А что ты здесь делаешь? – я услышала шорох, шаги, а потом в комнату ворвалось немного света. Билл отодвинул занавески на окнах. Света была очень мало, мы только и могли, что видеть друг друга. Все остальное по-прежнему утопало в темноте.
- Билл? – я ничего не понимала, просто стояла и тупо смотрела на него. А Билл смотрел на меня.
- Что случилось? – спросила он, подходя ко мне. Он сел и потянул меня за руку, призывая меня сесть рядом. Сил у меня оставалось совсем мало, так что я просто упала рядом с ним.
- Билл, я… - слов не находилось, я просто заплакала.
- Эй, что такое?! – Билл по-настоящему встревожился. – Парни тебя чем-то обидели? – Он подвинулся поближе и взял меня за руку. Я благодарно сжала его ладонь.
- Понимаешь… - и тут я рассказала ему все, начиная с того момента, как я проснулась. Стало немного легче. Правда, к концу моего рассказа я не выдержала и разрыдалась в конец. Тогда Билл обнял меня и стал успокаивать. Я положила голову ему на плечо и плакала… А он сидел, обнимал меня и молчал. Я чувствовала, как его мягкие черные волосы прижимались к моему правому уху, и мне это казалось волшебным. Правда.
- Билл, я совсем запуталась, - добавила я, когда слезы стали заканчиваться.
Билл помолчал немного, потом спросил:
- В чем именно?
А я сама точно не знала. Где-то в глубине подсознания таился ответ на этот вопрос, но он мне казался недоступным. До какого-то определенного момента. И сейчас этот момент настал. Я все поняла. Абсолютно все.
- Билл, я… Я даже не знаю… Ты и Том… Все это так сложно, мне трудно выразить это словами. Ты…
Я почувствовала, как Билл прижимает свою ладонь к моим губам, и замолчала.
- Не надо слов, и я и так все понял, - сказал он. Ласково так.
Потом Билл вдруг отстранился немного, но не выпуская меня из объятий. И мы смотрели друг другу в глаза, света было так мало, но нам больше и не надо было. Я чувствовала, что тону. А он…

Билл смотрел в ее глаза, и они казались ему самыми прекрасными на свете. Света было очень мало, но он этого даже и не замечал. Он заметил, как одинокая, последняя слезинка соскользнула с ее пушистых ресниц и покатилась по щеке. Тогда Билл аккуратно смахнул ее. Ему было больно видеть, как Алиса плачет. Это все из-за Тома. Хотя… он, в принципе, и не виноват ни в чем. Но теперь не важно. Теперь поздно искать виноватых. Да это, собственно, и не нужно. Ведь, благодаря этому всему, Билл нашел Ее. Ту, которую искал.
Билл наклонился немного и легонько коснулся губами ее губ. Она не сопротивлялась, она прижалась к нему, ища тепла, ласки и защиты, и он мог дать ей все это.
Билл немножко крепче обхватил ее, но все также нежно, потому что он любил ее и не хотел причинять ей боль. Она ответила ему, и Билл понял, что еще ни разу не чувствовал таких ощущений. Он целовался с довольно многими девушками, но еще никогда не чувствовал такого.
Билл подвинулся к ней совсем-совсем вплотную, так что теперь он ощущал даже ритм ее сердца…

Билл обнял меня еще крепче, я чувствовала языком его пирсинг, и мне было так уютно с ним рядом. Я прильнула к нему, и он отдал мне часть своего тепла. Я согрелась. Мне было так приятно, что я забыла обо всех невзгодах. Я поняла, что нашла человека, рядом с которым хотела бы быть. Билл…
Наконец мы отстранились. Билл внимательно посмотрел мне в глаза, а потом сказал:
- Я люблю тебя.
И я поняла, что это не просто слова. Я почувствовала это, я прислушалась и поняла, что наши сердца стучат в унисон, и ему не надо было ничего мне доказывать.
- Я тоже люблю тебя, - ответила я. И он тоже все понял.
- Ты знаешь, когда я только увидел твое письмо, я сначала подумал, что ты одна из всех этих фанаток. Потом я посмотрел твое видео и понял, что это не так. Уже тогда, когда я увидел тебя, сделанную из тысяч пикселей, я понял, что мне просто необходимо с тобой познакомиться. Я долго ждал этого момента, я хотел узнать о тебе как можно больше. И когда я сегодня впервые увидел тебя вживую, я понял, что ты – Та, которую я искал. Я понял, что люблю тебя. Но тебе, как я заметил, нравился Том. Ты себе не представляешь, как мне было обидно. Я не знал, что и думать. Конечно, если бы ты начала встречаться с Томом, я бы не стал вам мешать, но…
Тут я его остановила.
- Билл, - прошептала я, чувствуя, как он прижимает меня к себе, - не надо говорить больше об этом. Знаешь, что самое главное? Вера и честность…
Мы помолчали некоторое время, потом Билл поднялся и сказал:
- Пойдем, я хочу отвести тебя кое-куда.
Я встала, и Билл, взяв за руку, повел меня куда-то. Мы поднялись на лифте на крышу отеля. Мы вышли через дверь на огромную площадку, огороженную высокими перилами. Билл подвел меня к ним, и я отпрянула, испугавшись внезапной высоты. В лицо мне ударил неожиданный ветер, голова закружилась. Я зашаталась, и Билл меня подхватил.
- Тише, малыш, не падай, - и он ласково улыбнулся.
Я улыбнулась в ответ, а потом мы стали смотреть на потрясающую ночную Москву. Этот город… Я смотрела и не могла оторваться. Мириады ярких огней, водоворот радужных вывесок и тусклых фонарей…Неоновый рай…
Билл обнимал меня за талию, прижимая к перилам. Мы стояли так, чувствуя друг друга, ощущая каждую клеточку наших тел. Я повернулась к Биллу и сказала:
- Знаешь, а на самом деле My immortal посвящена тебе.
Билл улыбнулся и промолчал. Потом мне вдруг в голову пришла ужасная мысль. Она нависла надо мной, словно дамоклов меч, готовый изрезать мою душу на куски.
- Билл, - неуверенно начала я. Билл внимательно посмотрел на меня.
- Да?
- Слушай, а… а что будет через две недели, когда вам надо будет уезжать? Что будет тогда?
Билл задумчиво молчал. Потом он крепко прижал меня к себе и сказал:
- Я никуда тебя не отпущу, запомни это.
С этими словами он наклонился ко мне и ласково поцеловал. Я обняла его за шею и поняла, что сама никуда его не отпущу.
Когда мы расцепились, Билл заглянул мне в глаза и сказал после небольшой паузы:
- Не думай об этом пока. Просто живи секундой.