Я ждала Сережу дома.
Хотелось рисовать, и я приготовила кисти и краски, разложила их на полу. Сидела задумчиво и представляла, как встречу его рассказом о своей идее. Я уже выбрала рубашку в качестве холста для своего рисунка.
Когда Сережа пришел, я уже была возбуждена жаждой творчества и своими мыслями. Встретила его одетой лишь в трусики и короткий топ. Он смотрел на меня призывным взглядом, пока я быстро и сбивчиво рассказывала ему о своих намерениях.
Когда я наконец закончила говорить, он прижал меня к себе и я почувствовала, насколько он возбужден. Его губы шептали мне, что он уже очень хочет поскорее начать мой рисунок, стать моим мольбертом, моей моделью и моим вдохновением одновременно.

Я снимала с него одежду с поспешностью оголодавшей львицы, а потом надевала на его обнаженное тело рубашку, путаясь в пуговицах.
Мы постелили на пол матрац, чтобы было удобнее. Он сидел в позе лотоса, а я стояла перед ним на коленях, брала кисти и рисовала на его рубашке, делая мазки на воротнике, вырисовывая причудливый узор. Его член был возбужден, при каждом движении рукой, когда я брала новую кисть, я словно невзначай слегка касалась его. С каждым мазком мои трусики увлажнялись, хотелось прикасаться к Сережке все чаще, хотелось чувствовать его еще ближе.
Я попросила его сесть, вытянув ноги. Сняла трусики, села ему на бедра, подвинувшись вплотную к его члену. Мой рисунок переместился Сергею на плечи и верхнюю часть спины, там было удобнее рисовать. Приподнимаясь, я терлась лобком о его член. Наконец, не выдержав, я поднялась еще выше и села на него, едва касаясь, так что головка лишь чуть-чуть проникла в меня. Сережа взвыл… Это был даже не стон, а рык, смешанный с желанием. Я так и задержалась в верхней точке без движения, продолжая рисовать.
Сергей ждал. Я слышала его тяжелое дыхание, чувствовала его попытки слегка приподняться, чтобы проникнуть в меня поглубже. Его рука время от времени пыталась ласкать мою грудь, но я сбрасывала ее.
Постепенно, уставая, я опускалась все ниже, насаживаясь на его член, чувствуя, как дрожит он от нетерпения у меня внутри.
Я провела кистью по своим губам, оставляя след ультрамарина, потом зеленый мазок от уха к щеке. Касание кисти было нежным, мягким и прохладным.
Следующая кисть выпала у меня из руки, потому что Сергей прижал меня к себе, поцеловал, слизывая краску с губ. Он не оставил мне возможности движения. Единственное, что можно было сделать, это сокращать мышцы внутри, испытывая блаженство, чувствовать плотное кольцо его рук, горячность его губ, пьянящую и сумасшедшую.
А потом он вдруг отпустил меня, почти рывком откинул назад, и губы его переместились к моей груди. Соски болели от напряжения, и прикосновение к ним языка было таким охлаждающим.
Я чувствовала, как натянуты до предела нервы, как разрастается до невероятных размеров возбуждение. Сережка приподнял меня, встав на колени, развернул мои ноги себе за спину и откинул меня назад. Я касалась лопатками постели. Его руки поддерживали мои ягодицы, держа меня на весу.
Он медлил..., почти не двигался, разжигая еще больше мою страсть. Потом чуть отстранился и вошел в меня резким толчком. В моей голове словно рассыпался фонтан искр, острое наслаждение насытило каждую клетку тела. С каждым новым его движением я ощущала свое возбуждение, готовое разлиться скорым оргазмом. Но мне так хотелось еще продлить это удовольствие.

Я постаралась отвлечься. Увидела рядом с собой кисть, дотянулась до нее рукой и сделала мазок на своем влажном животе. Это движение вызвало мой громкий стон, настолько возбуждающим было прикосновение мягких волосков к коже.
Сережка, казалось, застыл, наблюдая за моей рукой, но, услышав мой стон, снова начал двигаться резко и часто. Я не смогла более сдерживать подступивший оргазм. Внутри разлилась теплота, поза моментально стала неудобной, не давая возможности расслабится.
Сергей опустил мои ягодицы, положив меня на постель. Открыв глаза, я видела, что он наслаждается моим состоянием, как воодушевляет он его.
Он кончил мне на живот, смешивая сперму с полосой краски, и я провела по ней пальцами, растирая по коже.

Затем я еще рисовала, добавляя в рисунок умиротворение и спокойствие, негу и теплоту.

Мое творение понравилось Сереже, он сказал, что будет беречь эту рубашку со следами моей страсти.