[550x547]
Критик-марксист Бен Уотсон в связи с терактами 11 сентября написал злой памфлет, в котором, в частности, язвительно заметил, что группа, взявшая себе имя «Разрушающиеся новостройки», после такого обязана уйти на покой — или во всяком случае радикально сменить стратегию. И то верно: кажется, любая рецензия на Einsturzende Neubauten за последние лет семь начинается с того, что творцы немецкого индастриала нынче перестали сверлить и грохотать и вообще изрядно присмирели. «Alles Wieder Offen» — не исключение: основная стихия здесь — та же самая возлюбленная тишина, что готический рыцарь Бликса Баргельд со товарищи воспели на альбоме «Silence Is Sexy». Из тишины вырастают громоздящиеся друг на друга аккорды фортепиано, гитарное легато и скрипичное арпеджио, лязг перкуссии и крикливые приветы Луиджи Руссоло, недосказанные мелодии и маршевые ритмы; из закулисной полутьмы является мерный тевтонский голос, произносящий неведомые слова. Из того, как звучат эти слова, многое можно понять: если прежде Einsturzende Neubauten с особым цинизмом использовали милитаристский потенциал немецкого языка, то ныне они ищут в нем художество; теперь здесь важен не Геббельс, но Гейне, не резня бензопилой, но ноктюрн на флейте водосточных труб (метафору следует понимать буквально — EN давно уже освоили искусство выбивать мерцающие мелодии из смесителей, мусоропроводов и прочих никчемных железяк). Можно сожалеть о том, чем пришлось пожертвовать, но приобретенное, по-моему, перевешивает: послушайте, как Бликса поет о систоле и выговаривает словосочетание «Nagorny Karabach» в одноименной песне, висящей на одном флегматичном басовом риффе; как он цедит фразы о Ленине и Абиссинии в самой шумной вещи альбома «Let’s Do It a Dada»; как под переборы виуэлы выдыхает синонимы в заключительной «Ich Warte». В сдержанных гармониях этой пластинки чувствуется величественная красота упадка, практически закат Европы; кажется, что EN используют металлолом в качестве подручного материала только потому, что ни в чем другом уже не осталось поэзии. Уотсон, конечно, был прав: пресловутые новостройки давно рассыпались в прах, Einsturzende Neubauten играют в окружении постиндустриальных руин, и в их очертаниях чем дальше, тем больше проглядывает вечность.