Голод. Третьи сутки – холод.
Из потайных карманов лезет наружу осень.
Я перестал смеяться, ведь смех – это те же слезы.
Жаль, что опять – напрасно.
Жаль, что опять – все то же.
Долго еще до дома – сквозь темноту кордона,
Мимо кричащих окон по тишине упругой.
Рвутся тугие нервы, годы и километры,
Крепко сжимают пальцы окоченевший воздух.
Время гнилых устоев – мельницы ждут героев,
Как ждут берега чужие тех, кто уходит в море.
Страшно бывает утром – к вечеру все проходит,
Ведь сны – это только средство от беспросветной боли.
Здесь не бывает больно – здесь уже все привыкли
Рвать пустоту на части или швыряться пылью,
Лишь упиваются властью новые гегемоны,
Да жадно вкушают счастье люди с глазами зомби.
Снова часы на башне отбарабанят полночь,
Вечность застынет в камне, и беспросветный космос
Будет смотреть с тоскою на ненасытный хаос,
На города в руинах, на все, что от нас осталось.
(с)

чужое дыхание на затылке, проваливаюсь в бесконечную ночь,перемешную с солнечными лучами,

знаешь, мы все придумали-придумали...твержу как заведенный солдатик,сидя на парапете, выпивая остатки нового травяного чая...кусочки фруктов,солнечно красный виноград, ароматы свободы... и черчу круг... на восток и запад четыри печати и маленький Омен с глазами из зеленого льда...

меня замарозили твои слова, губы, движения..а брат учит меня вальсировать так легко и стремительно, что я надеюсь, что смогу забыть холод...

- ты сам себя заморозил, Малыш. сам потерял своб грань.

- но Осень, я...

- молчи. нас могут услышать...

и я такойм перебираю звенья цепочки, так чтобы не нарушить четкого постраенья строчки... а свечи зеленеют кусаю подошви ног, как будто гонят меня прочь...отсюда...домой...

- просто, но я вижу тех самых людей...

- я прошу тебя, молчи, Малыш, молчи. не хздесь, не сейчас, не при них...

призраки прошлого стирают меня...